ГЛАВА 2 Неожиданный поворот. Часть 1

3347 Words
И тут же перед мысленным взором проносятся события двухмесячной давности: первый практикум по дисциплине «раскрепощение». И сидящий неподалёку от меня рыжеволосый демон, сначала возмутившийся тем, что надо соблазнить мужчину, а после развесивший слюни, глядя на педагога. — Дар Салор, — прошептала я. — Смотри-ка, братик, а она догадливая, — усмехнулся чернявый. «Братик»? Я всмотрелась в лицо стоящего передо мною демона. Нет, как не старайся, а общих черт с повседневным обликом рыжего отыскать не удаётся, что собственно и не мудрено. И… Тут меня осенила жуткая догадка: те пропавшие студенты, кто они? Случаем, не присутствовавшие ли тогда на практике? Мысли заметались в голове со скоростью молний. Вспомнились «личные дела» студентов, увиденные мной две недели назад во время вызова в кабинет ректора. *** — Посмотрите Анхе Даниса, вы знали этих студентов? — поинтересовался хозяин кабинета, взглядом указав на стол. Я послушно подошла, окинула взглядом изображения, одновременно невольно запоминая имена: Анхе Тара Лей, Дар Нартон, Дар Силур, Дар Голет, Дар Дилаг, Анхе Тенар Лоу, Дар Вальег. К слову сказать, Анхе и Дар или Дарэ это приставка означающая принадлежность к расе ангелов или демонов. — Нет, — отозвалась, нервничая из-за того, что нелепо теряю время, которое стоило бы потратить на подготовку к занятиям, и как назло, именно сегодня нам задали столько, что поспать вряд ли удастся. — Вы утверждаете, что прежде с ними не встречались? — Бывало. На занятиях. Иногда, — пожимаю плечами. — Больше вам добавить нечего? — уточняет ректор, на что я лишь головой покачала. — Можете быть свободны. Если что-то вспомните, сообщите моему секретарю, — завершил разговор он, и я умчалась к себе в комнату, готовить домашние задания. Вечером того же дня, стоя в очереди перед душевой и анализируя только что прочитанный учебный материал, стала свидетельницей разговора нескольких девушек с другого факультета: — Слышали, у контрры семеро студов пропало! — воскликнула одна из них, невольно выдёргивая меня из подсчётов и привлекая внимание. — Да у них там вообще жесткач, небось в карцере, или сосланы куда-нибудь, — приглушенным шёпотом отозвалась её подружка. — Говорят, они там все уголовники. А их факультет — исправительная колония! — Кошмар! И мы вынуждены учиться и жить рядом с ними… — прошипела одна из девиц бросая в мою сторону пренебрежительный взгляд. В этот момент, одна из кабинок в душевой освободилась, и я не желая выслушивать всякие гадости в свой адрес, скользнула туда. Собственно, если бы не обидные слова последней высказавшейся девицы, наверное, я бы ещё тогда сумела сложить что к чему. Семеро пропали, семь личных карточек на столе ректора и вопрос видела ли я их в последнее время. Вот только в тот момент моя голова была забита совсем другим. Мне было безумно больно от жестокости брошенной напоследок фразы в невольно подслушанном разговоре. У ангелов и демонов, как и у людей имеются семьи. С тем лишь отличием, что дети в них не рождаются. У нас, если члены семьи всё же умудряются найти в мире людей достойную душу, то после смерти физической оболочки, её забирают к нам, на Виру, где она, в ходе специального ритуала, воплощается в тело материализующегося в нашем мире годовалого младенца. Да и как иначе? Сложно себе представить беременную или кормящую грудью Анхе, например. Правда пополнение в семьях случается крайне редко, так как достойных душ невероятно мало. К Анхе попадают чистые, добрые, светлые души. Демонами же, вопреки людским