Леди Фрио

Chapter 3

— Помешался, просто в край помешался! — шептал себе под нос Андрей, в сотый раз прокручивая на повторе любимый клип Фрио. Вордовский документ в верхней части страницы был испещрён подранными буквами, в нижней — ослеплял пустотой. Андрей завалился в гости к дядям, чтобы заполучить доступ к компьютеру и выплеснуть накопившиеся эмоции в виде текста. Он никогда не писал фанфики, да и почитывал редко, но сегодня его переклинило.

Алексей Алмазов: а представь, вот допишешь ты этот фанфик, он его прочитает, напишет тебе, вы познакомитесь, он оплатит тебе поездку к себе, скажет, что ты просто гений. будешь писать для него тексты и сниматься с ним в клипах. прославишься.

Алексей Алмазов: потом свадьба, трое детей и смерть от передозировки наркотой в 30 лет с непогашенным кредитом и ипотекой за спиной

Андрей Неволин: Ой, не дай бог он узнает когда-нибудь, что я пишу про него слэш

Андрей Неволин: Как думаешь, ск у него см?

Алексей Алмазов: ХДДДД зачем тебе это?

Андрей Неволин: Для правдоподобности! У меня тут НЦ намечается

Алексей Алмазов: спроси у него))

Безудержный смех заструился по тихой комнате. Пальцы носились по клавиатуре в истерическом припадке.

Андрей Неволин: Ага, приеду к нему, возьму интервью

Андрей Неволин: Первый вопрос: ск см?

Андрей Неволин: Он такой: .-.

Андрей Неволин: А я: МНЕ ДЛЯ ФАНФИКА НАДО!

Алексей Алмазов: убил

Андрея уже нельзя было остановить. Его безграничная фантазия играла с ним — и Лёшей — злые шутки.

Андрей Неволин: — Фрио, фрио, а как часто ты расчехляешь змейку?

— Что?

— Ну мне для фанфика надо

Андрей Неволин: — Фрио, фрио, а какие альфы тебе нравятся?

— Андрей…

— Ну вот твой друг Захар тебе нравится?

— Андрей 

— Я вас шипперю

— Блять, пиздец

Андрей Неволин: — Фрио, фрио, а ты не думал, что будет, если я тебя выставлю беременным и твой альфа тебя каждый день…

— Андрей, пиздец нахуй блять

Андрей Неволин: — А потом в тебе узел, сцепка, альфья беременность

— ААААААААА

Алексей Алмазов: — Фрио

— Чё?

— Хуй через плечо

Андрей Неволин: Ф: мой?

Андрей Неволин: Я: Твой не дотянется, малыш

Алексей Алмазов: — Дотянется

— Так, записываю, примерно 60 см…

Андрей Неволин: — В висячем!

— Фрио, фрио, не стыдно врать?

Андрей Неволин: — Фрио, фрио, а давай ты примеришь эту штуку?

— Это что, латекс?

— Нет, это просто подарок

— Андрей, это ебучий латекс

— Ну пжлст

Алексей Алмазов: — Любишь сладкое?

— Да, а что?

— Он клубничный

— Кто?

— Что

— Что?..

— Латекс же

Андрей Неволин: — Фрио, а это что у тебя в кармане?

— Отцепись

— Нет, это что, телефон так выпирает?

— Нет, дебил, отцепись, говорю

Алексей Алмазов: Ахахаха, ты реально помешался)

— Есть такое, — пробубнил с трудом отошедший от хохота Андрей, переключился на вордовский документ, размял плечи и вознёс пальцы над клавиатурой. Он должен положить начало пейрингу Фрио и Захара! Это его святая обязанность! Никто не посмеет помешать великому фикрайтеру!

Великий фикрайтер умер в Андрее спустя три дня, благо он успел закончить небольшую работу до того, как нашёл занятие поинтереснее: пародии на клипы. Копирование движений, мимики, жестов, а главное — добавление оригинальных деталей, которые делали видео более эмоциональным, ярким, живым, стилизованным под манеру поведения, внешность и танцевальные навыки Андрея. А затем — безжалостные съёмки и замученное лицо оператора — Лёши, бесконечно долгая обработка, искусное наложение эффектов. Клип за клипом, неделя за неделей, кадр за кадром, пока музыкальные ролики на канале Фрио не закончились. Как только выходило что-то новое — Андрей бежал за аппаратурой. И так из раза в раз.

