Она полукровка

Глава пятая

Нападение на меня не осталось незамеченным. Едва я вошла в комнату брат подобрался и зарычал. Гнев и ярость исказили черты лица Леннарта. Я тщетно пыталась остановить его, отговаривая от расправы над отпрыском семьи Халдор. До ночи полной луны оставалось еще чуть больше полторы недели, а Леннарт уже едва мог контролировать себя. Я боялась, что очередная потасовка напрочь лишит его разума. Мы стали ближе, узнавая и принимая друг друга, он не любил меня так же как Вигдис, но уже не был равнодушен к моей боли. Поэтому и его человеческая сторона, и инстинкты защитника, толкали свершить возмездие.

Остановить его я не могла физически. Отчего была вынуждена позвать главу, который узнав причину ярости сына, оглядел меня с ненавистью и презрением, взглядом обещая мне наказание. Оставив меня в комнате сходить с ума от беспокойства и страха. Подскакивая от каждого шороха, готова была бежать, сломя голову хоть куда-нибудь, лишь бы не сидеть в неизвестности. И вот когда я почти сорвалась с места, за мной пришел хмурый оборотень, один из приближенных воинов главы Фолке, тогда-то я поняла, что дело приняло опасный оборот.

Мужчина молчал, лишь жестами указывая путь. В этой части поместья я ещё не бывала. Похоже, здесь глава прятал свои секреты. Темный и мрачный коридор упирался в крепкие, огромные деревянные двери оббитые железом. За которыми находилось большое полутемное помещение. Лишь шагнув за двери в сторону мрачного главы, получила сокрушающий удар по лицу, который свалил меня с ног и я отлетела к стене. За спиной разъяренного главы, яростно зарычал зверь, беснуясь и мотаясь из стороны в сторону, сидя в большой клетке.

Двое других мужчин мрачно смотрели как я сплёвываю кровь от прокушенной щеки и языка. Вытирать разбитые губы не имело смысла, поэтому просто позволила крови свободно стекать по подбородку на платье. Глава клана захотел согнать на мне свою злость, хотя я заметила что бил он, слегка. Ударь он меня со всей силы, я бы умерла мгновенно.

— Ты, тварь, которую я пригрел под боком, нужно было еще тогда отдать тебя в дом какого-нибудь воина. — выплюнул он с ненавистью. — Но я пожалел тебя, оставив в своём доме.

От смысла сказанных слов я стиснула зубы. Было ли это жалостью, бросить свою дочь подыхать в каморке, может милосердием было бы отдать в дом воина, где я была менее бесправной, чем здесь.

— Твоя вина, маленькая дрянь, что мой сын сорвался, ты должна его успокоить и привести в чувство. Он взбесился, напав на одного из сыновей ведущих семей. Это серьёзный проступок, понимаешь? — Ульф Фолке угрожающе оскалился. — Я не хочу, чтобы моего сына объявили нестабильным. И его будущее право на правление кланом, было под угрозой.

Я испуганно смотрела на мужчин, ведь и вправду внутренний волк Леннарта мог не подчиниться ему и тогда юношу признают опасным, неспособным обуздать свою вторую сущность. В этом случае право на место главы Серых, будет предано отпрыскам других влиятельных семей. И я была уверенна, старейшины передадут его семье Халдор, почти равной по силе и влиянию роду Фолке. Руки задрожали при мысли, что «бешеный» Сверр станет следующим главой. Он убьет меня, а последние мгновения жизни, превратит в кошмар.

Неловко поднявшись на ноги, поковыляла в сторону клетки. Зверь бесновался, свирепо царапая когтями пол и кусая прутья железной клетки, желая вырваться на свободу. В тот миг моя душа была полна решимости вернуть человеческую суть на поверхность и успокоить зверя. Но после продолжительных попыток, тихих, ласковых уговоров, которые не приносили абсолютно никакого результата, начала отчаиваться и паниковать. Всю ночь я провела возле зверя, разговаривая с ним, пела ему и гладила, но он не отступал, иногда недовольно порыкивая на меня.

С рассветом глава вернулся, молчаливый и холодный. Отдав короткий приказ следовать за ним, быстрым шагом рванул прочь. Я едва ли поспевала во след отцу, меня шатало от нервов и слабости. Мрачные мысли роились в голове. Мне не удалось справиться со своей задачей. Глава либо убьет меня, либо продаст, ведь я для него теперь бесполезна.

В последний и единственный раз, в отцовском кабинете я находилась в день своего шестилетия, тогда нам объявили о смерти деда. В моей памяти отпечатался этот день очень ярко, я помнила каждую деталь комнаты. Громоздкую мебель из темного дерева, широкий письменный стол на котором царил идеальный порядок. Огромное окно, за спиной хозяина кабинета и чучела животных, украшающие стены. Отец гордился тем, что в звериной форме имел абсолютный контроль над своей второй сущностью, мог аккуратно убивать животных, не портя их шкуру значительными повреждениями от зубов или когтей.