мнениям, становятся не заядлые грешники, маньяки и убийцы, коим уготованы вечные перерождения на Земле, а решительные, смелые, порою даже бесшабашно бесстрашные люди, оставившие значительный след в истории человечества, возможно не обнародованный, но для нас важнее факты, а не их огласка. Семьи, обрётшие счастье стать родителями, неимоверно пекутся о своих чадах, холя их и лелея, потакая малейшим капризам, будто этим можно сгладить тот факт, что в прошлой жизни эти души маялись на Земле. И у меня даже был младший братик! Конечно же никому и в голову не приходило, что от него можно ожидать подлости — он же ангел и совсем ещё юный. Никто из близких не заметил, что он переступил опасную черту перейдя в ранг падших. Киарт, так звали брата, оказался неимоверно хитёр, водил за нос и меня, и родителей. Как уж так вышло? Ведь его душа изначально была чиста. Думаю, некто оказал на него негативное влияние. Но это в прошлом, а его, увы, не воротишь. Как позднее выяснилось, брат принял активное участие в заговоре, поставившем под угрозу сам факт существования двух миров — Земли и Виры. Мы с родителями в своей любви к Киарту были слепы и недальновидны, потакая его невинным на первый взгляд капризам. Захотел мальчик на экскурсию на Землю? На тебе наш хороший денюшек, лети радость наша… Сделал… Попросил… Пригласил… Закрывается в своей комнате с новыми друзьями? Ну что же — взрослеет. Как-то так вышло, что вся наша семья против воли, пусть и косвенно, но оказалась вовлечена в бунт. Когда мы это осознали, было уже поздно. План братца провалился, и все мы попали под трибунал. Наказание было жестоко — брата казнили без права перерождения, а родителей лишили истинной сущности, какой-либо поддержки и сослали на Землю. У меня до сих пор сердце кровью обливается от мысли что мама и папа, сейчас где-то там. Мне можно сказать повезло — приговор смягчили, определив сюда — в академию Вирского правопорядка на факультет контрразведки. Вот только я понятия не имела что меня здесь ждёт, и боль за судьбы родных и вероломное предательство брата до сих пор остаются кровоточащей раной на сердце. И тогда, в душевой, вместо того чтобы сложить воедино полученные сведения я просто-напросто рыдала, упиваясь своей болью вызванной жестокостью слов, ничего не знающей о моей судьбе девицы. *** И вот теперь, когда сама попала в ловушку, я наконец-то вспомнила, где именно видела всех семерых пропавших студентов — на той первой практике. А ведь нас в кабинете было десять. Вычесть рыжего. Остаётся девять студентов. Минус я. Восемь. Минус пропавшие. Остаётся ещё кто-то один. Кто? Мог это быть вот этот черноволосый? Судя по брошенному в меня огненному шару, он далеко не первокурсник. Значит, есть ещё кто-то. Жив ли он? Все эти мысли и воспоминания пронеслись в голове в долю секунды, и так хотелось зажмуриться и забыть обо всём, чтобы происходящее оказалось не более чем дурным сном. Что я и сделала. В смысле зажмурилась. Крепко-крепко. Увы, боль в запястьях никуда не делась, как и факт потери семьи, и моя учёба в академии, и два недобро настроенных демона. — Догадалась и что? — тем временем, отозвался рыжеволосый, больно дёрнув мои выкрученные назад руки. — Ей это уже не поможет. Держи, я первый… — говорит, и у меня мурашки по коже бегут. — Что это… — я хотела спросить «значит», но замолкла, ощутив, как что-то острое, вонзается под лопатку, туда, откуда растёт крыло. — Будешь кричать, лишишься этой милой части тела, — произнёс рыжеволосый. — Будешь молчать, и тихонько лишишься сначала невинности, а потом жизни, — утешил