Хранитель твоего сердца

Part 2

Адриан точно сбежит, один раз до своего совершеннолетия, но покинет этот чёртов замок и прогуляется по песчаному берегу, найдёт сирену и докажет, что всё это не миф, чтобы легенда в итоге превратилась в реальность. Совместит две стихии и зароет топор войны. Сделает всё, но добьётся своей цели, чего бы ему это не стоило. И начнёт он, пожалуй, прямо сейчас.

Ранним утром, когда палящее летнее солнце только начало показываться из-за горизонта, будто бы всплывая из глубин моря, принц впервые за долгое время вышел из своей комнаты. По окраинам большой двери спали двое мужчин, охранники, что постоянно ходят везде и всегда со своим принцем, однако, сейчас они оба были не в этом мире, пуская слюни и сидя на полу, запрокинув голову.

Эриксон украдкой прошёлся мимо них настолько тихо, что казалось, будто парень пролетел на полом, даже не касаясь его, а поря. Затем же Адриан шёл по длинному коридору, направляясь только вперёд. Он покинул свою комнату только из-за того, что нужно было осмотреть местность, откуда ему придётся сбегать, да ещё и по какому маршруту, ведь юноша намеревается впервые за десять лет покинуть этот замок. Нервы его бушевали в нетерпении, а сердце стучало, колотилось, как никогда быстро. Нужно было удостовериться в безопасности пути, к тому же хотелось просто размять конечности и побродить по территории дворца. Надеясь, что на пути ему не предстоит встреча с матерью или чего хуже – с отцом.

Годами Адриан следил за слугами, охраной, отцом и матерью, следил за каждым их шагом, ссылаясь не на любознательность, а на простую нужду в общении. Постоянно проходил мимо и начинал разговор на повседневные темы, где вы, когда и во сколько, будто бы просто интересуясь их “интересной” жизнью. Каждый думал, что этот парнишка просто хочет с кем-то поговорить, вовсе не подозревая истину. Он каждую ночь и каждый день планировал свой побег, постоянно продумывал каждую мельчайшую деталь, потому что это всё-таки дворец, а не какой-либо обычный проходной двор. Тут каждый друг друга знает, и каждый следует своему расписанию, сменяя одного за другим ежедневно. Именно этот-то график Адриан и узнавал всё это время.

Сейчас же юноше нужно было вновь пройтись по тому маршруту, по которому принц в скором времени и должен будет сбежать, и начал он, конечно же, с главного холла, через который нужно было незаметно пробраться, дабы выйти с помощью заднего входа во дворец, и только уже через цветочный сад можно было добраться до берега моря, к которому юный принц мечтал прикоснуться ещё с самого раннего детства.

Адриан спускается по длинной лестнице, что вела с закруглением в самый центр холла. И только когда многочисленные ступеньки, что покрыты красным ковром, были позади, его улыбчиво встретили стражники, стоящие и охраняющие огромные двери главного входа.

Двое мужчин стояло, подобно статуе, не шевелясь. Оба были одеты с иголочки, к тому же отличить их можно было только лишь по лицу, ведь их гвардейская форма идентична: голову их украшала чёрная шапка с широкой жёлтой линией, а в самом центре расположился герб королевства, которому они были верны и которому служили верой и правдой; белая резинка обхватывала всё лицо, держа эту самую шапку за подбородок, несильно сдавливая кожу; роскошный мундир скрывал их верхнюю часть тела, чёрные рукава длинные, по самые запястья, а в области шеи, груди, плеч и в конце тех самых рукавов изображены были золотые узоры, вышивка которых была превосходна, ведь выглядело слишком дорого, по-королевски; стройные ноги обволокла чистая белоснежная ткань облегающих брюк, сотканных так же, как и мундир, из дорогого материала; ступни же скрывали очень длинные и высокие чёрные ботфорты из натуральной кожи, они были по колено, из-за чего конца брюк было не видно; кисти рук одеты в белые перчатки, в которых стража и держала своё главное оружие – алебарда. Выглядела она, как большая двухметровая палка, наконечник которого походил на небольшой конус, а если спуститься чуть ниже – на топор. У мужчин была одинаковая фигура и телосложение, однако лица их были совсем разные: слева – зеленоглазый шатен с округлым подбородком, большим носом и пухлыми щеками; а справа – длинноволосый брюнет с довольно острыми чертами лица, ярко выраженными скулами и широкими тёмно-карими глазами.

— Доброе утро, принц Адриан! — синхронно крикнули мужчины, кланяясь своему повелителю, как только заметили его присутствие неподалёку.

