Ее тигр

Глава 2

Солнечные лучи ласково коснулись лица Махиры, и она открыла глаза. Солнце подмигивало ей сквозь густую зеленую листву, уши заполнили звуки леса: птичьи трели, крики обезьян, шелест и стуки.

Махира села, посмотрела вниз и замерла. Она увидела мужчину. Он вытянулся на траве во весь свой немалый рост, положив голову Махире на колени. Губы и щеки незнакомца покрывала корка спекшейся крови. Мужчина крепко спал. И был совершенно голым.

Обычная девушка на месте Махиры бы завизжала, покраснела, принялась осыпать мужчину ударами и закатила жуткую истерику. Но Махира не была обычной девушкой, поэтому она спокойной разглядывала незнакомца, не пытаясь его разбудить. Она не боялась и не волновалась. Мужчина пах так же, как явившийся ей не помощь тигр. Так же, как она сама.

Короткие жесткие волосы незнакомца полыхали рыжим пламенем, напоминая цветом давно нечесаные, изрезанные ножом хозяина патлы Махиры. Благородные черты смуглого лица казались выточенными из камня искусным резчиком.

«Он похож на меня. Неужели, он тоже тауран? Но он был тигром. Кровь Селима на его лице… Оборотень? Дух леса».

Махира отвернулась, осматриваясь вокруг. Взгляд упал на распластавшееся в траве тело. На груди жестокого хозяина рабов сидела какая-то птица и выклевывала куски мяса. Махиру замутило, но она не отвернулась, и до рези в глазах смотрела на поверженного господина. На человека, который мучил ее с раннего детства. Теперь он был всего лишь добычей падальщиков. Жалкий, разорванный могучим зверем. Просто труп.

Махира все еще не могла осознать, что Селим мертв, что она свободна…

Рыжеволосый мужчина заворочался, Махира повернулась к нему. Если у нее и были сомнения, то теперь они рассеялись, на нее смотрели золотые глаза таурана, такие же как у нее самой. Только с тонкими вертикальными зрачками.

Незнакомец плавно сел, солнечные зайчики затанцевали на рифленых мышцах его торса.

Махира молча встала, оторвала большой кусок от подола своей туники и протянула мужчине. Незнакомец недоуменно воззрился на нее.

— Вам нужна одежда, — осторожно заметила Махира после нескольких минут молчания. — И лицо стоит обтереть.

Мужчина моргнул, наконец, понял и забрал ткань. Махира тактично отвернулась, пока он одевался. Когда она снова взглянула на него, он обернул кусок тряпки вокруг бедер и смахнул засохшую корку крови с лица.

Когда незнакомец выпрямился, он оказался просто гигантом, Махира рядом с ним почувствовала себя совсем крошечной. Ткани хватило только чтобы кое-как прикрыть бедра мужчины, так что Махира имела возможность рассмотреть его сильное тело во всей красе. Незнакомец тоже изучал ее внимательным взглядом, особенно пристально он смотрел на цепи на ее ногах.

— Меня зовут Махира, — решила представиться она. — А вас?

Он молчал очень долго, она уже подумала, что он немой, когда мужчина все-таки заговорил. Очень медленно, словно заново учась речи.

— Я… не помню.

Его голос был тягучим, словно мед, и тихим, как шуршание листвы.

Махира слегка растерялась, однако, возможно, у лесных духов не бывает имен? Но тогда бы рыжеволосый сказал «не знаю».

В любом случае, хотя ей о многом хотелось его расспросить, она решила, что сперва нужно покончить с последним важным делом. Махира кивнула в сторону тела Селима, на котором уже сидело несколько птиц.

— Вы поможете мне похоронить его?

Снова последовало долгое молчание.

— Не заслуживает… похорон, — проговорил бывший тигр так медленно, слово вспоминал каждое слово.

Он покосился на то, что когда-то было сыном правителя города Чишан, и в золотых глазах полыхнули искры ярости. Оборотень неожиданно опустился перед Махирой на колени и потянул за цепь, соединявшую браслеты на ее ногах.

Она хотела сказать, что оковы не сломать, что это бесполезно, но слова замерли у нее на губах. Оборотень схватил цепь обеими руками, мышцы на его плечах напряглись, как канаты. Мужчина едва слышно зарычал сквозь зубы, раздался скрежет, и цепь лопнула.

Махира изумленно уставилась на покореженные кусочки металла. Прочная цепь, которую у нее не получалось сломать, как бы они ни старалась, теперь была уничтожена. Оборотень повозился с браслетами на лодыжках Махиры, и вскоре тоже разломал их. Под его пальцами сталь гнулась, как глина.