альтернативой второй. Я дёрнулась, тут же ощутив новый укол острия и замерла. Что делать? За что они так со мной? За что они так с теми семерыми? Ясное дело это никакая не практика, но как им удалось всё подстроить? Расписание… Там же был номер именно этой аудитории. Так где же преподаватель? Может задерживается? Вот сейчас он войдёт и все эти кошмары останутся позади. Не-е-ет, уж больно спокойны эти двое. Чтобы это могло значить? Они и педагога убили? Не могли они так поступить… — Педагог… — прошептала я, наивно надеясь, что тот сразу же явится на мой зов. — Я вас слушаю Анхе Даниса, — отозвался на мой зов чернявый. — Вы?! — в ужасе выдохнула я, и у меня кровь в жилах застыла от осознания безысходности. — Да — я ваш педагог. Вы чем-то недовольны? Можете пожаловаться ректору, — усмехается, и добавляет: — После занятий. Не волнуйтесь, следующая ваша лекция снова будет индивидуальной, в этой же аудитории, и… Ах — да, последней! Перед глазами помутилось. Это конец. Если бы меня просто убили, я бы возродилась. Но они… Они хотят меня опорочить! Нет, не скажу, что ангелы не ведут половую жизнь. Не без этого конечно. Но мы можем вступать в связь только по доброй воле. Получается… Чтобы бесследно не исчезнуть навсегда, попав в ничто, я должна сейчас сама пожелать этого. Не на словах или в мыслях, не смириться со своей участью, а от души возжелать! Как?! Пока предавалась унынию мои мучители поменялись местами. За моей спиной откуда-то появился один из тех кубов, что хаотически расставлены по залу. Стоящий сзади чернявый потянул меня на себя вынуждая сесть. Неловко взмахнула крыльями, в попытке сохранить равновесие, и упала, в очередной раз ощутив боль в выкрученных запястьях. Сквозь пелену выступивших слёз в ужасе взираю на растущее мужское достоинство рыжеволосого… Дело в том, что при смене ипостаси, у ангелов, фигура до и после трансформации не меняется, только крылья появляются, и, если одето что-то закрывающее спину — рвётся верхняя часть одежды, поэтому мы предпочитаем носить одеяния либо очень свободного кроя, либо с открытыми лопатками. А вот демоны… Демоны в истинном обличии обычно гораздо крупнее своего повседневного облика, и их одежда просто-напросто рвётся, вынуждая их после спонтанного обращения щеголять голышом. Смущаться им особо-то нечего: паховая зона у них отличается повышенной волосатостью, за которой г*******и не видны, сзади всё прикрывает довольно мощный у основания хвост. А у женщин обычно длинные волосы на голове, которые ниспадают на плечи прикрывая грудь и даже живот. Стоит заметить, демоны лишь в обычном образе красивы, в истинном это преотвратительнейшее зрелище. Никогда не понимала тех Анхе, что вступали в связь с темнокрылыми. Вот и как самовольно возжелать такого? Но надо пытаться, иначе… Иначе ничего уже не будет… И вот, я впервые в своей жизни увидела эрегированный мужской орган! Он… Он большой! Нет, не так: ОН ОГРОМНЫЙ! И ЭТО должно войти в меня? Я в ужасе перевела взгляд с ЭТОГО на лицо его обладателя. — Убейте меня… — произношу с мольбой в голосе, и дело не в страхе перед болью, просто чувствую — не смогу возжелать близости, а значит, ждёт меня в итоге окончательная смерть без права на перерождение. — Не-е-ет, — ухмыльнулся рыжий, и в этот момент его вздыбленное достоинство упруго дёрнулось, шлёпнув по животу своего обладателя, а на самом кончике этого НЕЧТО выступает блестящая капля. — Сначала, я просто обязан насладиться твоим унижением. Как думаешь, братик, с чего стоит начать? — А давай ей руки свяжем и вдвоём, а? У меня волосы дыбом встают