Обряд

Долгая ночь

Владимир подождал: чтобы отвезти её домой, нужен адрес, но Агафья так и сидела, прижав ладони к лицу. Владимир мягко тронул машину с места, до ближайшего перекрёстка можно доехать и так, других дорог всё равно нет.

— Агафья, где ваше общежитие? — поинтересовался Владимир. — Адрес не скажете?

— Справедливости, дом шестнадцать, корпус два.

Агафья медленно отняла ладони от лица и с прежним искренним изумлением смотрела, как Владимир водружает свой смартфон в гнездо рядом с приборной стойкой и несколькими движениями пальцев вызывает карту. А затем вслух повторяет адрес.

— Точка назначения неизвестна, — сообщил смартфон приятным женским голосом.

Агафья вздрогнула, услышав голос: похоже, не всем он приятен. Владимир лёгким касанием отключил голосовой интерфейс. Вот зараза, уже зелёный! Ладно. Владимир доехал до ближайшего места, где можно вырулить на обочину, и поискал адрес повторно.

— Не могу найти ваш адрес, — признался Владимир. — Но вы ведь помните дорогу до общежития?

Агафья покивала.

— Тогда командуйте.

— Развернитесь и поверните налево, — едва слышно вымолвила Агафья с виноватым видом.

Ну да, Владимир по привычке проехал перекрёсток прямо в сторону своего дома.

— Не переживайте, — посоветовал Владимир и улыбнулся Агафье. — Я никуда не опаздываю.

— Прямо, — с отсутствующим видом добавила девушка, когда они повернули налево. — На следующем перекрёстке направо. Теперь прямо, на втором перекрёстке налево.

— Теперь куда? — Владимир посмотрел на табличку на ближайшем здании. Улица Прохорова. Прямо скажем, общежитие у Агафьи у чёрта на рогах.

— Я не понимаю! — прошептала Агафья. — Это не та улица!

Вид у неё был такой, что вот-вот разрыдается, но она сдержалась и снова спрятала лицо в ладонях минуты на две.

— Пожалуйста, отвезите меня в Управу! — попросила Агата, взяв Владимира за руку. Ладони её уже не дрожали.

— Сделаем! — уверенно кивнул Владимир, стараясь не менять выражения лица. Понять бы, что происходит. — Отпустите мою руку, хорошо? Сейчас мы вернёмся.

* * *

В Управе Агафья замерла как вкопанная перед турникетом, сжала в ладони свой медальон, и ничего не случилось. Владимир, с тревогой наблюдавший, как удивление в глазах Агафьи переходит в ужас, приложил свой пропуск к сенсору и указал рукой: «Проходите». Сразу за турникетом Агафья схватила Владимира за руку, сдавила её так, что стало больно, и указала направление.

Они шли и шли, поворачивали из коридора в коридор. Агафья поглядывала по сторонам, всякий раз вздрагивала и опускала взгляд в пол. Дошли до входа в царство адвокатов — дверь заперта, никого и ничего. Агафья вновь сжала свой медальон в ладони, и ничего не случилось.

— Не понимаю! — прошептала она. — Где я?! Где мы?

— Мы в Управе у входа в ваш отдел, — предположил Владимир.

Агафья отрицательно помотала головой.

— Нет, нет, это неправильно, такого не может быть!

Да она сейчас в обморок упадёт! Владимир подхватил её подмышки и легонько встряхнул. Помогло, на лице Агафьи появилось осмысленное выражение.

— Давайте вернёмся в тот закуток. Я с вами, если хоть кого-нибудь увидим, просто уйдём.

Агафья молча закивала и вновь вцепилась в его ладонь.

В закутке никого не оказалось. Агафья некоторое время водила Владимира то туда, то сюда, в конце концов отпустила его руку и уселась в уголке возле места, где они обычно разговаривали, и вновь спрятала лицо в ладони.

— Агафья, — позвал Владимир. Никакой реакции. — Агафья Евдокимовна! — Ровно то же самое. — Стажёр второго ранга Камышова! — Его словно не слышали.

— Ганя? — понизил голос Владимир.

Помогло. Агафья вздрогнула и отняла ладони, удивлённо воззрилась на Владимира.

— Извините, мне не стоило так обращаться к вам.

— Нет, я разрешаю, обращайтесь, — слабо улыбнулась Агафья.

— Ганя, не сидите здесь. Вам нужно успокоиться и прийти в себя. К кому ещё я могу отвезти вас? Подруги?

— Они все в том же общежитии, — равнодушно отозвалась Агафья.

— У вас есть парень? Друг?

Агафья явно хотела что-то сказать, но осеклась и промолчала. Отрицательно помотала головой.

