Особый советник. "Афина".

ЭПИЗОД 01. Благородная месть. Фрагмент "А".

ПАТРУЛЬ

Сумерки, как обычно наступили неожиданно. Сизое с лазурным оттенком небо стремительно темнело. Наступающая с востока темнота изменяла краски природы. Вместе с надвигающейся ночью усиливались порывы ветра.

На раскинувшейся посреди каменистой равнины строительной площадке зажглись сотни огней. В ночи шумели моторы строительных машин, вокруг возводимых сооружений порхали дроны различного назначения. Строительство нового пассажирского космопорта прекращалось аж в полночь. А в десять утра рабочие возвращались к своей работе. Компания «NOXBORN» заключила крупный контракт на постройку этого космопорта, и обязана была закончить строительство к концу июня. Поэтому её работники трудили по четырнадцать часов бессменно.

Многие были недовольны таким положением дел, но руководство строительной компании пообещало удвоить оплату за переработку.  И такое предложение многим показалось очень щедрым.

В полночь прозвучал сигнал отбоя, и работники, оставив строительную площадку несколькими вереницами устало поплелись к жилым модульбоксам19.

А вот для охраны NOXBORN настоящая работа только начиналась. Ночь опасное время. Особенно здесь, в каменисто-песчаной пустыне с редкими оазисами зеленых лесов. Опасность представляли, как многочисленные банды, обитающие в горах, так и рейдеры, которых вполне могли нанять конкуренты NOXBORN, чтобы сорвать стройку. А такое уже бывало не раз.

От строительной площадки отделилась гусеничная бронированная машина. Это был дозорный патруль службы безопасности. Их задача состояла в патрулировании местности вокруг стройки.

В машине их было четверо. Один был за рулем.

— Давай, Чак, — сказал один из охранников с тремя серебристыми стрелками старшего сержанта на левом плече экзоброни. — объедем по-быстрому территорию — и спать.

— Ну на х*р всю территорию! — скривился другой охранник. — Сержант! Давай сделаем пол круга во-он к тем холмам, и обратно. Все и так устали, как собаки! х**н ли тут кататься лишних полчаса, ну!

— Поддерживаю! — поднял руку сидевший тут же здоровяк с трёхствольной массивной пушкой на коленях. — Зак прав! У нас вся территория так охраняется, что комар не проскочит. Камеры, шоковые мины, импульсные поля, и куча пеших патрулей вокруг.

Сержант посмотрел на водителя за рулем.

— А ты что скажешь?

— Согла-асен…— зевнул водитель боевого транспортёра. — Вся территория — это, почти двенадцать миль, сэр! Ну, его на хрен…

— Ладно, ленивые задницы. — ухмыльнулся сержант. — Будь по вашему.

— Вот это отлично! — улыбнулся здоровяк с трёхствольной пушкой.

— Так держать, сержант. — Зак показал командиру большой палец.

Сержант в ответ лишь умыхльнулся. Но когда он посмотрел вперёд, улыбка мигом сползла с его лица.

— А ну останови! — вскричал он.

Чак резко затормозил. Боевая машина, качнувшись застыла на месте.

— Боунс и Зак, со мной на выход. Чак пушки к бою!

— Понял, сэр. — водитель быстро нажал несколько кнопок на приборной панели.

На крыше боевой машины немедленно появилась артиллерийская установка и два крупнокалиберных пулемета.

Сержант, Боунс и Зак выбрались из автомобиля. Вскинув стволы оружий, они поспешили вперёд.

В полусотне шагов от них из песчано-каменистой почвы земли торчал сломанный металлический столб ретранслятора. Такие ставят между населенными пунктами для улучшения связи.

— Что это, сэр?! — в ужасе скривился Зак.

Луч фонаря от его автомата скользнул по бесформенному предмету на ретрансляторе. Сержант не ответил, лишь недовольно поджал губы. То, что было нанизано на сломанный металлический ствол до ужаса напоминало верхнюю часть человеческого туловища.

А когда они подошли ближе, увидели и нижнюю часть. Две ноги и часть живота лежали в луже засыхающей крови. Над вывалившимися внутренностями кружил рой местных насекомых-падальщиков. Зак подавился, его едва не вывернуло.

— Возьми себя в руки! — рыкнул на него сержант.

Сам он вспотел от увиденного, но не собиралась проявлять слабость перед подчиненными. — Это всего лишь труп! Он тебя не съест!.. Всем быть внимательнее! Чак следи за датчиками!

— Да, сэр. — отозвался в динамике шлема сержанта голос водителя.

Сержант, сжимая в руках свою импульсную винтовку, подкрался к столбу ретранслятора. Он посветил фонарём на половину туловища, повисшую на столбе. На окровавленном серо-оранжевом рукаве он увидел белый шеврон с логотипом компании NOXBORN.

— Твою мать, — выругался сержант, — это же рабочий…

Договорить он не успел. Почва под его ногами вздыбилась.

— Сержант осторожно! — заорал Зак, вскидывая автомат.

Сержант отпрыгнул, но вырвавшаяся из почвы когтистая металлическая рука схватила его за ногу, дернула обратно.

Зак и Боунс услышали мерзкий хруст. Нога сержанта с хрустом вывернулась в обратную сторону.

— Стреляйте!!! Стреляйте!!! — в панике и от боли орал сержант.

Зак выстрелил. И в тот же миг земля взорвалась тучей пыли. Зака и Боунса осыпало почвой.

— Ни хрена не вижу! — вскричал перепуганный Зак.

К его ногам что-то упало. Опустив взгляд охранник увидел у своих ног голову сержанта в шлеме. Кровь из разорванной шеи растекалась у его ног.

В ночи раздалось утробное злое рычание.

— Зак осторожно! — вскричал Боунс и выстрелил в оседающую тучу бурой пыли.

Зак запоздало увидел громоздкий темный силуэт. Тот стремительно надвигался на него.

— Ох, ты же мать твою! — Зака попятился с перекошенным от страха лицом. —  Ча-ак! Чак!!! Помоги нам!

Но транспортёр уже мчался к ним на всей скорости.

— Отойдите в сторону! Я не могу стрелять пока вы рядом! — проорал в водитель из боевой машины.

Боунс и Зак бросились в разные стороны.

Зак отбежал на несколько ярдов, повернулся, вскинул автомат. Но темного силуэта нигде не было. С крыши транспортёра в ночь вырвались яркие лучи мощного света прожекторов.

— Я ничего не вижу! — вскричал взволнованный Чак. — Где сержант Гибсон?

— Погиб. — рыкнул Боунс.

Зак услышал шорох рядом, обернулся, и заорал в ужасе, лихорадочно стреляя из автомата.

Нечто, в три-четыре человеческих роста подскочило к нему. Зак увидел три металлических черепа с красными глазами на трёх извивающихся змееподобных шеях. Тело у монстра было покрыто темной чешуей и металлическими пластинами. В обе стороны торчали две длинные биороботизированные руки с когтистыми пальцами. Сзади поднимался длинный, гибкий суставчатый хвост. Туловище опиралось на кряжистые задние лапы.

— Чак беги!!! Беги!!! — орал басом Боунс. — Это антимод4! Твое оружие бесполезно против него! Вали-и!!!

Зак бросил опустевший автомат, и рванул прочь. Он услышал, как выстрелила пушка на крыше боевого транспортёра. Чак не оборачиваясь, на бегу сорвал с пояса гранату. Не глядя швырнул назад. Услышал взрыв, но в следующий миг хлесткий хвост антимода пронзил насквозь его тело.

Боунс оступающий к транспортёру, замер с искаженным лицом.

Он встретился взглядом с Заком. Тот висел на хвосте чудовища и тянул к нему руку. Изо рта Зака вытекала кровь.

Боунс свирепо оскалился.

— Мра-азь! — заорал он со злостью и снова открыл огонь.

Его мощная трехствольная винтовка стреляла сокрушительной кинетической дробью. Но антимоду она почти не нанесла ущерб.

— Хватит, Боунс! — вскричал Чак. — Ему же не помочь! Стой!..

Боунс, не слушая Чака, бросился на помощь другу. Он был уже рядом, был готов схватить Зака за руку. Но в этот миг все три зубастых головы антимода впились в тело Зака, и разорвали его на части. Кровь Зака забрызгала экзоброню Боунса.

— Ублюдок! — Боунс вскинул пушку и выстрелил точно в один из красноглазых черепов. Мощная дробь оторвала металлическую голову антимода.

— Как тебе?! — вскричал со злостью Боунс. — Нравится, тварь?! Что…

Но тут он заткнулся, осекся, и попятился в растерянности. На его глазах. На месте оторванной выстрелом роботизированной головы быстро воссоздались две новых.

— Чак! — Боунс обернулся, и обескураженно уставился на стремительно уезжающий прочь транспортёр.

Чак за рулем транспортёра рыдал от ужаса, и сыпал истеричными ругательствами. Он стучал по рулю, и мотал головой.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт! — срывающимся голосом визжал он.

Он мчал на максимальной скорости. Впереди уже горели огни строительной площадки и станции управления.

— Быстрее!-лихорадочно и безумно, тараща выпученные глаза шептал Чак. — Дава-ай!

Что-то врезалось в стену транспортёра. Чак ударил по кнопке, что включала мощное напряжение по всему корпусу транспортёра.

За бортом транспортёра раздался низкий утробный вой боли.

— Получай паскуда! — с маниакальным торжеством воскликнул он.

Огни стройки приближались. Ещё одна миля и он в безопасности!

Чак выжимал из транспортёра максимальную скорость.

Кровь стучала в его висках, адреналин и ужас бурлили в крови.

Мотор транспортёра гудел под корпусом. В зеркале заднего вида вдруг сверкнула ярко алая вспышка. Чак успел только удивленно скривиться.

В следующий миг мчащийся на скорости транспортёр пронзили три алых лазерных луча. Машина взорвалась тучей пламени. Тлеющие смятые куски металла разлетелись в стороны.

На строительной площадке, в ночи тревожно завыла сирена.

                                               ЛУИ ЛИНДХОЛЬМ

Предчувствие у меня было самое паршивое. И судя по доносившемуся из-за двери кабинета генерал-советника гневному голосу, оно было полностью оправданным. Похоже он с кем-то говорил по коммутатору.

— Что, Линдхольм? Боишься? — насмешливо осклабился сидящий за широким столом широкоплечий офицер-секретарь.

Это был коренастый мужчина, с клювообразным носом и пушистыми темно-рыжими усами похожими на два беличьих хвоста. У него были крупные оттопыренные в стороны уши и добрые, голубые глаза.

Как и все офицеры ОСП он носил черно-изумрудный мундир с серебристыми погонами, серебряными дубовыми листьями на рукавах, и летящими соколами на лацканах кителя.

— Сегодня выходной, — вздохнула я, глядя на светящиеся неоновыми цветами голограммы документов над интерактивным столом офиццера-секретаря, — меня вырвали из постели, вызвали сюда в…

Я бросила взгляд на правую ладонь, где тут же засияли цифры часов вживленного под кожу чипджета.

— …В половину девятого утра, и до сих пор ничего не объяснили. — я вздохнула. — Да, Олле. Я боюсь.

— Не переживай, Луиза, детка. — не отрываясь от изучения разноцветных голограмм отозвался офицер-секретарь. — Сэр Нильс не такой страшный, как про него рассказывают.

— Олле, — чуть скривилась я, — заливай это новичкам, ладно? Я тут уже четыре года служу. И навидалась на проявления его не в меру буйного…

— Олле! — рявкнул рычащий голос из динамика на настенном коммутаторе.

