Пантеон планеты «эльда»

Из личного жизнеописания Селесты Сорта – II

Я проснулась от голода и нарастающей боли в животе.

В следующий миг меня охватила сотрясающая сознание паника, я была в тесном, темном и ограниченном пространстве. Последние события прошлого дня лишь постепенно всплыли в моей памяти.

Я нашла сумку с украденным мною алмазом, прижала к груди и открыла часы на своём ГИМе.

Сейчас было без десяти восемь вечера, согласно главному часовому поясу столичной планеты Альбатор.

Система временного контр-интеграла (СВК), благодаря которому, время внутри каждого космического корабля, во время перелётов, протекает в сотни и тысячи раз медленнее, была синхронизированна со столичным временем. А значит и в самом, одноименном городе Альбатор, «Столице столиц», сейчас такое же время.

Вспомнив, что рассказывал и показывал Косимо, я открыла цистерну и выбралась наружу.

Ну, выбралась это было сильно сказано. Скорее, я вывалилась и тут же, со стоном, грохнулась на пол, потому что мое тело, затекшее и онемевшее от долгого пребывания в позе эмбриона, было неуклюжим и каким-то ватным.

Морщась из-за ноющей боли в только что ушибленном плече и левом локте, я, не без труда, села и кряхтя поднялась.

— Оу-у!..— страдальчески морщась, простонала я.

Кости, суставы и позвонки, вместе с пульсирующими мышцами – всё было как будто каким-то чужим, деревянным и крайне малоподвижным.

Бойкое, интенсивное покалывающее ощущение быстро растекалось под кожей, по всему телу. Я ощущала, как пережатые вены и сосуды вновь наполняются кровью. Постепенно возвращалась чувствительность к коленям, пояснице, к пальцам ног и рук.

Позвонки в шее и спине, отзывались приглушенным болезненным ощущением при каждом движение.

Но, сейчас рано думать об этом. Памятуя о системе контроля качества, о которой рассказывал Косимо, я, не прибегая к излишней изобретательности, отыскала лежащие неподалеку части запасного крепежа для стеллажей и торопливо засунула в цистерну.

Затем настороженно прислушалась. Вроде бы не звучал никакой тревожный сигнал и никто из экипажа корабля не спешил в трюм проверять, что случилось с икрой коброкарпа.

Это позволяет надеяться, что я успела наполнить цистерну необходимым весом, до того, как включится тревожное оповещение в системном обеспечении цистерны.

Теперь пора заняться вопросом дальнейшего выживания.

Кое-как совладав со своим телом, которое продолжало отзываться тянущей болью в спине и суставах, я торопливо закрыла цистерну с умопомрачительно зловонной икрой коброкарпов.

Следующие несколько минут я усердно разминала свое тело и осматривалась.

Я находилась в огромном грузовом отсеке корабля. Это было трапециевидное помещение, с выступающими из стенок ребрами массивных шпангоутов.

Здесь царил густой дымчатый полумрак, подсвеченный тусклыми зелеными и оранжевыми огоньками различных индикаторов.

Весь отсек сплошь был заполнен многоярусными стеллажами с камерами заполненными грузовыми кофрами, цистернами и контейнерами.

Когда я полностью восстановила в теле кровоток, меня мгновенно окутал промёрзлый холод. Он плотно охватил мое, покрытое липкой влагой тело и уже через несколько секунд я начала дрожать от холодящего озноба.

«Надо выбираться отсюда и побыстрее, — подумала я, чувствуя, как у меня начинают стучать зубы».

Возможность трезво соображать и выстраивать модель логичного поведения вернулась ко мне с некоторым опозданием.

Голова всё ещё была тяжелой ото сна, шея и спина немилосердно ныли и, в добавок ко всему, тянущая боль разыгралась на животе, куда меня ударил Гастон.

Кое-как оклемавшись, я открыла меню своего ГИМа и запустила установленное не так давно пиратское, совершенно незаконное приложение.

Таким обычно пользовались всякие домушники и медвежатники, для вскрытия входных люков, сейфов, оптоиллюзорных дверей и сберегательных шкатулок, куда обычно складывают дорогостоящие украшения.

Это приложение я однажды выиграла в казино «Фартовой масти» у одного заезжего вора, славившегося своей изобретательностью и неуловимостью.

Он четыре раза проиграл мне в «Блек Джек» и расплатился «Штопором» — чудо-приложением для ГИМа с крайне неблагородным названием, но способным показывать содержимое любого хранилища. «Штопор» так же мог декодировать предметы с классом защиты от А1 и А2 до В3. Классы «С» и «D» ему были не по зубам, но узнать с его помощью, что внутри всё равно было возможно.

При помощи чудодейственного приложения я просканировала несколько контейнеров и грузовых кофр, которые все были подписаны именами и фамилиями хозяев из списка пассажиров корабля. Эти имена и фамилии я сохраняла в своей памяти, с помощью иннервированного в зрительный нерв микрочипа ГИМа – пригодятся.

Мне нужна была одежда и, если повезёт, какая-то еда.

Но перед этим, самой главной целью для себя, я видела найти способ избавиться от тошнотворного, невозможно омерзительного запаха сырой икры коброкарпа, которой я провоняла, как провинциальный рыбак с подводных рыболовецких траулеров.

Мне удалось отыскать кофры с газированной минеральной водой. Я вылила на себя несколько небольших бутылей и смыла с себя большую часть налипшей на тело кашеобразной икры.

Мне так хотелось побыстрее избавиться от этой гадкой пакости, в которой я была измазана с шеи до пят, что наплевала даже на холод, царивший в грузовом отсеке. Ну, максимум, что мне грозит – это воспаление легких, а медицина империи давно научилась лечить этот недуг дешево, быстро и качественно. Ну, правда только на планетах с высоким уровнем жизни.

Разумеется, нормально помыться в таких условиях я не могла, и мне всё равно необходимо будет принять душ, а ещё лучше ванну, с пеной и ароматизаторами.

Частично оставшийся со мной запах коброкарповой икры я заглушила найденными парфюмами. Пахли они отвратительно, но выбирать было не из чего – это был единственный груз с духами и кое-какой косметикой, который я смогла открыть с помощью «Штопора».

А зато мне сильно повезло отыскать в камерах стеллажей контейнер с партией новой коллекции одежды для столичных бутиков. Надо полагать этот груз не с Кальды и судно «ИмперТрона» к нам залетело лишь на временную остановку. Потому что на моей родной занюханной планете не шьют одежды, способную удовлетворить взыскательную столичную публику.

Между тем, в контейнере, который мне удалось открыть при помощи «Штопора» оказались очень приличные и дорогие на вид вещи.

Здесь была зимняя и весенняя коллекции.

Я слегка оторопела, увидев марку «Эль-Луиджо». Экземпляры этого производителя одежды я видела только на картинках разных рекламных сайтов и рекламного спама, которым компании обожают засорять личные страницы ГИМов всех граждан.

Я наскоро переоделась в боле-менее подходящие мне по размеру серо-бежевые брюки, натянула темные сапоги на низком каблуке, наверх одела белую тунику с модной рунической вышивкой и накинула на плечи короткую светло-салатовую мантию.

Не знаю насколько хорошо я выглядела в таком прикиде, главное, что мне стало намного теплее – мантия оказалась довольной тёплой, с многослойной подкладкой – и комфортнее.

А вот с волосами, безнадёжно изгвазданными в гадкой жиже от икры, пришлось помучаться. Нужно было придать себе человеческий вид и избавиться от похожих на сопли остатки икры.

Это было крайне трудоемкой задачей, но в конце концов мне удалось придать своим волосам более-менее приличный вид. Правда выглядела я так, словно сильно переборщила с гелем для эффекта мокрых волос. Ну, или словно недели полторы не мыла голову.

После переодеваний захотелось есть. Нет, захотелось не есть и даже не кушать, а скорее жрать… Хотя, вроде, пребывание в цистерне с вонючей икрой, не должно способствовать возрастанию аппетита.

Еды, которая не требовала приготовления или разогрева, к моему неописуемому сожалению, в трюме я не нашла, да и обыскивать дальше тысячи камер грузового отсека как-то не хотелось.

Теперь будем выбираться отсюда.

Я действовала с опаской, поскольку могла лишь предполагать, какое последствие понесёт любое из моих действий.

Сейчас, не придумав ничего лучшего, я специально открыла и оставила открытой одну из цистерн с зерном.

Если я правильно поняла, как работает система контроля и поддержания качества, встроенная в продуктовые цистерны, через некоторое время, ответственные за груз члены экипажа корабля должны получить соответствующий сигнал. А затем, на что я очень надеюсь, заявиться сюда.

Ожидание было томительным и нервирующим. Я даже подумала, что тем, кто должен следить за грузом вообще плевать на свою работу.

Но… в тот миг, когда я заканчивала мысленно ругать всех недобросовестных работников «ИмперТрона» широкие ворота шлюза грузового отсека, начали опускаться вниз.