— Родители, родственники?

— Они далеко, очень далеко, — возразила Агафья и печально улыбнулась. — Мне они рады не будут.

— У меня есть свободная комната, — отважился Владимир. — Никто вас там не обидит. Отдохнёте, придёте в себя. Если хотите, вместе подумаем, что делать дальше.

Агафья медленно поднялась на ноги.

— Я вас не очень стесню, господин младший дизайнер? — И вновь её взгляд и тон были очень серьёзные. Похоже, она пришла в себя.

— Ничуть, — заверил Владимир. — Вам нужно тепло, тишина и спокойствие. У меня всё это есть. Поедем?

— Поедем! — согласилась Агафья. — Простите меня, пожалуйста, у вас столько хлопот из-за меня!

«Это приятные хлопоты», — чуть не брякнул в ответ Владимир, но сдержался и просто улыбнулся.

— Не беспокойтесь, Агафья, — ответил он уже вслух.

— Ганя, — поправила его Агафья, понизив голос. — Пусть будет «Ганя».

— Идёмте, Ганя, — согласился Владимир. — Уже вечереет.

* * *

Они вышли со стоянки, Агафья шла как заведённая. Оттуда до подъезда, где Владимир снимал квартиру, было минут пять ходьбы.

Агафья прятала взгляд и крепко держала Владимира за руку, ни на что не обращала внимания. Просто шагала с равнодушным выражением на лице.

У перекрёстка Владимир заметил тёзку и одноклассника Владимира Дубова, в школе его звали «Дубом». В полицейские пошёл и, похоже, доволен карьерой. Им с Владимиром обоим по двадцать шесть, а Дуб уже был в звании лейтенанта. Далеко пойдёт!

— О, какие люди и без конвоя! — помахал Дуб рукой. Его напарник, чуть в стороне, с кем-то беседовал по рации. — Здорово! Что это за красавица с тобой?

— Агафья Камышова, стажёр второго ранга департамента внутренних расследований Инквизиции, господин стражник! — звонко и уверенно отозвалась Агафья, посмотрев Дубу в глаза.

Владимир мысленно застонал. Только не это...

— Пьяная, что ли?! — удивился Дуб, во мгновение ока превратившись в грозного и бдительного стража порядка. — Ваши документы!

Агафья отпустила ладонь Владимира и добыла из кармана кофты паспорт в кожаной обложке. Глаза её округлились, она едва не бросила паспорт прочь. Видно было, что девушка не понимает, что держит в руках. Дуб принял документ, сверил фотографию с оригиналом и принялся листать страницы паспорта.

Тут его окликнул напарник. Дуб жестом приказал Владимиру и Агафье стоять и не двигаться и повернулся к коллеге.

Владимир схватил Агафью за плечи и снова легонько тряхнул.

— Ганя, слушайте внимательно! — посмотрел он в её глаза, перешёл на громкий шёпот. — Вы — актриса. Мы из театра, где у вас была репетиция. То, что вы сказали ему, слова из вашей роли. Вы поняли? И обращайтесь к нему «господин лейтенант».

Удивительно, но она кивнула с совершенно осмысленным выражением лица.

— Камышова Агафья Евдокимовна... — прочёл Дуб вторую страницу, повернувшись к ним лицом.

— Я актриса... — улыбнулась ему Агафья и... рассмеялась. — Извините, господин лейтенант, это из моей роли.

— Дыхните-ка, — предложил сбитый с толку Дуб, он покачал головой и... широко улыбнулся.

— Во даёт! Возьмите, — протянул он документ. — Извини, если что! — хлопнул он Владимира по плечу. — Жесть! Только с другими так не говорите, а то не поймут. Мы тут все на ушах сегодня, шуток не понимаем.

— Понял, отстал, — согласился Владимир, приняв паспорт, и повлёк Агафью за собой. — Приятных выходных!

Они вошли в подъезд и Владимир почувствовал, что руки Агафьи холодны, как лёд. Посмотрел ей в лицо — зубы стиснуты, губы дрожат.

— Простите, — с трудом проговорила Агафья. — Но я сказала ему неправду. Так нельзя.

— Так нельзя, — согласился Владимир, — но, если бы вы настаивали на правде, у нас с вами сейчас были бы большие неприятности.

Агафья глубоко вдохнула и поморгала.

— Я поняла! — улыбнулась она. — Вы снова правы. Идёмте?

Они поднялись на этаж, и Владимир физически ощутил, что на Агафью накатывает чёрный, непроглядный ужас, что она стискивает ему ладонь и только огромным напряжением воли сдерживает вопль. Святые угодники, сейчас-то что случилось?