— Да, сэр? — учтиво отозвался коренастый усач.

— Эта шелудивая овца, Линдхольм, уже явилась?!

Олле посмотрел на меня. Я неопределенно пожала плечами. Секретарь взглядом попросил извинения.

— Так точно, сэр.

— Давай-ка её сюда. — зловеще пророкотал генерал-советник.

— Есть, сэр.

Я встала со своего места, и мягкое сиденье немедленно задвинулось в стену.

— Удачи. — бодро бросил Олле.

— О, да. — хмыкнула я. — Она мне очень пригодиться.

Я подошла к порт-двери кабинета генерал-советника. Поднесла правую ладонь с чипджетом к сканеру. Отливающая зеленоватым металликом дверь преобразилась в прозрачную желейную массу с перламутровыми разводами. За ней темнел кабинет генерал-советника, и его стол на округлом амфитеатре с зеленой и белой подсветкой.

— Входи, Линдхольм. — угрюмо проговорил генерал-советник.

Я вошла в кабинет, приложила правую ладонь к армблоку на левом плече, и наклонила голову, как того требовала традиция военного приветствия.

— Генерал-Советник Йенсен, сэр! Особый советник четвёртого ранга, Луиза Линдхольм, позывной «Афина», явилась по вашему приказанию.

— Вижу, что явилась. — нахмурив темные брови, произнес генерал и поднял на меня взгляд.

На правом глазу у генерал-советника вытянулся складной кибер-монокль. А левый , желто-карий, как у ястреба глаза яростно уставился на меня.

— Что у тебя за вид, Линдхольм? — пышные, переходящие в лохматые бакенбарды седые усы генерала скривились на губах. — Сколько раз я должен повторять, что офицер О.С.П. не может ходить с розово-фиолетовыми волосами и торчащим из-под майки пупком? А что это за брюки на тебе? Ты специально их носишь, потому что они до максимума обтягивают твой соблазнительный зад, а Линдхольм?.. И выплюнь эту чертову жвачку!

Я вздрогнула от его крика. Кивнула, поспешно вынула изо рта клубничную жвачку, и бросила стоящему в углу цилиндрообразному дрону-горничной. Тот мгновенно вобрал жвачку в свою мусорную полость.

— Посмотри на себя в зеркало. — сетуя, покачал головой генерал-советник. — И это один из лучших наших офицеров…

Я последовала его совету, и взглянула в ростовое зеркало слева от меня.

С поблескивающей зеркальной поверхности на меня глядела девушка чуть выше среднего роста. В куртке цвета хаки, с закатанными до локтя рукавами. На левой руке красовался светящийся неоновым малиновым светом длинный, массивный серебристо-белый наруч.

Из-под куртки белел топ, на котором агрессивно скалился желтый смайлик в солнечных очках, держащий в обеих руках охапку огнестрельного оружия. Ноги и упомянутую генерал-советником задницу обтягивали камуфляжные узкие серые брюки, заправленные в высокие, до середины голенища бурые ботинки на шнуровке. На левом плече красовался армоблок6 с сияющим значком ОСП5 и моим рангом.

— А что не так, сэр? — рискнула спросить я.

Генерал-советник достал из кармана кителя платок, промокнул выступивший на лысине пот и, качая головой, ответил.

— Я бы тебя уже давно уволил, Линдхольм, клянусь своим бакенбардами! Вышвырнул бы пинком под твою красивую задницу! И вертела бы ты ею уже перед обычными полицейскими.

Он рассерженно вздохнул. Я не перебивала, молча ожидая продолжения. Должна же быть причина, по которой меня дернули в мой выходной.

— Но, у тебя же, зараза, одна из высших эффективностей в отделе! — он раздраженно фыркнул. — Конечно, ты молодец, этого никто не отнимет… Но, вот эти вот фокусы то зачем?! Линдхольм?!

Генерал-советник в сердцах вывел на центральную голопанель какой-то документ.

— Что это, сэр? — не поняла я.

— А это очередная жалоба на твое самоуправство, Линдхольм. — негодующе сжав кулаки, ответил генерал-советник. — Вот объясни мне… Ну, нашла ты главаря банды, которая торговала «Калейдоскопом». Ну, молодец. Но, на хрена ты его, сразу под трибунал?!

Я удивленно вскинула брови.

— Сэр, это статут о действии особого советника, номер восемнадцать, параграф два. В случае, если при задержании подозреваемого, при нем обнаружены вещественные доказательства его преступной деятельности офицер ОСП имеет право отправить подозреваемого под оперативный трибунал. А этот парень был просто заряжен наркотой до ушей…

— Я знаю все статуты и параграфы, Линдхольм! — угрожающе прорычал генерал Нельс Йенсен. — А ты знаешь, что парень, которого ты посадила на скамью подсудимых, и которому оперативный трибунал уже вынес приговор в двадцать лет исправительных работ на государственных горнопромышленных предприятиях, младший сын сэра Лотара фон Луца?

— Фон… Луца?-переспросила я, чуть нахмурившись. — Это что ли тот, который...

— Тот, Линдхольм, тот! — сердито кивая, с нажимом произнес генерал-советник. — Владелец крупнейшей почтовой сети во всём Консульстве Мекенрот12.

— Сэр, «Луц-Блиц» не самая кру…— начала я.

— Линдхольм! — прогремел генерал-советник. — Я говорю о том, что иногда, хотя бы ИНОГДА, мать твою, нужно прислушиваться к тому, что до хрипоты орут тебе адвокаты задержанного тобой преступника!!!

Я закрыла глаза. Вздохнула, стараясь оставаться сдержанной и невозмутимой.

— Простите, сэр. А если бы я прислушалась к толпе этих визжащих адвокатишек… сын фон Луца избежал бы наказания? Я правильно понимаю?

— Нет. — буркнул генерал-советник Йенсен. — Но, мы хотя бы обговорили бы всё с его отцом. Ну, да может быть пришлось бы смягчить срок сынишке… Ну, отработал бы он не двадцать лет, а десять или двенадцать! Какая разница то! Но, мы хотя бы не испортили бы отношение с одним из влиятельнейших миллиардеров. А мне бы, Линдхольм, не звонили из самого Верховного магистрата8, и не спрашивали бы, кто это у нас тут такой умный!

Генерал-советник в негодовании всплеснул рукавами.

— Короче. Тебе выговор, Линдхольм. С занесением в личное дело.

— Сэр!.. — потеряв самообладание, воскликнула я.

— И это ты ещё о-очень легко отделалась, Афина! — тыча пальцем в мою сторону сердито произнес генерал-советник. — Уж поверь мне! И вот… Чтобы сгладить провинность, займись-ка вот этим делом.

Я увидела, что на мой чипджет пришло сообщение с приказом о новом деле.

Я недовольно поджала губы, и уныло спросила:

— Сэр, а как же мои выходные и отпуск?

— А я разве не сказал? — хмыкнул генерал. — В свой отпуск ты уже сходила. Поздравляю!..

Он смерил меня своим карим глазом и кибер-моноклем.

— Ты счастлива?

— Безмерно, сэр. — пробурчала я.

— В следующий раз, будешь думать головой, Линдхольм. — ледяным тоном проговорил на прощание генерал-советник Йенсен. — Ясно?

— Так точно, сэр. — в тон генерал-советнику ответила я.

— Вот и умничка… Кругом! Свободна…

                                                        ***

Из-за желто-бурого горизонта выползали горы Кварцевого хребта. А прямо за ним, на песчано-каменистом плато пустыни Армандо, заросшей курчавкой и саксаулами, расположилась строительная площадка нового пассажирского космопорта. Параллельно, сейчас, как меня известили, ведутся работы по прокладке наземных и подземных путей сообщения с будущим космопортом.

Я чуть потянула на себя штурвал унибота17. Мой транспорт начал набирать высоту. Горы хребта оказались выше, чем я ожидала.

— Представляешь, как было бы здорово отправиться в поход сюда, и покорить одну из горных вершин? — раздался мечтательный голос Роко в динамике моего шлема.

Я пренебрежительно фыркнула.

— Сомневаюсь, Роко, что кто-то осмелится ступить в горы Кварцевого хребта, ради забавы.

— Почему это? — спросил Роко. — Разве это не здорово, сходить в поход по таким красивым горам? Я слышал люди любят иногда устраивать подобные мероприятия.

— Да, Роко, — хмыкнула я, — но лучше уж идти в поход в такие места, где нет риска нарваться на горных велоцирапторов или столкнутся с представителями горных племён.

— Кстати, а правда, что местные горцы людоеды? — спросил Роко.

Я опустила взгляд. Через бронированное стекло кабины унибота посмотрела вниз, на горы, над которыми мы пролетали.

Сверху они напоминали морщинистые складки на ландшафте Мекенрота.

— Не знаю, Роко. — без особого интереса ответила я. — Но, я наслышана о «гостеприимстве» горцев.

— Это был сарказм, да? — уточнил Роко. — Просто в моей программе ещё нет полноценной функции отличия сарказма и иронии от правды.

— Да, Роко, это был сарказм. — вздохнула я. — И при том печальный. Горные племена озлоблены и крайне агрессивны.

— М-м… наверное именно поэтому мои датчики фиксируют слабые инфракрасные лучи наведения их зенитных комплексов.

— Ты не мог раньше сказать? — ответила я, поднимая унибот ещё на сотню ярдов.

— Не волнуйся. — беспечно отозвался искусственный интеллект унибота. — Их примитивное оружие не в силах причинить нам вред.

— И всё же, я предпочла бы не рисковать.

— И это я слышу из уст Луизы Линдхольм? — посмеялся Роко.

Я не ответила. Впереди неподалеку от зеленых островком оазисов с глубокими, но маленькими озерцами, показались масштабные сооружения строящегося космопорта. М-да, судя по размерам, когда стройка закончится, здесь будет невероятно огромный комплекс станций и зданий.

Когда я приземлялась рядом с площадкой для стройки вокруг собралось не мало народу. Рабочие в серо-оранжевых комбинезонах, и охранники в желто-чёрных экзоскелетах, с бластерами и импульсными винтовками в руках столпились вокруг.

Ну, ещё бы. Большинство из них видели унибот только на картинках или гипер-7D фильмах.

Когда крыша кабины унибота поднялась, я услышал пронесшийся по толпе рабочих и охранников удивленный ропот, приглушенный говор и шепотки.

Я сняла шлем, рукой откинула несколько прядей волос назад. Затем заглушила двигатели. Две массивные турбины по обе стороны от корпуса унибота стихли, сине-зеленая подсветка внутри них погасла. Перекинув левую ногу, я слезала с сидения унибота, спрыгнула на землю. Из-под ног взлетела небольшая тучка рыжей пыли.

Я огляделась. Все вокруг всё ещё таращились на меня.

Ну, что с ними не так? Не видели девушку-офицера ОСП? Или всех до сих пор так впечатляет противоестественная пигментация моих волос?

— А ну разойдитесь! Расступитесь! Живо! — услышала я чей-то командный голос.

Бесцеремонно расталкивая рабочих, вперёд вышел человек в длинном темном узком сюртуке, с косой застежкой на груди. На ногах у него были белые немного складчатые брюки, и высокие ботинки. А лицо было до рта закрыто зеркальной поверхностью оперсетевого интерактивного шлема. Такие гаджеты часто используют во многих корпорациях. Они позволяют круглосуточно использовать личную операционную систему корпорации, отслеживать все происходящие события, и мгновенно обмениваться любой информацией.

