Измена. Твой тонкий просчёт

Глава 8

Таисия

Несколько дней пролетают незаметно: нужно согласовать множество деталей со спонсором, который, кажется, уже не верил, что соглашусь. Получить визу, подписать кучу бумажек, засесть за корректировку плана поездки с поправкой на местность и погоду. Спасибо работе, иначе я бы сошла с ума. Родным и друзьям пока ничего не сказала — времени нет. Вечерами падаю без сил, в голове гудят сотни вопросов, ответов, обрывков разговоров. Чувствую себя как идущий вперёд человек, который пристёгнут к скале тросом. Каждый шаг этот трос натягивает, и надо искать силы, чтобы его разорвать. Тогда начнётся новое.

Постепенно приходит равнодушие. Цинично размышляю, что пережила потерю ребёнка проще, потому что не в первый раз. Как вообще можно сравнивать, не представляю, но запрещаю себе думать о выкидыше. Дома ещё ни разу не была, не мешало бы съездить. Да, жить в гостинице сейчас территориально удобнее, но там вещи, там Рэм, в конце концов. Как он, наверное, соскучился!

О Руслане думаю меньше, чем о малыше, но всё равно слишком много. Когда-то читала, что любовь умирает долго, бьётся в конвульсиях. Моя умирает тихо. Лежит в комнате с задёрнутыми шторами и не цепляется за жизнь и ждёт, что каждый новый вздох станет последним. Она ещё жива, но уже никогда не встанет с постели. Может, когда-нибудь я смогу снова смотреть на наши фотографии, вспоминать, как были счастливы. Пока не думаю о хорошем, плохого было мало. Всё затмил тот факт, что мужа я совсем не знала.

Сегодня у нас встреча, впервые за почти полторы недели. Всё это время Руслан названивал, но я не брала трубку. Пока не могу с ним разговаривать спокойно, чувствую, что сорвусь либо на слёзы, либо на крик, и это будет одинаково жалко.

Не могу успокоиться. От волнения потеют руки и потряхивает. Почти не спала ночью, утром приходится выпить успокоительное. Накануне днём заезжала домой, взяла вещи. По собственному дому, как вор, двигалась быстро, по сторонам не смотрела, потому что больно. Не сейчас погружаться в эту боль, надо сперва выдержать встречу у судьи. Рэм под ногами вертелся, соскучился, но голодным не выглядел. Значит, Руслан ночует тут или хотя бы приезжает. Зачем? Пусть живёт с той, где сходу семья готовая. На пороге, перед уходом, всё-таки стало плохо. Больно собаку одну оставлять, больно уходить, как будто я тут лишняя… Я тут всё сама обставляла, и что, это какой-то девице достанется? Ну, нет, обойдутся. Пусть Руслан ей новый дом строит, этот я не отдам!

— Прости, мальчик, — говорю, опускаясь на колени перед псом. Треплю за ушами. — Я скоро вернусь, правда!

Вопрос с перелётом Рэма в Италию я поставила ребром сразу. Это мой единственный ребёнок, не могу бросить его на несколько месяцев. Можно было бы к родителям отвезти, но что подумает собака, которую бросили оба хозяина?.. Руслану он точно не нужен.

В приёмной мирового судьи прохладно. Секретарь подаёт кофе, Руслана ещё нет. Это к лучшему — успеваю собраться с духом и встречаю его холодным спокойным взглядом. Спасибо успокоительным, потому что сердце всё равно подскочило и неровно забилось. Что было бы без таблеток, сложно представить.

Он выглядит как всегда идеально: тёмно-серый костюм, белая рубашка, запонки, подаренные мной, причёска волосок к волоску. Впивается глазами, жадно смотрит, садится рядом и касается колена. Сдвигаюсь, благо, диван большой, места достаточно. Спасибо, что не делает попыток подвинуться.

— Ты как? — спрашивает тихо. Надо же, сама нежность и обходительность.

— Надеюсь, что сегодня мы с этим закончим, — отвечаю и встаю: к нам выходит секретарь и предлагает пройти.

***

Руслан

Не верю своим ушам. Просто не верю. Смотрю на Таю и не узнаю свою девочку в этой строгой холодной женщине. Конечно, Тая ультра мягким характером не отличалась. И вспылить может, и послать если надо. Но сейчас передо мной сидит незнакомка, максимально далёкая. В строгом платье-футляре болотного цвета, с колючим взглядом. Рядом сидит её адвокат, я один пришёл, не думал, что всё так серьёзно с первой же встречи. Хуй там!

