Трое замерли под страшным взглядом ящера, едва уместившегося на узкой дорожке, с двух сторон заросшей яблонями да вишнями.
- Окаянные! Что ж вы творите! - послышался крик со стороны избы Ведары, - пустите сказала!!!
Вторак отпустил ноги невестки, но Тихомир дочь по-прежнему держал крепкой хваткой, только рот отпустил. Он пребывал в таком отчаянии, что ни одно чудище Чернобога его не заставило бы отступить. После брошенной ведьмой между прочим фразы, что он мог забрать Бажену, но не сделал этого, гончару не было покоя. Он, казалось, с ума сходил от того, что сам стал причиной такого поступка дочери, когда она сама обрекла себя на погибель, да ещё такую жуткую - от Змея. Богдана тоже горевала, но своей вины не чувствовала и не признавала, а потому много раз у неё с мужем возникали споры.