На груди у мужчины с интерактивным шлемом, с левой стороны, чуть мерцая оранжевым светом, сиял логотип «NOXBORN».

Спрятав руки за спиной, топ-менеджер строительной компании, а это вне всякого сомнения был он, подошёл ко мне.

— Добрый день. Особый советник четвёртого ранга, «Афина»? Верно?..

— Да. — кивнула я. — Добрый день.

— Прошу за мной. — менеджер величаво развернулся, и не спешно направился прочь.

Я обратила внимания, что вокруг его фигуры едва заметно поблескивают перламутровыми бликами полукруглые линии. Я чуть удивленно шевельнула бровью. Интересно, этот господин опасается даже своих рабочих и охраны, что пользуется бозоновым защитным полем?

Формены прикрикивая на рабочих заставили их вернутся к стройке. Однако многие все равно продолжали украдкой пялится на меня.

Следуя за топ-менеджером NOXBORNа, я прошла под металлическим мостом между двумя станциями. На мосте стояла вооруженная охрана и два самоуправляемых крупнокалиберных плазмомёта. Интересно. Это весьма дорогие игрушки. Что-то видимо о-очень напугало руководство корпорации, раз они расщедрились на использование этого оружия.

— Скажите Афина, вас ввели в курс дела? — не оборачиваясь спросил топ-менеджер.

— В общих чертах. — ответила я.

— Что ж…— проговорил менеджер. — Вчера ночью, на дозорный патруль было совершено нападение. Увидев растерзанные тела, мы сперва решили, что это пустынные карнотавры, но-о… Вы знаете, когда мы увидели сохранившиеся в шлеме одного из охранников запись видеорегистратора, то сочли за лучшее связаться с ОСП.

— Мне сказали, что есть подозрение на нападение антимода. — ответила я.

— Это вы уже решите сами, советник Афина. Мы не располагаем необходимой компетенцией для таких выводов.

Мы подошли к решетчатому металлическому пандусу перед входом в командную станцию, где находилось непосредственное руководство проектом.

И в этот момент я услышала гневное:

— А мне куда девать эти два гермоконтейнера?! А?!

Я обернулась.

Четверо мужчин оживленно спорили перед входом на огражденную территорию склада, где стояли одинаковой формы и цвета громоздкие грузовые контейнеры.

— Питер, это твои проблемы. — ответил разгневанному рабочему, какой-то седой бородатый мужчина в желто-черной униформе охраны. — Видимо какая-то ошибка с накладными.

— Да нет тут, мать вашу, никаких ошибок! — проорал брызгая слюной обозленный мужчина. — Вы мне в прошлый раз тоже самое говорили! Я тогда все проверил! И всё было в порядке!

— Это всего лишь означает, — спокойно и хладнокровно ответил ему седовласый бородач, — что ты второй раз подряд допустил одну и ту же ошибку, Питер.

Питер в ответ послал обоих собеседников, махнул рукой напарнику, и они направились к стоящему рядом грузовику.

— Советник! — позвал меня топ-менеджер. — Вы идёте?

Я оглянулась на него, поднялась по пандусу.

— Не обращайте внимания на дрязги работников. — лениво проговорил мужчина в форменном сюртуке. — Они сами разберутся. Кстати… Я забыл представиться. Мое имя Гюстав Готье К вашим услугам, советник.

Внутри станции мы не стали терять время, Гюстав проводил меня к лифту.

— На втором подземном этаже вы найдете госпитальный морг. Там вам покажут тела убитых охранников. Как закончите, поднимитесь ко мне.

Я почувствовала, что на мой чипджет18 пришло сообщение со схемой местонахождения личного кабинета сэр Гюстава.

— Как скажете, сэр. — ответила я, и зашла в лифт.

Внизу меня встретили двое патологоанатомов в узких тесных переливающихся хромированными бликами эластичных комбинезонах.

Оба передвигались на леветирующих дискообразных гиропанелях.

Один из них был с жидкими и сальными, кучерявыми волосами и неприятными влажными глазами. Второй моложе раза в два, и с коричневым родимым пятном на левой стороне лица.

— Впервые в своей жизни вижу офицера ОСП! — вместо приветствия произнес патологоанатом с кучерявыми волосами. — Да ещё столь привлекательного вида.

Он подлетел ко мне на гиропанели, и протянул руку.

— Я доктор Редклиф Паттерсон. — он выразительно шевельнул бровями. — Очень приятно познакомиться, офицер.

— Не могу сказать вам того же. — я пожала его руку. — Моя бы воля, я бы никогда не встречалась с людьми вашей профессии.

Мужчина понимающе усмехнулся.

— Следуйте за мной.

Мы пошли по длинной металлической платформе. По обе стороны от нас вниз, на глубину уходили объемные резервуары. Вдоль металлических стен тускло сияли зеленоватые огни. А полость обоих резервуаров заполняли высокие металлические фермы. На них, ярусами, на подобии зарядов для револьверных орудий, вертикально размещались по пять металлопластиковых капсул. Большинство из них пустовали, но в некоторых, в зеленовато-белом гелеобразном растворе находились бледные тела покойников. Чаще всего с отвратительными ранениями.

— Несчастные случаи не редкость на строительных работах. — перехватив мой взгляд, проговорил кучерявый патологоанатом.

Я ничего не сказала.

Мы прошли ещё несколько ярдов, когда патологоанатом вдруг остановились. Тот, что по моложе, с родимым пятном на лице, с помощью программы в чипджете вывел перед собой проекцию меню управления системой морга.

-Сейчас мы покажем вам, что случилось с бедолагами из дозорного патруля.-произнес кучерявый мужчина, и неприятно усмехнулся.-Давно я такого не видел.

Ярусы с металлопластиковыми капсулами пришли в движение. Часть из них поднялась наверх, чтобы освободить место для поднимающихся нижних ярусов. Один такой «барабан» с капсулами поравнялся с нами. Я увидела в трёх из пяти капсул покалеченные, окровавленные тела.

Желудок дрогнул в животе, к горлу подступила легка тошнота, но я к подобным зрелищам я была привычна.

Одна из капсул повернулась горизонтально. Из-под неё в нашу сторону выдвинулись металлические рельсы, и на них капсула подъехала к нам. Когда прозрачная крышка поднялась, в воздух плавно вспорхнули зеленовато-белые испарения. Я поморщилась. От тела несло острым запахом бальзамирующих растворов. Больше всего это напоминало сильно прокисшие молочные продукты.

— Ну? — немного глумливо усмехнулся патологоанатом. — Что скажете, офицер?

Не обращая внимания на издевку в голосе доктора, я склонилась над телом.

Бедолаге очень крупно досталось. Надеюсь он не мучился.

Левая рука с частью грудной клетки полностью оторвана. И в огромной ране отлично видны обломки ребёр, рваные багровые куски плоти, легких и сизого оттенка почки. Отсутствовала нижняя часть челюсти. Так, что язык погибшего охранника застывшим слизняком вывалился на горло. Ноги до колен так же были оторваны, и обломки костей торчали из лохмотьев окровавленной плоти. Выпотрошен живот, всё тело покрыто глубокими царапинами, ссадинами и гематомами.

Я провела правой ладонью над искалеченным телом покойника. И вывела на сетчатку моих глаз информацию о предполагаемых параметрах орудия, которым могли быть нанесены такие травмы. Углы, под которыми были получены травмы, характер разрывов и прочих повреждений говорил о том, что Зак Гаррисон, работавший в охране NOXBORN, стал жертвой существа в четыре-пять раз больше себя, и обладающего физической силой двух-трёх волов.

В сообщении, которое прислал мне сэр Гюстав, был прикреплен видеофайл с нашлемного регистратора одного из погибших охранников. Я быстро просмотрела видео. В дерганном, трясущемся изображении стучали беспорядочные выстрелы. Кто-то надрываясь кричал, слышалось утробное злобное рычание. Пыль, ночь, вспышки выстрелов и предсмертные крики. Но в этом хаосе я успела разглядеть нечто. На стопкадре был заметен более-менее четкий силуэт существа. Крупное. В три-четыре человеческих роста. Четыре головы на извивающихся шеях. Четыре пары красных глаз, и длинные, явно роботизированные руки.

Я вздохнула. Опасения руководства строительной корпорации, похоже полностью оправданы. На их охрану напал антимод.

Ну, что сказать. С первым днём отпуска, советник Линдхольм. И начнется он с поисков антимода класса «гидра», уровня не меньше третьего из пяти. Просто мечта…

                                                        ***

Вход в пещеру напоминал широко разинутую пасть чудовища. Это впечатление дополняли клинообразные сталагмиты, свисающие с потолка огромной тектонической пещеры.

Я обернулась на стоящих за моей спиной четырёх охранников. Ребята явно дрейфили, и не желали переться в глубь подземелья, где по слухам обитает свирепый антимод. Ну, я лично их прекрасно понимаю. Из четверки охранников более-менее храбро держался только седобородый мужчина с ясным, добрым взглядом светло-карих глаз. Это он ругался с водителем грузовика возле склада с контейнерами.

— Так, что говорите монстр обитает в этой пещере?

— Так точно, мэм. — ответил за всех седобородый.

— Обращайся ко мне либо советник, либо Афина, либо просто офицер. — сказала я. — Тебя как зовут?

— Жером, советник. — представился седобородый. — Жером Тома.

— Ты лично видел следы чудовища, Жером Тома? — кивнув на пещеру, спросила я.

— Да, советник.

— Отлично. Значит ты и пойдешь первым. — решила я.-А для надежности с тобой пойдёт вот этот парень.

Я наугад ткнула в одного из трусливой тройки охранников. Парень одарил меня недобрым взглядом, но перечить не стал. М-да, на расположение охранников явно можно не рассчитывать. Впрочем, самое главное чтобы эти красавцы не сдриснули раньше времени, при первом же подозрительном звуке.

— Рокко, — не громко сказала я в правую ладонь, — мы заходим в пещеру. Трансформируйся в режим истребителя и будь наготове.

— Слушаюсь. — угодливо отозвался искусственный разум унибота.

Я коснулась правой рукой армоблока на левом плече. И за несколько секунд моё тело окутала гибкая и прочная черно-серебристо-изумрудная экзоброня. Шлем я одевать пока не стала. Проверила работоспособность стазис-браслета не левой руке. Тот сиял ясным малиновым светом. На правом бедре я активировала плазменный кнут, который тоже озарился ярким малиновым сиянием. Затем проверила импульсный трёхфазный пистолет в компактной кобуре слева от груди.

— Ну, что встали? — я посмотрела на застывших охранников. — Давайте, показывайте следы, которые вы видели.

Наш небольшой отряд ринулся в глубь пещеры. По мере того, как мы продвигались дальше, я отчетливо ощущала понижение температуры. Лучи наших фонарей рыскали в подземной тьме, пятна света ползали по щербатым скалистым стенам. Мы прошли мимо небольшого зеленоватого озера. Вода в нём то и дело пузырилась от глубоководных гейзеров. За очередным поворотом обнаружились тускло сияющие в стенах пещеры желто-белые кристаллы. Их молочно-белый мягкий свет растекался во мраке пещеры, поблескивал робкими бликами на селикатных породах.

— Кварцевые флюориты. — махнул в сторону кристаллов седой Жером.

— Сосредоточься на поисках следов, о которых вы все мне рассказывали.-ответила я, рассматривая кристаллы.

Они создавали в пещере жутковатую, но довольно красивую иллюминацию.

