Отец подруги. Запретные чувства

Глава 5

Мне это снится? Ленкин отец действительно мне сказал такую пошлость или у меня от волнения галлюцинации?

Пока я размышляю, не зная, как реагировать, Владимир ловко хватает меня за локоть и усаживает к себе на колени. Я краснею, как рак. На одну секунду теряюсь, а потом пытаюсь встать – но он крепко удерживает меня за талию.

– Вы что творите? – округляю глаза я. – Немедленно отпустите меня!

– Не строй из себя монашку, – раздается над ухом жаркий шепот, – я знаю, что хочешь.

Его рука медленно ползет по моему колену и я вытягиваюсь напряженной струной. Сердцебиение оглушает, дыхания не хватает. Я смотрю по сторонам в поисках помощи, но нас никто будто не замечает. Все заняты своим делом. А рука мужчины тем временем проникает под мою юбку. И когда касается резинки трусиков, я вспыхиваю и, развернувшись, отвешиваю ему звонкую пощечину.

– Да ты с ума сошел! – выдыхаю я и, вскочив с его колен, сбегаю.

Последнее, что мне запоминается – это нахмуренные брови Владимира и легкое удивление в его глазах. Но мне уже плевать. Я просто хочу быть как можно дальше от этого мужчины. Поэтому, оказавшись в коридоре, толкаю дверь туалета и подхожу к первой попавшейся раковине. Заглянув в зеркало, смотрю на свое ошарашенное лицо. Щеки пунцовые, глаза широко распахнуты, ноздри трепещут.

Я в полном шоке. Не ожидала такого от отца подруги. Почему он себя так ведет? Еще и со мной… ведь я ему в дочери гожусь! Что это за приколы такие?

Я включаю холодную воду, мочу ладони и осторожно прикладываю их к горящим щекам. Пытаюсь успокоиться, но снова и снова вспоминаю, как Владимир усадил меня к себе на колени. Как его ладонь, теплая и настойчивая, прикасалась к моей коже… опять покрываюсь мурашками и бешусь от того, что помимо дикого смущения я испытала что–то другое. То, чего не должна была испытать.

Но это не самое главное. Самое главное то – что я теперь лишусь работы. Ведь я у всех на глазах отвесила гостю ресторана пощечину. Всем будет плевать, что он меня лапал и говорил непристойности. Меня погонят отсюда поганой метлой.

Не успеваю я прийти в себя, как дверь в туалет открывается и я нервно сглатываю. Потому что вижу Владимира. Закрыв дверь, он останавливается и сканирует меня медленным, оценивающим взглядом.

– Я буду кричать, – предупреждаю, ища глазами что–нибудь из того, чем можно было бы защититься. – Не смей ко мне приближаться, урод!

– А мы уже перешли на «ты», – хмыкает Владимир и проходится пальцами по подбородку, – как быстро.

– А как мне еще к тебе обращаться после того, как ты облапал меня? – нервно продолжаю я, вжимаясь в стену. – Или «подстилок» можно трогать, когда заблагорассудится?

После этих слов он коротко усмехается и… шагает ко мне. А у меня сердце стучит все сильнее с каждым его шагом. Да он сумасшедший! Маньяк!

– За урода ты ответишь позже, – хватает меня за подбородок и заставляет смотреть на себя. – А пока можешь здесь работать.

– Что? – недоумеваю я.

– Ты сдала экзамен, – говорит Владимир. – Принята на работу.

– Ты – хозяин этого ресторана? – догадываюсь я, заглядывая в суровые глаза.

– Долго же до тебя доходит, девочка, – он наконец–то отпускает меня и небрежным движением поправляет воротник на моей рубашке, – если хочешь здесь работать, запомни ряд правил. Ты закрываешь глаза на все, что здесь происходит. Это будет указано в трудовом договоре. Если происходит утечка информации – ты платишь крупную сумму. Второе – ты не пытаешься найти здесь богатого мужика. Если я узнаю…

– Не узнаете, – перебиваю его я. – Я сюда работать пришла.

– Отлично, – отвечает мужчина. – И еще. Продолжишь общаться с Леной – лишишься этой работы. Я понятно объясняю?

Я не отвечаю на его вопрос. Вместо этого задаю свой:

– Что же здесь такого творится? На что я должна закрыть глаза?

– Ничего особенного, – отвечает мужчина, – просто богатые люди отдыхают. Едят, общаются. Приводят любовниц, снимают шлюх.

– Что? – изумляюсь я.

– Ты слышала, – невозмутимо отвечает Владимир. – Просто если ты видишь здесь мэра города или какого–нибудь известного бизнесмена – ты никак не реагируешь на то, что они едят, кого снимают и как себя ведут. Ты молча приносишь заказ и улыбаешься.

Я пораженно молчу. Так вот, какая обратная сторона богатого мира. Грязная, извращенная и фальшиво сияющая. Это… мерзко.

