НЕ ПОЗВОЛЯЙ МНЕ...

Знакомство

Для всех они числились погибшими, официально они были мертвы, как мать и сестра Лины.

Только таким образом они могли выжить в будущем и залечить свои раны.

Отец Лины, Павел, сильно пострадал после пожара, он смог вытащить дочь на крышу, через окно, но, когда он вернулся за женой и младшей дочкой, вход в комнату был уже заблокирован быстро распаляющимся огнём и завесой едкого дыма, его лёгкие буквально разрывались, а глаза ничего не видели, кроме ярких языков пламени.

Долго Павел боролся за то, чтоб пробиться к ним, голыми руками разгребал горящие предметы, он пытался прорваться через блокаду и спасти свою семью, но у него ничего не вышло.

Громкий визг Лины с улицы, вернул его в чувства.

Он понял, что уже опоздал, он не успел, какие-то минуты и его семья была бы жива, он не смог им помочь!

С трудом покинув дом, задыхаясь и страдая от боли, такой сильной, что темнело в глазах и он не сразу понял, что практически весь был опалён, сам сильно обожжён.

Лина до сих пор не могла понять, как отец смог с такими ужасными поражениями кожи, сначала спустить дочь с крыши, а потом слезть сам, затем отвезти её к своей матери и только потом потерять сознание от болевого шока.

Дядя Лины, Михаил, в то время, вёл дела на предприятии, на этом настоял её дед.

Братья всегда соперничали между собой, дабы добиться расположения и одобрения со стороны отца, жуткого скряги на этот счёт, по натуре своей он никогда не тратил лишних слов, а хороших и хвалебных, вовсе в репертуаре не имел.

Их нужно было заслужить, добиться, его скупого «нормально» и это слово, было самой лучшей похвалой от него.

Долгое время Лину скрывали, она числилась погибшей вместе со всей своей семьёй, после того пожара, отца она не видела долгие годы.

До 15 лет её воспитывала бабушка.

Сразу же после похорон всей её семьи они переехали в другой город.

Лина, часто видела посторонних людей, что наведывались к ним, они выспрашивали о том, кем приходится ей девочка и как ту зовут.

Свидетельство о рождении у Лины было новым, имя тоже другое.

Но дома, наедине, бабушка всегда звала её настоящим именем.

В школе её знали по другим данным, закончила она её тоже под вымышленным именем и фамилией, она считалась бабушке, как не родной, приёмная, внебрачная дочь её молодой кухарки, которая как раз погибла, незадолго до рокового пожара.

Совпадение сыграло на руку, от сюда и взялась приёмная крёстная дочь у престарелой женщины.

После того, как Лина окончила школу, бабушка тяжело заболела, а после умерла, так и не оправившись после тяжёлой болезни.

И тогда, Лина впервые увидела отца, после того страшного дня в далёком детстве.

Она искренне не понимала почему папа бросил её тогда, почему перестал любить, со временем, для себя она уяснила, он винил её, в том, что выжила именно она, не его любимая жена и младшая дочь, а именно она, Лина.

Она долгие годы жила с этим убеждением, всю свою сознательную жизнь, со временем она стала закрытой, бабушка даже не старалась понять причину её поведения.

Часто она пыталась читать нравоучения внучке, пыталась втолковать ей, то что нужно благодарить бога каждый день, за то, что она и отец живы, А также ежедневно молиться за упокоение души матери и сестры.

Но Лина мыслила иначе, она во всём этот видела лишь одну истину, отец отказался видеть её после того пожара, потому, что не мог на неё смотреть.

Он ни разу не появился, ни разу не пытался объяснить дочери в чём она виновата перед ним, за что же он таким образом наказывает её?!

Ведь раньше он любил её, она знала об этом, помнила, но не сейчас, не теперь!

Отец забрал Лину в свой дом, всегда она вела себя с ним закрыто, это было неизменно, как с чужим и посторонним человеком.

Она больше не называла его отцом.

Павел первое время пытался поговорить с дочерью, но тщетно.

Она устраивала ему испытания, его терпению, все её подростковые заскоки он принимал как должное, просто вздыхал досадно на некоторые из них, остальные же безобидные шалости вызывали у него улыбку.

Чтоб вступить в наследство отцовского предприятия, которым до этого заведовал его брат Михаил, ему пришлось воскреснуть из мёртвых.

Завещание отца было составлено таким хитрым образом, что только оба брата могли владеть имуществом своего отца, в равной доле, если же один из них, по какой-либо причине не мог вступить в наследство, второй тоже не имел на него никакого права.

Вот такой сюрприз, оставил после себя их отец, который, казалось бы, совсем не имел чувства юмора.

Он предотвратил делёжку между двумя братьями, каждый из них был заинтересован в том, чтоб другой был жив и здоров.

Сообща они вели дела, пока, по доверенности.

И всё было нормально, до определённого момента.

Долго Павел искал виновных в пожаре, в смерти его семьи.

Многое ему пришлось пережить, многим пожертвовать, отношениями с единственной дочерью.

Мать часто ему привозила её фотографии, их у него было очень много, он следил за дочерью, присматривал, оберегал её незримо.

Но ему нельзя было ставить её под удар, он знал, что пострадает она, она всё, что у него осталось, на тот момент, кроме брата, после смерти матери.

Он безумно любил дочь, но ядовитая жажда мести вытеснила её из его жизни.

Он построил нелегальный бизнес, стал самым крупным барыгой в этом огромном и шумном городе.