— Так вот они…— Жером остановился, и указал рукой на стену рядом с собой.

Его наплечный фонарь ярко освещал глубокие царапины в скалистой породе.

Я подошла к нему. Приблизилась к каменной стене, и провела пальцами по темным широким щелям. Они действительно напоминали следы от гигантских когтей. Я просунула пальцы в одну из таких щелей, и нащупала там твёрдые крошки. Вынув руку обратно, я посмотрела на пальцы, поднесла их к лицу. Что-то тускло поблескивало среди мелких каменных крошек.

— Что-то нашли, советник? — спросил Жером, чуть склонившись ко мне.

От него тянуло дешевым дезодорантом, и фруктовой пастой для зубов.

— Возможно. — не вдаваясь в подробности, ответила я.

Я прощупала остальные следы от когтей. Везде обнаружилась одинаковая крошка и пыль, с блестящими частицами внутри. Любопытно. Я ссыпала каменную крошку и пыль в компактный контейнер для улик, на поясе, и закрыла его.

— Где ещё вы видели следы? — спросила я сосредоточенно.

— Советник, — пожал плечами Жером, — а разве нужны ещё?

Я пристально взглянула на него.

— Не думаю, что я обязана обсуждать с вами что мне нужно для расследования, а что нет, Жером. Где ещё вы видели следы?

Другие следы монстра, в виде таких же поцарапанных стен пещеры, обнаружились дальше, возле известняковых наростов. Не знаю, чем антимоду, если это он, не угодила большая меловая закаменевшая глыба, но он просто растерзал её. Вокруг валялись отколотые куски серо-голубого мела, этим же мелом были засыпаны стены и пол пещеры вокруг. Меловая пыльцы осела на друзах горных минералов.

Во мраке пещеры раздался гулкий щелчок.

— Что это?! — вскрикнул один из охранников.

Все четверо быстро опустили забрала шлемов с торчащими строенными окулярами визора. Я тоже активировала полную защиту, и мою голову полностью закрыл каплевидный шлем экзоброни. В ионном ифраспектральном излучении я увидела, как по стенами пещеры шустро заметались лазерные лучи прицелов.

— Не стрелять! — скомандовала я.

Быстрые щелчки вновь прозвучали в подземной темноте. Скачущим эхом они разнеслись под каменными сводами.

Ударила очередь выстрелов. Сверкнули желтые вспышки. Кинетические пули автоматов с искрами разбили скалистые стены. Воздух задрожал от басовитого эха. Разбитые куски камней с рокочущим грохотом разлетелись в стороны.

— Не стрелять! — взбешенно гневно вскричала я, и ринулась к охранникам.

Они меня не слышали. Продолжали палить черт знает куда.

Я выругалась. Подняла левую руку со стазис-браслетом. Автоматы выпорхнули из рук охранников, и плавно кувыркаясь поднялись вверх.

— Что за дерьмо?! — вскричал в ужасе один из них.

— Направленная антигравитация. — с долей ехидства и торжества пояснила я, опустив руку со стазис-браслетом.

Одна из способностей, которая делала меня ультрамодом3 — это, полное управление гравитацией. Впрочем, совершенным контроль над этой силой может быть лишь при стазис-браслете.

— Успокоились все! — приказала я. — Выдохните!

Я вывела на визор шлема информацию звукоанализа. Пошла к тому месту откуда звучали щелчки. Странные звуки доносились из неприметного узкого прохода в между двумя плитами.

— Ждите здесь.- — приказала я корпоративной охране, и взмахом руки вернула воздействие гравитации на их оружие. Левитирующие под потолком автоматы упали рядом с охранниками. Под сводами пещеры разнеслось эхо грязных ругательств перепуганных стражей корпорации.

Я пролезла к проход. В инфраспектральном излучении на серо-синей поверхности каменной почвы отчетливо выделялись ядовито-желтые и зеленоватые пятнышки следов. Судя по размерам следов существо, которое их оставило, довольно маленькое. Не больше человеческого ребёнка. Стоп! Это же человеческие следы!..

Я усилила восприимчивость звуковых сигналов в датчиках экзоброни, и прислушалась.

Булькающий звук капающей воды, где-то в глубине пещеры. Громкий и злой шуршащий шепот охранников, оставшихся позади меня. Какой-то скользкий шелест, визгливый скрип. И вот… чье-то частое и шумное, взволнованное дыхание.

С помощью стазис-браслета я немного приподняла себя на четверть ярда, и осторожно полетела на звук дыхания. Ребенок, а у меня не было никаких сомнений, что это именно какое-то дитё, прятался за огромной друзой сталактитов.

Я подняла забрало шлема. В лицо повеяло запахом сырости, прелости и горечью пыли. На правом плече зажегся яркий наплечный фонарь.

— Послушай, — мягко произнесла я, — я не знаю кто ты, но если ты не собираешься нападать на меня, то я не желаю тебе зла, кроха. Меня зовут Афина, я офицер Особого совета противодействия. Думаю, ты слышал о нас.

Я выждала пару секунд. Притаившийся за сталактитами ребенок на несколько секунд задержал дыхание. Я подлетела ближе к тому месту, где он прятался.

— Пожалуйста, не бойся. — попросила я. — Я обещаю, что ни причиню тебе вред. Я здесь только, чтобы найти чудовище, которое по слухам обитает в этих пещерах.

Я услышала, как ребенок нервно сглотнул, и опустилась на каменную почву. Мгновение прячущийся ребенокм сомневался, и вот, наконец, из-за друзы камней вышла тощая не высокая фигурка. Грязной ладошкой он прикрывал личико от слепящего света моего фонаря. Я убавила яркость, и рассмотрела ребёнка. Темные волосы до плеч, грубо связанные лохмотья вместо одежды, из-под которых белеют босые ноги.

— Привет. — вежливо поздоровалась я. — Я Афина. А как тебя зовут?

Я присела на одно колено. Ребенок несколько мгновений с подозрением глядел на меня. Затем робко произнес:

— Я Лило. — тонким голоском произнес ребенок.

— Лило? — переспросила я с доброй улыбкой. — Так ты девочка? А как ты здесь оказалась? Ты заблудилась в этой пещере?

Девчушка отрицательно замотала головой.

— Это мой дом. — произнесла она.

— Дом?.. — не понимающе, чуть заикаясь переспросила я. — И ты здесь живешь одна?

В ответ Лило снова покачала головой.

— Мы живём здесь всей большой семьёй.

— Семьёй? — снова переспросила я, стараясь не очень удивляться. — Я могу поговорить с кем-то из ваших… м-м… взрослых?

Лило снова несколько секунд испытующе меня разглядывала.

— Папа говорит, что люди из городов очень опасны.

Я вздохнула.

— Да, у нас далеко не все честные и добрые. Увы, Лило, отчасти твой старик прав.

— Папа говорит, что люди из городов воры, убийцы и грабители. — с толикой обиды в голосе проговорила девочка.

Я криво, печально усмехнулась. Кажется, я наткнулась на представительницу одного из диких племен, что живут в пустыни и в горах. Они искренне считают, что ОКА14 захватили их планету, их дом, и их земли. В чем-то они правы.

— Слушай, Лило, — я попыталась донести до девочки правду, — хочешь верь, хочешь нет, но лично я не собираюсь никого грабить, или обворовывать. А у***ь или, что более предпочтительно, поймать и обезвредить хочу только чудовище, которое нападает на людей строительной компании… Ты об этом что ни будь знаешь?

Тут к моему удивлению девочка медленно кивнула. Я ощутила толчок волнения в груди.

— И что это? — спросила я.

Лило сперва закусила губу, но тут же с детской запальчивостью выкрикнула:

— Это мститель!.. Он наказывает тех, кто обижал нас!

— Подожди, Лило. — я качнула головой. — А что именно вам сделали люди, которые снаружи занимаются строительством?

                                                        ***

Хотя общение с детворой никогда не входило в список моих талантов, да и вообще я их не слишком люблю, мне удалось уговорить Лило показать, где все они живут.

Охранникам я приказала вернутся, и выйти из пещеры. В конце концов основную свою роль они выполнили. Я увидела следы антимода. А в случае столкновения с самим монстром, эти перцы скорее всего дадут дёру. Да и потом если «гидра» третьего уровня нападёт, их броня и оружие против него бесполезны. Только лишние жертвы будут на моей на совести.

Лило провела меня извилистым лабиринтом. Я конечно же запустила программу отслеживания маршрута. Так что дорогу назад я найду.

Девочка привела меня к завешенному тряпочной ширмой проходу, по обе стороны от которого сияли два больших кварцевых кристалла.

Мы вошли внутрь, и я остановилась в нескольких шагах от порога. В разные стороны от меня, неровными ступенями поднимались пологие горы. Они были усеяны тускло сияющими кристаллами желтого, лилового и голубого цвета. Потолок пещеры здесь уходил далеко вверх, и терялся в темноте. На каждой «ступени» пологих гор стояли кривые лачуги, построенные из разного хлама. Уродливые, приземистые, и тесные самодельные домики из металлических обломков, стальных труб, обрывков полимерных тканей, фрагментов корпусов воздушного и наземного транспорта, и чёрт знает чего ещё. На звук наших с Лило шагов из самодельных лачуг пугливо выглянули жители этого подгорного поселения. Их были десятки и даже сотни! Целые семьи! Мужчины, женщины, старики, дети, и даже собаки, кошки, птицы. Люди испуганно шарахались от света моего фонаря, с опаской глядя на меня, и вжимая головы в плечи. Чумазые, худые, с изможденными лицами. Все они носили старые латанные лохмотья на подобии тех, что были на Лило. Почти все были босые. Я задержала взгляд на женщине, возле которой, держась за подол её одежд жались трое полуголых детишек. У её детей под кожей отчетливо выпирали ребра и суставы костей. А чуть дальше стоял с осунувшимся лицом и впалыми глазами совсем молодой парень. Чуть выше две девочки — просто живые скелеты! И их мать выглядела не лучше. Такой же кошмарной анорексией страдали и животные. Тщедушные облезлые собаки, обтянутые кожей и шерстью, костлявые кошки.

Я несколько секунд ошарашено, в оторопелом изумлении рассматривала глазеющих на меня подгорных поселенцев. Эти люди похоже уже давно живут в постоянной нужде, без удобств, без света, а их вечным спутником стал беспощадный голод.

Я судорожно вздохнула, сглотнула.

— Лило, — я обернулась на девочку, — как давно вы все здесь живёте?

— С тех пор, как корпорация начала своё строительство. — чуть замявшись, ответила девочка.

                                                        ***

— Вы обрекли на медленную смерть от голода целое племя пустынных отшельников! — я не скрывала своей ярости. — Сэр Гюстав, вы слышали о двадцать второй статье конституции Объединенных консульств Атона?!

Сидящий в кресле, перед столом с прозрачными мониторами, топ-менеджер NOXBORN игриво сплел пальцы рук.

— Да, советник. Я знаю эту статью. Но никакого «ущемления или уничтожения безоружного, мирного населения», о чем говорится в статье, здесь не было.

— Да ну? — фыркнула я со злым сарказмом. — То есть целое племя по собственному желанию решило переселиться в горные пещеры? Подальше от солнца, от оазисов, от еды и воды?

Сэр Гюстав поднялся из кресла. На миг я подумала, что слегка перегнула палку своим поведением, но потом решила, что я всё-таки офицер ОСП, и не буду расшаркиваться перед одним из многих менеджеров корпорации. Тоже мне!