— Доброе, — также улыбнулся добро, оглядывая обоих. — Как начался ваш день? — с этими словами он начинает разговор с каждым во дворце, поэтому для служащих это уже было обыденно и совсем неново.

— Прекрасно! — воскликнул тот, что справа. — Мы скоро пойдём на завтрак, там нас сменит вторая группа, — отчитался, лишь изредка качая головой, акцентируя сказанные им слова.

Каждый, кто когда-либо разговаривал с принцем, напряжения не испытывал, потому что всем казалось, будто они разговаривают с ребёнком, от которого ожидать чего-то коварного и злого не стоило. Однако чрез чур халатности позволить себе никто не мог, ведь этот ребёнок – принц, который вскоре станет их королём, поэтому ни один не смел не проявлять к Адриану неуважение.

Холл, в котором находились двое стражников и принц, был огромен, однако его размеры лишь показывали всю королевскую красоту, всю приятную энергетику этого королевства. Светлые волосы юноши переливались золотым отливом при ярком свете огромной люстры над людскими головами. Две закруглённые, длинные лестницы были друг другу идентичны: большие, покрытые красной дорожкой, ведущей в самый центр этого помещения. Сама территория его была в белых оттенках, толстые округлые колонны только добавляли этому месту превосходства и великолепия, ведь каждый, кто побывал здесь хоть раз в своей жизни, запомнит это навсегда и хвастаться будет вечно до самой смерти, дабы знакомые все обзавидовались.

— А вы сами как проводите время? — спрашивает теперь же шатен, привлекая внимание на себя. — Что подвигло вас пробудиться в столь ранний час? — удивляется, потому что в это время обычно королевская семья крепко спит.

— Неспокойный сон, — коротко отвечает блондин, кончиками губ улыбаясь.

— Вы в порядке? — тут же заволновался кареглазый.

— Может вам стоит обратиться к лекарю? — также обеспокоенно подхватил своего напарника шатен.

— Не стоит, я в порядке, — принц их успокаивает, потому что дурных слухов пойти не должно, к тому же они ведь ложные.

На некоторое время между ними повисла неловкая тишина. Стража умолкла, но вглубине их душ ни один не перестал волноваться за принца. Кошмары являлись первыми симптомами каких-либо серьёзных расстройств или недавно прожитого стресса. Как не крути, это всё равно влияет на здоровье, из-за чего парень мог заболеть.

— Вам лучше знать, — брюнет опускает взгляд в пол, соглашаясь с версией принца.

— Что ж, удачного вам дня, — он обоих одарил доброжелательной улыбкой, собираясь уходить.

— И вам того же, — стража кланяется, дожидаясь, пока юноша уйдёт.

Эриксон так и поступает, крайний раз глядит на мужчин, а лица его вновь касается та милая улыбка, после чего она ведёт по ним обоим взглядом и разворачивается, дабы направиться к саду, который последние года блондин видел лишь через огромное окно, ведь так давно не выходил на улицу.

— А… Принц Адриан! — кареглазый стражник окликнул его величество, останавливая юношу и вынуждая обернуться на сто восемьдесят градусов.

— Что-то не так? — удивляется парень, недоумённо глядя на длинноволосого охранника.

Мужчина только хотел ему что-то сказать, как замялся, не решаясь задать тому волнующий вопрос. Ему было не удобно и неловко, однако узнать это было нужно, из-за чего инициативу на себя перехватывает шатен.

— А где ваша охрана? — второй мужчина выкрутился из неловкой ситуации своего напарника, будучи более смелым, нежели тот. — Почему вы ходите по дворцу один? — Адриан вновь расплывается в улыбке, на мгновенье отводя взгляд в сторону, а затем снова возвращая на них.

— Они отдыхают, — коротко отвечает, не желая докладывать причину своего редкого пребывания здесь, ведь, если принц и вышел из своей комнаты, это должно быть что-то важное, нежели обычная прогулка по комнатам огромнейшего замка, которого он до сих пор не изучил до конца, ведь на это не было никакого желания. — Не говорите Королю Камерону, иначе получим выговор все вместе, — продолжает, на что стража переглядывается, не зная, как им поступать дальше. — Я не хочу вновь слушать те правила, которым я должен подчиняться от собственного отца, а вы, думаю, не желаете быть изгнанными из королевского дворца безвозвратно, верно? — мужчины неуверенно киваю в ответ один за другим. — Вот и хорошо, — соглашается, поджимая свои пухлые губы. — Я немного побуду один и снова вернусь в свою комнату, откуда не выхожу уже десять лет, — напоминает, чтобы те проявили к принцу своё понимание и сострадание, потому что такую участь не пожелаешь никому. — С час буду на этом же месте, клянусь, — юноша показывает знак клятвы в их народе – указательный и средний палец, что вытянуты к солнцу вверх.

