Кая + Алета Беловы

8

Часть 8. Тоня.

И снова прыжки через небо в воде –

По лужам то в офис, то в осень.

Что ж... классики с небом! И начался день.

А жизнь? На весну переносим.

Сидеть на работе. Стоять на работе.

До вечера. До января.

Бежать от чего-то. Бежать для чего-то.

Тебе бы пойти погулять

По тёплой земле да по палой листве

В кроссовках, в обнимку, в любви.

Играют чужие слова в голове.

Когда же ты включишь свои?

Когда же, одна, в выходные, на даче

Ты просто поймешь, что ты хочешь иначе?

Что должно вернуть себе власть.

И ночью проснёшься, вдохнёшь и заплачешь,

Почувствовав, что... родилась.

Marika Nova.

Мои дети….

Такие разные, как ночь и день, как белое и черное, как мясо и соль. Подумать только, я их мать, Влад отец. Они близнецы, самые близкие друг для друга люди. Они росли вместе, вместе получали одинаковое количество внимания и заботы. Хотя, кому я вру, Кая всегда тянула одеяло на себя. Неосознанно, просто потому что моя девочка ярче горела. Я видела ее тогда в видении, именно такой, любимицей Влада, любимицей всех.

То видение случилось позже и в жизни. Это был обычный воскресный день. Паша любил поспать побольше, а Кая силой вытаскивала себя из кровати и просила отца отвозить ее на борьбу. Моя маленькая, хрупкая девочка, похожая на фарфоровую статуэтку еще до своего рождения уяснила то, что за жизнь нужно бороться.

Паша всегда был спокоен, всегда расслаблен, учтив и со всеми предельно мил. Он был золотым ребенком, моей радостью, моей гордостью, уверенностью и спокойствием. Сын всегда отлично учился, никогда не получал никаких нареканий, в то время как я только и слышала от учителей из школы ковена о том, как моя дочь подралась с мальчиками, разбила оконную раму, сломала кому - то руку.

И каждый раз бедный Саша, который всегда присматривал за ней, яростно говорил о том, что она дочь своего отца.

Я видела, как странно Саша относится к моей девочке, многие видя его взгляд, подумали бы, что он полон ненависти. Но я так хорошо его знала, даже лучше чем сам он себя, он любил мою снежную принцессу. Не так как меня, это не было больной любовью. Его чувства к малышке Кае, были секретом даже для него самого. И, конечно же, я видела, как дочь в свою очередь тянется к нему. Так уж повелось, что моя дочь получала все, на что только укажет своим пальчиком. Все и всех, кроме внимания своего дяди.

Эти двое сводили друг друга с ума. Это не было той любовью, что была у нас, ее родителей. Нет, конечно же. Мы с Владом никогда не врали друг другу и не скрывали своих чувств. Он не пугал меня, не отворачивался от меня и всегда был рядом. И разумеется, десять лет, это не тридцать. Саша знал Каю с рождения, девочка никогда не скрывала ни своих недостатков, ни явных изъянов скверного характера. Она всегда была открытой книгой и это пугало Сашку.

Вообще никто из нас никогда не был приучен к тому, что даже в ковене можно жить не скрываясь. Удивительная способность моей дочери, на мою радость и на благо Бога, она выходила сухой из воды.

Я помню, как она на глазах у всех старейшин ковена, в возрасте лет пятнадцати, когда ей только попытались что-то запретить, порвала древнюю рукопись предков у всех на глазах.

- Был закон, нет закона, - выпалила она тогда. А все стояли, просто раскрыв рты и не зная как наказать юную строптивицу. Влад смеялся, Паша краснел, а Сашка единственный кто додумался выволочь ее из здания. Уже потом все любовались кровавыми отметинами на его лице.

Мой дикий котенок.

Никогда не жаловалась, ни на призрак моей умершей сестры, которая пугала ее несомненно, ни тогда когда встал вопрос кому можно покинуть ковен, ей или Свете. Моя благородная дочь не задумываясь, отослала свой билетик в свободную жизнь в дальний угол шкафа. Ни после аварии, когда мое сердце кровью обливалось, зная что каждое движение для моей девочки дается с огромной болью.

Она потеряла магию, я чувствовала это как мать. Но не побоялась уехать и без нее. Магия к ней вернется, без сомнения. Вопрос только в том, когда? Ведь моя Кая заперла так многое в своем сердце - магию, любовь, огонь, жизнь. Сейчас она не живет, она вопреки себе самой стала тихой гаванью, боясь, что вода выйдет из берегов.

От нашей большой любви могли получиться только такие вот дети.

Каждому из нас Бог сделал комплимент. Мне в виде сына, такого похожего на меня, до душевной боли. Глядя на него, я понимала, какой стала я, если бы меня все любили.

Владу же подарили дочь. Поразительно синеглазую и такую же дерзкую. Каждый раз, когда дочь открывала глазки по утрам, я вспоминала тот первый раз, когда увидела его глаза и такое непонимание в них. Вот и Кая, каждый раз открывая по утрам глазки, смотрела на этот мир и недоумевала, как же он еще не пал к ее крошечным ножкам.

Маленьким ножкам, моей маленькой крошки….

Я пишу стихи. Но не из слов – из дней.

Мой любимый размер – прибой. Мной забыт хорей.

Все слова растеряла я к этому январю.

Ничего – из яблок стихи варю,

И с корицей, и с мёдом. Для сладости к чаю.

Для тепла на обед.

Ты прости, но не словом совсем, а молчаньем

Я пишу о тебе.

Не рукой, а душой (ей не больше чем пять),

Не строкой, а судьбой,

И на этой судьбе всё себя срифмовать

Я пытаюсь с тобой.

Все мы пишем стихи, не словами – делами,

Кто слезами, кто снами –

Ни души без строки!

Для того, для того, кто читает в тумане.

Ах, какие Он нами тоже пишет стихи...

Marika Nova©.