от этих слов. — Хм… Давай, — осклабился рыжий, делая рывок и помещение оглашает звук рвущейся ткани. — Этим, — он взмахнул обрывками моего платья. — И свяжем, — добавляет, начиная помогать чернявому. Внутри всё сжалось. Не смогу я захотеть связи с этими! Может вывести их из себя? Демоны импульсивны, вспыльчивы. Уж лучше пусть они меня в порыве гнева убьют, хоть переродиться смогу… Окрылённая это идеей, дёрнулась, в попытке оказать сопротивление, и щёку тут же обожгла хлёсткая пощёчина. Во рту появился привкус крови. Перед глазами закружили разноцветные хороводы ярких звёздочек. Ещё и обида накатила за несправедливость судьбы. Горло сжал болезненный спазм. Всё ещё плохо соображая и практически не ориентируясь в пространстве, ощущаю, как меня куда-то тащат, крутят, вертят, связывая руки за спиной, но сделать для собственного спасения ничего не могу. Проиграла. А ведь на кону не только моя нынешняя жизнь, на кону самое святое, что есть у ангела — судьба моей души! И вместе с ней, все прежние планы летят в бездну. И вот, я уже лежу на одном из матов, снизу-вверх беспомощно взирая на возвышающихся над моих распростёртым телом демонов, вернее на смутные силуэты, коими они мне сейчас видятся. Слёзы текут по щекам, сжимаю поплотнее разбитые в кровь губы, не желая, чтобы мучители слышали рвущиеся наружу всхлипы. Демоны что-то говорят. Между собой? Или обращаются ко мне? Не знаю. Звуки доносятся будто сквозь толщу воды: глухо, растянуто. Мерзко! Как же всё это мерзко! От одних этих мыслей холод пронизывает душу, давая понять статус «падшей» близок как никогда прежде. А за ним… За ним смерть и великое «ничто». Один из силуэтов склонился ко мне. Щёку опять обжигает удар. На этот раз, это действие вызвало совершенно иную реакцию: страх пропал, боль в горле отпустила, слёзы ушли, вернулись звуки, а голова закружилась, будто хлебнула хмельного нектара. — Не спеши, Салор. Дадим шанс ангелочку, — произносит чернявый и явно обращаясь ко мне, добавляет: — Ты же догадливая девочка, и всё поймёшь, верно? Словно во сне киваю, хотя не понимаю о чём именно идёт речь. Ощущаю, как чьи-то руки скользят по моему телу — рукам, ногам, животу… Голова продолжает кружиться. Мысли путаются. Но видимо мне всё же удалось морально настроить себя на предстоящие события. Восприятие происходящего меняется. Ощущения странные. Нет больше брезгливости. Смущение тоже ушло. Не настолько это и неприятно, как казалось раньше. Скорее щекотно. Не сдержавшись, хихикнула. И тут же, залилась краской смущения, ощутив, что с меня стаскивают трусики. Сжала бёдра плотнее, подспудно ожидая очередного удара или насилия, но вместо этого меня… Целуют! Осторожно, будто боясь причинить боль, миллиметр за миллиметром покрывают нежными поцелуями мою кожу. Кто-то уткнулся лицом в мои сжатые бёдра и нежно щекочет языком кожу на их внутренней стороне, одновременно мягкими прикосновениями поглаживая ноги. Ещё чьи-то горячие губы касаются моих век, прикрытых от нежданно охватившей тело неги, ласково скользят по щеке, спускаются к шее. Кожу щекочет, обжигает чьё-то дыхание. Страстные поцелуи спускаются всё ниже и ниже, добираются до ложбинки между налившихся от нежданно проснувшегося желания грудей. Чьи-то губы захватили в плен один из сосков. Щекотно, и… Так приятно… Ммм… Едва сдерживаюсь, чтобы не застонать в голос от охватившего меня сладостного ощущения. А демоны продолжают пытку, превратившуюся из недавнего кошмара в сладкую муку. Уже не понятно — чего я боялась, почему не хотела ЭТОГО? По телу разливается приятное тепло, прогоняя