— Советник Афина, — явно сдерживая эмоции, нарочито ровным голосом проговорил Готье. — перед начало строительного проекта, проживающим здесь местным жителям было предоставлено жилье в чертах нашей славной столицы Атлас. Но возлюбленные вами племена пустынных дикарей оказались слишком горды, чтобы принять щедрое предложение корпорации.

— И что вы сделали, сэр Гюстав? — с холодной иронией спросила я. — Выгнали их силой?

— Только лишь её демонстрацией. — помолчав, с показным равнодушием ответил топ-менеджер NOXBORN.

Я понимающе, ядовито усмехнулась.

— Надо полагать без жертв не обошлось.

— Жертвы, советник, — с долей ехидного самодовольства ответил топ-менеджер, — лишь досадные последствия необходимых иногда жестких решений.

Он шутливо развел руками.

— Это бизнес, крошка.

— Необычные каноны у вашего бизнеса. — едко ответила я, и добавила. — Мне нужны личные дела ваших охранников и рабочих.

— Зачем это?.. — удивился Готье. — А-а… Подозреваете, что кто-то из наших сотрудников может быть связан с…

— Подозреваю. — отрезала я. — Если вы были жестоки при… демонстрации вашей силы безоружному и беззащитному племени отшельников, вполне возможно, что антимод действительно мстит вам именно за это.

— Причем тут месть, советник? Антимод безмозглое, кровожадное чудовище, которое…

— Антимод в прошлом обычный человек, переживший изменение. — металлическим голосом перебила я менеджера. — И чтобы повысить ваш уровень эрудиции скажу, что на мутационные изменения организма неймода2 очень часто оказывают влияния негативные эмоции, стресс, и в особенности такие чувства, как зависть, злость и…

Тут я подступила ближе к менеджеру, глядя в зеркальную лицевую поверхность оперсетевого шлема.

— Ненависть. — со значением закончила я.

Сэр Гюстав нервно прокашлялся.

— Ладно. — быстро сказал он, спрятав руки за спиной. — Вы меня убедили, советник. Я передам вам дела.

С помощью чипджета он вывел перед собой оптическую проекцию меню управления. Я увидела, как он отправляет файл, и почувствовала сигнал на своем чипджете. Полученную информацию я вывела на сетчатку глаз.

— Отлично. — пренебрежительно бросила я.

Развернувшись, я направилась к порт-дверям.

— Сообщите мне, если что-то найдете. — бросил мне вслед менеджер.

— Конечно. — не оборачиваясь бросила я.

У дверей я остановилась. Обернулась, и посмотрела на сэра Гюстава.

Тот приосанился, и спросил:

— Что ни будь ещё?

— Да, сэр. — кивнула я. — Ещё раз назовёте меня «крошкой», я вам ногу прострелю. Хорошего вечера.

Я вышла из кабинете топ-менеджера, и направилась в отведенные мне на станции управления личные покои.

                                                        ***

Я порывисто шагала по широкому коридору, поглядывая на светящуюся передо мной схему командной станции. На ней ярко-желтой линией был отмечен путь к моей каюте.

Впереди показался пост видеонаблюдения. Отделенный от коридоров квадратной металлической стойкой по периметру и укрепленным оргстеклом. Там в окружении четырех вогнутых внутрь дисплеев, с объемным изображением сидели две девушки в черно-желтой униформе охраны NOXBORN.

У одной из них я заметила торчащие из-под рыжих волос стилизованные кошачьи уши. Я пренебрежительно фыркнула. Эту новый мейнстрим с генетическими апдейт-патчами20, которые позволяют выращивать заячьи хвостики на задницах, кошачьи уши на башке, или птичьи крылья на лопатках, казался мне редким идиотизмом. Да, глядя на мои волосы можно пренебрежительно сказать: уж кто бы говорил. Только вот я не выбирала цвет своих волос. Мои лилово-малиновые волосы лишь побочный эффект при трансформации моего организма в ультрамод. Да. А ещё мои шартрезовые глаза часто флуоресцируют в темноте. Помню, один парень, которые ночевал у меня до ужаса перепугался ночью. И сбежал, не попрощавшись… Скотина.

Но, вот зачем специально отращивать себе кошачьи ушки, хвостики, всякие крылышки и прочую хренотень, я не понимаю. Кому-то кажется это милым? Что, кого-то это правда возбуждает? Наше общество от жажды легализации однополых браков и педофилии, плавно переходит к зоофильским развлечениям? Куда вообще катиться это гребаный мир?..

Я задержала взгляд на изображениях и камер наблюдения. Там виднелись расположения местного бара, нескольких этажей, багажного ангара, ресторана, и госпиталя. На картинке последнего женщина в бело-голубом эластичном медицинском комбинезоне с красным крестом на правом плече, помогала раненому мужчине встать на гиропанель.

За поворотом возле поста видеонаблюдения пара рабочих, под присмотром одного из охранников, копалась в проводах открытого распределительного щита.   

Когда я проходила мимо, один из рабочих, светловолосый парень с инфантильным взглядом голубых глаз, удивленно вытаращился на меня. Когда посмотрела ему в глаза, он обмер, застыл, и нервно сглотнул. Оба инструмента выпали у него из рук.

— Арчи, не отвлекайся! — прикрикнул на него рабочий по старше, с седеющими темными волосами. — Давай новый свитч сюда!

Светловолосый парень спохватился, рассеянно наклонился к контейнеру с запчастями.

Стоявший рядом охранник с вьющимися темными волосами, хохотнул, и подвинул контейнер ногой подальше. Светловолосый растерянно взглянул на него снизу-вверх. Лицо его отвердело, взгляд помрачнел.

— Натан не надо. — бросив осуждающий взгляд на охранника, сказал старший рабочий. — Оно того не стоит.

— Да, Натан. — осклабился охранник, — будь паинькой.

С этими словами он снова подвинул контейнер ногой, не дав Натану дотянутся до него.

Я задержала взгляд на ухмыляющемся лице охранника, но вмешиваться не стала. Это не моё дело. Я здесь для другой, совершенно и четко поставленной задачи.

Мои апартаменты оказались просторными, уютными, с двумя длинными окнами. За толстым протектированным оргстеклом горели огни строительной площадки, передвигались погрузчики с пилотами-строителями, вокруг строящихся сооружений летали дроны-помощники. Строительство каждый день заканчивалось лишь в полночь. Через три с половиной часа после заката.

Я подошла к интерактивному компьютеризированному столу. Прикосновением правой руки перенесла полученные от Готье данные с чипджета. Над столом тут же засияли зеленые проекции документов с личными данными и фотоизображениями сотрудников компании. Из контейнера с уликами я достала найденную сегодня в следах антимода каменную крошку и пыль.

Из багажной кофры, которую видимо доставил Роко, я вынула аналитический сканер и микроскоп.

Первое представляло собой кубической формы прибор, с полукруглой впалой выемкой. Туда я ссыпала найденные улики, и запустила процесс анализа. Нужно узнать из чего сделана эта тварь. Если мутация произошла с использование каких не качественных композитов или дешевой стали, то этот «гидра» не так опасен. А вот если окажется, что в составе его искусственной части содержаться высокопрочные сплавы, или качественные углеродные соединения, мне придется попотеть, если дело дойдет до жаренного.

Пока сканер исследовал найденные материалы, я занялась просмотром дел сотрудников NOXBORN. Первым делом нужно проверить охранников и рабочих на наличие родственников среди пустынных племен. И лучше всего начать с охранников. Вряд ли «гидра» способен возвращаться к человеческому облику. Как правило мутация в антимода необратима. Но, во-первых, случаются исключения, а во-вторых я почему-то думаю, что у него должен быть сообщник-человек. Особенно если это существо действительно связано с изгнанием племени в пещеры.

Антимод сам по себе вряд ли станет эффективным оружием мести. Это хоть и достаточно умное, но все-таки кровожадное, свирепое и не управляемое создание. И хотя оно способно планировать, мыслить, и анализировать, чаще всего антимод убивает всех людей без разбора. Потому что, хоть ненависть или злоба может стать причиной обращения, уже обращенный антимод всех без исключения людей рассматривает, как источник необходимого ему АТФ. То есть ему все равно на кого нападать.

А между тем атака на патруль охраны была четко спланирована. Монстр наверняка напал из засады. И ждал он именно патруль. А не кого попадется.

А если так, то кто-то должен был ему сообщить где, и когда будет проходить патруль охраны. И этот кто-то видимо ближайший родственник или друг антимода, когда тот ещё был человеком. Родных и близких антимод иногда действительно может слушаться, и не трогает их. До поры до времени.

В изученных мною делах охранников, ни у кого не попались сведения о родственниках среди отшельников. Хм. Ну, я и не ожидала, что найду какую-то зацепку с первого же раза. А было бы хорошо, кстати.

Ладно. Займемся рабочими. И вот тут я почему-то сразу обратила внимание на изображение того самого светловолосого парнишки с наивным взглядом, который устранял неполадки в распределительном щите. Я открыла его дело.

Так. Натан Добсон. Родился 22 сентября 2710-м. Чёр-рт… Ему всего-то двадцать три, и он на пять лет меня моложе. Хм, о чем я думаю?

Так, дальше… После окончания школы, поступил в инженерно-строительный университет, закончил с отличием… какой молодец, а… А я вот экзамен по криминалистике три раза пересдавала.

Так, ладно…  а вот уже любопытно. В графе «родственники» у мистера Добсона жителями Атласа являются только родители, бабушка и дедушка по отцу, и младший брат. А вот место жительство дедушки и бабушки по материнской линии указано, как «вольно определяющееся». Хм. Обычно такие формулировки встречаются в документах у новоприбывших колонистов, граждан других фракций, или… или у тех, кто предпочитает жить вдали от шумных многомиллионных гиперполисов.

Но в данном случае это крайне подозрительно. По-детски как-то прозвучало… Ладно. Посмотрим на других.

Я перелопатила ещё кучу дел по строителям. И скажу откровенно, что корпорации NOXBORN нужно к чертям собачим уволить весь свой отдел по подборки персонала. Куда они только смотрят!

Я только начала копать, а уже нашла в личных делах целый букет!

Тут у нас и судимости, и дезертирство, и поноживщина, и увлечение «Калейдоскопом». Красота!

Ладно это всё проблемы корпорации, и мне до них дела нет. Нужно найти гидру, нейтрализовать мутацию в организме, или, что куда проще, ликвидировать на х**н. Может генерал-советник Йенсен раздобреет, и вернет мне хоть часть отпуска.

М-да… Мечтать не вредно. Так, хорошо. Пока, что из подозреваемых у меня только этот симпотный парнишка, Натан Добсон. Надо бы с ним поговорить. А учитывая, как он на меня смотрел, когда я проходила мимо, думаю проблем с ним возникнуть не должно. Сейчас уже довольно поздно, почти полночь. Скоро конец смены. Но, я ещё могу успеть переговорить с Добсоном.

Я вышла из своей каюты, и направилась к щитку, возле которого трудились два электромонтёра. Однако, сейчас распределительный щит был закрыт, и рядом с ним никто не работал. Я услышала девичьи смешки, что доносились из поста видеонаблюдения, и ринулась туда. Две девушки в черно-желтой униформе охраны над чем-то смеялись. Рядом с ними, в небрежной позе, с чашкой кофе стоял уже знакомый мне Жером Тома.

— Эй, — я постучала по стеклу поста, — дамы, мне нужно знать, где сейчас находиться Натан Добсон.

Девушки перестали смеяться, переглянулись.