Я поспешила спрятаться, благо в полумраке огромного грузового помещения это было совсем несложно.

— … Мосанрог его знает! Может сбой какой или что-то ещё!.. — послышался чей-то усталый и недовольный голос.

Из своего не хитрого, но вполне надёжного укрытия за стеллажом с грузовыми кофрами, я увидела две узких полосы света от ручных фонарей.

В грузовой отсек вошли двое сотрудников – оба были в серо-белых комбинезонах с прямоугольными сине-голубоватыми экранчиками видеобейджей и перечеркивающей грудь «перевязью» золотисто-жёлтой широкой полосой. Оба сотрудника также носили форменные черно-белые фуражки с логотипом компании «ИмперТрон».

— Раньше никогда никаких сбоев не было, — ворчливым голосом отозвался второй сотрудник.

Шли они неторопливо, но самое главное, что оба и не подумали закрыть за собой шлюз грузового отсека.

Чем я и не замедлила воспользоваться.

Изнывая от нервозного беспокойства, я бесшумно прокралась прочь от грузового отсека и двинулась вперёд.

Интенсивные басы сердца с вибрацией резонировали в венах, чувство страха быть пойманной скользило по коже и горело на спине.

Я, то и дело пугливо оглядываясь, быстро и торопливо шла по длинному коридору, со светлыми стенами, с отделкой из гладкого углепластика, и металлическим полом, застеленного мягким ковровым покрытием.

Я шла мимо многочисленных распределительных щитов, с разноцветными точками огоньков, небольших приборных панелей, с мелкими светящимися экранчиками и выступающих из стен коробчатых узлов управления тем или иным агрегатом бортового оборудования.

В коридоре было безлюдно и тихо, слышалась только мерное тихое гудение и немного дребезжащее жужжание многочисленных устройств космического корабля.

Я вертела головой по сторонам, пытаясь сориентироваться. Сейчас я находилась в служебном помещении, и кроме членов экипажа сюда никто не заходит. Именно поэтому мне пока никто и не встретился.

В голову навязчиво и бесцеремонно протискивалась пугающая мысль, что без специальной ключ-карты или пассажирской билет-карты я отсюда могу вообще не выбраться!

Как ни крути, а для того, чтобы просто не попасться по-глупому мне необходимо разжиться одним из видов пропуска.

И лучше, конечно же, пассажирским. Притвориться своей среди членов экипажа корабля, которых мало, и они довольно хорошо друг друга знают, будет тяжелее, чем раствориться во множестве пяти-семи тысяч пассажиров.

Вот только разжиться билет-картой будет не так чтоб уж очень легко.

Я всё-таки не карманник и ловко стащить что-то из кошеля или кармана зазевавшегося пассажира не смогу.

Я напряженно соображала и искала на стене, хоть где-нибудь план пожарной эвакуации или схему корабля. Мне нужно было понимать, где я нахожусь и куда мне двигаться. А для этого нужно достать карту этого громадного судна, перевозящего от двух до пяти миллионов пассажиров, без учета экипажа.

Схему корабля я так и не нашла. Зато, пройдя ещё несколько метров, я внезапно услышала хор громкого смеха.

Я застыла на месте, скованная нахлынувшей паникой. С трудом я поборола инстинктивное желание развернуться и рвануть обратно.

Обратно мне бежать не куда. Стараясь успокоить себя, я прислушалась к разговору трёх голосов.

Он доносился из тонкого прямоугольника желтого света, между стеной и не плотно закрытой подвижной дверью.

— Да ладно! — донесся чей-то недоверчивый и насмешливый голос. — Хорош заливать, Гильярмо!

— Да я не вру! — обиженно протянул кто-то, в ответ. — Так всё и было!

— Ага, ещё скажи, что потом тебе ещё за это доплатили! — послышался третий голос.

— Ой, идите вы оба к мосанрогу на язык! — в конец обиделся Гильярмо.

Двое его собеседников зашлись ещё более громким смехом.

У меня созрел кое-какой не хитрый и авантюристичный план. Шансов на успех было пятьдесят на пятьдесят, но иных вариантов у меня не было.

В детстве, ещё, когда я жила в приюте, я, следуя примеру, двух своих старших подружек, научилась делать жалостливое лицо и даже плакать. Подобный короткий спектакль я иногда устраивала ради того, чтобы мне выдали тёплое одеяло, взамен того, что отняли у меня старшие дети или чтобы мне дали дополнительную порцию печенья. Его я потом меняла на другие ценные в приюте «товары.

Иногда мои представления прокатывали, а иногда воспитатели, взяв меня за ухо выставляли прочь.

Сейчас я решила прибегнуть к своим не слишком искусным, но довольно действенным актерским способностям.

Придав себе жалобный и перепуганный вид, я заставила себя как следует всплакнуть, чтобы слезы потекли по щекам и в таком виде приблизилась к каюте членов экипажа.

Когда я заглянула внутрь, то увидела троих молодых парней, в бело-серых комбинезонах, с желтыми лентами поперек груди.

Они сидели на нижних ярусах двухуровневых кроватей, их черно-белые фуражки лежали на низеньком столике между ними, где сияло голографическое поле для игры в понто-мино, которая стала одной из самых популярных настольных игр на планетах империи.

Рядом с полем красовались три высокие термочашки с логотипом «ИмперТрона».

— П-простите, — нарочито заикаясь жалобно проговорила я.

Все трое парней тут же взглянули на меня.

— Девушка, в эту часть корабля для пассажиров вход воспрещён, — не слишком уверенно проговорил один из парней, с веснушками и светлыми волосами.

— П-простите, — боязливо проблеяла я, — я п-просто… я заблудилась… я п-познакомилась с одним офицером и он позвал меня на свидание… А п-потом… ушел к-куда-то и я н-не знаю что мне делать.

Да, это было чёрте что, и в такое объяснение выглядело крайне неубедительно. Ну, а на что, кроме чистого экспромта мне было рассчитывать?

— Опять вояки с пассажирками заигрывают, — проворчал чернобровый парень. — Задолбали уже! В прошлый раз одну девчонку к себе в каюту заманили, а потом там же и забыли. Вспомнили только, когда корабль уже ушел со орбиты… такой скандал потом был!

— Я вас провожу, девушка, — вызвался помочь мне улыбчивый парень с милой родинкой на левой щеке и аккуратной темной бородкой.

— Сп-пасибо вам большое, сеньор, — поблагодарила я.

— Да бросьте, — засмущался парень. — Не могу же я позволить прелестной девушке, вроде вас, в одиночестве бродить по нашим корабельным трущобам. Кстати, а как ваше имя?

Вот и пригодились имена пассажиров на грузовых контейнерах в трюме.

— О-о… я Летиция Анаклето, — постаравшись изобразить смущение, пролепетала я.

Мое небольшое и не слишком умелое представление подействовало – парни заметно растаяли, заулыбались и начали строить глазки.

— Ваше имя, как песня, — проворковал улыбающийся обладатель родинки на щеке. — Идёмте, нужно вернуть вас к приличному обществу. Кстати, полагаю, не ошибусь, если предположу, что вы из серебряного или золотого класса?

Так, соответственно, назывались бизнес и премиум классы салонов космических кораблей.

— Не ошибётесь, — продолжая корчить из себя представительницу того типа девушек, какими представляют или хотят видеть нас многие парни.

Пока сеньор «милейшая родинка» вёл меня по коридорам корабля, я мило щебетала, отвечая на заигрывающие вопросы парня в серо-бело-желтой униформе. Окидывая взглядом безликие стены многочисленных коридоров, холодного серовато-голубого оттенка, я не раз подумала, что сама, во всяком случае без подробной схемы космического судна, в жизни бы отсюда не выбралась!

Мы шли минут двадцать и поднялись на двух отдельных лифтах.

Корабль «ИмперТрона» был невероятно огромен! Внутри он казался даже больше, чем снаружи!

Наконец, обладатель приятной улыбки и импозантной стильной бородки привел меня к порогу ворот шлюза, отделявших отсеки пассажиров от служебных помещений.

Как только массивная, арочной формы перегородка опустилась в пол, парень в униформе посторонился и с изящным жестом и небольшим позёрством пропустил меня вперёд.

— Вот вы и вернулись, в вашу уютную обитель, сеньорита.

— Благодарю, — я одарила парня восхищенной улыбкой, — без вас я бы не справилась.

— Может быть, в таком случае, вы бы согласились уделить мне часть вашего драгоценного времени, при случае?

Я продолжала улыбаться, как восторженная дурочка и хлопать ресничками.

«Так, кажется, я вызвала у представителя противоположного пола небольшой передоз гармонов и неконтролируемых желаний — размышляла про себя я».

— Я… подумаю, над вашим предложением, сеньор, — пообещала я.

«Но лучше бы тебе забыть обо мне раз и навсегда. А то ещё начнешь трепаться где ни попадя и привлечешь ко мне совершенно лишнее внимание своего руководства, — мысленно рассуждала я».