Она просит половину всего. Часть бизнеса, половину счетов. И дом. Машины не делит, и на том спасибо.

— Что вы скажете, вас устраивают требования Таисии Федоровны? — спрашивает судья, перебирая бумаги о собственности, которые Тая принесла. Бля, да она даже до траста докопалась, который х*р знает сколько лет назад на будущего ребёнка создали. Понятия не имею, сколько там сейчас денег лежит.

— Нет. — Смотрю на неё: бледная, смотрит перед собой, губы поджаты. — Я не хочу развода, Ваша честь.

Её губы дёргаются, но взгляд в одну точку. Бесит. Посмотри на меня! Я не пустое место! Я твой муж, между прочим! Мы пятнадцать лет женаты, вот так просто возьмёшь и перечеркнёшь? Я бы и так оставил всё, что попросишь. Кроме половины в бизнесе. Всё-таки он мой. Надо было прийти с адвокатом.

— Но вы подтверждаете, что продолжительное время находились в отношениях с другой женщиной. Измена — достаточный повод для развода. Детей у вас нет, можно всё уладить быстро и мирно, не идти в суд, где дело может длиться месяцами.

— Да, я изменял жене. — Бросаю быстрый взгляд на Таю. Даже не дрогнула. — Но я её люблю. Понимаю, звучит дико, но так и есть.

— Я хочу развестись, — повторяет она с нажимом. — Мои требования не изменятся.

— Таисия Фёдоровна, но если дом останется вам целиком, доли будут неравны. К тому же, доходы от вашего бизнеса тоже могут подлежать разделу.

Не нужен мне Таин блог, и деньги её тоже. Но и она пусть в мой бизнес не лезет!

— Мы посчитали стоимость бизнеса Руслана Сергеевича, Ваша честь. — Адвокат протягивает бумаги. — Таисия Фёдровна просит не половину, а четверть, что покрывает половину стоимости дома.

Скриплю зубами. Надо же, и тут уже адвокат успела подсуетиться. А Тая время зря не теряла. Серьёзно настроена.

— Что вы на это скажете? Соглашаетесь на условия?

— Нет. Я не хочу развода. Совсем не хочу. Я верю, что мы можем ещё всё исправить.

— Не смеши, — говорит Тая, наконец поворачиваясь ко мне. — Ты мне не нужен, а я… Ты давно мне нашёл замену.

— Это не так, тебя никто не заменит.

— Не ври себе, Руслан. — Отворачивается. — Ваша честь, я настаиваю на разводе.

— Я против. Подписывать ничего не буду. — Тоже не смотрю на неё.

Никто не разводит. Дело передано в суд. Тая, не оборачиваясь, выходит из здания и цокает каблуками по лестнице. Догоняю, останавливаю, смотрю сверху вниз.

— Я не живу с Ксюшей. Живу дома, только тебя нет.

— Надеюсь, её беременность протекает нормально, — сухо тянет она, отводя глаза. Да посмотри ты на меня! Хватаю за подбородок упрямую, удерживаю взгляд.

— Тебе же тоже плохо, — тяну низко. Голос дрожит. — Я ошибся, знаю. Но это уже произошло. Пожалуйста, дай шанс. Крохотный. Если я не справлюсь, подпишу все бумаги, какие пожелаешь. Только позволь всё исправить.

Она смотрит долго, пристально. Душу вскрывает консервным ножом. Дёргает головой, освобождаясь от хватки, отступает. Молчание же знак согласия, правда?! Наладится! Обязательно всё наладится, начинаю в это верить. Ксюша, кроме денег, ничего не просит — мучает токсикоз. Договорюсь с ней, беременность буду содержать, а потом тест сделаю. На всякий случай. А Тая…

Вечером возвращаюсь домой с уверенностью, что Тая ждёт. Так и есть: окна горят! Улыбаюсь, паркуясь. Только успеваю выйти, когда Тая выходит с чемоданом. Проходит мимо, грузит в багажник, уже полный. На заднем сиденье сидит Рэм. Сердце падает в желудок.

— Ты куда? — спрашиваю, чувствуя, как внутри всё опускается.

— В Италию, — отвечает, садясь в машину. — Вернусь через полгода. Надеюсь, за это время нас уже разведут.

Она уезжает, не закрыв дверь. В доме горит свет, но там нет никого, кто будет меня ждать.