Сейчас я чувствовала себя, будто я одно из этих несчастных животных. Которого аккуратно убьют, а голову повесят на стену, в назидание остальным. Раньше страх всегда был моим вечным спутником, но в последнее время я расслабилась, позволила себе любить окружающих, надеясь, что жизнь наладиться когда-нибудь. Совсем позабыв о страхе, было очень неприятно и больно возвращаться к началу, к моменту когда я не имела ничего, кроме этого пресловутого страха.

— Ты бесполезна, Атира. — голос отца был тих, но казалось, от этих слов я уменьшилась ростом, стала ничтожной. — Ты не смогла вернуть разум и успокоить зверя Леннарта. Я разочарован.

— Отец… — прошептала я.

— Не смей! — зарычал он. — Не смей, меня так называть! Ты не достойна имени семьи Фолке! Твоя грязная кровь, позор нашего рода!

Я опустила голову. Отчаянье и боль охватило мою душу. Недостойна. Грязная. Презренная. Нелюбимая. Наверное, мужчина упивался моей болью, которую можно было попробовать на вкус.

— В твоем пребывании в поместье, больше нет необходимости. Вероятно, твой дар слишком мал и ты еще более бесполезна, чем твоя мать. — я подняла заплаканные глаза на отца, что брезгливо смотрел на мои слёзы. Получается, у матери всё же был дар, не смотря на то, что она убеждала всех в обратном. — Я отдам тебя туда, где больше всего нуждаются в женщинах. — злорадно усмехаясь произнес он. А я похолодела от ужаса. Женщин, которые провинились в чем-то серьёзном или отказывались подчиняться, отдавали в дом где тренировались молодые воины клана. У главы был свой отряд преданных двуликих, но остальных обучали отдельно. Их забирали у семей еще детьми и возвращали на короткий промежуток времени, чтобы волки смогли образовать духовную связь с родными. В остальном, они жили в укрепленной и удаленной крепости, воспитываемые другими волками. Только сыновья богатых и влиятельных семей, обучали своих сыновей дома. Хорошего учителя военного дела найти нелегко.

Двуликие мужчины взрослели быстрее чем женщины, их потребности и нужды проявлялись раньше. Не трудно догадаться, зачем там нужны женщины. Я отчаянно замотала головой. Такая участь была хуже, чем смерть.

— Глава, прошу вас, нет... — мой испуганный шепот, заставил отца улыбнуться.

— Ты думаешь, что сможешь стать полезной мне, Атира? — хитро вопрошал он. А я неистово закивала головой. Голос сел от ужаса, не могла выдавить из себя ни слова. — Что ж, есть кое-что, что я нашел в дневнике твоей матери.

В руках мужчина держал старую тетрадь в кожаном переплете, продемонстрировав её он открыл дневник посредине.

— Эта тетрадь, исписана двумя разными почерками. Это означает, что она принадлежала еще твоей бабке-ведьме. Вот она, кое-что и оставила после себя, описав в точности ритуал вернувший контроль над зверем старому альфе. — глава прожигал меня взглядом желтых глаз. — Ты сделаешь это! Вернешь моего сына, подчинишь его зверя. Иначе, сама понимаешь, что с тобой случится.

Мужчина многозначительно ухмыльнулся, обнажая острые зубы и окидывая меня весьма красноречивым взглядом, от которого я поёжилась.

— До ночи полной луны, всё обратимо. После, Леннарт потеряет разум навсегда. — Ульф Фолке яростно сжал в руке тетрадь и швырнул мне её в лицо, повторно разбив не зажившие губы. Скорее всего, он получал наслаждение нанося мне ранения и увечья. — В тетради ведьма пишет об амулете, сваренном зелье для двуликого и ритуале, проведённом в ночь полной луны. Отправишься на Мертвые болота за «духом волков», соберешь всё необходимое и вернешься провести ритуал. Ты должна вернуться до ночи полнолуния!

Я едва не обомлела. Мертвые болота — это гиблое место, вблизи Мертвого леса, за границей которого, толпами бродят умертвия. Говорят, во времена войны ведьм и магов, отец лесов Святобор, наслал проклятье на магов, которые жестоко вырезали ведьмовской род, разрушали и сжигали их владения. Бог лесов проклял и живых, и мертвых магов, навеки заключив их, в одном из самых огромных своих владений, наложив семь печатей, чтобы ни один из проклятых не смог избежать наказания. Заблудшие, и вечно голодные, ни живые, ни мертвые они вынуждены скитаться по лесу. В Мертвый лес можно войти, но выйти никогда! Обе империи во главе с верховным повелителем, временами отправляют в лес самых коварных и подлых преступников, для которых смертная казнь, слишком мягкое наказание.