Оставив сеньора «милая родинка» у ворот шлюза, отделявшего пассажиров из привилегированного общества от отсеков с обслуживающим корабль персоналом, я ринулась вперёд.

Чувствуя на себе изучающий взгляд моего проводника, я шла вперёд с изображением человека, осознающего собственную значимость в социуме.

А будь я в действительности, по происхождению, состоятельным человеком из соответствующей семьи, загордиться было бы от чего.

У летящей в премиум классе элиты общества были основания свысока взирать на тех, кто коротал время полёта в салонах и каютах низких классов.

Стены коридоров здесь были благородного золотисто-бронзового оттенка, с ребристыми пилястрами и ажурными скульптурами из композитных волокон, с белыми шариками самых настоящих жемчужин.

Освещение давали настенные фонари, в виде бронзовых ладоней, выступающих из стен, на которых плясало голографическое пламя.

Да, интерьер золотого класса просто пестрил роскошью на каждом углу.

Меня какое-то время одолевало некоторое чувство неловкости – нутром я чувствовала, что я здесь чужая, для всего этого бомонда – но потом я подумала, что при своем драгоценном камешке, я вскоре стану богаче многих, здесь присутствующих. Все-таки шестьдесят миллионов таллеров, мосанрог вас побери!..

Так, ладно. Хватит мечтаний, пора заняться собственным обустройством, для более-менее комфортного полёта до столицы.

Вариантов у меня было аж целых два: прятаться и тайком шнырять по кораблю, постоянно перебегая из одного укрытия и в другое или же отыскать одинокого пассажира с роскошной каютой.

Можно было, конечно, попытать счастье в бронзовом и медном классе, но я решила, что раз уж попала именно в золотой класс, буду приспосабливаться здесь. Тем более, что, как ни крути, а здесь лететь куда приятнее.

Проходя мимо одного из зеркал, которых в этой части корабля было с избытком, я придирчиво оглядела себя и вздохнула.

«Да, мой внешний вид не позволяет надеяться, что на меня польститься большое количество состоятельных граждан империи, но ничего, кого-нибудь да найду»

Только сперва, нужно вооружиться каким-нибудь сильнодействующим седативным препаратом. Или просто снотворным.

План был прост, как камень, раздобыть необходимый препарат, отыскать подходящую «жертву» и, уже в его каюте, подлить ему в бокал или чашку «волшебное» снадобье. Главное только не переборщить – мертвец на совести мне ни к чему.

Ага, да. Выглядит то всё обалдеть, как просто! А вот медпункт, среди всего этого блистающего великолепия местного антуража, я сорок минут искала!

Шлюзовая дверь, со светящимся керикионом*(кадуций – один из символов медицины), открывалась простым прикосновением к сенсорному экрану.

А внутри в идеально чистом, полукруглом помещении, с небольшим запахом дезинфицирующих средств, находился медицинский интелл-автомат и парочка неактивных медботов, с квадратными головами-мониторами.

Людей здесь не было – вызвать мед сотрудника можно было по необходимости и прямо в каюту, если нужно. А выдавать необходимые пассажирам препараты или производить простые медицинские манипуляции могли и медботы, программное обеспечение которых постоянно обновлялось.

На огромном мониторе медицинского интелл-автомата я выбрала список нужных препаратов и нашла то, что искала: Золпидем.

Это вещество с коротким полураспадом и очень быстро усваивается человеческим организмом – то, что нужно!

Представители золотого класса пользуются услугами «Всё включено», так что платить за препарат мне не пришлось.

Далее мой путь лежал в любой из местных ресторанчиков. Благо, в расположении золотого класса их было аж полсотни!

Меня несколько смущало, что я одета не под стать вечерним посещениям рестораций золотого класса – на фоне дам в вычурных вечерних нарядах с эффектными воротниковыми ожерельями и столь же солидных сеньоров в дублетах с посеребрёнными бутаньерками, я выглядела несколько по-нищенски.

Но, отступать мне некуда. Да и вещи на мне далеко недешёвые, так что, при плохом освещении и издалека, вполне могу сойти для местных за свою.

Преодолев короткий приступ робости, я вошла в один из таких небольших, но уютных ресторанчиков.

Переливающиеся бликами хромированные двери с матовыми стеклами, покрытыми замысловатыми гравюрами, с тихим шипением разъехались в стороны, пропуская меня внутрь.

В небольшом зале ресторана царила праздная и умиротворительная атмосфера.

В мягком, слегка интимном, лиловом освещении звучала размеренная мелодия, с узнаваемой джазовой аранжировкой.

За эллипсовидными столиками, на поверхности которых тускло сияли анимированные картины с мотивами из живой природы, в праздном величии восседали десятка два пассажиров премиального класса.

Ступая между столиками и вдыхая переплетения парящих здесь горячих блюд, я неторопливо поглядывала по сторонам.

Я успела удостоится уже четырёх насмешливо-презрительных взглядов от высокородных дам, в платьях, с перьевыми и меховыми накидками на плечах. Одна из них, даже ткнула локтем свою подругу и, ничуть не стесняясь, показала пальцем в мою сторону.

Вот вам и высшее общество, мосанрог его побери. Игнорирование элементарных норм воспитания налицо.

Стараясь не смущаться и перебарывая навязчивое чувство неловкости, я прошла в дальний конец зала – поближе к барной стойке, где нередко могут выпивать одинокие аристократы или успешные буржуа.

Здесь я выбрала свободный столик и, не успела присесть на стул с изящной спинкой в виде изогнутого деревца, как ко мне тут же подкатил дроид-официант.

Со своим тощим и вытянутым вверх силуэтом, он напоминал мне неудачный симбиоз манекена и гигантского тремпеля.

— Приветствую вас, в нашей остерии*(тип ресторана), — на темной и совершенно безликой обтекаемой голове дроида замелькали кривые линии визуального отображения звуковой дорожки. — Позвольте предложить вам меню нашего заведения, сеньорита.

С этими словами дроид приблизился к моему столику, на его узком корпусе появился тускло поблескивающий объектив проектора и прямо над моим столиком засияла, чуть мерцающая, голограмма с изображением готовых блюд. Их можно листать и прокручивать, а при желании увеличить и рассмотреть подетальнее.

Я замешкалась, пытаясь понять, как мне действовать. Денег то у меня нет и заказывать здесь что-то довольно чревато – на рестораны золотого класса формат «Всё включено» не распространялся.

Но если ничего не заказать, это может вызвать подозрение.

Старательно делая вид, что никакие блюда в меню меня не удивляют – большинство из них я видела в первый раз – я выбрала аппетитный на вид десертик, украшенный листочками мяты и ягодами малины.

— Будьте добры, мусс «Королевская ягода», — попросила я.

— Как изволите, сеньорита, — дроид вполне правдоподобно изобразил поклон и удалился.

Я, не спеша, как будто лениво, поглядела по сторонам. Поймала не себе несколько заинтересованных взглядов.

Из четверых одиноких мужчин, более-менее привлекательными были двое. Но, по моим наблюдениям в казино «Фартовой масти», больше всего на женщин тратятся как раз-таки богатые и обрюзгшие о старости толстяки или же мужчины, мягко говоря, не блещущие красотой.

Сколько раз я видела, как прыщавые, похожие на кроликов, с торчащими впереди зубами богатеи в казино сыпали талерами направо и налево, стремясь произвести впечатление на девушек с глубокими вырезами декольте. Или, как потные, обмахивающиеся веерами толстяки с бородавками на шее и косым взглядом, в провонявших приторно-сладкими духами одеждах, норовили доказать окружающим их девушкам, что они могут купить тут всё и всех.

Следуя опыту указанных выше наблюдений, из четверых мужчин, которые, судя по взглядам, были не прочь со мной познакомиться, я выделила самого нерадивого.

Это был полноватый, коротконогий субъект с обвисшими рыхлыми щеками и торчащим вверх, над лбом смешным белобрысым чубом.

Он был одет в распахнутый на округлом животе дублет изумрудного цвета и светлые брюки, ремень которых терялся под выпирающим пузом.

Я позволила ему поймать парочку моих многозначительных долгих взглядов и чуть приоткрыла рот, изображая подобие эротичного волнения.

Обладатель торчащего вверх блондинистого чуба улыбнулся мне, обнажив ряд крупных зубов, с налипшими крошками от торта, которым он лакомился.

Не теряя времени, владелец изумрудного дублета поднялся со своего места и направился ко мне.

— Добрый вечер, сеньорита, — проговорил он.

На удивление, голос у толстяка оказался приятным.

— Добрый, — проворковала я, всеми силами стараясь придать своему голосу должную томность.

— Вы позволите? — спросил он, отодвинув стул напротив меня и вопросительно вскинув брови.

— О, конечно! Как я могу отказать вам? — ответила я самым банальным вариантом.

Толстяк немедленно счастливо просиял.