— Ох, идите уже, принц Адриан, пока Король Камерон вас не поймал, — самый из них отважный машет тому рукой, отпуская.

— Только не задерживайтесь, Ваше Высочество, — в то же мгновенье подхватил уже другой.

Когда к младшему Эриксону обращаются “Ваше Высочество”, упоминая титул, парню становится не по себе, ведь ему уже семнадцать, а совершеннолетие наступит менее, чем через месяц. Волнение в его сердце начинало бурлить, как кипящая в кастрюле вода, а голова пульсировала из-за нарастающего давления. Совсем скоро людям придётся забыть такие упоминания и обращения, как “Принц” или “Ваше Высочество”, Эриксон Камерон передаст свой трон сыну, назначая ставя его на своё место, тогда-то люди назовут Адриана своим королём, своим правителем.

Ещё с давних времён в их родословной, как только старшему сыну исполнится восемнадцать лет, он становится королём и возлагает на свои плечи большую ответственность за всю страну. Так и происходило с Камероном, так и произойдёт с Адрианом, не смотря на то, хочет ли он этого или нет.

Эриксон же ничего стражникам больше не отвечает, лишь улыбаясь покидает этот холл, направляясь прямиком туда, откуда и сбежит сегодняшней ночью. Подходя к двери, что разделяла Адриана и цивилизацию, природу, людей и, в конце концов, море. Только лишь эта огромная дверь отделяла сейчас юношу от той долгожданной воды, к которой его притягивает, словно магнитом, тянет так, что разум тускнеет, и в глазах всё плывёт от потери здравого рассудка. Потому что ему хотелось этого, хотелось просто вдохнуть морской бриз, ощутить влажность и прохладность той воды, хотелось сквозь пальцы пустить рассыпчатый песок и, наконец, возможно научиться плавать. И эта мечта стояла у него на первом месте.

Глядя на сад, сквозь большое окно, Адриан представляет, как он выбегает сейчас из этого замка, бежит по песчаному песку, как босыми ногами входит в приятную воду, как волны прозрачные будто бы напрыгивают на его ступни, щекоча. От этого чувства становится уютно, комфортно, тепло и приятно. Эти мысли греют душу, однако только сильнее разгорают пламя неведения внутри. Ему хочется уйти отсюда быстрее, хоть сейчас выбежать на улицу и не видеть более знакомых лиц никогда. Забыть, как они выглядят, как звучит их голос, как произносятся их имена…

Если бы жизнь его шла другим чередом, если бы Адриан не был бы принцем, заключённым в замке на десятилетие, то юноша бы стал моряком, пиратом, да хоть кем-нибудь, лишь бы постоянно находиться рядом с водой, забывая о суше, о чёрствой земле и от людей, что постоянно приходят к тебе и опекают, заставляют принять свою ненужную заботу, в которой Эриксон как раз-таки вовсе и не нуждался. Ему бы кто предложил сбежать вместе, покинуть это место, паренёк бы всеми руками и ногами ухватился за этого человека и никогда более не отпускал, однако пока такого ещё не появилось. Только вот вопрос… А появится ли он вообще?

— Скоро, — Эриксон на тонкое стекло прислоняет свою ладонь, тихо шепча себе под нос. — Я скоро окажусь там, — он будто бы этими словами убеждает себя, подбадривает, дабы не сойти с ума.

Желания его до сих пор неосуществлённые угнетают, в действительности сводя с ума… Адриан каждый день воспроизводит в своей голове картинку, как он гуляет по берегу моря, весело плескаясь водой с доброй сиреной. Ему каждую ночь снятся сны об их первой встрече, какая она приятная, какая незабываемая. Однако из-за всех пережитых тревог и переживаний сны чередуются с кошмарами… Они, в отличии от снов, тёмные, мрачные, бездонные и одинокие… Там юноша всегда один, всегда находится лишь в окружении самого себя в четырёх стенах. Он видит море так близко, но так и никогда к нему не прикоснётся, видит, как плещется и волны разбивает яркий красивый плавник сирены, но так и никогда к нему не приблизится.

Отогнав от себя дурные мысли, Адриан пытается настроится на хорошее, убедить себя в том, что к него всё получится. Стараться из-за скорого побега так сильно не переживать, потому что ненужный стресс вновь воспроизведёт в его голове новые кошмары, которые подсознание с удовольствием покажет юноше ночью при закрытых очах. Лучше раньше времени не переживать… По крайней мере, он постарается сделать это…

— Что ты здесь делаешь?!