прочь остатки былого смущения. Внизу живота всё горит, как тогда, на практикуме по «раскрепощению». Кто-то вновь потянул ткань трусиков, и на этот раз, я сама подаюсь тазом немного вверх, помогая избавиться от совершенно лишней сейчас части гардероба. Мужчины продолжают ласкать мою грудь, бёдра, живот, даруя невероятно сладостные ощущения, коим нет никакого сравнения ни с чем из моей прошлой жизни. И вдруг… Я задыхаюсь от нахлынувшего потока чувств, когда кто-то лизнул меня там, в самом сокровенном местечке. — Вкусная… — доносится откуда-то снизу, и я в краткий миг прозрения осознаю, что голос принадлежит рыжеволосому. А тот впивается в мои нижние губки поцелуем, начинает ласкать их губами… Находит самый чувствительный на теле бугорок, нежно играет с ним своим горячим, упругим языком. Бог мой, неужели такое возможно? Постанывая извиваюсь в опытных руках своих соблазнителей, по щекам катятся слёзы от охватившего всё моё существо счастья. Потому, что мне слишком хорошо… Потому, что я теперь не боюсь смерти… Потому, что я… ХОЧУ их! Обоих! И… Спросил бы меня кто-то, что я чувствую? Не задумываясь ответила бы, что люблю их. Просто прежде не понимала смысла слова — любовь. А теперь прозрела! Столько незабываемых ощущений! Ради одного этого не жалко хоть сто раз умереть, чтобы позднее возродиться и испытать их вновь. Сколько всё это уже продолжается? Не знаю. Потеряла связь с реальным миром, потеряла счёт времени. Кажется, вот-вот сойду с ума от переполняющего меня счастья, и вдруг, в мой распахнутый ротик вторгается чей-то горячий язык. На миг сосредоточилась на новом ощущении. Хм… Странно, но по-своему приятно. А потом, начался танец языков. Увлекаюсь новыми впечатлениями и забываю дышать. Голова кружится от нехватки воздуха. Задыхаюсь от избытка чувств. И… Вскрикиваю, от внезапно пронзившей тело боли — там, внизу. Поцелуй тем временем продолжается, постепенно отвлекая, заставляя вновь забыться. И снова какое-то движение внизу, и боль, на этот раз не резкая, а саднящая, ноющая. Распахиваю глаза, тут же сталкиваясь с внимательным взглядом чернявого, пытаюсь высвободиться, но куда там! Боль постепенно проходит, четыре руки ласкают моё тело, черноволосый целует моё лицо, словно слепой скульптор пытающийся наощупь запомнить черты своего будущего творения. И я успокаиваюсь, а миг спустя ощущаю медленное движение, там, где ещё недавно было безумно больно, теперь лишь немного неприятно. Рыжеволосый вдавливается в меня бёдрами, всё больше наполняя моё тело собой. Ощущение непонятное. В какой-то миг он замирает. Затем ме-е-едленно начинает выходить наружу. Опять замирает. Снова медленно входит. Неожиданно ощущаю, что мои руки уже свободны. Давно ли? Не знаю. В пылу страсти как-то даже и не заметила тот момент, когда обрела свободу. Но свободы уже не хочу. Мне любопытно, я жажду продолжения. Интересно, это и должно быть так странно? Медленно, непонятно. Если да, то прелюдия стократ приятнее. И рыжеволосый, будто услышав мои мысли опять начинает двигаться. Касаюсь его плеч, сжимаю их, давая понять, что готова. Он напряжён, явно сдерживается. И тут, его будто прорвало: издав звериный рык, он резким движением врывается в меня. Тело пронзает очередная волна боли. Невольно прикусываю губу. Но рыжему уже всё равно, он нашпиговывает моё тело собой, раз за разом врываясь в меня, и так же резко выскальзывая наружу. С каждым разом всё глубже, всё сильнее, всё резче, хотя, казалось бы, куда уж больше-то? Чернявый отстранился, только оглаживает руками мою грудь. И тут рыжий впивается в мои губы