Марат
Я чувствовал себя гвардейцем-панфиловцем в боях за Москву. Но, наверное, и там было легче, чем с этой несносной журналисткой. Определенно, имя Варвара ей подошло бы больше. Я сомневался, что фортель с ключом остановит эту безбашенную женщину, но хоть задержит или даст понять, что я с ней не в игры играю.
В какую, черт возьми, деревню? Какая ведьма? При чем здесь смерть питерской журналистки?
У меня и без этих порывов любопытства дел хватает. А сейчас еще Илона дверь не открывает. Неужели сбежала? Нет на нее кнута и еще одного кнута.
Я нажал на ручку. Конечно, открыто. И я почти поверил, что все-таки у журналистов есть какое-то чутье. Илона пританцовывала, вертя — ну да, зад у нее не костлявый — симпатичной филейной частью, причем полуголой. И при этом напевала она, кажется, Круга