Все его мысли занимал Коля. Галерея в телефоне ломилась от переизбытка фотографий с ним, плейлист трещал от немеренного количества песен, а головы всех, кому не посчастливилось оказаться на пути Андрея, взрывались от постоянного давления с его стороны. Стоило только Андрею открыть рот — и люди прятали уши за ладонями, лишь бы не слышать в сотый раз за день высказывания из разряда «Фрио бог!».

Стоило поспорить с собственными словами: Андрей богом его не считал, но выставлял всё так, будто озвучиваемое мнение соответствует реальности. Потому регулярно ловил от разных людей комментарии, объединённые общим посылом: «Течёшь с него». Андрей не тёк, правда. Он никогда и ни за что не стал бы лизать дерьмо с подошвы обуви Фрио только потому, что его великолепная нога наступила в это. Однажды он обсудил обострившуюся ситуацию с Лёшей, признаваясь чуть ли не с рукой у сердца, что не рискнул бы строить отношения с Фрио, потому что как альфа он его не устраивал. Конечно, Андрей не знал, какой Коля в настоящей жизни, без маски пошлости, матов и аморальности, но был уверен: никогда. Никогда он бы не принял как партнёра такого ветреного и неприличного человека. Но отдал бы всё на свете за возможность общаться и дружить с ним.

Притом мозги выгрызал режущий вопрос: а чем он заинтересует Фрио? Тот наверняка разбалован омежьим вниманием, а Андрей, в отличие от Лёши, например, от среднестатического омеги мало чем отличался. Красивый? Таких, как он, полно. Спортом занимается? Тоже не единственный. Разговорчивый, толерантный, понимающий? Сейчас это модно.

Андрей никогда не считал себя обыкновенным человеком и с уверенностью говорил: «Я отличаюсь от других». Да, отличается, но этого мало, чтобы заинтересовать человека, окружённого всеми благами цивилизации. Он это понимал, потому не смел надеяться на ситуацию, в которой станет для кого-нибудь из своих кумиров, в первую очередь Фрио, не «просто омегой», а «дорогим человеком».

Фрио был для него таким, хотя Андрей никогда не контактировал с ним лично, не имел ни малейшего представления о том, какой он, и знал о его личной жизни меньше многих других фанатов. Но это не мешало Андрею искренне радоваться успехам Фрио, наслаждаться его клипами, сохранять его фотографии, листать стену официальной страницы в ВК, просматривать обновления в группе, где уже собралось сорок тысяч подписчиков. Он ежедневно заходил на его страницу, миллион раз пролистывая её на предмет обновлений.

«Как у вас дела у всех? Рассказывайте», — последняя запись. И комментарии Фрио к ней:

Если что, я закрыл комментарии, это намёк, глупые…

Намёк на секс.

Вообще говоря, он был невероятно остроумным, но при этом вёл себя как последний дурачок, что вводило Андрея в неподдельное заблуждение. Какой он? Отшибленный, но обученный улицей? Умный, но придерживается простой, непримечательной жизни типичного альфы-сексиста-задрота? Андрей не хотел бы разочароваться. Впрочем, чтобы не разочароваться, не стоило изначально им очаровываться.

Фрио был чертовски милым. Андрей с позиции моды не назвал бы его красивым альфой, но по его сугубо личному мнению внешность Фрио была потрясающей (Андрея вообще сложно вывести на оценку «непривлекательный», он всех делил на «симпатичных», «очень красивых в глазах общества» и «очень красивых в моих глазах»). Несколько лет назад у Коли были пепельные волосы, зачёсанные вбок, с ровным пробором, потом он сделал укладку в стиле эмо и немного выбрил виски, а сейчас отрастил волосы до плеч и устраивал на голове что-то похожее на осиное гнездо. Притом регулярно красил свои пышные локоны — в основном в блонд, но несколько раз появлялся в клипах темноволосым. Нос картошкой, губы широкие, пухлые, словно ботоксом нагрешил, зато скулы ровные, пропорциональные, притом нет выразительной впалости на щеках, встречающейся у скуластых альф. А брови у него какие! Идеальной, блин, формы и густоты, ровные, будто их аккуратный, искусный художник нарисовал. Особенно чёткими брови казались, когда Фрио выделял их карандашом. Красился он, к слову, отпадно, умудрялся подчёркивать и без того красивые большие глаза так, что душа необъятная чувствовалась через экран — словно он лично с тобой разговаривает. Омеги имели полное право завидовать его профессионализму в мейкапе.