Болота являлись не менее опасными. Смертоносные топи и редкие умертвия, что появлялись благодаря погибшим путникам, обращенным в умертвия из-за мертвой магии леса. Они оставались там, привязанные к месту своей смерти, и стали весьма опасной, нешуточной проблемой. Но это одна из сложностей, вторая же, найти «дух волка». «Дух волка» это колючий куст с маленькими, белыми звёздами-цветочками. Мелкими, светло-зелёными листиками и тёмно-синими продолговатыми ядовитыми ягодами. Этот куст, растет на месте где нашёл своё последнее пристанище волк. И ни для кого не секрет, что волки не выбирают болота, как место своей кончины. Я гулко сглотнула, задачи оказались невыполнимые.

— Времени тебе, полторы недели. Всё что тебе будет необходимо предоставят слуги. Справишься — получишь статус клановой ведьмы и неприкосновенность. Нет — отдам на потеху молодняку. Всё, убирайся!

От его злобного рыка, внутри меня все подскочило. Я молниеносно подняла упавшую тетрадь и рванула прочь. Стены в моем временном пристанище, были для меня крепостью и защитой. Захлопнув за собой дверь, сползла по ней вниз, так как ноги не держали меня. От отчаянья и бессилия я зарыдала. В моей жизни было много моментов, когда казалось, что жизнь кончена. И вот сейчас настал один из них. Если не справлюсь, меня отдадут на потеху и я умру. Никто не сможет долго терпеть мои шрамы, в итоге меня просто уберут подальше с глаз, раз и навсегда.

Я судорожно вздохнула и кинулась к кувшину с водой. Мне нужно было успокоится, а единственный способ проглотить этот комок обиды и боли, сжимающий горло — запить водой. Жадно глотая и расплёскивая воду, словно полоумная уставилась на принесенную тетрадь. Единственную ниточку, что вела меня к спасению.

Крепко ухватив её, двинулась к окну. Письменного стола у меня не имелось, но был довольно широкий подоконник, на который я и водрузила тетрадь. А затем метнулась к двери, комната брата, к счастью, была не заперта, в ней я взяла пишущие принадлежности и бумаги. Мне предстояло сложное дело, поэтому запомнить всего я не могла. Листая тетрадь, нашла искомую, загнутую и даже слегка помятую страницу. Сама тетрадь была и вправду исписана двумя разными людьми. В первой части описывались названия трав, их свойства и рецепты. Во второй, был дневник моей матери. Он занимал совсем немного листов, пятнадцать-двадцать. Я осторожно открыла дневник. Первая страница была исписана рваным, неровным почерком.

«Сегодня я увидела его впервые. О, Повелитель Лун! Как он прекрасен! Его взгляд, который смотрит мне прямо в душу, его сила завораживает, его красота порабощает. Он покорил меня и навсегда похитил моё сердце. Няня говорит, что я глупа и не могу любить его. Что он недосягаем, но великая луна, я могу мечтать о нём, не страшась, ведь это единственное, что мне остаётся… Отец вел с ним переговоры, и остался недоволен. Я лишь надеюсь, что он снова посетит наш дом, и я смогу хоть краем глаза увидеть его…»

Я пораженно смотрела на строки, которыми была исписана страница. Восторги и впечатления матери, совсем не соответствовали моему виденью отца. Он был холодный, жестокий и равнодушный до мозга костей. Он никак не мог быть таким, каким его описала мама.

«… я тосковала каждую секунду, каждое мгновение, думая лишь о нём. Отец отругал меня за то, что я показалась на их встрече. Женщины не должны мешать мужчинам вести дела! Но, Повелитель Лун, я не виновна, что ветка подомной надломилась, а нога соскользнула, и я полетела прямиком в объятья самого желанного мужчины. Зелень его глаз пленила меня навечно, стоило лишь взглянуть в их омут…»

Я вздрогнула. Глаза Ульфа Фолке вовсе не были зелеными, как мои. Впрочем, цвет глаз моей матери тоже не был зеленным, они были карими. Но я всегда думала, что цвет глаз мне достался от бабушки. Нетерпеливо бросилась читать дальше. Внутри появилось странное чувство, словно что-то снова рушиться в моей жизни. Было предчувствие, что сегодня я получу ответы на вопросы, которые всегда задавала в пустоту. Дневник матери должен это сделать. Не зря же глава отдал мне его сейчас, когда поставил перед выбором. Либо смерть на Мертвых болотах, либо участь хуже смерти. Надеюсь, в этой тетради я найду ответ, почему мой отец столь сильно ненавидит меня и презирает.

В двери громко постучали. Скорее всего, это помощники, обещанные главой. Значит, выбора у меня нет, нужно идти за необходимыми ингредиентами для амулета и зелья. Я не была ведьмой и проявление моего дара было минимальным, но я должна была это сделать, мне очень хотелось жить.