— А зачем он вам, советник? — спросила одна из них, с глупым смешком.

— Да тут такое дело, — с показной задумчивостью произнесла я, — оказывается ваш Натан внебрачный сын одного из трибунов Верховного трибунала15 ОКА.

У девушек вытянулись лица. Жером Тома молча усмехнулся над чашкой.

— Это правда?. — с округлившимися глазами, спросила девушка с генетическим апдейт-патчем в виде кошачьих ушек.

— Нет. — с безжалостным холодом ответила я. — Но раскрывать правду двум не самым сообразительным младшим сержантам, я точно не обязана. Где Добсон?

— Сейчас посмотрю. — с недовольным видом ответила девушка с кошачьими ушами.

Она вывела на центр вогнутого дисплея информацию о рабочих. Видимо операционная система корпорации в реальном времени отслеживала перемещение, да и ещё запрашивала отчетность о занятости сотрудников.

Пока девушка с апдейт-патчами искала инфу о Добсоне, я окинула взглядом мониторы видеокамер. Я бы возможно ничего и не заметила, если бы не обратила внимание на монитор, показывающий госпиталь. Там медсестра в медицинском комбинезоне помогала раненому встать на гиропанель. Но я ведь уже это видела. Буквально часа полтора назад, когда я шла в свои апартаменты. Какого…

— Запросите связь с госпиталем! Живо! — вскричала я, врываясь на пост.

— Но вы же сказали…— начала одна из девушек.

— Да быстрее, овца безмозглая! — в ярости рыкнула я. — У вас же видео на камере закольцованное, чёрт бы вас побрал! Куда вы смотрите!

Жером Тома в изумлении уставился на меня, а затем на дисплей с изображением видео из госпиталя.

Девушка с кошачьими ушами уже набирала по коммутатору госпиталь. Но, затем обернулась, и пожала плечами.

— Не отвечают…— растеряно ответила она.

— На каком этаже медицинский отсек?! — быстро спросила я.

— На первом…— пролепетала жертва апдейт-патчей.

— Врубай тревогу! Жером поднимай всех, кто у вас есть! Возьмите под охрану соседние отсеки, все выходы и входы! Живо! — распорядилась я.

— Советник, а что…— начал было Тома.

— Скорее всего, у вас антимод в госпитале! — процедила я.

Одна из девушек поста видеонаблюдения вскрикнула, прижала ладони ко рту.

                                                           ***

Активировав броню, я мчалась по первому этажу станции управления. На сетчатке глаз сияла схема с отмеченным маршрутом к медицинскому отсеку. В руках я уже держала свой импульсный трехфазник. Мой пистолет мог стрелять как ударными импульсами и плазменными зарядами, так и осколочными гранатами с кислотным газом. Плюс в ранце экзоброни есть модуль-конвертер, превращающий пистолет в очень мощный кинетический дробовик. Но, сейчас я поставила режим плазменных зарядов. Потому что плазма одинаково эффективна почти против всех видов антимодов. Кроме некоторых экземлпяров из последних рангов. С которыми я пока встречалась всего три раза за всю жизнь. Слава Богу.

— Роко, — произнесла я в микрофон шлема экзоброни, — будь начеку! Тварь может выскочить из станции, и помчаться в пещеры!

— Я барражирую над станцией, Афина. — ответил ИИ унибота.

— Отлично.

Впереди показались протектированные двойные порт-двери медицинского отсека. Я подбежала к ним, поднесла чипджет к сканеру, и проскочила внутрь через желейную перламутровую массу.

На пороге я остановилась, и тихо выругалась. На бело-голубых металлополимерных стенах неряшливыми кляксами лениво стекала темная кровь. Металлический пол был так же обильно забрызган кровью. В багровых поблескивающих под электрическим светом лужах, среди обрывков одежды валялись человеческие останки. Фрагменты рук, пальцы, выпотрошенные кишки, расплющенные легкие и пара безглазых голов.

— Выродок! — прошипела я со злостью.

Я знала, что антимоды виновны в своих преступлениях лишь отчасти. Я знала, что они не в состоянии контролировать свой неуёмный голод. Знала, что они не могут без вырабатываемого в человеческом организме аденозинтрифосфата — тут бледнеет и меркнет любая наркотическая зависимость. Но я всё равно дико их ненавидела!

Выровняв собственное дыхание, я просканировала помещение медицинского отсека. Вокруг меня были только мертвецы. Ладно. Медотсек занимает площадь двести двадцать пять на триста пятьдесят ярдов, плюс многочисленные композитные перекрытия, порт двери и защитные поля. Буду надеяться, что мой сканер, из-за расстояния и препятствий, просто не может засечь выживших даже если они есть.

Но где, чёрт возьми, сам антимод? Я включила вспомогательный стрелковый модуль на правом плече экзоброни. Эта штука стреляет зарядами с электромагнитными волнами. А антимоды не любят такие сюрпризы, они причиняют им дикие неудобства.

Я вывела проекцию дисплея сканера движений перед собой, рядом со схемой медотсека, и прошла дальше.

Слева от меня на стене мерцал разбитый монитор, на котором крутился рекламный ролик компании NOXBORN. Дальше, в двух ярдах, искрился темный пролом в металлополимерной стене. Рядом красовалась вмятина, а под ней словно устав лежал мужчина в бело-голубом эластичном комбинезоне медицинской службы. В его груди торчала металлическая свая из разбитого потолка.

Я обошла свисающие с пробитого потолка искрящиеся провода. Настороженно взглянула вверх. Тварь может прятаться где угодно. Что-что, а коварства антимодам не занимать. И прятаться, паскуды, они умеют хорошо.

Слева от меня, с тихим скрипом, закрывались и открывались раздвижные двери. За ними я увидела один из операционных блоков, и недовольно поджала губы. Внутри была картина похожая на ту, что я увидела у самого порога. Кровь, трупы, фрагменты тел.

Я задержала взгляд на мужчине с разорванной шеей, и женщине, которую пригвоздили к стене стойкой освещения.

Впереди что-то с грохотом упало, раздался звон стекла. Я вскинула левую руку со стазис-браслетом. Подняла лежащую на полу транспортировочную медицинскую капсулу, в которой перевозят лежащий больных. Сила антигравитации заставила громоздкую капсулу подлететь на полтора ярда.

Держа её перед собой на подобии щита, я прошла дальше.

Гулко, немного чаще обычного стучало мое сердце. Я не давала чувству опасности завладеть мною полностью. Хотя бурлящий адреналин уже привычно растекался в крови, наполняя тело пульсирующим теплом.

Снова раздался посторонний звук. Как будто что-то тяжелое с усилием тянут по полу. Я остановилась. Чуть скосила глаза на сканер движения. На бело-зеленой оптической проекции дисплея с большими паузами пульсировала ярко-красная точка. Предполагаемые габариты не превышали размеры человека. Но, это не повод расслабляться. Гидры третьего уровня способны распространять мутацию в виде вирусных клеток. А значит антимод вполне мог создать себе группу поддержки из местных больных или медперсонала. Я вздохнула. Стрелять в людей, пусть и зараженных антимодом мне не хотелось. Но, с другой стороны, адепты21 уже будут не совсем люди. Во всяком случае их мозг, в случае заражения, точно будет поражен вирусными клетками антимода.

Я следила за пикающим сканером. Впереди, из-за угла выполз мужчина в бело-голубом медицинском окровавленном комбинезоне.

— Помогите… — прохрипел он. — Пожалуйста…

Он с усилием выполз из-за стены, и я увидела, что вместо ног у него ниже пояса багровые влажные лохмотья.

— Пожалуйста…— слабеющим голосом простонал мужчина. — Помогите…

Он отчаянно полз ко мне, оставляя за собой смазанный жирный слой крови на полу.

— Пожалуйста…— мужчина поднял безумный взгляд испуганных глаз.

Я пару секунд глядела в его глаза. Бедняга. Он ещё не знает, что уже умер.

— Помогите…— снова, едва ли не плача, взмолился разорванный пополам человек.

— Конечно. — сухо ответила я, и выстрелом трехфазника снесла ему голову. — Прости.

Я обошла обезглавленную половину тела, и ринулась дальше. Помочь ему всё равно уже было не возможно, даже при помощи современной медицины. Странно, как он вообще дополз сюда.

Держа перед собой в воздухе транспортировочную капсулу, я ринулась дальше. За поворотом свет почти повсюду, до самого конца коридора отсутствовал. Только кое-где мерцая горели лампы на потолке.

Серо-зеленые зыбкие сумерки сгустились в больничном коридоре. Мое сердце забилось чаще. Слишком много темных злачных пятен притаилось в этих сумерках. Слишком много мест, где могло прятаться чудовище.

Зато сканер вдруг уловил движение. Причем сразу нескольких объектов. Все они были в одном помещении. Я насчитала двенадцать двигающихся точек. Так, это скорее всего выжившие. Хорошо.

— Советник!

Я вздрогнула от голоса сэра Гюстава, раздавшегося в моем шлеме.

— Да, сэр? — не терпеливо ответила я.

— Вам нужна помощь?

— Нет, сэр. — качнула я головой. — Мне не нужна помощь. Не мешайте мне делать мою работу.

— Докладывайте мне обо…

— Конечно. — оборвала я его, и прервала связь.

Как он меня раздражает! Сначала их корпорация совершает необдуманные поступки, а затем пытаются вмешиваться в работу тех, кто исправляет последствия их ошибок.

Сканер показал приближение двух объектов. Они были совсем рядом.

Выжившие? Или… кто-то другой?

Я услышала их шаги, а через несколько секунд увидела и два расплывчатых в сумерках силуэта. Силуэты вроде были человеческими.

— Эй! — позвала я. — Я офицер ОСП! Вы в порядке? Вам нужна помощь?..

Они молчали. Оба силуэта просто молча двигались в мою сторону. Я остановилась, подняла пистолет.

— Как вас зовут? — крикнула я.

Я уже заподозрила неладное. Не стали бы люди просто тупо отмалчиваться в такой ситуации.

Но, неужели всё-таки…

Резко запикал сканер движения. Я увидела пульсирующую красную точку, совсем рядом. Не оборачиваясь, я швырнула капсулу вперед,  и отпрыгнула в сторону.

Рядом раздалось хриплое шипение и приглушенный рык.

Я обернулась, вскидывая пистолет.

Из-под обломков медицинского оборудования выбралось нечто. Полуголое человеческое тело было покрыто впившимися в плоть металлическими пластинами, из шеи торчали узлы проводов. Половину черепа покрыла выпуклая угловатая пластина, а вместо глаз вращались два сверкающих желтым светом объектива. Зараженный вирусом «гидры» адепт раскрыл пасть, продемонстрировав мне два ряда пилообразных зубов, и прыгнул на меня. Я выстрелила из пистолета, отскочила в сторону. Тварь рухнула на пол. Из пробитого плазменными зарядами тела на пол хлынула вязкая кисейная масса буро-желтого цвета.

Впереди на меня бежали те двое силуэтов. В сумраке сияли их жуткие желтые глаза, из пастей стекала слюна. Зараженные кибергенетическиим вирусом существа, некогда бывшие людьми, с безумным азартом прыгнули ко мне. Я вскинула левую руку. Малиновым светом вспыхнул мой стазис-браслет. Я подняла в воздух валяющуюся на полу металлопластиковую мебель, метнула в них. Мебель отбросила существ прочь, сбила их с ног. Я не теряла времени. Подбежала к ним, и с двух ярдов по очереди выстрелила в головы каждому из них.