И его харизма, артистичность, сексуальность, чёрт подери, — это всё с ума сводило. Каждый новый клип вызывал в Андрее столько эмоций, что его пидорасило, как наркомана в период ломки. Он был так счастлив! Желание обнять Фрио и поблагодарить за вклад в русскую музыку охватывало всё сильнее. Особенно после выхода клипа, который Андрей по праву называл любимым. Он прокручивал его на повторе по несколько часов в день. Неделями без отдыха. Это было так ужасно и так потрясающе. В те суровые времена он впервые досмотрел ролик до конца, увидев обращение от Фрио в конце: «Вы наверняка заметили, что этот клип вышел без рекламы. За это спасибо всем, кто помогает мне на стримах. Именно благодаря вашим донатам я могу снимать своё дерьмо качественно. Так что от меня большой респект, и, как говорится, страна должна знать своих героев», — и дальше — титры с людьми, вкинувшими большие суммы на развитие канала. «Что за ебанаты перечислили ему шестьдесят ебучих тысяч?!» — бесстыдно визжал Андрей, читая бегущие строчки. Хотя не мог не признать: будь у него такие деньги, он бы… да нет, к чёртовой матери, никогда бы он никому столько капусты не отдал. Даже Фрио.

Бешеные фанаты.

В один погожий майский денёк Андрей сидел дома и обсуждал с Лёшей своего любимого блогера. Другу настолько надоели ежедневные андреевские визги, что он с глубоким вздохом — Андрей слышал его по «Скайпу»! — замолчал на несколько минут, чтобы вернуться в реальность со словами:

— Ты, кажется, фанфик про него писал…

— Допустим, — весело отозвался Андрей, стуча пальцами по плакату с Фрио — подарком от того же Лёши на Восьмое марта.

— И про длину его члена спрашивал.

— Так это когда было-то… — расхохотался Андрей, даже не интересуясь внезапным вниманием Лёши.

— Уже не актуально? — хмыкнул друг.

— Не-а.

— Блин.

Андрей наконец перевёл взгляд с пляшущего по всему экрану Фрио на озадаченное лицо Лёши — прямоугольник в правом нижнем углу.

— Что такое?

Тот долго думал, мялся, прежде чем вымолвил:

— Да я просто у него спросил.

Андрей опасно накренился в сторону вместе с компьютерным креслом. Он готов был поклясться: потолок только что рухнул ему на голову.

— ЧЕГО?!

Лёша пожал плечами, не обращая внимания на задыхающегося Андрея, и безжалостно бросил:

— О, прочитал.

Андрей едва не сорвался на вопль.

— О, ответил.

— Чего-о-о?! — завопил несчастный фанат, получая в личку пересланное сообщение с пятисекундным голосовым. — Блять. Пиздец.

Истерика, паника, шок. Андрея едва не разорвало на две неравные части — разряд холодного пота прошёлся по спине, а внутри затрещали подожжённые щепки многочисленных чувств. Одно слово: охуеть. И ничего больше.

Дрожащий курсор с трудом достиг заветного треугольника и неуверенно ткнул по нему.

Отдалённые голоса, тишина и в самом конце — протяжный, томный, шумный выдох. Выдох заебавшегося от жизни человека.

— ОНО ЖИВОЕ! — скулил Андрей, умываясь крокодильими слезами, давясь истерическим смехом и трясясь крупной дрожью.

— Попа-ал, — ошарашенно проговорил Лёша, наблюдая за тем, как сходит с ума от эмоций его лучший друг.

* * *

Андрей уже, наверное, смирился с новым поворотом в своей жизни, но всё ещё надеялся, что это окажется неправдой. Или что всё благополучно накроется. Он больше всего на свете боялся встретиться с Фрио лично. Как себя вести? Как с ним общаться? Андрей понятия не имел. Ни малейшего, блин, понятия.

Одногруппники быстро заметили, как он сдулся, предался тягостным размышлениям на много дней и, самое главное, перестал говорить о Фрио. Наиболее участливые ребята даже подходили и интересовались, какое ненастье обрушилось на многострадальную голову несчастного Андрея, но тот отмахивался, ограничиваясь коротким: «Личное».

Фрио не писал ему уже целых три дня. После звонка по «Скайпу» он пропал из жизни Андрея, и тот даже предположить не мог, что происходит. Коля был занят? Или намеренно исключил из списка первостепенно важных дел контакт с Андреем? Думать об этом было невыносимо, но и писать первым Андрей не собирался. Если он нужен Фрио, тот сам с ним свяжется, а если нет, то на нет и суда нет.

