Красный браслет

6.

 Я не спал, лишь старательно делал вид, чтобы чувствовать, как она меня касается. Удивительная девушка, таким странным было быть рядом с ней, привыкать к ней, поражаться ее силой духа, хотя она как никто из тех, кого я знал, была уязвима.

Любил ли я Яну?

Сейчас мне даже себе сложно ответить на этот вопрос, но одно я знал точно, даже уйдя к Кисляку, она была все еще доступна мне. Если бы я действительно хотел, мог попытаться вернуть ее, рассорить их, или хотя бы быть где-то рядом с ней.

Но если однажды уйдет Лиза, это будет конечно. Ее больше не будет нигде в этом мире, и никогда.

А так я еще людей не терял.

Что я тогда почувствую?

Не уверен, что не сорвусь опять, не уверен, что не сделаю ошибок, стоящих мне карьеры, нормальных отношений с семьей и друзьями, если они у меня конечно же останутся.

И все же….

Сейчас чувствую ее присутствие в комнате, слыша неровное дыхание, которое по моим подсчетам никогда не восстанавливается до нормального, я счастлив.

Даже нет, не так.

Я впервые за долгое время спокоен.

У меня есть что-то только мое. Мой мир, в котором эта девушка мне доверяет. В том, что она не врет, я уверен. Она бы просто поленилась плести паутину лжи, потому что на правду уходит куда меньше времени, а время она бережет.

Вновь богатая, но так небрежно к этому относится, что даже я на какой-то миг поверил в то, что она не видит в этом счастья.

Ее лицо очень эмоционально, может я и вру себе, но мне кажется точно могу сказать, когда она грустит, когда ей больно (а ей так часто больно) и когда я говорю что-то, о чем она действительно задумывается.

Красивая.

Даже слишком.

Там на лестнице, когда девушка упала к моим ногам и я увидел ее бледную кожу и болезненный вид, я так испугался, это первое, а второе, я действительно подумал о том, что никого красивее в жизни не видел. Вроде и ничего необычного, но все это сочетание живого и какого-то абсолютно ускользающего поражало.

Как она вошла в мою жизнь?

Как она познакомилась с моими родителями?

Родители, которые по понятным причинам теперь мне не доверяли, сейчас абсолютно спокойно отпустили меня с ночевкой, стоило мне лишь упомянуть ее имя.

Кисляк?

Отдельная история, я было уже начал верить в то, что Андрей исправился и ему действительно нужна Яна, но не заметить, как он смотрит на Лизу, я не мог. Не только он, многие мужчины на матче пожирали ее взглядами, может потому что она словно светится изнутри, а держится так, словно может покорить мир, может, но не хочет.

И вот сейчас, когда она ложиться рядом и закидывает мою руку себе на живот, сейчас, когда я, ощущая ворс ее свитера под пальцами и чувствую, как пульсирует кровь у нее по венам, отбивая пульсом в мою ладонь, я счастлив.

Счастлив?

Ведь это простое слово, почему я не применял его раньше?

Не потому что хочу ее, а конечно же хочу! Кто бы не хотел?

И не потому что она доверилась мне, и я не за что не признаюсь в том, что не спал сейчас, когда она на меня смотрела, а потому что я доверился ей. Первому человеку за такой огромный промежуток времени, я действительно доверился. И теперь было такое ощущение, что у меня в руках родной человек, и мне так хочется просто заснуть так и держа ее в кольце рук.

Она больна!

Эта мысль не давала мне покоя все то время, что я ее знаю. И я ничего не могу с этим поделать. Сказали бы мне, что нужны деньги на операцию, я бы в лепешку расшибся, но нашел их, родители и команда бы помогли. Но деньги не нужны.

Ей нужно сердце.

Сердце живого человека и только.

Иногда я видел, как она смотрит куда-то в область моего сердца и сдавленно вздыхает. Лиза хочет себе такое же, здоровое, способное заниматься спортом, но не может иметь.

Мне даже приснился сон, я умер, и мои заплаканные родители отдают мое все еще бьющееся сердце ей.

Глупо, по-детски романтично, но я бы не назвал тот сон кошмаром, тогда я всегда смогу быть рядом с ней, в ней, принимать за нас двоих решения.

Ведь сердце, это важно?!

Я все еще думаю только о ней, начиная засыпать и еще теснее прижимать тело девушки к себе. Она холодная, под моими пальцами неровный бьющийся ритм.

Но я обещаю себе, что, когда проснусь, найду выход.

Как ей не умирать, и как мне никогда не терять ее.