— Ублюдки! — сплюнула я с отвращением.

Да, ещё час-два назад они, наверное, были людьми. Санитарами, судя по значкам на бело-голубых комбинезонах. Но сейчас это уже не люди. Это лишь оболочки для совершенно иной формы жизни.

Я убедилась, что киборги точно сдохли, и направилась к месту скопления двигающихся, на сканере красных точек. Если это выжившие их нужно поскорее вывести.

А «гидра» оказался опаснее, чем я думала. Мало того, что он способен распространять вирус, так тот ещё и развивается просто с головокружительной скоростью!

Едва я сделала несколько шагов. Как сканер снова запищал. Активнее и громче. Я взглянула на дисплей, и на миг оторопела. С двух сторон, ко мне по лабиринтам госпиталя мчалось сразу пятнадцать или восемнадцать красных точек.

Да не может быть!.. Я увеличила на дисплее сканера схему госпиталя. Мне нужно срочно найти укрытие, с одним входом-выходом. Желательно узким, в который не сможет протиснутся сразу вся толпа. А здесь, в просторном коридоре, меня разорвут на части!

Я ринулась в помещение интенсивной терапии. Оно было близко, и там были не порт-двери, а шлюзовые люки. Видимо, это помещение предназначалось для терапии опасных инфекционных заболеваний. А значит они герметичные. Отлично. То, что нужно.

Я быстро отыскала палаты интенсивной терапии. Переступила через искалеченный труп женщины в окровавленном комбинезоне, и юркнула в приоткрытый люк. Закрывать его я не стала. С помощью антигравитации я переместила больничные кровати и капсулы к двери, туда же сгрудила медицинские препараты. Теперь даже если твари прорвутся массой через люк, они окажутся за плотной баррикадой.

Я уже слышала их. Слева на дисплее несколько красных точек мигали, сливаясь в бесформенные красные пятна. По коридорам больницы раздавался грохочущий топот ног. Звучал хор пугающих, зловещих хриплых рычаний и хищных шипений.

Я отошла подальше. Переключила пистолет в режим стрельбы осколочными гранатами с кислотным газом. Последний опасен лишь в момент взрыва гранаты, и быстро теряет свою активность. Так, что ни я, ни выжившие, если они тут остались, не пострадают

Шум адептов приближался. Я размеренно выдохнула. Спокойствие…

В приоткрытом люке показался первый. Сверкнули желтые глаза, показалась влажная от слюней пасть.

Я выстрелила. Граната взорвалась ядовито-желтым, фосфоресцирующим облаком. Я услышала сдавленные сипнущие крики погибающих в кислотных испарениях тварей. С влажным звуком и металлическим скрипом они падали на пол, корчась в предсмертных судорогах.

Но их становилось больше. Я выстрелила ещё раз, затем ещё, и ещё. И снова!.. Сканер сходил с ума, показывая густую толпу зараженных «гидрой» существ. Да чтоб тебя! Откуда их столько развелось! Не мог один антимод наплодить за такое время столько адептов! Если только… Они не пришли вместе с ним!..

Зараженные проломились через узкий люк. Топча своих же павших соратников, они врывались, втискивались в люк, давя друг друга.

Чуть морщась от усилия, я расстреливала их из пистолета. Но их все пребывало.

Установленная мною баррикада начала сыпаться и распадаться. На миг меня кольнул страх. Четыре года служить с отличием, и быть растерзанной какими-то адептами! Вот уж дудки!

Я вскинула руку со стазис-браслетом, несколько тяжелых медицинских аппаратов, бросила в адептов. Затем воздействием гравитации вырвала решетку вентиляционной шахты, и подняла себя до потолка. Я забралась в шахту, посмотрела вниз. Зараженные заполнили все помещение, и глупо рыскали вниз. Тут некоторые подняли на меня свои желтые глаза-объективы, и злобно оскалились пилообразными зубами.

— Сдохните! — выкрикнула я, бросая вниз мощную термическую гранату.

Эта штука со скоростью света выжигает всё к чертям собачим, в радиусе пятнадцати ярдов! Самое то, чем можно угостить столпившихся в тесном помещении врагов.

Я развернулась, и на четвереньках ринулась прочь, по вентиляционной шахте. Лучше убраться подальше от термического взрыва. Температура пламени в термическом взрыве больше тысячи градусов по Цельсию!

Я была уже в нескольких ярдах, когда услышала, как грянул взрыв. Я ощутила, как нагрелась поверхность воздуховода, по которому я ползла. Да и сам воздух стал резко суше и жарче. Я активировала систему кондиционирования экзоброни. Глядя на проекцию дисплея сенсора и схемы медотсека, я переползла по вентиляции в пульмонологическое отделение. Судя по сенсору, взрыв термической гранаты сжег всех тварей, что ворвались в помещение интенсивной терапии.

Я добралась до решетки люка, выбила её, и плавно слетела вниз. Приземлившись на пол, быстро осмотрелась.

Разруха, перевернутая и разбитая медицинская аппаратура, мертвые сотрудники больницы, и… один из зараженных.

Я приблизилась к нему. Пнула ногой. Он был всё-таки был мёртв. Но вот его одежда… Первые трое, зараженных «гидрой» адепта, явно были сотрудниками госпиталя. На них были медицинские комбинезоны. Но этот… босый, в драных лохмотьях, и его тело всё исхудало от голода.

Передо мной был один из отшельников. Так вот откуда такая толпа адептов. Я была права — они пришли сюда вместе с заразившим их антимодом. Но ни он, ни сами зараженные не могли попасть на станцию без посторонней помощи извне. Значит мои подозрения верны.

Так, нужно по-быстрому проверить весь отсек, вывести выживших, если остались.

Я не спускала глаз со сканера. Но новых движений на дисплее не отмечалось. Я миновала пустующие цилиндры с кислородными масками, проводами и ремнями. В этих штуках с лечебными растворами обычно лечат острые вирусные респираторные заболевания.

Я вышла в коридор. Прислушалась. Усиленное восприятие звуков я не включала, здесь их было слишком много. Если бы я слышала все трески искрящихся проводов, скрипы поломанных раздвижных дверей, и прочее тому подобное, всё это сильно дезориентировало бы меня. И в условиях, когда я охочусь на представителя опаснейших чудовищ нашего времени, это может иметь фатальные последствия.

Я проверила боезапас своего трехфазника, и прошипела ругательство. Гранат осталось чертовски мало. Всего четыре штуки из пятнадцати. Дерьмово. Надеюсь, большую часть зараженных я все-таки «утилизировала» в помещении терапии.

Я двинулась на звук сигнала движущихся точек, которые могли быть уцелевшими во всей бойне людьми.

Я достала из ранца конвертер, присоединила к пистолету, и активировала режим дробовика. Из-под ствола засиял зелено-белый луч целеуказателя. Оружие слегка отяжелело, но зато я стала чувствовать себя увереннее. В тесных пространства дробовик всё-таки лучше, чем плазмомётный пистолет.

Сигнал со сканера усиливался. Я ускорила шаг. Нужно было торопиться. Если «гидра» ещё в госпитале, он может пытаться добраться до закрывшихся о него людей.

Впереди показалась баррикада из обломков стены, потолка и мебели. Я убрала её с помощью стазис-браслета, и прошла дальше. В этот миг в шлеме прозвучал индикатор радиосигнала. Я разрешила связь, и тут же услышала перепуганный женский голос:

— … кто ни будь слышит?! Мы здесь! Мы атакованы антимодом и толпой зараженных! Пожалуйста! Помогите! У нас куча раненных!

— Да бесполезно, Эванс. — донесся с заднего фона чей-то усталый и угрюмый голос. — Этот ублюдок повредил каналы связи. Медотсек отрезан от остальной станции.

— Заткнись, Бишоп! — гневно ответила Эванс. — Медицинский отсек вызывает командную станцию! Меня кто ни будь слышит! Пожалуйста! Нам нужна помощь…

Я остановилась, и проговорила.

— Говорит офицер ОСП, Афина. Я вас слышу, и я сейчас в медицинском отсеке. Я иду к вам.

— Слава богу! — выдохнула Эванс. — Афина, с вами есть подкрепление?

— Оно мне не нужно. — ответила я. — Против антимода броня и оружие, вашей охраны почти бесполезны.

— Я правильно услышал? — снова раздался голос Бишопа. — В отсеке офицер ОСП? Какого ранга?

Я усмехнулась.

— Передайте вашему коллеге, что я офицер четвёртого ранга.

— Хвала Всевышнему! — простонал Бишоп. — Советники четвёртого, пятого и шестого рангов, самые эффективные ребята!.. Пусть поторопиться!

— Будь осторожны! — взмолилась Эванс. — Там полно этих тварей.

— Не беспокойтесь, их уже существенно меньше. — слегка хвастливо отозвалась я. — Сколько у вас раненных?

— Пять человек. — вздохнула женщина. — Все тяжелые. Ещё семь более-менее способные передвигаться…

— Хорошо, я сейчас…

Тут в динамике прозвучал грохот, жесткий басовитый удар, и скрежет металла. Я услышала испуганные крики людей.

— О, Господи! Он за дверью! Он здесь…— вскричала Эванс. — Держите дверь на прицеле!..

Я рванула вперёд. Бросилась на помощь со всей возможной прытью. В динамике звучали надрывающиеся крики. Кто-то рыдал, кто-то истово молился.

Я мчалась к ним. Я стремилась успеть. А на дисплее с возрастающей интенсивностью все ярче и чаще мигала большая красная точка. Гораздо больше прежних. И предположительные параметры в три-четыре раза превышали человека. Это был он. Тот, за кем я сюда прилетела.

Впереди показалась очередная баррикада из обломков стен, перевернутой техники и транспортировочных капсул. Я снесла её мощной антигравитационной волной. Предметы с грохотом разлетелись по коридору.

Огромная красная точка на дисплее сенсора движений пульсировала и мигала чаще. Сигнала звучал настойчивее, резче, громче. Звук сигнала нагнетал и нервировал. Я свернула за очередным поворотом, помчалась дальше, я была уже близко. Когда вдруг большая красная точка на дисплее перестала пульсировать.

Что за чёрт? Куда он делся? Не мог же он просто замереть на месте? Да ещё, когда близко от него находиться желанная добыча, переполненная необходимым ему аденозинтрифосфатом.

Неприятное предчувствие скользким ужом взвилось внутри меня. Я добежала до места выживших. Связалась с Эванс.

— Эванс вы меня слышите? — спросила я, слыша пульсацию разгоряченной крови в своих венах.

— Да, советник. — слабым, и дрожащим голосом отозвалась доктор. — Где вы?

— Рядом. — проговорила я, всматриваясь в полумрак длинного коридора. — Я почти у ваших дверей.

— Тогда я сейчас…

— Нет! — быстро и резко воскликнула я. — Заблокируйте двери, и не открывайте, пока я не скажу. Вентиляция у вас открыта?

— Да-а…

— Закройте немедленно! — потребовала я.

— Хорошо…

— И сидите тихо. — сказала я.

— Как скажете, советник.-голос Эванс звучал трагично и вымученно.

Я напряженно и сосредоточенно вглядывалась в пустой коридор. Обманчивая тишина оседала в сумерках зловещего полумрака. За разбитым окном сбивчиво сверкала вспышка испорченного освещения.

— «Где же ты? — яростно размышляла я. — Где ты спрятался, гнусный выродок!»

Я размеренно выдохнула. Осторожно шагнула вперёд. В сознании тяжелела уверенность в притаившейся совсем рядом опасности.