На дворе стояла третья пара. Не самый страшный, но и не самый лёгкий предмет. Андрей судорожно повторял очередной вопрос в попытке втоптать в мозг ненужную информацию, пока его товарищ по несчастью, один из ближайших друзей Лёши, Сеня, отвечал у доски. Андрей знал, что не сможет нормально рассказать заданный материал, потому что в последнее время очень плохо готовил домашку — она не утрамбовывалась в голове. Интересно, почему?

— Хэй, как вы? — Лёша, выскочивший из ниоткуда, нарисовался у его парты. Андрей недоуменно захлопал веками:

— Ты чё тут забыл?

— У нас перерыв уже минут пять, вообще-то, — хмыкнул староста, расслышав преисполненный удивления вопрос, и вышел из кабинета.

— А, — промямлил Андрей, оторвался от учебника и размял затёкшие конечности. — Я задумался.

— Он не писал? — задал вопрос в лоб Лёша.

— Нет.

Друг понуро склонил голову и произнёс:

— Ну, ничего, ещё напишет.

— Сомневаюсь.

— Пойдёшь за кофе? — решил перевести тему чуткий Лёша. Андрей похлопал себя по карманам, вспоминая, есть ли там полтос, и принялся неторопливо подниматься на ноги. Одновременно с этим его телефон осветился уведомлением. Андрей рухнул обратно на стул.

Николай Ремизов: Привет, Драндулет

— Я же сказал! — самодовольно воскликнул Лёша, пока Андрей наигранно хватался за расшалившееся сердце.

— Ох, черт.

Губы расплылись в идиотской счастливой улыбке. Не забыл. Не наплевал. Не приснилось.

Андрей Неволин: Я не Драндулет!

Николай Ремизов: Дрон?

Андрей Неволин: Я Андрей

Сеня, стоявший возле Лёши, осторожно поинтересовался у последнего:

— Это и есть тот танцующий чувак?

Андрей сокрушил кабинет убийственно громким хохотом.

— Да, это он, — подтвердил Лёша. — И я его называю «танцующий глист».

— Вообще-то он рэпер, — возмутился Андрей, откидываясь на спинку стула. Он понимал: Лёша пытается отвлечь его от непосильного волнения, вызванного установлением контакта с Фрио. Но внутренности окутывал столь сильный и яростный холод, что любая попытка отвлечься от эмоций оканчивалась позорным провалом.

Андрей Неволин: Мой друг назвал тебя танцующим глистом

Андрей Неволин: Я сказал ему, что ты рэпер!

Николай Ремизов: Лол

Николай Ремизов: Но я не рэпер

Вот и настало время замирать с ошарашенным лицом. Любимое занятие в последние дни.

Андрей Неволин: В смысле?

Николай Ремизов: В прямом

Николай Ремизов: У меня преобладают другие жанры в музыке

Андрей Неволин: Все рэперы так говорят

Николай Ремизов: Серьёзно

Николай Ремизов: Даже в статусе написано

Статус этот Андрей наизусть знал. Коля не менял его уже год, наверное. «Я не блогер и не рэпер, я маленькая устрица, отстаньте от меня».

Андрей Неволин: Я был твёрдо уверен, что ты рэпер

Николай Ремизов: Дружок, мне придётся тебя разочаровать

Николай Ремизов: Рэп не основной мой жанр

Андрей сокрушённо покачал головой. Не такая уж и трагедия, если поразмыслить, но за живое задевало.

Андрей Неволин: Боже, Фрио, всё, во что я верил

Андрей Неволин: Разбилось на осколки

Надо это переварить. Хотя сейчас Андрея в последнюю очередь интересовало, что поёт Фрио, — волновало лишь то, что он говорит. Пишет, точнее.

Николай Ремизов: Я вообще-то по важному вопросу

Андрей неосознанно поджал губы, внутренне напрягаясь. Столько времени молчал, а тут вдруг приспичило связаться? Что же такого важного могло произойти? Он передумал? Нашёл другого омегу на эту роль? Разочаровался в Андрее по какой-то причине? 

Почему Андрей представляет исключительно негативные варианты?

Лёша и Сеня давно уже потеряли интерес к его переписке. Они сидели за третьей партой соседнего ряда и увлечённо переговаривались. Лёша периодически оборачивался в сторону Андрея, и их взгляды время от времени пересекались. Друг знал, что от его вмешательства ситуация не изменится, потому даже не пытался вникать в переписку Андрея до тех пор, пока тот не сочтёт нужным посвятить его.