Когда он сел, я успела заметить, как вытянулись от удивления лица многих присутствующих мужчина и даже стоящего за стойкой бармена.

Они смотрели на меня, как на сумасшедшую. Выражение их лиц, одно на всех, говорило само за себя: «нашла, кого выбрать, дура!»

Но мне было не до них. Нужно было «обрабатывать» благородного сеньора, сумевшего, судя по форме живота, проглотить не то цистерну пива, не то надувной шар.

Толстяк, после недолгого разговора, предложил угостить меня вином. Мне пришлось согласиться, так я смогу оправданно вести себя, словно алкоголь затуманил мне разум, а это, в свою очередь, должно побудить этого кабанчика отвести меня в свою каюту.

Так, что полакомившись десертом и вином за счет своего временного ухажера, я начала хихикать над его дурацкими шутками и, чуть прикусывая нижнюю губу, наклонилась вперёд. Я искренне старалась, чтобы туника, как можно лучше облегала мой бюст и очерчивала грудь.

Подействовало. Не прошло и трёх минут, с момента моего «опьянения», как обладатель сползающих с живота брюк, начал не скрывая намерений, пожирать меня жаждущим взглядом. А ещё через минуту он сам наклонился ко мне и чуть сиплым голосом проговорил:

— А пойдём ко мне, хорошая моя? Я тебя… угощу кое-чем…

— Звучит заманчиво, — проворковала я.

Мы покинули ресторанчик, и всё то время, что мы шли до его каюты, я позволяла ему обнимать себя, и сама льнула к его телу.

Мысленно я прокручивала приблизительный план действий.

Легкие в груди распирало от нагнетающего волнения, чувство тревоги твердело в венах и грело кожу на ладонях и спине.

Мелкие судорожные импульсы пробегали по позвонкам шеи и спины.

Я собиралась опоить порядочного гражданина, хорошо если не знатного рода, а просто представителя буржуазии.

Впрочем, если он какой-нибудь крупный промышленник, то последствия могут быть ещё более чреватыми, чем в случае с родовитым аристократом.

Но, отступать было поздно.

Мой ухажер назвался именем Вито, а я представилась ему тем же именем, что и доверчивым членам экипажа, часом ранее – Летиция.

Через несколько минут мы вошли в каюту Вито, и я не без труда сдержала восхищение.

Это были просто шикарные апартаменты! В стильном дорогом интерьере, с гостиной, спальней, огромной ванной комнатой и даже небольшим тренажерным залом.

Мосанрог вас сожри! Да моя бывшая коморка, в которой я жила, тут раз пятнадцать поместиться!

В центре номера Вито, посреди просторного холла в кремовых, белых и карминовых тонах, свисала шикарная люстра. Состоящая из сотен стеклянных светящихся бабочек, лиан и цветков она, точно верба у воды, протянулась от потолка до пола, с небольшим ступенчатым углублением.

На светлых стенах каюты плавно двигались фигуры небольшой изящной иллюминации, в виде лениво парящих мыльных пузырей.

А кофейно-бежевый пол поблескивал позолоченной инкрустацией.

Ну, что сказать? Эффектно, дорого и, таким как я, совершенно недоступно!

— Ну, как? — Вито прижал меня к себе ещё плотнее.

Я ощутила, как пальцы его руки сползают с моей талии вниз.

Я тут же вывернулась из объятий и объявила:

— Я хочу ещё выпить! У тебя есть шампанское?

— Конечно, кисуля, — заулыбался Вито.

Видимо он окончательно убедился, что я согласна провести с ним бурную и долгую ночь.

Он заторопился доставая два готовых коктейля из интелл-бара.

— Держи, — ощерившись, протянул мне один из бокалов Вито.

Дождавшись, когда он поставил бокалы на столик, возле дивана в форме полукруга, я удивленно указала на один из предметов интерьера и проговорила:

— А у меня в номере такого нет!

Вито медленно, с трудом повернулся на слишком мягком диване и посмотрел на абстрактную деревянную статую, которая меня так «удивила».

Я была наготове и немедленно воспользовалась моментом. Пока Вито поворачивался, я уже успела высыпать в его бокал четыре заранее раскрошенных таблетки Золпидема.

Я едва успела отклониться назад и вновь изобразить из себя пьяненькую, когда он обернулся обратно.

— А я даже не обратил на него внимание, — посмеиваясь мужчина, махнул рукой назад, указывая на статую. — Стоит и стоит себе какая-то неведомая хрень…

Я тут же с готовностью захихикала, и мы выпили. И вот тут я испугалась. Потому, что прошло уже достаточно много времени, а толстяк болтал и болтал, без умолку. И вообще вполне себе бодро. Он уже вознамерился пересесть ко мне поближе, когда просто взял и упал лицом в стол.

Я так и замерла.

Сердце быстро, от страха, перепуганной птицей затрепетало в груди.

«Твою мать! — яростно и с ужасом подумала я. — А если у него аллергия?! А если он?..»

Я вытащила из бокала коктейля ложечку для размешивания мякоти на дне и осторожно, боязливо потыкала ею в шею Вито.

Мужчина издал резкий утробный храп.

Я, испуганной ойкнув, отскочила назад, вжимаясь спиной в спинку дивана и опасливо глядя на толстяка.

Но… он спал. Судя по тому, как размеренно вздымалась его спина, он просто спал, пуская на стол слюни из приоткрытого рта.

— Как хорошо, что ты препарат подействовал и ты отрубился, — глядя на это зрелище, брезгливо проговорила я. — Ты не такой уж плохой, наверное… Но я бы скорее пристрелила тебя, чем легла бы с тобой в постель.

Я отпила немного коктейля. Затем аккуратно вытащила из кармана Вито его красивую, украшенную замысловатыми узорами, золотистую ключ-карту пассажира и спрятала себе.

— Не обижайся, — я с издевкой похлопала сладко посапывающего во сне мужчину по плечу. — Я не со зла…

Откинувшись на диване, я торжествующе улыбалась.

В ближайшие часов восемь-десять Вито не проснется – он выпил почти весь коктейль с четырьмя таблетками крепкого седативного препарата. А что это значит?

Правильно! Его номер, на все оставшееся время полёта, теперь в моем распоряжении!

Рейс то у на гипер-скорый. Так, что завтра утром я уже буду в столице и покину эту роскошную каюту задолго до того, как незадачливый любитель «снимать» девушек в ресторанах очнется с легким головокружением и спутанным сознанием.

А пока, самое время, наконец, принять долгожданный душ. Нет! Долгожданную ванну! Я это заслужила!

Но перед этим, я достала свое сокровище весом полторы тысячи карат и спрятала в морозильной камере холодильника, в номере – просто мера предосторожности.

А вот теперь, можно немного расслабиться…

Хлопая в ладоши от предвкушения, я закрылась в шикарной ванной комнате, с круглым резервуаром и набрала воду, не забыв сдобрить её пенкой, лилиями и ароматизаторами.

Лежа на специальном постаменте я блаженствовала от гидромассажа и улыбалась собственной изобретательности, смелости и, конечно же, удаче.

Но, мое счастье длилось недолго.

Когда я распаренная, довольная, с помытыми волосами, одетая в мягкий уютный халатик вышла из ванны, в номере, рядом с Вито, который все ещё лежал лицом в стол, сидели двое незнакомых мне парней.

Один из них, с тёмно-каштановыми волосами, был одет в сапфирового цвета кожаную куртку— котарди с небольшим серебряным шитьём на рукавах.

По-хозяйски, расставив ноги и уперев в правый кулак в правое колено, он рассматривал меня полупрезрительным взглядом синих глаз.

На ногах у парня были свободные светлые брюки и высокие чёрные сапоги, на ременных застёжках с пряжками, с мощной и тяжелой подошвой.

Другой парень, русоволосый, с очень красивым и даже смазливым аристократичным лицом, встревоженно осматривал храпящего на столе Вито.

Он хлопал его спине, дёргал за ухо и пихал в бок.

В отличии от своего товарища, он был одет в короткую алого цвета мантию с рукавами на три четверти. Под мантией русоволосый носил тёмный вязанный реглан, а ногах у него были кремовые брюки и тёмно-кофейного цвета сапоги-бурки.

— Он не реагирует, Барт. Ему вообще без разницы!..

Тут он тоже заметил меня.

Несколько секунд мы рассматривали друг друга. Я, с настороженностью, по очереди переводила взгляд с одного незваного гостя на другого.

Парень с тёмными волосами смотрел на меня пристально, холодно и враждебно. Другой, русый, напротив, глядел с некоторым любопытством и растерянностью.

— Вы кто такие? — опасливо спросила я и незаметно, как я думала, потянулась за пистолетом, который взяла с собой в ванную.

— Руки держи на виду, — у парня с неприятным взглядом голос оказался под стать своему владельцу – низкий, немного гудящий, но с оттенком зловещей бархатистости.

В его правой руке уже угрожающе поблескивал многозарядный плазменный пистолет.