Он проследил за взглядом Агафьи. Это была всего-то кошка, естественно, по имени Машка, жившая у пенсионерки Авдотьи Петровой на втором этаже. Авдотья Филипповна частенько ездила к себе на огород, а если она вовремя не возвращалась, Машка ждала хозяйку в подъезде. Никто кошку не обижал, наоборот, при удобном случае её пускали в дом. Машка сейчас шла к людям, держа хвост трубой и громко мурлыча. Так, Агафья ещё и кошек боится?!

— Агафья, она вас не тронет. Не шевелитесь! — велел Владимир. Агафья уткнулась лицом в его плечо и замерла. — Машка, брысь! Брысь, я сказал!

Машка обиделась. Мяукнула, посмотрев на человека непонимающе, развернулась, дёрнула хвостом и вернулась на свой коврик. Села там спиной к людям и начала умываться: «Знать вас не знаю!».

— Идёмте, — позвал Владимир, осторожно потянув Агафью за ладонь. — Она ушла, она вас не тронет.

Последним препятствием оказался дверной проём. Владимир отпустил ладонь Агафьи, чтобы открыть дверь, жестом предложил девушке войти. Но она стояла, словно ничего не слышала и не видела. Владимир мысленно вздохнул, шагнул за порог сам, включил свет в прихожей и повернулся к Агафье лицом.

— Агафья? — протянул он руку. — Ганя? Идёмте. Заходите, я разрешаю. Вам ничто тут не грозит.

Агафья молча приняла руку и шагнула внутрь. Едва дверь захлопнулась за её спиной, Агафья отшатнулась, уселась на корточки, прижавшись спиной к двери, и затихла, спрятав лицо в ладонях.

— Со мной всё хорошо, господин младший дизайнер, — сообщила она глухо. — Прошу, не беспокойтесь.

— Можно попросить вас звать меня Владимиром? Хотя бы здесь.

— Можно, — согласилась Агафья и отняла ладони. — Просите, — добавила она и, фыркнув, рассмеялась. И сразу же поднялась на ноги — похоже, успела взять себя в руки.

— Извините меня, Владимир! — Она посмотрела в глаза хозяину квартиры. — Не думала, что вы такой храбрый! Вы один здесь, я вам не мешаю?

— Я один, — заверил Владимир. — Не мешаете. Идёмте, я покажу, где можно умыться. А разуться...

Он не договорил. Агафья всего лишь сделала два шага, но оба её ботинка просто остались там же, где и стояли. Во даёт! И показалось, что Агафья теперь в тапках, хотя ещё не успел предложить ей. Владимиру даже глаза протереть захотелось. У неё что, ноги были в тапках внутри ботинок?!

— Идёмте, — поманил Владимир в ванную. И показал там всё. А сам направился на кухню. У него самого аппетит от всех этих приключений разыгрался не на шутку.

* * *

— Вы собираетесь всё это съесть?! — поразилась Агафья, когда пять минут спустя вошла на кухню.

На столе были булочки с корицей, несколько пирожных, ветчина, банка красной икры (по пятницам можно себя побаловать), покупной винегрет, три яблока в вазе и несколько ломтей чёрного хлеба. Да, и маслёнка со сливочным маслом.

— Всё, что нашёл съедобного, — пояснил Владимир, улыбнувшись. — Я не знал, что вы станете есть. Вы пьёте чай?

Агафья кивнула и присела на соседний стул. Указала на одно из пирожных: «Можно?» и отчего-то смутилась. Владимир кивнул ободряюще: можно.

— Не стесняйтесь, — подтвердил он на словах. — Вы должны быть жутко голодны. Я-то уж точно. Пока чай приготовлю.

Когда он поставил на стол заварник и пару чашек, Агафья успела сделать несколько бутербродов с икрой и ветчиной. Сама не прикасалась, ждала хозяина. А стоило тому начать есть, перестала стесняться, как и было приказано. Ела очень культурно, не торопясь, хотя видно было, насколько голодна.

— Это всё не последнее, — пояснил Владимир, указав на холодильник. — Ешьте сколько нужно.

Когда дошло до чая, Владимир принёс ту самую корзинку. Празднично запахло на всю кухню, хотя и до того запахи были сплошь приятные и вкусные. Агафья улыбнулась, когда Владимир снял салфетку с корзинки.

— Это всё вам, — пояснила Агафья. — Так принято. Вам правда понравилось?

— Очень! — заверил Владимир.

Агафья, неожиданно для себя, зевнула, едва успела прикрыть рот. Тут же смутилась и виновато посмотрела на Владимира.

— Я сейчас постелю вам. Это быстро.

