Сборник рассказов

Одиночка 23

Они сели на диван, и он обнял её. Женя машинально прижалась к нему, но это было не объятие жены с мужем — скорее, объятие ребёнка с отцом, которого ей так не хватало. Георгий нежно поцеловал её в лоб, и от этого жеста стало ещё больнее.

«Как же я тебя ненавижу! — думала Женя, с трудом сдерживая слёзы. — Ненавижу за то, что ты втянул меня в эту игру. У меня и так полно боли, а теперь ещё и это. Ты даже не представляешь, как мне больно. Но я не покажу тебе своих страданий. Я буду делать вид, что всё хорошо, пусть даже это будет мучительно для нас обоих. Ты относишься ко мне как к игрушке, и я больше не верю, что это когда-нибудь изменится».

В её душе разгорался холодный огонь обиды. Она понимала, что этот брак — ошибка, но пути назад уже не было. Теперь ей предстояло научиться жить в этой новой реальности, где каждый день будет наполнен притворством и болью.

Женя медленно поднялась с дивана, стараясь скрыть своё смятение. Её движения были нарочито спокойными, когда она шла за соком. Вернувшись с кувшином, она налила напиток в стакан и протянула его Георгию. Её пальцы слегка дрожали, но она старалась не показывать свою неуверенность.

Сев к нему на колени, она почувствовала, как напряглось его тело. Георгий резко отстранил её, жадно осушил стакан и поставил его на столик. Женя снова села к нему, на этот раз более осторожно.

Она прижалась к нему, начала тереться щекой о его грудь, пытаясь изобразить нежность. Её движения были искусственными, наигранными, но она продолжала свою игру.

— Ты ещё и замурлыкай! — в его голосе прозвучало раздражение.

Женя подняла голову и поцеловала его в подбородок. Георгий замер, его тело напряглось как струна. Она улыбнулась и продолжила осыпать его шею лёгкими поцелуями, пытаясь пробудить в нём хоть какие-то чувства.

Но мужчина не выдержал. С силой оттолкнув её, он поднялся с дивана. Женя едва удержалась на ногах, скрывая боль от его грубости.

— Ты чего? — спросила она, стараясь говорить обиженно, хотя внутри всё кипело от злости.

— Ничего! — резко ответил Георгий. — Я спать пошёл!

— А я? — её голос предательски дрогнул.

Он остановился, не оборачиваясь:

— Если хочешь спать, то пошли.

— В твоём голосе совсем не слышно радости от того, что ты женился на мне, — тихо произнесла Женя, следуя за ним.

В спальне Георгий резко повернулся к ней:

— Не смей больше этого делать!

— Что именно? — спросила она, изображая невинность, хотя внутри бушевала буря эмоций.

После этих слов Георгий прижал её к двери с такой силой, что Женя едва могла дышать. Его глаза горели яростью, а кулаки ударили по деревянной поверхности в сантиметрах от её головы.

— Ты ещё заскрипи зубами от злости! И в чём, собственно, дело? Что я такого сделала, что могло тебя так разозлить? Я ведь твоя жена! — воскликнула она, пытаясь сохранить самообладание.

— Если ты моя жена, то это ещё не значит, что тебе всё позволено! — прорычал Георгий, его голос дрожал от сдерживаемой ярости.

— Но это были всего лишь невинные поцелуи, — усмехнулась Женя, наблюдая, как он отступает от неё. — Где я могу лечь спать? Думаю, что ты не захочешь пустить меня в свою постель… Подумай над этим, а я пока пойду в баню.

Она достала из сумки, которая так и оставалась нераскрытой, полотенце, ночную сорочку и банные принадлежности. Баня стала для неё единственным местом, где можно было побыть наедине с собой и своими мыслями.

Вернувшись из бани, раскрасневшаяся и уставшая, Женя легла на кровать. Георгий сидел в кресле у окна, погружённый в чтение. Она долго наблюдала за ним, пока усталость не взяла верх.

Услышав её ровное дыхание, он отложил книгу и посмотрел на жену. «Зачем я это сделал? Зачем мне нужна такая пытка? Видеть её рядом и не иметь права прикоснуться… Это не просто пытка — это каторга!» — думал он, наблюдая за её лицом, которое исказилось от боли во сне.

Когда Женя начала метаться, издавать невнятные звуки и плакать во сне, Георгий хотел разбудить её, но не решился. Она резко села, пряча слёзы в ладонях.

Георгий молча наблюдал, как она ушла из комнаты. Её не было почти полчаса, и он нервно ходил по спальне. Когда Женя вернулась, он сделал вид, что ничего не произошло, и лёг спать.

Женя выключила свет, села на кровать и, обернувшись на Георгия, тихо легла. Боль подступала к горлу, но она старалась сдержать рыдания. Постепенно она погрузилась в сон.