— Мы тебя можем спросить о том же, красотка, — издевательски ухмыльнулся русоволосый. — Что ты сделала с Вито? Напоила его, да?

«Кто они такие? Зачем припёрлись?! Они, что друзья этого белобрысого борова? — напряженно соображала я, подняв свои ладони на уровне лица».

Я отчаянно старалась не поддаваться панике и пыталась сообразить, что мне предпринять в неожиданно сложившейся досадной ситуации.

Ситуативный поворот получался донельзя неприятный: я была одна в каюте, одетая лишь в короткий банный халат, наедине с двумя неизвестными рослыми парнями, друга которых я опоила час назад.

Ко всему прочему, мне некуда бежать и не у кого просить защиты, в случае чего…

Одно только мое пребывание на борту этого космического судна уже нарушение закона. Но всё же, если меня попытают у***ь или через силу утолить мною свою похоть, лучше уж быть арестованной и дожидаться прибытия на Альбатор в камере, под охраной.

— Послушайте, — бессильно вздохнув попросила я.

Тот факт, что со мной, пока, относительно мирно разговаривают, вместе с очевидным наличием интеллекта на лицах парней, дает хлипкую надежду, что с ними можно договориться.

— Я не желала вашему другу ничего плохого…

— Ага, да, — кивнув, с прохладной ехидцей проговорил синеглазый тёмный шатен. — Ты просто пришла в номер к Вито, по-приятельски накачала его снотворным и пошла плескаться в его же ванной. Твоё поведение просто образец миролюбия.

Его слова источали обидную издевательскую иронию.

— Но, он же жив… и я… — осторожно возразила я.

— Жив? — вкрадчиво переспросил шатен. — То ест это мы типа должны быть тебе благодарны? Эрхард, вызывай охрану!..

Но его русоволосый друг, к которому он обратился не торопился выполнять просьбу.

— Слушай, Барт… — он окинул меня долгим изучающим взглядом и на его лице расплылась хитрая и довольная ухмылка. — А ведь «Турнир Четырёх Королей» уже через два с половиной часа.

— И что? — вскинув брови, искоса взглянул на Эрхарда темноволосый Барт.

Пока они смотрели друг на друга, я осторожно попыталась достать пистолет, но стоило мне сделать только движение, как темноволосый Барт с места прыгнул вперёд. За долю секунды оказался возле меня и замахнулся.

Я, вскрикнув, инстинктивно закрылась руками.

Барт грубо выхватил у меня кобуру с пистолетом, при этом задев полы халата и чуть распахнув его.

Я одной рукой торопливо запахнулась обратно, а другой, совершенно механически отвесила возвышающемуся надо мной парню хлесткую пощечину.

Я тут же опасливо отдёрнула руку назад и отступила на шаг от застывшего на месте Барта.

Лицо у парня покраснело, а его взгляд, казалось, мог сжечь, заморозить, разорвать и обратить в прах.

Несколько секунд, шумно вдыхая воздух через раздувающиеся ноздри, он свирепо молча глядел на меня.

— Я… — медленно проговорил он и поднял руку с моим пистолетом. — Это… у тебя… забираю. Поняла?

Я не ответила.

— Отлично, — буркнул Барт и направился обратно к дивану.

Сидящий там же Эрхард издевательски зааплодировал и засмеялся.

— Отлично! Мне кажется, вы друг друга стоите.

— Заткнись, Эр, — ещё раз одарив меня угрюмым грозным взглядом, проворчал Барт. — Посмотри, что эта горячая штучка скрывала у себя под халатиком.

Он бросил другу мой пистолет.

Тот взял моё оружие и покрутил в руках.

— Дешевка, — оценил он.

Мне стало обидно за свой верный пистолет, который столько раз меня выручал. И отвалила я за него весьма немаленькую, по меркам Кальды. Целых два с половиной десятка талеров!

— Вообще-то не такой уж он и дешевый, — обиженно и недовольно пробубнила я.

— Это не отменяет того факта, что ты «счастливая» обладательница доисторического хлама, — насмешливо произнес Эрхард. — А скажи-ка, детка, ты когда-нибудь видела, как играют в покер?

— Эр, что ты творишь? — с хмурым видом поинтересовался Барт. — Давай сдадим её флотской службе безопасности, и пусть они с ней разбираются!

— А где мы третьего игрока возьмём? — не отводя от меня взгляда, проговорил русоволосый.

— Разбудим Вито, как-нибудь или вдвоём справимся, — пожал плечами Барт.

— Ты не хуже меня знаешь, старик, что при таких масштабах, особенно в финале, вдвоем мы точно не справимся. Нам нужен кто-то третий.

Лицо парня с тёмно-каштановыми волосами исказила кривая презрительная усмешка.

— И что, ты предлагаешь взять эту мокрую выдру к нам, в партнёры?

У меня тут же запылали щеки от возмущения.

Это я-то «мокрая выдра»?!!

Я даже не знала, какой из этих эпитетов более оскорбительный: один называет меня животным, а второй и вовсе может иметь откровенно похабный и пошлый смысл!

— А почему нет? — пожал плечами Эрхард. — Вито…

Русоволосый обладатель алой мантии встал и показательно вылил на голову храпящего Вито остатки моего коктейля. Тот даже не дёрнулся во сне.

— Его мы точно не добудимся, — продолжал русоволосый. — Что предлагаешь? Искать третьего партнёра среди пассажиров? Объявим добровольческий набор? Добрый день, дамы и господа, а не желает ли кто-то из вас поучаствовать в афере межгалактического масштаба, с небольшим таким риском загреметь на каторгу, лет этак на двадцать— тридцать? А? Или ты хочешь отказаться от дела, к которому мы готовились последние полгода?

Барт осоловело глядел на друга.

— Эр, ты идиот?! — прорычал он. — Ты нахрена при ней всё это выложил? Ты понимаешь, что?..

— Что теперь ты должен будешь её у***ь, — пожал плечами Эрххард и снова игриво взглянул на меня. — Если конечно, наша новая знакомая, не пожелает добровольно присоединиться к нам?

Они оба уставились на меня.

Русоволосый Эрхард, с василькового цвета глазами, по-дурацки улыбался, а его друг, Барт давил меня тяжелым, угнетающим взглядом.

Я нервно сглотнула, быстро перебрала в уме варианты, прикинула как быстро я успею выбежать из номера и получится ли это сделать до того, как Барт изжарит меня плазменными зарядами из своего пистолета.

Учитывая, скорость его реакции, которую он продемонстрировал, я вряд ли успею даже дернутся в сторону двери.

«Чтоб вас всех мосанрог сожрал! — яростно, с раздражением подумала я. — Я ведь никому не хотела зла! Мне просто нужно было долететь до столицы, а там бы я… Нет! Ну, конечно же нет!.. Всё непременно должно быть строго через ж**у!»

— Ладно, — негромко проговорила я.

— Вот и хорошо, — миролюбивым голосом заключил Эрхард.

Но, Барт презрительно фыркнул.

— Да что хорошего? Естественно, она согласится! Выбора то у неё не много! Только, Эр, ты забываешь одну ма-аленькую такую, с**а, деталь!

— Какую же?

— Покер – это во многом интеллектуальная игра! Тут нужны знания! Психология! Нужна наблюдательность и расчетливость!..

Он качнул головой в мою сторону.

— А ты посмотри на неё! Она же идиотка! Пробралась в чужой номер и даже дверь не заблокировала! Сразу пошла плескаться в ванне!

Он, не находя слов, раздраженно взмахнул правой рукой.

— Дура! Законченная и безнадёжная дура!.. Может даже болела чем-то, поражающим головной мозг…

Я сжигала его молчаливым взглядом, но этому бестактному хаму было плевать.

— Ну, зато она пистолет с собой в ванную взяла, — рассудил Эрхард. — Может она и не гений, но не точно такая уж идиотка…

— Простите, — не выдержав, елейным голоском вмешалась я. — А вас не смущает, что я вообще-то здесь нахожусь и всё слышу? Нет?

Русоволосый Эр пожал плечами.

— Да нет…

Барт дёрнул головой.

— Вообще наплевать. Так, что, будь добра, сомкни свой милый ротик, и стой смирно, пока мы решаем твою судьбу. А нет, так… сама знаешь, что будет.

Как бы мне сейчас не хотелось высказаться, не стесняясь в выражениях, я вынуждена была промолчать.

— Даже если так, — недовольно поглядывая в мою сторону, проворчал Барт. — Думаешь сможешь за два часа научить её играть и она сможет заменить Вито?

— Вито, конечно хороший парень, но игрок он был так себе, — покачал головой Эрхард. — Провинциальный уровень. Ну, признай Барт. В нашей схеме, его участие важно, но особо сложного ничего нет. И…

Он бросил на меня высокомерный взгляд.

— Как тебя зовут, прелесть?

— Летиция Анаклето, — не моргнув и глазом, солгала я.