Все местные чиновники и бизнесмены обязаны были кланяться перед ним, считаться с ним, этого он добился сам, трудился день и ночь, завоёвывая и открывая новые территории для себя, новые источники дохода.

Выстроив всё буквально из пепла, на кладбище и пепелище своей прежне-счастливой жизни.

Он отомстил за жену и дочь, нашёл всех и каждого, кто был повинен в его горе и в его увечьях.

Только теперь Павел мог поднять голову и дышать ущербными лёгкими, не свободно, но всё же дышать стало ему легче.

Шесть лет назад он встретил женщину, она чем-то напоминала ему погибшую жену, ему очень не хватало её рядом.

Павел позволил себе стать счастливым, пусть не так, как раньше, но всё же.

Она родила ему сына, сейчас ему исполнилось пять, он мечтал, чтоб Лина пожелала взглянуть на брата, но она упрямо знать его не хотела.

Это очень огорчало его.

Здесь он не понимал дочь, всячески старался сгладить острые углы, угодить ей.

Но Лина была очень упряма, он знал в кого у неё эта черта, и каждый раз ему приходилось уступать дочери, чтоб не расстраивать её и не злить ещё больше.

Оставить её жить отдельно, он не мог, он обязан был защитить и уберечь её.

Вот так они и жили, он на два дома, а его дети в двух разных. Не раз он пытался всех примерить, объединить, Лина игнорировала все его попытки.

Она не обращала внимания на его жену и сына, знать их не желала совсем.

Что каждый раз и говорила ему открыто.

С ним же ей приходилось считаться, но не всегда она это делала, слишком часто она показывала своенравие и непослушание.

Лина училась в колледже, шёл третий и последний курс обучения, специальность она выбрала не глядя, ею оказался дизайн-проектировка и отделка внутренних помещений , как ни странно, но ей понравился её выбор, она специально прогуливала занятия, чтоб позлить отца, но потом, сама, в тихую от отца, нагоняла всё, что пропустила.

После того как отец забрал её, после смерти бабушки, её устоявшаяся жизнь, в очередной раз поменялась и перевернулась с ног на голову.

Шок от смерти близкого человека, смена привычного места жилья и образа, всё это плохо подействовало на Лину, она стала более замкнутой.

Поступив в колледж, она смогла немного отвлечься от своих проблем.

Плюс ко всему, она никогда не оставалась одна, отныне с ней всегда был телохранитель, за исключением тех случаев, когда она обманом и хитростью сбегала от него.

У неё появились знакомые, сокурсники, веселиться одной было не так весело, как с весёлой и шумной таких же ребят, как и она.

Обычно они вместе пили коктейли и веселились всю ночь напролёт, на всю катушку, пока её отец и удушливый телохранитель думали, что она сладко спит в своей комнате.

Ощущение свободы и непокорности пьянило Лину.

Но один неверный шаг и вот отец в курсе её обмана с исчезновением из дома.

Повсюду были установлены камеры слежения, теперь их обзор был даже на окна дома.

Сбежать незаметно теперь не получалось, но у Лины был подвижный ум, она изощрялась как могла, бедный Барни не мало бед хапнул он с ней.

Стоя в кабинете, провокационно громко жуя жвачку и лопая надутый пузырь, Лина всё же вспоминает о бедном Барни.

Как бы она не хотела ничего не испытывать, но ей было его жалко.

Говорить об этом она не желает, она выяснит как он, потом, сама.

- Лина, не могла бы так не делать больше, пожалуйста!

Она насмешливо смотрит на пыхтящего дядю, прекрасно понимая о чём он, она знала, как его бесит, когда она так активно жуёт жвачку, да ещё и лопает пузыри.

- Это твой новый телохранитель, его прислал отец. Теперь он, будет твоей тенью, а Борис…

Лина насмешливо поворачивается на указанного мужчину, что стоит всё это время позади неё, возле двери, в которую она вошла.

Она намеренно перебивает дядю, чтоб создать впечатление ещё более бездушной, избалованной эгоистки.

- Он ещё жив?! Хотя мне всё равно, можешь не отвечать. Он мне надоел, ворчун страшный, с ним ужасно скучно и нудно!

Она рассматривает высокого крупного мужчину, он старше её, но не стар.

На нём чёрный костюм и галстук, как и на Барни до этого.

Мужчина, неожиданно красив, пожалуй, даже чрезмерно, для телохранителя.

Она привыкла, что они все, как один, на лицо страшные.

У него тёмные волосы, квадратная челюсть и ярко голубые, как море, глаза.

Лина даже жевать перестала осматривая своего нового охранника.

Ух! Вот это мои девки потекут лужицей, глядя на него!

Обзавидуются стервы!

Думает она про себя тщательно рассматривая красивое и бесстрастное лицо мужчины.

Он же в свою очередь тоже смотрит на подопечную, но не одной эмоции не проскальзывает на его лице.

- Его зовут…

- Стоп! Я сама дам ему имя, как я сама хочу его называть, ммм, дай минутку подумать… Громила, нет, слишком лестно. Может Крушитель, тоже самое, Халк, не оригинально, я буду звать тебя просто Пёсик, точно, самое то, тебе идёт!

- Да, я буду звать тебя Пёсиком, это твой позывной, ясно увалень?

Мужчина просто молчит, он переводит свой взгляд на Михаила, а тот просто пожимает плечами.

Типа, я вообще тут не причём, не смотри на меня.

- Ну всё, я пошла, раз уж это необходимо, ладно уж, пусть будет он. Чего застыл, мне в клуб нужно, шустрее! Надеюсь соображаешь ты быстрее, чем двигаешься. Ау, мне надо в клуууб!