Георгий не спал. Он сидел рядом с ней всю ночь, наблюдая за её дыханием, за тем, как меняется выражение лица. Лишь под утро, измученный бессонницей, он позволил себе уснуть.

Утром Женя проснулась первой. «Что-то муженёк мой долго спит. Может, принести ему завтрак?» — подумала она и отправилась на кухню.

Приготовив завтрак для всех обитателей дома, она собрала поднос для Георгия и вернулась в спальню. Он уже сидел в кресле с газетой.

Поставив поднос на стол, Женя налила воды в кувшин и села у окна на подоконник, наблюдая за птицами, прыгающими по редкому снегу. Георгий, закончив с завтраком, подошёл к ней и положил руку на плечо.

В этот момент их взгляды встретились. В его глазах читалась такая же боль, как и в её сердце. Они оба были пленниками ситуации, которую сами же создали, и не знали, как из неё выбраться.

— Давай съездим куда-нибудь? Тебе нужно отвлечься, отдохнуть, — мягко произнёс Георгий, когда Женя, наконец, повернулась к нему и встретилась с ним взглядом. В его глазах читалась искренняя забота, которую она так редко замечала в последнее время.

— Зачем тебе это? Ты должен быть со своей матерью! — резко ответила Женя, отворачиваясь обратно к окну. Её голос дрожал от напряжения, а в душе бушевала буря эмоций.

— Тебе ведь плохо, и я чувствую себя виноватым в этом… А моя мать, напротив, внезапно почувствовала себя лучше. Неужели ты не заметила, как в доме стало тихо? Когда в нашем доме наступает такая тишина, это значит только одно — всё моё семейство куда-то исчезло, оставив нас наедине.

— Я же говорила тебе, что она не выглядит как тяжелобольная! — воскликнула Женя, сжимая кулаки.

— Ну что ты! Я действительно не ожидал, что всё так обернётся, — попытался оправдаться Георгий, но его слова звучали неубедительно даже для него самого.

— А ты мог бы и предположить, что именно этим всё и закончится! Твоя мать просто хотела, чтобы ты женился, и притворялась умирающей! — выпалила Женя, не в силах больше сдерживать свои подозрения.

— Перестань, пожалуйста! — Георгий сделал шаг вперёд, но остановился, увидев решительность в её глазах.

— А что такого? Тебе не нравятся мои слова? Но я не виновата в том, что они правдивы! — её голос звенел от обиды и разочарования.

— С тобой невозможно разговаривать! — взорвался Георгий, резко развернулся и вышел с кухни. Но уже через пять минут он вернулся, заметно успокоившись. Его лицо выражало решимость, смешанную с надеждой.

— Так что насчёт моего предложения? Может, всё-таки съездим куда-нибудь? Просто ты и я. Без всех этих семейных драм и недомолвок.

В помещении повисла тяжёлая пауза, наполненная невысказанными словами и затаёнными чувствами. Женя колебалась, борясь с желанием довериться и страхом быть снова обманутой. Она медленно улыбнулась, и её лицо, ещё недавно напряжённое и тревожное, словно озарилось изнутри. Она подняла глаза на Георгия, и в их глубине промелькнуло что-то похожее на робкую надежду.

— Это твоё решение… Если ты действительно хочешь поехать, то я согласна, — тихо произнесла она, и в её голосе прозвучала непривычная мягкость.

— А куда бы ты хотела отправиться? — спросил Георгий, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более непринуждённо, хотя внутри у него всё трепетало от волнения.

— Мне всё равно, куда ехать. Выбирай сам, — пожала плечами Женя, но в её взгляде промелькнуло искреннее любопытство.

Георгий подошёл к ней ближе, осторожно обнял за плечи и нежно поцеловал в лоб. Этот простой жест вдруг наполнил комнату теплом и уютом, словно растопил невидимую стену, которая стояла между ними.

— Тогда иди собирай вещи. Я пока займусь путёвками. Не забудь взять тёплые вещи — я давно не катался на лыжах, и было бы здорово провести время на склоне.

— Я тоже давно не каталась… Кстати, насчёт тёплых вещей… У меня их практически нет, — призналась Женя, слегка смутившись.

— Ничего страшного! Возьми то, что есть, а остальное купим на месте. В конце концов, это будет своего рода приключение — вместе выбирать тебе новую экипировку, — улыбнулся Георгий, и его глаза засияли от предвкушения.

Женя на мгновение задумалась, а потом кивнула, чувствуя, как внутри неё растёт волнение и предвкушение чего-то нового. Впервые за долгое время она позволила себе поверить, что, возможно, всё действительно может измениться к лучшему.

— Хорошо, я начну собираться, — сказала она, и в её голосе прозвучала новая, незнакомая нотка уверенности. — Только… Ты действительно думаешь, что это хорошая идея?

— Более чем, — уверенно ответил Георгий, глядя ей прямо в глаза. — Иногда нам просто нужно немного времени вдвоём, чтобы всё стало на свои места.