Барт раздраженно цокнул, поднялся с дивана и подошел ко мне. Я было попятилась от него, но он схватил меня за руку и притянул к себе.

— Эй! — сердито воскликнула я. — Ты что вообще…

— Умолкни, — буркнул парень, с отливающими тёмной бронзой волосами

Пальцы его руки сомкнулись на моем левом запястье. Не смотря на клокочущее во мне бурное возмущение, я ощутила странное волнение в груди, от прикосновение его руки к моей коже.

Его пальцы были теплыми, сильными и немного шершавыми. В руке парня ощущалась сила и неукротимая воля.

Я шумно сглотнула, чувствуя, как в области солнечного сплетения распространялась какая-то бойкая пружинистая пульсация, от которой чуть сдавливало дыхание в легких.

Но мне было, однозначно, неприятно его прикосновение, и я страстно желала, чтобы он меня отпустил…

— Не дёргайся, — угрожающе добавил Барт.

Он поднёс к моему левому запястью какой-то прибор, с небольшим монитором и рукоятью, похожей на пистолетную.

Я нервно сжала левый кулак и подалась назад, но парень держал крепко, на позволяя мне даже надеяться вырваться из его цепких пальцев.

— Я так и думал, — фыркнул парень, когда на мониторе его неизвестного прибора появилось какое-то сообщение.

Он криво усмехнулся и легко толкнул меня, от чего я чуть не улетела назад, но чудом устояла на ногах.

— Её настоящее имя Селеста Сорта, — с пренебрежением бросил он возвращаясь к своему другу и демонстрируя ему экран устройства, которым он только что, если я правильно поняла, без труда взломал мой ГИМ.

— Селеста, значит, — ухмыльнулся Эрхард беря устройство из рук Барта. — Так, что Селеста, как у тебя с покером. Умеешь играть?

Да, конечно я умела. Даром что ли я в казино «Фартовой масти» просиживала вечера, когда у меня не было работы или во время перерывов.

— Умею, — язвительно ответила я.

— Да ну? — хмыкнул Барт. — Вторая самая сильная комбинация?

— Стрит-флеш, — я недоуменно пожала плечами.

— Три карты на столе, лежащие в открытую? — чуть прищурился Барт.

— Флоп, — я покачала головой. — Твои познания в этой игре ограничиваются только терминологией?

Я шагнула вперёд и предложила:

— Давайте так, я помогаю вам в вашей затее, деваться мне и правда не куда, — это было неприятной истиной, даже если мне удастся от них сбежать, я не уверена, что долго смогу прятаться на корабле, да и попытка сдать их, для меня не вариант, — вы получаете, то что получаете и мы по прилёту в столицу мы разбегаемся.

Они переглянулись.

Эрхард вопросительно вскинул брови, Барт отвернулся и раздраженно махнул рукой.

— Так, времени у нас мало, — русоволосый парень с нервным предвкушением потёр ладони, — давайте-ка быстренько прогоним пару кругов в покер, по-быстрому и заодно мы объясним тебе правила.

— Ладно, только позвольте я переоденусь, — ответила я.

— Позволю, но при нас, — велел Барт.

Я так и застыла на месте.

— Это исключено.

— Селеста, не раздражай меня, — рыкнул Барт, — иначе я с тебя сам халат сорву.

— Послушайте, — сдержанно проговорила я, — ну, куда мне от вас бежать? И зачем? Дверь-то в номере одна?

— А откуда я знаю, может у тебя ванной крупнокалиберный плазмомёт лежит и выйдешь, а потом положишь нас? — предположил Барт.

— Ты что дурак или ударился где-то? — уточнила я. — Какой ещё плазмомёт? Как бы его сюда протащила? И потом, что я буду делать, даже если мне удастся вас грохнуть? Меня в столице сразу же в розыск подадут и… какой смысл мне туда было рваться?

— А зачем, кстати говоря, тебе на Альбатор? — лукаво усмехаясь, поинтересовался Эрхард.

— А вот это не ваше дело, — сложив руки на груди, категорически ответила я.

Переодеться, за ширмой из покрывала, мне, все-таки, позволили. А потом мы сели играть. За кругами торговли в покере мы познакомились чуть ближе.

Эрхард коротко ввел меня в курс дела и объяснил мою задачу. Пока он говорил, его несколько раз перебил Барт, вставляя свои угрозы и язвительные замечания на мой счёт.

Я старалась не реагировать – мало ли злобастых идиотов на свете. Сейчас главное помочь этим придуркам, сделать так, чтобы меня не арестовали вместе с ними и, по прибытию на Альбатор свалить на х**н от них. И ещё нужно как-то не заметно достать из холодильника алмаз…

Судя по тому, что объяснили мне мои новые знакомые, ничего сверхсложного от меня в игре и правда не требовалось: всего-то блефовать, отвлекать других игроков и помогать Эрхарду и Бартоломью обыгрывать соперников.

В частности, главным игроком был именно Барт, а я и Эр должны были, фактически, обеспечивать ему условия.

Но это был план именно на финальную игру, а до неё пройдёт ещё четыре этапа. В первом раунде турнира в покер играют за двенадцатью столами, по окончанию игры столов останется восемь, затем четыре, затем два и… собственно финал.

Сказать, что я занервничала, когда об этом узнала, значит не сказать ничего вообще.

Представив, что я, с высокой долей вероятности, останусь одна за столом, с опытными и умелыми игроками, я ощутила себя примерно, как жертва, которую со связанными руками заставили идти по доске, вытянутой над водой, в которой кружат кровожадные спруты.

И назад не повернуть, вправо— влево тоже не вариант, а впереди весьма призрачные перспективы на успех…

Но после тройки тренировочных игр я удостоилась похвалы от Эрхарда и даже Бартоломью пробубнил что— то одобрительное.

— Даже не ожидал, Селеста, — хмыкнув, покачал головой русоволосый Эр. — Где это ты так навострилась в картишки резаться?

— Было время, — туманно ответила я.

Я сохраняла спокойствие, но на самом деле, за спиной как будто был пожар. С каждой новой минутой, на которую уменьшалось время до начала турнира, я ощущала себя всё хуже и хуже.

Хотелось найти какое-то укромное тёмное место, забиться туда, закрыться от всех и чтоб меня просто никто не трогал, пока я не прилечу в столицу.

Ладно, мосанрог с ним. Где мы не пропадём, там станем сильнее…

Пробил Час «Икс» и мы вышли из номера.

— Селеста, — Эр придержал меня за локоть, — только серьёзно, давай без глупостей. Нам с Бартом важен этот турнир. Там призовой фонд десять миллионов талеров.

— Ого, много, — оценила я, думая о том, что в каюте, в холодильнике сейчас лежат все шестьдесят миллионов, и то по меньшей мере.

— Много, — слегка перекривлял меня Эр. — Это целое состояние Селеста! Поэтому будь… Ах, ты же мосанрог их побери!

На пути нашего следования в центральный развлекательный зал Золотого и Серебряного классов, возникли четверо мужчин в доспехах службы безопасности космо-перелётов.

Сейчас, в полусотне метров от нас, они остановили компанию из нескольких пассажиров первого класса и проверяли их ГИМы.

— Сюда, — Эрхард увлек нас с Бартом за ближайший поворот. — Встречаться с безопасниками нам совершенно ни к чему.

Я не долго гадала, почему парни не захотели общаться представителями СБ имперских космолиний.

— А чего ты улыбаешься, Селеста? — с подозрением спросил Эр.

— С того, что вы ребята, похоже, тоже совсем не должны находиться здесь, на этом корабле и, тем более, среди пассажиров золотого класса, — насмешливо проговорила я. — Иначе чего вы дернули от эсбэшников?

— Думаешь, ты всё знаешь? — влез в разговор раздраженный Барт. — Эти перцы ищут шпиона ТИРЭКСа.

— Шпиона Альянса корпораций? — удивленно переспросила я. — А почему они ищут его на этом корабле?

— Потому, что, — ответил мне Эрхард, — поступила информация, что внутри империи действует сеть вражеских агентов. Вроде большую их часть поймали парни из «Орбиты»*(имперская служба контрразведки), но потом оказалось, что двое или трое, все-таки остались на свободе и затаились среди миролюбивых граждан империи.

Эрхард вёл нас вперёд и постоянно оглядывался.

— Вот теперь, по указанию «Орбиты», эсбешникии шерстят все корабли, проверяя и перепроверяя данные о пассажирах. И плевать им, в каком классе ты летишь.

«Странно, — подумала я, — почему я об этом ничего не слышала?».

Впрочем, нет, не странно. Учитывая, что до Кальды новости всегда доходят с опозданием, нет ничего удивительного, что я могла не слышать ни о каких шпионах.

Меня это и не касалось вовсе, но вот, если честно, после рассказа Эрхарда стало как-то не по себе.

Первым делом я подумала, что если меня заловят без пассажирской ключ-карты и поймут, что я лечу зайцем… Никто со мной церемониться не будет и первым же делом передадут в «Орбиту». А уж о методах дознания в застенках контрразведки не слышал только ленивый.