Он покинул кухню и вернулся минут через пять и поманил Агафью за собой, в кабинет-гостиную. На тамошнем диване всё уже было готово.

— Отдыхайте. Если что — я в соседней комнате.

Агафья кивком поблагодарила и прикрыла дверь. Оставила небольшую щёлку, интересно зачем? Ладно, ей виднее. Владимир постелил себе как всегда в спальне, она же кабинет номер два, присев на краешек кровати, принялся ждать. Пусть Агафья умоется и всё такое, а то ему хочется сходить в душ, а Владимир там может застрять надолго.

Время шло, но характерных звуков не было слышно. Что-то случилось? Так устала, особенно после ужина, что просто свалилась? Владимир осторожно подошёл к двери гостиной и тихонько постучал. Ни звука в ответ.

* * *

— Ганя, что с вами? — встревожился Владимир, увидев, что Агафья сидит на краешке разложенной постели, сжавшись в комочек.

— Мне неуютно здесь, — подняла она голову. — Простите, Владимир! Можно, я посижу до утра на кухне?

— Есть другая идея, — предложил Владимир и поманил Агафью за собой.

Там, уже у себя в спальне, наблюдал, что Агафья оглядывается, закрывает глаза, вздыхает и улыбается.

— Здесь лучше? — уточнил Владимир. Агафья кивнула. — Отлично, буквально пара минут... — Он свернул свою постель и ещё через пару минут постелил на своём диване то, что приготовил для Агафьи. — Всё, раздевайтесь и отдыхайте, не буду вам мешать.

— Гос... — Агафья осеклась. — Владимир, у вас не найдётся листа бумаги и пера?

— Конечно.

Владимир достал лист из лотка принтера, взял авторучку и положил их на стол. Агафья кивнула.

— Если можно, стакан воды, — попросила она, посмотрев в глаза Владимира.

Тот скрыл улыбку — какая вежливая просьба уйти и не смотреть, что она там будет писать. Он налил воды, подождал за дверью, пока не прекратился звук ручки о бумагу, и только потом постучал, и вошёл, дождавшись ответа.

— Спасибо! — Агафья подошла к столу и перевернула исписанный лист, а сверху положила ручку. Отошла к дивану и замерла там, глядя на Владимира. На лице её ничего не отражалось.

— Ганя? — Владимир шагнул к ней. — Если что-то нужно, только...

Она бросилась к нему, торопливо и неумело поцеловала — клюнула в губы сухими, горячими губами. И тут же отпустила, шагнула назад, к дивану, принялась расстёгивать блузку, пуговицу за пуговицей, не отводя взгляда от лица Владимира.

У Владимира закружилась голова, он не сразу пришёл в себя. А когда пришёл, то понял, что она делает.

— Ганя, постойте. Да погодите вы! — Он шагнул к ней, и Агафья замерла, вопросительно глядя ему в глаза. — Послушайте, так нельзя. Вы же сами не хотите!

— Нет, но вы хотите, — отозвалась Агафья спокойно.

Владимир уже собирался ответить: «И не думал даже», когда до него дошло, что думал, чего уж греха таить. И расхотелось говорить ей неправду. Пусть даже эта правда неприятна на слух.

— Даже если так, это всё равно неправильно. Сядьте! — попросил он, и Агафья повиновалась, присела на краешек постели.

Владимир присел перед ней на корточки.

— Вы устали, вы испуганы, вам нужно отдохнуть. Всё остальное неважно. Давайте так: вы сейчас просто ложитесь спать, а обо всём поговорим завтра.

Агафья кивнула и смутилась. Но почти сразу же к ней вернулось самообладание.

— А можно пару вопросов о вашей истории? — спросил Владимир, неожиданно для самого себя.

Помогло. Агафья вздрогнула и посмотрела на него с удивлением:

— Что?!

— Вашу историю. Про цветок.

Агафья рассмеялась, видно было, что она хочет махнуть рукой: «Да ну вас!» А затем молча кивнула.

— Тот цветок очень редкий?

— Да.

— И матери его было очень жаль?

— Да.

— Он завял, заболел, когда дочь полила его?

— Неважно.

— А дочь...

— Неважно, — повторила Агафья, улыбаясь, и взяла его за руки, мягко потянула на себя. — Это всё сейчас неважно. Спасибо, Владимир! — шепнула она, глядя ему в глаза; от тепла её рук и запаха кожи вновь начала кружиться голова.

— Поговорим завтра, да? — Она не сразу отпустила его ладони, поднимаясь вместе с ним на ноги. Да и он не очень торопился освобождать их.

— Добрых снов, Ганя! — оглянулся Владимир и шагнул за порог.

За его спиной закрыли дверь. Мягко, но плотно.