Пальцы задрожали сильнее, набирая ответное сообщение.

Андрей Неволин: Что?

Он понял, что молчал больше трёх минут, прежде чем решился вбросить неуверенное «Что?», но Фрио принялся писать ответ сразу же, секунда в секунду. Не отходил от переписки. Значит, этот разговор крайне важен для него.

А что, если… «Да не, бред какой-то», — оборвал зарождающуюся мысль Андрей.

Николай Ремизов: Ты свободен после 13 июня?

Смутное подозрение усилилось, но его удалось подавить могучей силой воли. Нельзя пускать в сердце слепую надежду раньше времени.

Андрей Неволин: Ну да

Андрей Неволин: У меня автоматы по всем выходят

Андрей Неволин: В начале июня уже свободен

Николай Ремизов: Отлично

И тишина две минуты. Фрио издевается? Андрей же сейчас голову потеряет от страха перед неизвестностью!

Андрей Неволин: А что такое?

Фрио писал долго. Сердце Андрея колотилось на уровне глотки всё это время. Внутреннее напряжение обострилось до предела. Интуиция отчаянной птицей колотилась в груди в попытке предупредить хозяина о дальнейшем развитии событий, но Андрей не мог разобрать её слова.

Николай Ремизов: Я посмотрел, нормальные билеты на самолёт есть на 13 июня, норм?

Однажды Андрея окатили ледяной водой из ведра. Он с ребятами ходил ранней весной к озеру, один из друзей обнаружил полное жидкости рыбацкое ведро с двумя ещё живыми окунями и не придумал ничего лучше, чем вылить всё это на голову Андрея. Тот до сих пор помнил, как холодные струи стекали по лицу, шее, в один момент пропитали одежду, а несчастные рыбки, по пути ударившись о его мокрую голову, свалились на ломкий лёд.

Так вот. Сейчас он явственно почувствовал эту чёртову воду. Она всё тело окутала, словно его в прорубь с размаху швырнули. И сотни рыбьих хвостов заколотили по щекам, вопреки логике, не приводя в чувство, а лишая всякого рассудка.

Андрей Неволин: Че

Андрей Неволин: Го

Николай Ремизов: Переведу деньги на карту, выкупишь. Тебе с багажом брать билет или без?

Андрей Неволин: Че

Андрей Неволин: Го

Как он смешон в этот момент. Но Андрею плевать. Он настолько прихуел от жизни, что не мог думать о чём-либо, кроме числа «тринадцать». Оно, летящее на всех парах, безжалостно врезалось в мозг и отпечаталось болезненной татуировкой на сетчатке.

Николай Ремизов: Что?

Андрей Неволин: Это неожиданно

Неожиданно, блин. Это просто охуеть как неожиданно. Он не готов к такому повороту событий. Через две с половиной недели Андрей встретит Фрио, леди Фрио, блин! Колю! Его кумира!

Не может быть. Н е в о з м о ж н о.

Николай Ремизов: Некогда ждать

Николай Ремизов: Надо работать!

Андрей Неволин: Через две недели вылет?

«Умственно отсталый, — тут же пожалел он о своём сообщении. — Он же сказал тебе: тринадцатого июня. Тринадцатого! Твою ж парашу! Как так вообще?!»

Николай Ремизов: Ну да кек

Андрей Неволин: Шок

— Не плачь, — мявкнул Сеня. Андрей взглянул в его сторону и понял, что друзья давно уже следят за ним со своих мест. Он провёл пальцами левой руки по щекам, с удивлением ощущая непростительную влажность. Только сейчас заметил, что перед глазами стояла пелена, которую он отчаянно смаргивал, оснащая ресницы солёными бусинками.

Его душили эмоции. Он не мог ни дышать, ни думать. Внутри — вязкая смесь из сотни различных чувств. Это. Просто. Невероятно. Слишком дорогой человек. Слишком любимый кумир. Слишком похоже на сон.

Николай Ремизов: Волнуешься?

Луч тепла пронзил непробиваемые чёрные занавески, за которыми пряталась душа Андрея. Словно солнце сквозь тучи просочилось и самое важное изнутри осветило. Коля заботится об Андрее? Заботится же?

Андрей Неволин: Конечно, нет, ты что

Николай Ремизов: Это хорошо

Андрей только улыбнулся уголками губ и шмыгнул носом. Не плакать! Он сильный и независимый омега. К тому же он никогда ещё при одногруппниках слабость не проявлял.