Дерганными толчками под левой грудью стучало сердце. Нервная щекотка стекла по шее.

Я цепким взглядом впилась в коридор перед собой. Ничего необычного. Все тот же хаос, беспорядок, разруха, растерзанные тела сотрудников госпиталя и засыхающие темные пятная крови.

Отвратительные и уродливые, но вполне обычные для меня следы антимода.

Я поравнялась с автоматическими дверями отделения реанимации, где закрылись доктор Эванс и другие выжившие.

Я остановилась. В голову пришла мысль использовать одну из давно отработанных в охоте на антимодов уловок. Вполне может сработать. Прячущийся антимод ждет, когда охотник расслабиться. Когда решит, что он в безопасности. Это один из излюбленных «приемов» этих биокибернетических выродков.

Именно это я ему и покажу. Расслабленность и беспечность.

Я спрятала дробовик в ранец экзоброни, и повернулась к дверям реанимационного отделения.

Я вздохнула. Внешне я оставалась спокойной. Уверенной. Беспечной. Самое время нападать…

Я не услышала, а почувствовала. Мельчайшее колебание воздуха. Едва слышимый шорох, чуть заметное шевеление.

…Я отлетела в сторону. В двери реанимационного отделения с яростью и грохотом врезался широкий длинный клинок на конце суставчатого металлического хвоста.

Я услышала, как за дверью разом вскрикнули люди.

Я выругалась. Этот антимод обладал способностью хамелеона. Кто бы мог подумать!..

Тварь выпрыгнула на меня. Я снова отскочила, швырнула перед собой гравитационную волну. Вспомогательный стрелковый комплекс на моем правом плече выдал очередь электромагнитных волн. Антимод чуть отпрянул, качнулся, завалился на бок, но тут же поднялся, выпрямился во весь свой рост.

Я ожесточенно, со злостью усмехнулась. Тварь была огромной. Раз в пять больше меня самой. Я смотрела на гигантские биороботизированные руки с длинными когтистыми пальцами, на чешуйчатое буро-зеленое тело и четыре извивающихся сегментных металлических шеи. На них шипели и скалились зубастые красноглазые черепа.

Антимод раскрыл все четыре пасти, я выхватила дробовик, и несколько раз быстро выстрелила в потолок над тварью. Два мощных кинетических заряда разбили покрытие потолка. Вниз обрушились несколько фрагметов композитного материала. Стрелковый комплекс на правом плече, снова выдал порцию зарядов с электромагнитными волнами. Всё вместе это заставило монстра опешить и слегка растеряться.

Я метнулась в сторону. Чудовище разъяренно зарычало. В пол рядом со мной ударил сосредоточенный мощный лазерный луч. В лицо полыхнуло опаляющим жаром. Завоняло плавленым металлом. Я вскинула левую руку. Стазис-браслет привычно вспыхнул малиновым светом. Я сцепила зубы, сосредотачивая усилия. Гравитация вокруг антимода резко выросла. Чудовище взвыло, согнулось. Переливающиеся бликами хромированные металлические черепа зашипели и зарычали. Суставчатый хвост беспокойно метался из стороны в сторону, разбивая стены коридора.

Я усилила давление гравитации, и перенесла его на верхнюю часть туловища. Чудище заорало от боли. Да. Помимо всех своих прочих способностей антимоды чувствуют боль и страх. Что лично меня искренне радовало.

Сейчас верхняя часть туловища твари была в десятки раз тяжелее нижней. Его суставчатые шеи сжались в узловатые комки. Тело начинало сплющиваться. «Гидра» не выдержал, упал на четвереньки, упрямо с усилием уперся сильными лапами в пол. Металлические черепа зарычали на меня. Красные глаза горели ненавистью.

Обливаясь потом, я с ожесточением «надавила» сильнее. Тварь уже визжала и извивалась под невероятно сильным давлением искусственной гравитации. Его с титанической силой прижимало к полу, и вдавливало в жесткую металлическую поверхность. Хвост и шеи монстра «прилипли» к полу, но продолжали пытаться извиваться и дергаться. Металлические черепа лязгали челюстями. Правая верхняя лапа «гидры» надломилась и прижалась к полу под неестественным углом. Я застонала от невыносимого напряжения.

И в этот миг сработали датчики безопасности экзоброни. Сигнал «Атака стыла» врезался и надавил на уши. Я выругалась, прыгнула в сторону. Импульсные заряды врезались в стену, оставив на метталополимерных стенах впалые закопченные следы.

Антимод в мгновение ока вскочил. Красноглазые черепа взвились на длинных шеях.

Левой рукой, я подняла вверх валяющиеся на полу обломки потолка, стен и разбитое медицинское оборудование. Быстро откатилась в сторону. Сконцентрированные лазерные лучи разбили выставленное мною препятствие. Антимод снова огласил коридор разъяренным рычанием.

Я прицелилась, и три раза быстро выстрелила в правую нижнюю конечность. Я метила в щель между когтями и толстыми металлическими панелями. В щель, где темнела чешуйчатая биологическая часть ноги. Монстр снова зарычал. На пол хлынула темно-синяя жидкость. Я увернулась от удара хвоста. Быстро оглянулась назад. Увидела прыгнувшую за угол фигуру.

Ах ты мерзавец! Пришел защищать своего питомца! Говноед ущербный!..

Я снова взглянула на антимода. Тот резко ринулся ко мне. Зубастые черепа броском опустились на меня. Я изменила направление гравитации, и антимод покачнулся, начал медленно взлетать. Но тут же впился всеми четырьмя лапами в стену. С трудом преодолевая направленную мною на него гравитацию, вгрызаясь челюстями черепов в металлополимерные стены, монстр пополз прочь.

Я выстрелила ему вслед. Дробь попала в заднюю лапу. Чудище рыкнуло, я увидела, как от его лапы отвалилась металлическая деталь. Я выстрелила ещё раз, затем ещё, и снова. Пока, наконец, два из пяти пальцев монстра на задней лапе не отвалились. С металлическим лязгом они ударились об пол, и отскочила дальше.

Я было бросилась за антимодом. Тварь не должна сбежать.

Но меня снова отвлек сигнал атаки сзади.

Я грязно выругалась. Нырнула вниз, перекатилась по полу. Импульсные заряды оставили новые опаленные глубокие вмятины в стене. Я укрылась в одном из ближайших кабинетов, антигравитацией поднял с полу коридора смятый обломок стены, и поднесла к себе. Я использовала его, как щит. Я активировала автономный эндоскоп. Из-за правого плеча высунулся гибкий металлический щуп с широкоугольной умной камерой на конце. Управляя им, я «выглянула» электронным глазом из-за угла. Внимательно оглядела пространство рядом. Я выждала несколько секунд. Антимод в это время с грохотом, скрипом и лязгом убирался прочь. А я не могла его преследовать. Потому что кое-какой подонок довольно метко стрелял по мне из импульсной винтовки. Конечно у меня отличная экзоброня, способная иной раз выдержать взрыв мины, гранаты или даже помочь пережить ракетный удар (не без травм). Но даже у моей брони есть слабые места. Особенно на спине. А между тем по мне стреляли не обычными импульсными зарядами. Судя по обожженным вмятинам на стене, это следы от винтовки с термоактивным векторным усилением. Опасность зарядов у такой штуки в том, что в момент соприкосновения с целью, они на нескольких суженных направлениях, дополнительно создают чрезвычайной силы вектор давления с запредельно высокой температурой. Этакий вид нового кумулятивного эффекта, чёрт бы его побрал. Попросту говоря пробитие моей брони в любом месте, таким зарядом гарантированно поджарит меня за долю секунды. Мое тело в тесной экзоброне, в закрытом пространстве в одно мгновение превратиться в свежий ростбиф. А это, ну никак не входит в мои планы.

Стрелка не было видно. Прячется, подлец. Ладненько. Я оглядела кабинет в котором находилась, на предмет иных дверей, но их здесь было. Придется идти, прикрываясь импровизированным щитом.

Я закрыла глаза. С моих губ срывалось разгоряченное дыхание. Кожу на лице слегка припекало. Нервозное чувство раздувалось и сжималось в теле. Тянущее вязкое напряжение ощущалось в области живота, плеч и бёдер.

Ладно. Нельзя отдавать инициативу в руки этого неизвестного союзника антимода. Кто его знает, что он вытворит.

Используя импровизированный щит из обломка от стены, я выбралась из укрытия, и ринулась вслед за антимодом. Система безопасности снова предупредила о выстреле в мою спину. Я на бегу, упала на пол, развернулась, выстрелила раз, и затем второй. Я услышал крик. Попала!

Подхватившись с полу, я рванула к месту, откуда в меня стреляли. Я услышала его, услышала, как он убегал.

Я выскочила из-за поворота, и ту же юркнула обратно, отпрыгнула в сторону. А рядом со мной, за углом ударил мощный взрыв. Затем ещё один.

Я выругалась, выскочила из-за угла, прицелилась, и бессильно опустила дробовик. Ублюдка нигде не было.

Я обыскала всё помещение госпиталя, и не обнаружила ни стрелка, ни антимода. Хотя нашла огромную дыру в полу госпиталя, через которую видимо и сбежал антимод.

Я качнула головой, с досадой цокнула языком. Ну, что же. Этот раунд запишем в ничью. Хотя…

Я оглядела помещение госпиталя, посмотрела на разорванные тела врачей, медсестер и санитаров.

Какая уж тут к чёрту «ничья»…

Когда я вошла в отделение реанимации, где прятались доктор Эванс и другие выжившие, все немедленно с восторгом зааплодировали. Оказывается, люди здесь все видели, благодаря мониторам, на которые транслировалось изображение уцелевших камер видеонаблюдения.

— Хвала Всевышнему, что вы оказались здесь! — горячо поблагодарила меня доктор Эванс.

Это оказалась невысокая темноволосая женщина с длинным каре до плеч. Её мокрые от слёз глаза ещё хранили следы пережитого кошмара.

— Не достаточно быстро. — виновато и тихо ответила я.

Меня хлопали по плечам обрадованные пациенты, санитары и доктора. Все на перебой хвалили меня, и выражали восторг.

Для меня это всегда выглядело дико и странно. Я ведь не акробатка в цирке, и не балерина, чтобы мне аплодировали. Тем более, что более сотни человек погибли от нашествия антимода и его адептов.

Среди выживших было огромное количество раненых. Некоторые были в особенно плохом состоянии. Если бы не доктор Эванс, и другие врачи скорее всего они бы уже давно испустили дух.

А ворчливый Бишоп оказался одним из охранников, что были в это время в медицинском отсеке. Это был крепкого телосложения чернобородый мужчина в звании старшего сержанта. У него было разорвано правое предплечье, и ещё следы укусов адептов остались на левой ноге. Но охранник держался молодцом. Даже отпустил в мою сторону пару довольно похабных шуток. Сразу видно закостенелого в боях солдафона. Силен, вынослив и категорически пренебрегает этикетом.

Среди тех, кто был с доктором Эванс и старшим сержантом Бишопом я увидела знакомое лицо Натана Добсона. Белокурый голубоглазый юноша не был ранен, но его одолевала заметная дрожь. В руках он сжимал окровавленный пневматический молоток. А ещё он очень старательно избегал моего взгляда.

Через десять минут в медицинский отсек ворвалась рота охранников. Они заполонили весь отсек. И вместе с врачами искали по отделениям тех, кто мог остаться в живых. И к моему великому счастью нашли около трёх десятков раненых, но живых людей.