Их отчасти понять можно – все-таки от добытых сведений напрямую зависит безопасности огромной межгалактической страны – а с другой, порой слухи о них ходят самые жуткие!

Но до центрального зала развлечений мы добрались, избежав ненужной проверки.

Вход в эту часть помещений корабля перекрывался огромной круглой шлюзовой дверью, состоящей из восьми подвижных сегментов. Она была не менее четырёх метров в радиусе.

Когда, при приближении гостей, покрытые матовой тёмно-алой эмалью и десятками мелькающих цветных огоньков, восемь металлических частей огромного круга приходили в движение, это было завораживающее зрелище.

Эти восемь створок двери являли собой своеобразные и эффектные врата в местный, небольшой эксклюзивный мир развлечений для состоятельных господ.

Мы прошли внутрь, и я не удержалась от восторженного вздоха.

Центральный зал развлечений был настолько огромен, со своим высоченным арочным потолком, наводил на мысли о железнодорожном вокзале, какие строят в лучших городах на имперских планетах! А по своему великолепию исполинский игральный зал напоминал дворец!..

Возможно, это слишком пафосное, чересчур восторженное и вообще неуместное сравнение, но мне, за мою жизнь на Кальде, больше не с чем было сравнить помещение, в котором мы оказались.

Стены зала повсюду отливали благородным медным металлизированным цветом и были покрыты сотнями тысяч скользящих по ним отражений, бликов и отсветов сверкающего великолепием грандиозного зала.

Под самый потолок поднимались антрацитового цвета веретенообразные ажурные колонны, из сетчатого металла. На них, как на деревьях повисали различные мифологические существа из бестиариев различных имперских планет.

Стены также были украшены огромными золотым пластинами, примерно пять на десять метров, с искусными подвижными барельефами.

Выше всей это красоты, уже под самым потолком, виднелись жалюзи решеток вентиляции.

От всего увиденного у меня постоянно перехватывало дыхание. И как бы я не старалась вести себя максимально естественно, получалось это слишком хорошо.

Непроизвольно я пыталась спрятаться за спинами идущих рядом со мной парней. Мне было от чего заробеть!

Мы сейчас шагали по полу из розового и белого мрамора, с золотой и жемчужной инкрустацией!

Вокруг повсюду, прямо вот здесь, в зале, на борту корабля, шумели настоящий фонтаны с цветной – сиреневой, розовой, синей и золотой – водой!

Повсюду возвышались красивейшие бронзовые статуи, под которыми сияли мониторы с текстом, дающим описание каждому произведению скульптурного искусства.

За многочисленными игральными столами, барными стойками, и игровыми интелл-автоматами восседали сотни людей, а ещё половина наблюдала за их игрой.

Почти все пассажиры просто блистали дорогущим лоском, каждый пытался перещеголять друг друга, превращая себя в своеобразную выставку собственных финансовых возможностей.

Я могла только удивляться, как местные сеньоры и сеньориты не падали на пол под тяжестью всех тех украшений, которые они на себя навешали.

У одного усатого господина, на перевязи его расшитого золотом колета, было такое количество звёзд, брошей и подвесок с жемчугом, изумрудом, золотом и сапфирами, что ему приходилось постоянно её поддерживать и опираться на дроида-лакея.

А троица дородных полных дам, которые нам повстречались, с показательным пренебрежением обмахивались веерами, усеянными мелким жемчугом. Тогда, как на голове у каждой была тиара из платины, украшенной драгоценными опалами и аквамаринами.

Короны, диадемы и тиары могли носить только те, кто принадлежал к семьям маркизов, дожей, курфюрстов или относился к императорской родне.

Осознание, что здесь, среди этого величественного супермаркета тщеславия и блистательного лоска есть ещё и представители высших дворянских семей, заставило меня беспокоиться ещё больше.

Я их не боялась, но очень вероятно, что именно с ними мне придется играть в холдем*(разновидность покера) в самое ближайшее время.

Мимо нас прошла пара мужчин, которая оживленно обсуждала последние события:

— Говорят, агенты ТИРЭКС могут скрываться, где угодно! Кто-то из них может оказаться даже владельцем соседнего поместья!

— «Орбите» следует предпринять более суровые меры, для поимки агентов корпораций!

— Куда уж суровее! И так шерстят все корабли и вот-вот введут обязательную проверку ГИМов у граждан на всех планетах…

Мы прошли дальше, двигаясь в сторону покерных столов, размещенных в дальнем конце.

Здесь же располагалось несколько десятков широких мониторов, на кронштейнах и свисающих в потолка креплениях.

На мониторах шла реклама, развлекательные видеоряды, комедийные сюжеты и мелькали кадры из последних новостей. Среди последних то и дело мелькала информация с пометкой «Срочно!». И она, конечно же тоже касалась информации об агентах ТИРЭКС:

«Уважаемые граждане империи! Просим вас соблюдать бдительность и осторожность! Обязательно сообщайте о всех подозрительных инцидентах, свидетелями которых вы можете внезапно стать!

Императорский двор, Данте III Фальконе»

Это сообщение появлялось через каждых двадцать-тридцать минут.

Нормально!.. Это как же работают новостные службы Кальды, что я ни сном, ни духом о таких бурных событиях!

Хотя, знай я, что правительство ищет иностранных агентов, могла бы и не решиться на все те дерзкие действия, что я совершила в последние сорок восемь часов.

Возле покерных столов, которые несколько дроидов-лакеев готовило к игре, собралась небольшая, но плотная толпа.

Полукольцом люди и небольшая часть гуманоидов окружили мужчину в роскошном лазурном кителе с позолоченными пуговицами на манжетах и перевязью, украшенной десятком ювелирных украшений и наград.

— …Со своей группой исследователей! Несмотря на нечеловеческие условия существования, мы смогли тогда пройти через горные леса, кишащие гигантскими рептилиями и провести исследования необычных погодных явлений!

Ему внимали с неослабевающим вниманием, многие слушали обладателя лазурного кителя, с удивлением приоткрыв рот.

Говоривший был худощавым, как жердь, но высоким и жилистым. У него было вытянутое лицо, седые кучерявые волосы и такие же аккуратные тонкие седые усы и четко очерченной бородкой.

На поясе у мужчины темнел широкий ремень с маленьким монитором, цветными кнопками и переключателями. Такие интелл-пояса служат для самых широких целей, от охраны владельца до мультимедийного интерблока и видеопроектора.

— И после этого! — продолжал обладатель седых кучеряшек, — меня и мою группу лично пригласили ко двору Его Величества, для принятия награды за наш неоценимый вклад в метеоисследования!..

— Кто это такой? — шепотом спросила я Эрхарда и Бартоломью.

Но ответил мне один из стоящих в толпе слушателей мужчин, с завязанными в хвост тёмными волосами.

— Вы, что с блуждающего астероида свалились? Это же сам ректор Бернардо Фарфаро! Глава Первого Имперского исследовательского института метеорологии!..

— Фарфаро? — переспросил Эрхард и взглянул на седого крикуна.

— Ты о нём слышал? — удивился Бартоломью.

Эр кивнул:

— Он один из тех чудаков, которые утверждают, что можно найти способ покорить природные явления и таким образом предотвращать различные стихийные бедствия на планетах империи.

— Почему «чудаков»? — спросила я.

Я слышала эту теорию и очень надеялась, что это правда возможно. Кальда, или точнее, провинция Тиральда, иногда страдала лишь от солянокислотых дождей или града из космического мусора. Но вот на других планетах всё чаще и чаще случались многодневные ливни, которые могли длиться даже неделями или пару-тройку месяцев, что приводило к настоящим свирепым потопам.

Я слышала о кошмарных ураганах, землетрясениях, самых ужасных видов града, волнах цунами, засухах, пылевых бурях и прочих бедствиях, от которых страдали не только планеты империи, но владения других государств.

— Потому, что, Селеста, это чушь, бред и дурость, — покачал головой Эрхард. — Разве можно подчинить себе природное явление? Вон рванет какой-нибудь бета-вулкан и пол планеты зальёт магмой. А что не зальёт, то засыплет вылетающими из огненного жерла пылающими породами!

— Это только твое мнение, — напомнила я. — Ты не посвящал жизнь изучению этого вопроса и не можешь авторитетно заявлять, что это невозможно.

— Зато я читал книги об этом.

— Тогда твое мнение основывает лишь на мнениях третьих лиц, — пожала я плечами.

— А она не сдается, — усмехнулся Барт.

— Тем хуже для неё! — равнодушно качнул головой Эрхард.

— Перестаньте разговаривать так, словно меня здесь нет! — вспылила я.

Парни никак не показали, что услышали меня и приняли мои слова к сведению.

Судя по быстро собирающимся зрителям и пассажирам, которые уже занимали места за игровыми столами, Турнир Четырёх Королей вот-вот начнётся.