Николай Ремизов: Не боись, один не будешь

Николай Ремизов: У тебя отличный гид

Губы исказились в очередной нервной улыбке, но потом сжались в тонкую линию. Он почти успокоился, практически совладал с эмоциями, но… предательские слёзы снова хлынули из глаз, омывая лицо. Андрей сдавленно захрипел сквозь стиснутые зубы, содрогаясь от желания закричать во весь голос, и закрыл лицо ладонями от греха подальше. Как же много эмоций. Он сейчас взорвётся.

Андрей Неволин: Не сомневаюсь

***

Непроглядная пелена молочно-белых облаков, ровных, порой холмистых, простиралась на сотни метров вокруг. По ним медленно — или, напротив, с огромной скоростью? — плыл пассажирский самолёт. Над просматриваемым в окно крылом возвышался купол светло-голубого неба.

Как же они близко к бесконечности…

В последний раз Андрей летал на самолёте в семнадцать лет, когда тусовался с истинным, путешествуя в разные точки мира. Хорошее время, ужасный осадок. Он должен был возненавидеть полёты, как и всё, что впервые испытал вместе с тем человеком, но волшебное ощущение бесконечного восхищения оказалось сильнее всех негативных эмоций. Облака успокаивали, расслабляли, заставляли задуматься о незначительности земных проблем, о возвышенности всего, что находилось над уровнем их полёта. Андрей хотел бы сбросить с себя оковы человеческого гнёта и взлететь ввысь, избавиться от ничтожности обычной жизни. Но до него, другого мира, слишком высоко лететь. Там слишком мало кислорода, там нечем дышать. И незачем жить.

Должен ли он переживать по поводу происходящего? Он столько событий через себя пропустил, что самому смешно от волнения перед таким пустяком, как встреча с кумиром. И это очень интересный факт: Андрей всё ещё чувствовал слишком много, его до сих пор затрагивали мелкие и незначительные — по сравнению с прошлым — ситуации, словно он не знает, что такое настоящий страх, настоящая паника, настоящая безысходность. Значит ли это, что он сильный человек, раз не разучился испытывать эмоции?

Резкий спуск, быстро увеличивающаяся тень над деревьями, стук шасси о взлётную площадку, оглушительные благодарные аплодисменты — и миллион восторженных внутренних криков. А потом — аэропорт с чёртовой кучей людей. И тут уже на пару часов отпустившее волнение вновь накрыло по полной программе. У Андрея тряслись ноги и руки, пока он набирал номер Фрио в вотсаппе.

— Мы сели. Вроде, — бросил он в трубку, зажимая одной ладонью свободное ухо, чтобы в гуле толпы услышать, что говорят на том конце провода. Стук сердца отдавал в висках, Андрею даже поплохело от нарастающей паники.

— Иди к четвёртому выходу и потом на улицу, — проорал в трубку Фрио.

Андрей сбросил, глубоко вдохнул и поспешил повиноваться указаниям. Внутри него было столько трепета, что тело разрывалось на молекулы. Лучше ему не подходить к людям близко, иначе они наверняка попадут в намечающийся эпицентр ядерного взрыва.

А людей тут было очень много. Андрей едва не потерялся в толпе, с трудом протиснулся сквозь беспорядочно движущиеся тела и добрался до стены с цифрой «четыре». Неуверенно пошёл вперёд, обнаружил сразу несколько разных выходов, застремался снова звонить Фрио и поплёлся к первому попавшемуся.

И снова его встретила куча народа. А ещё — сотни машин, выстроившихся неровными рядами на огромной парковке. Андрей сдавленно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Ходить ему, видимо, придётся долго. Надевать обувь с каблуком было не лучшей идеей. Определённо.

— Эй! — Сквозь гомон людей уши различили отдельный крик. — Луч надежды рашин ютуба, нахуй!

Андрей оторвался от телефона и обернулся, с непониманием посмотрел на стоявшего в паре метров от него человека, отвернулся, не придав значения… А потом крутанулся на месте с огромными глазами.

— Меня так трудно узнать? — прыснул Фрио, поправляя огромные солнцезащитные очки, пытающиеся дужками в волосах. Андрей не мог отвести глаз от квадратной чёрной оправы, в которой мелким бликом отражался солнечный свет. Весь мир на этих злоебучих очках сошёлся, а здравый смысл и вся гамма чувств в животе тугим клубочком свернулись.

— Привет, — промямлил он, как показалось, еле слышно. Его словно со всей силы ударили.

В самое сердце.

— Дарова, — улыбнулся Фрио, делая шаг навстречу.

На пораженье.