Он брезгливо отшвырнул оковы Махиры, словно это была отвратительная личинка.

Затем кивком указал на руки Махиры, покрытые следами от ударов. Та уже настолько привыкла к постоянным побоям, что не обращала внимания на тупую, ноющую боль в ранах. Обыденное дело, она жила так всегда.

— Пошли. Промоешь раны, — все также медленно выговаривая слова, произнес оборотень.

Он развернулся и зашагал по едва различимой звериной тропе меж деревьев. Махира мгновение поколебалась, обернулась на труп Селима. Вправе ли она оставить его на растерзание падальщиков?

Махира взглянула на свои руки, покрытые алым узором.

«Он не заслуживает похорон».

Она зашагала следом за оборотнем, оставляя позади вместе с телом Селима и свою прежнюю жизнь.

Оборотень двигался по лесу с грацией дикого кота, легко, как по собственному дому. Махира все больше убеждалась, что джунгли для него родная стихия.

— Вы дух леса? — спросила она, уверенная, что услышит утвердительный ответ.

Мужчина обернулся к ней, его лицо осталось бесстрастным, но в глазах вспыхнули веселые искорки.

— Нет. Я человек.

— Но вы превращались в тигра, — возразила Махира.

— Меня проклял волшебник. — Слова оборотня были похожи на маленькие, оточенные до блеска камешки — каждое слово отдельно. — Весь месяц я бегаю по джунглям в тигриной шкуре, и лишь на три дня, когда луна набирает силу, становлюсь человеком.

— Значит вы все же тауран. Такой же как я, — выпалила Махира, не в силах скрыть радость.

Теперь она была уверена, что встретила соплеменника. Хотелось плакать от счастья.

— Тауран? — проговорил мужчина, будто пробуя слово на вкус.

Он нахмурился, потер лоб.

— Не знаю. После каждого превращения тигр во мне все сильнее. Я не помню своего прошлого, лишь смутные обрывки. Когда ты со мной заговорила, я не сразу понял человеческую речь.

— Получается, скоро вы совсем перестанете быть человеком? — сдавленным шепотом спросила Махира.

— Да, скоро тигр поглотит меня.

Он произнес страшные слова спокойно, так говорит тот, кто уже принял свою судьбу.

Пораженная, Махира не знала, что сказать, и дальше они двигались в молчании.

Они вышли на поляну, в центре которой раскинулось озеро — идеально-гладкий сапфир в ожерелье леса. Махира опустилась на колени на берегу, погрузила руки в воду по самые плечи. Не смогла сдержать довольный вздох, прохлада окутала ее горящую кожу, принося облечение.

Оборотень скрылся в зарослях пальм, но вскоре вернулся, неся в руках несколько мясистых побегов.

— Я смочу соком твои раны, — пояснил он. — Будет щипать.

Махира благодарно кивнула, встала с колен и вытянула руки. Мужчина сдавил побег в ладонях, и на кожу Махиры полилась зеленовато-желтая жидкость. Махира едва подавила вскрик, раны драло так, что в глазах потемнело. Но она понимала: лучше потерпеть сейчас, чем получить гангрену в будущем.

Оборотень тщательно обработал все раны Махиры, не забыв про следы от оков на ногах, и только затем сам присел возле озера. Он сполоснул лицо, напился, потом спросил:

— Хочешь есть?

Махира только сейчас осознала, насколько голодна, ее желудок тут же громко заурчал, напоминая, что она не ела со вчерашнего утра. Махира смущенно потупилась, а оборотень хмыкнул и подошел к дереву, на вид мало отличавшемуся от других. Махира не сразу заметила в густой зеленой листве круглые желтые плоды. Мужчина сорвал один из них и протянул ей.

— Не знаю, как они называются, но они съедобные. Обезьяны их очень любят.

Махира приняла плод и, мгновение поколебавшись, вгрызлась в него зубами. Под шершавой тонкой кожурой оказалась сладкая, истекающая соком мякоть.

«Как же замечательно, что я встретила господина тигра, — подумала Махира, уплетая за обе щеки. — Без него, даже если бы я убежала от Селима, то не выжила бы в джунглях. Я ничего здесь не знаю, какие растения съедобные, какие лечебные. Заблудилась бы и умерла».

Оборотень собрал охапку фруктов, и они с Махирой устроили на берегу маленький пир. Она ела и не спускала глаз со своего спасителя. Наблюдала, как он забавно облизывает сок с пальцев, как хмурится, когда находит гнилой плод.