Глеб
Тело было изуродовано. Молодая девушка, еще вчера полная жизни, еще вчера смеявшаяся, дышавшая, мечтавшая. Сейчас - просто кусок окровавленного, истерзанного мяса, алые ошметки плоти, разбросанные по лесной подстилке. Мой зверь внутри рычал, его мех дыбился от ярости и скорби. Я стоял над ним, над этим жалким зрелищем бессилия, и сжимал кулаки так, что когти, острые, как бритвы, впивались в ладони, оставляя на коже глубокие, рваные раны. Но я не чувствовал боли. Чувствовал только ярость, отчаяние и дикую потребность разорвать того, кто посмел это сделать.
- Глеб, это уже четвертое. За неделю! - Голос Кирилла был глухим, подавленным, но твердым. Он положил руку мне на плечо, его прикосновение было тяжелым, словно свинцовым. - Нужно что-то делать. Стая паникует. Я слышал их шепот, чув
