Жениться по завещанию

Глава 10

Ева.

Осматриваю квартиру ещё раз. Кажись ничего не забыла.

Закрываю чемодан и недовольно мычу.

Это первая ночь с дятлом в одном доме. Как не хочется. А главное — по отдельности нельзя.

И зачем этот пункт вписали? Тоже мне — сводник не жилец.

В голове сразу картинка: он в коридоре, с этой своей самодовольной ухмылкой, облокотился на дверной косяк и уже что-то двусмысленное ляпнул. Потом обязательно подмигнёт. Или сделает вид, что случайно коснулся — плеча, руки… или хуже.

Нет. Точно нет.

Я выживу. Главное — держать дистанцию. Не смотреть в эти его наглые голубые глаза. Не смеяться над его шуточками. И, упаси Боже, не расслабляться, даже если он вдруг решит быть «нормальным».

Ага, щас. Кирилл и нормальным? Это как кошка и вода. НЕВОЗМОЖНО!

Пихаю чемодан к двери, надеваю куртку и глубоко вздыхаю.

Всё. Миссия «выдержать с дятлом пол года под одной крышей» начинается.

Защёлкиваю двери и чешу к лифту.

А в голове уже вертится план — «Как взбесить Баженова», чтобы психанул и ушёл к себе в комнату.

Пункт первый: переодеться в самое страшное, что есть. Ну прям убийца романтики — растянутые штаны, безразмерная футболка с пятном, которое не отстиралось даже после трёх стирок, и носки с пингвинами.

Пункт второй: разговаривать с ним сухо, как с доставщиком пиццы, которому ты не оставила чаевых.

Пункт третий: громко включить драматические турецкие сериалы. Желательно с переводом, где актёры кричат так, будто режут свинью.

Пункт четвёртый: есть руками сидя на диване перед телевизором. Желательно ещё обляпаться и объесться.

Да, план хороший!

Главное — ни под каким предлогом не дать ему почувствовать, что я хоть на секунду расслабилась. И да, никакого «вдруг он милый» — он не милый. Он наглый. И хочет узаконить брак!

Лифт доезжает, такси ждёт. А я уже представляю, как он там, в нашем… чёрт, «совместном» доме, ждёт. С этой своей фирменной ухмылкой, как кот, который знает, что поймал мышь.

Вот только я, та мышь, что может и двинуть по башке. Пусть помнит об этом.

*****

Кирилл.

Собираюсь очень быстро.

Бросаю в сумку всё, что может понадобиться на пару дней — зарядки, ноут, пара футболок, пару рубашек, бельё, штаны, бритва, любимый одеколон. Остальное довезу потом.

У меня есть план, как устроить тёплый приём моей прелести.

Первое — ужин. Не тот, где макароны с кетчупом, а нормальный, ресторанный уровень. Пусть расслабится, подумает, что я умею быть «хорошим».

Второе — немного вина. Красное, дорогое, чтобы губы у неё чуть окрасились, а глаза стали мягче. И она — не такой колючкой.

Третье — сам я. Без футболки. «Случайно» обольюсь вином и сниму. Уверен — залипнит на пресс.

Четвёртое — предложу дружбу. Типа "давай быть друзьями и не портить друг другу нервы". Сомневаюсь что проканает, но нужно закинуть зёрнышко. Пусть на досуге подумает об этом.

Да, понимаю, она будет брыкаться. Но у меня терпение и стальные нервы. И цель — она.

Сначала — привыкнет к моему присутствию. Потом — к моей близости. А там уже и «нет» станет чистой формальностью.

Проверяю время — успеваю заехать за вином и ужином. И да, плевать, что она будет коситься. Мне важно, чтобы наш первый вечер под одной крышей она запомнила.

Хватаю ключи от ламбы. Она больше привлекает внимание. И вдруг, завтра нужно будет прокатить эту ведьму, по каким-то её делам. Пусть видят нас вместе. Пусть шепчутся. А я буду сидеть за рулём, краем глаза наблюдая, как она бесится от внимания к нам. И злорадно улыбатся.

Выруливаю с парковки и быстро мчу всё покупать. Уверен — часок точно в запасе есть. Девочки быстро собираться не умеют — она не исключение.

Ресторан — 30 минут.

Вино — 10 минут.

Подъезжаю к дому, даже не осматриваюсь. Сразу в дом — на кухню.

Не дай Бог, эта ведьма не захочет поужинать — взбешусь. Я так не напрягаюсь даже для того, чтобы затащить кого-то в постель. А тут — напрягаюсь. Для неё.

И, что самое странное — знаю, даже поцелуя за это не получу.

На кухне быстро выкладываю всё из пакета, расставляю тарелки и бокалы. Правда поискать их пришлось, но ничего. Всё по уму — белые салфетки, приборы ровно, вино дышит в декантере, стейк ещё тёплый. И даже веганское блюдо взял, чтобы не ляпнула — мясо не ем.

Да, мать его, я умею если нужно. И пусть она попробует сказать, что я хам и грубиян.

Дверь распахивается. Шуршат колёсики по плитке. Она.

Ну, блять, с Богом.

Выхожу к ней.

Она стоит в дверях, чемодан в одной руке, в другой — пакет, из которого торчит край какой-то книги. Рюкзак на одном плече и оттуда выглядывает большой плюшевый енот.

Я пытаюсь не засмиятся и не прокомментировать её питомца. А она как будто ждёт мой комментарий — приподняв одну бровь.

Волосы чуть растрёпаны, щёки румяные — явно торопилась. Или чемодан тяжёлый.

Тянусь за ним — я же заботливый, блять.

У неё появляется фирменная ухмылка. Та, от которой у любого нормального мужика дёргается глаз. И никак иначе.

— Зачем? — тянет чемодан к себе, как будто я собираюсь его украсть.

— Помочь хочу. Не бойся не посягну на твоё. Друга сама неси, — киваю на рюкзак, откуда выглядывает ушастая морда.

Она едва заметно фыркает, но чемодан всё же отдаёт. Ловлю на себе её взгляд — оценивающий, с прищуром, будто прибить задумала, а теперь сканирует мой рост, чтобы с мешком не прогадать.

Проходим мимо кухни и она останавливается. Пару секунд молча смотрит на стол. Потом взгляд на меня.

— Это… что, романтический ужин?

— Нет, — ухмыляюсь, — это я проверяю, умеешь ли ты хоть что-то, кроме язвить. Например, есть ножом и вилкой.

Хлопает глазами. Раз, второй — и расплывается в улыбке.

Я честно, немного охереваю от этого. Как блять реагировать? Она чего так мило улыбается? Тупо смотрю и молчу.

— Понятно. Ну, я переоденусь и спущусь.

Я ещё пару секунд стою внизу, пока она поднимается наверх. Не знаю, что это было — милость свыше или временный сбой в её язвительном механизме, но от этой улыбки внутри всё перекосило.

Это было как-то так: если бы зайка — милый и пушистый — улыбнулся, а потом выпустил клыки, и глаза стали красными. На секунду, а потом снова — милый зайка.

Короче, я очкую от такой Евы.

И знаете, что самое хреновое? Я всё равно жду её за ужином. Потому что это любопытство — оно сильнее страха.

А ещё, потому что я уверен: сегодня она что-то выкинет. Вопрос только — я успею словить момент или останусь сидеть в дураках.