– Я не уверена, что хочу здесь работать, – честно признаюсь я. – Наверное, поищу что–нибудь еще.

– Ты ведь помнишь о зарплате? – уточняет Владимир. – Где еще ты заработаешь такие деньги?

Я молчу. Мне ведь помимо съемной квартиры нужно что–то еще есть. Но я не привыкла работать в подобных местах. Не знаю, справлюсь ли. Особенно, если учитывать, что хозяин ресторана – человек, который меня не переносит.

– Мне нужно подумать, – наконец отвечаю я.

– Не строй из себя недотрогу, Лиза, – цинично усмехается мужчина. – Дворовые девчонки, вроде тебя, за гаражами делают вещи намного грязнее, чем те, которые происходят в моем ресторане.

– Да кем ты себя возомнил, а? – снова злюсь я. – Кто ты такой, чтобы говорить мне гадости?!

– Я рос в таком же неблагополучном районе, как и ты, – спокойно отвечает Владимир. – Прекрасно знаю, о чем говорю.

– Ни черта ты не знаешь, – выпаливаю я. – Ты циничный, грубый мудак!

Его глаза нехорошо сощуриваются, прибивают меня к полу. Но мне не страшно. Он заслужил каждое мое слово. Вздернув подбородок, я прохожу мимо него, а потом выбегаю из туалета.

Слишком много волнения за сегодняшний день. Слишком много нервов я потратила. Знала бы сразу, что Владимир хозяин этого ресторана – ни за что бы сюда не пришла устраиваться!

– Лиза! Ты куда? – слышу в спину удивленный голос Насти. – Ты ведь сдала экзамен!

Сдала. Но оставаться здесь больше не собираюсь. Ни на минуту. Торопливо переодевшись, я выхожу на улицу и жадно хватаю губами воздух.

Меня в очередной раз унизили! Владимиру абсолютно плевать, что чувствуют другие люди. Он безжалостный и холодный. Будто робот. Наверняка, из–за этого от него и ушла его жена. Просто не выдержала такого отношения.

– Ты совсем охуела, девочка? – слышу сзади хрипловатый голос и вздрагиваю.

А потом меня хватают за локоть и разворачивают к себе. Я снова встречаюсь с рассерженными глазами.

– Оставь меня в покое!

– Думай что и кому говоришь, – притягивая меня к себе, шипит Владимир. Я невольно вдыхаю аромат его дорого парфюма и замираю. – Мое терпение заканчивается.

– И что же будет, если оно закончится? – я просто в ужасе, когда он так близко. Но злость не даёт мне держать язык за зубами.

– Прощение будешь вымаливать, – обещает мужчина. – Обычно я заставляю это делать на коленях, имей в виду.

Звучит слишком двусмысленно. Я даже не знаю, что ему ответить. Просто стою и хлопаю ресницами, не в силах отвести взгляда от потемневших глаз.

– Мне домой надо, – цежу сквозь зубы. – Пусти.

Он еще несколько секунд пронзает меня своим взглядом. И в этот момент я на миг почему–то забываю обо всем. Будто оказываюсь не здесь, не в этой Вселенной. Даже не слышу ничего вокруг. Но это наваждение резко проходит, когда Владимир меня отпускает.

– Ко мне ты обращаешься на «вы», – велит он. – И никак иначе.

Я стискиваю зубы, вырываю локоть из его рук и ухожу. Не хочу его больше видеть. Раньше я трепетала про виде него, испытывала легкое волнение, боялась заглядывать в глаза. А теперь… я презираю его. Ведь он ясно дал понять, что для него я – жалкий мусор с окраины.

Все обломалось. И работа и… вообще. В последнее время жизнь летит к чертям. Но ничего, я найду другое место, устроюсь на другую работу. Подожду еще. И в конце концов вырвусь из своей клетки.

Понуро опустив голову, я бреду в сторону остановки. Потом еду в автобусе по вечерним улицам города, вяло наблюдая в окно за тем, как мимо проносятся деревья, зеленые скверы и дома. Вскоре я уезжаю из освещенной, уютной части города в темную. С мигающими фонарями, старыми домами и прокуренными подъездами.

Вот оно – место, где я живу с детства. Возможно, Владимир прав насчет моего района, ведь здесь действительно происходит много неприятных вещей. Но везде есть исключения. Не все хотят плыть по течению и проживать всю жизнь так, как остальные. Ведь кто–то все равно мечтает о светлом. Даже несмотря на то, что глаза давно привыкли к темноте.

Я открываю дверь подъезда, поднимаюсь по ступенькам на свой этаж и останавливаюсь напротив квартиры. Но не успеваю в нее зайти, как дверь открывается и меня силой затаскивают внутрь.

– А вот и дочурка пришла, – слышу глумливый голос и вскрикиваю. – Сейчас будешь отрабатывать вместо мамули.