поцелуем, одновременно задирая мои ноги к себе на поясницу. Следующий толчок оказался особо чувствительным, меня словно проткнули насквозь. А за ним ещё один, и ещё, и ещё… Боль уходит, сменяясь странным жаром, в какой-то миг, не отдавая отчёта своим действиям подстраиваюсь под его ритм, подаваясь ему навстречу. И меня накрывает какое-то новое, несравнимое ни с чем испытанным прежде ощущение: кажется, нет больше «он» и «я», есть одно целое, окружающий мир плывёт перед глазами, и единственное что остаётся чётким, это его лицо. И руки, что ласкают мою грудь. Краем сознания отмечаю между большим и указательным пальцами рыжеволосого странное тёмное пятно, будто застаревший шрам. У демона? Откуда? У них, как и у нас хорошая регенерация и всё заживает без следа. Эти мысли промелькнули и вмиг выветрились из головы. Тянусь навстречу, ловлю его дыхание, поцелуи… Смотрю в глаза, ласкаю взглядом лицо, в этот миг всецело МОЕГО рыжеволосого. И да, сейчас оно не кажется мне страшным. Просто другое, и даже по-своему красивое. Теряю связь с окружающим миром, который блекнет на фоне непередаваемо ярких впечатлений и эмоций. Кажется, внутри меня только что лопнула десятилетиями натягиваемая струна, и я наконец-то ощутила себя свободной и счастливой, забившись в одновременно сладких и болезненных конвульсиях. — Я умираю… — успеваю шепнуть, прежде чем уйти за грань. — Нет, Анхе Даниса, вы не умираете, вы, в отличии от большинства, успешно сдали первый зачёт по практикуму «раскрепощение», — доносится голос… Дариона Дар Корте?! — Что?! — вмиг подскакиваю, стыдливо закрываясь руками. — Ну-у-у во-о-от… — разочаровано скривился успевший уже принять повседневный облик и одеться педагог. — Не стоит занижать себе средний бал несвоевременными рефлексиями, — говорит, а у меня не только щёки, у меня уши огнём от стыда горят! — Да… Да… Вы!!! — в сердцах выкрикнула я, взглядом наивно выискивая чем бы прикрыть свою наготу. — Не ищите, ничего тут нет, это вторая часть зачёта, — усмехнулся мужчина. — Вы должны преодолеть стеснение и дойти до общежития в таком вот виде, — Дарион Дар Корте окинул меня взглядом с головы до ног. — Я-то наивная думала, что умираю! Что… Что… Да, как вы могли?! — А как ещё можно было вас заставить захотеть близости? — приподняв бровь, поинтересовался педагог, причём сделал это настолько спокойно, будто обсуждал сервировку стола. — Не… Не знаю… — промямлила я, понимая, что в чём-то он безусловно прав. — Вот и я, другого способа лишить ангела невинности по его же воле, увы, не знаю. Если придумаете. Поделитесь своими идеями и возможно вашим коллегам в будущем повезёт больше. — А те… Которые в отличии от меня… — пробормотала я осенённая ужасной догадкой. — Кто не сдал? — договорил за меня педагог. — В вашем деле выживают только сильнейшие, — как-то скользко ответил он. В этот момент раздался звонок извещающий о конце занятия. — Кстати, насчёт второй лекции я слукавил, — словно и позабыв о прежней теме разговора, произнёс мужчина. — Эта была последней, Анхе Даниса. Идите, вас более никто не задерживает, сейчас тут будет заниматься другая группа, и боюсь то, в чём они будут практиковаться, вам совсем не понравится. Поэтому, не советую здесь задерживаться, — говорит, кивком головы указывая на дверь. — И да, загляните к лекарям, у вас лицо немного… Того… Тут-то я и поняла, что всё что было до этого, это цветочки, ягодки у меня впереди, за этой вот дверью.
Free reading for new users
Scan code to download app
Facebookexpand_more
  • author-avatar
    Writer
  • chap_listContents
  • likeADD