Я старалась держать себя в руках и не позволять обуревающим меня переживаниям, взять верх.

— Пойдём, — Эрхард взял меня за руку и мы прошли через плотный заслон из богатых и знатных зрителей.

Я видела, какие взгляды представители дворянства и местного буржуа бросали на меня и парней.

На лицах аристократичных и состоятельных монсеньоров угадывалось недоумение, смешанное с откровенным недовольством. Нас считали здесь лишними. Я то и дело ловила на себе насмешливые и ошарашенные взгляды благородных сеньор и сеньоров. Они перешептывались, криво усмехались и то осуждающе покачивали головами.

Под расстрелами их взглядов, я прошла вслед за Эрхардом и Бартоломью, к игровым столам.

Беспокойства мне добавлял ещё и тот не вселяющий уверенности факт, что я была одной из немногих девушек среди игроков. Если быть точнее, нас всего было две.

Это дополнительно давило на мое и без того шаткое моральное состояние.

— Не бойся, — стоявший рядом Эр, по-дружески, но почти ласково взял меня за руку и не сильно сжал пальцами мою ладонь.

Мы с ним оказались за одним столом, с ещё восемью игроками.

Когда мы уселись, я неожиданно почти тактильно ощутила чей-то пристальный взгляд.

Нервно обернувшись, я обвела взглядом переговаривающуюся толпу зрителей, все они шушукались, посмеивались и неприлично тыкали пальцами в сторону игроков.

Я была готова уже отвернуться к столу, когда заметила среди зрителей знакомое лицо.

Темноволосый мужчина с выразительными янтарными глазами подмигнул мне и с немного шутливым торжеством поднял свой бокал.

Нервный жар обдал меня с ног до головы. Воздух сгустился и затвердел в легких, на несколько мгновений не позволяя мне дышать.

Это был тот офицер, тот самый оберст-лейтенант, чей кошелек ловко подрезал скандальный крысолак.

Я резко отвернулась и уткнулась взглядом в игральный стол с зелёным сукном.

Кровь тычками билась в ушах и пульсировала под кожей. Свирепое чувство страха сдавливало меня где-то в области рёбер.

Здесь, совсем рядом, находится человек, который отлично знает, что меня здесь быть недолжно! Что нахождение на борту этого судна явно незаконно, учитывая откуда я… А ещё он, наверняка видел, как за мной гнались полицейские и в курсе, что на Кальде я объявлена в розыск!

Мосанрог его побери! Как он тут вообще казался?! Ну… ну, почему?!! Ну, боги, за что?!

Я закрыла лицо ладонями и несколько раз судорожно вздохнула.

Кто-то тронул меня за плечо.

— Простите, сеньорита, с вами всё в порядке?

— В полном, — буркнула я.

— А вид у вас расстроенный.

Я убрала ладони от лица и посмотрела на сидящего рядом со мной мужчину в темном, замшевом колете и дорогой сорочке с оборками и кружевами.

У него было светло, румяное лицо и глубоко посаженные водянисто-серые глаза.

— Сеньор, вам скучно или что? Следите за собой! Ладно?

— Я лишь хотел помочь…

— Себе помоги, сначала, — пробурчала я со зла.

Да это было грубо и мерзко, я понимала. Но сейчас мне плевать. Я пыталась сообразить, что я буду делать и куда бежать, если тот офицер решит сдать меня службе безопасности.

Мосанрог его побери!.. Вот же объявился, где не ждали! Почему он вообще полетел на этом корабле? Другого что ли подождать не мог?!

Тут во всем просторном зале потускнел и померк свет. Огромное помещение развлекательного зала погрузилось в интимный полумрак.

Сияли только мониторы над головами пассажиров, игральные автоматы и некоторые осветительные устройства малинового и молочно-белого света.

А вот над столами для покера мгновенно вспыхнули оранжевые, кольцевидные люстры, парящие в воздухе на воздушных импульсерах.

— Дамы и господа, — на небольшой сцене, в конце зала, которую я и вовсе не заметила, появился какой-то молодой мужчина, с неправдоподобно широкой улыбкой и напудренным лицом, — администрация компании «ИмперТрон» рада приветствовать вас на борту нашего судна! А я хочу поздравить вас с началом нового, ежегодного Турнира Четырёх Королей!

Аплодисменты стаей птиц воспарили к высокому арочному потолку, раскатистое эхо разлетелось по залу, оседая где-то на медных стенах.

— Игроки готовы! Время на часах ровно полночь! И-и-и…— конферансье надсадно протянул последнюю букву и выкрикнул.— Мы начинаем!!!

Прозвучал звук похожий на гонг, на стол легли пять открытых карт, затем нам раздали личные, закрытые карты для образования комбинаций и игрок, сидящий слева от дилера*(игрок, раздающий карты в начале каждого круга, функция передается слева направо) выложил Малую ставку, следом за ним, мужчина с обвислыми усами выложил Большую ставку, и мы начали.

После пре-флопа, я взглянула на свои карты, затем, незаметно для других, оглядела лица сидящих игроков.

Если опыт за игорными столами «Фартовой масти» меня не подводит, то у половины моих оппонентов дела не очень. Да, они могут притворяться, но есть вещи, которые люди не контролируют.

Кто-то непроизвольно чешет ногтем большого пальца указательный, кто-то теребит краешек одной из карт, а некоторые и вовсе сидят с такими показательно равнодушным каменным лицом, что нет никаких сомнений, насколько у них дерьмовая карта.

После ставки*(деньг для неё мне одолжили Барт и Эр) на стадии пре-флопа, я поняла, что этот покерный турнир не такой уж и страшный, как мне показалось вначале.

Я почему-то решила, что здесь должны будут играть очень крутые профи, которые все выходные проводят за игрой в покер.

А выходит, здесь просто любители высокого уровня и, что самое главное, с серьёзным достатком.

Пока всё шло хорошо, хотя я всё-таки нервничала и не скрывала этого от окружающих. Только они все, судя по лицам, были уверены, что я переживаю из-за плохой карты. А на деле я не могла дождаться Терна*(четвёртой карты, которую раздают игрокам) и Ривер*(пятая карта).

И когда настала очередь вскрываться, один из игроков, тучный мужчина с высоким воротником своего плаща, довольно щерясь выложил на стол свои карты и объявил:

— Флеш, сеньоры... и сеньорита.

Эрхард, который сидел напротив меня, только с досадой скрипнул зубами. У него был Стрит, а вот я, по чистой случайности, собрала…

— Фул-Хаус, — елейным издевательским голоском объявила я.

Побледневшую от злости мину хозяина роскошного плаща, нужно было видеть.

Эрхард одобрительно улыбнулся мне.

По итогам десяти игр за этим столом вперёд прошли только я и Эрхард.

Когда он уходил за другой стол, то проходя мимо меня наклонился и шепнул мне на ухо:

— А ты умница! Не ожидал!

Он похлопал меня по плечу и направился к новому столу – правила турнира требовали максимальной перетасовки игроков.

— Спасибо, — вздохнула, ощущая, как пережитые напряженные переживания, тяжким грузом повисают на плечах и спине.

Меня била легка дрожь, тревожное чувство царапало рёбра и мяло живот. Участившееся дыхание перехватывало от частых хлестких ударов сердца.

Ну, ладно. Пора успокоится. Смогла пробиться вперед за этим столом, справлюсь и за другими…

Дальше было не так весело. Когда я села за стол уже с другими людьми, то, во-первых, теперь со мной не было Эрхарда, а во-вторых я оказалась за столом с действительно ловкими игроками.

И одним из них был как раз давешний ректор Бернардо Фарфаро.

За этим столом, в первой игре, карты раздавал именно он.

А мне выпало быть игроком, который делает Большую ставку.

Положение усложняло наличие за нашим столом светловолосого мужчины, с квадратным чуть выпяченным вперёд подбородком, живыми голубыми глазами, в которых блестел не скрываемый азарт.

Этот коренастый господин с военной выправкой был тем, кого в покере называют Маньяк – то есть он делал постоянные рейзы, ставки и неуемно, с неослабевающим рвением блефовал, где только мог.

Он создал мне кучу проблем, постоянно заставляя гадать, какую пакость он сейчас подстроит и стоит ли отвечать на его ставки.

Признаюсь, на некоторое время он так меня достал, что на несколько мгновений я потеряла самообладание.

И во многом именно поэтому не смогла собрать нужную комбинацию и среагировать на ставки других игроков, когда была возможность. А победил за этим столом сам ректор Фарфаро, на которого все смотрели с таким восхищением, словно он не в покер резался, а исцелял больных одним прикосновением.

И, судя по тому, как он себя вёл за столом и как общался со всеми нами, всеобщее внимание не пошло ему на пользу.

Сеньор Фарфаро оказался заносчивым, донельзя высокомерным и даже наглым.

Ему было плевать на чужое мнение, потому что для него значение имел только он сам.

В полной мере его характер проявился в финале, до которого благополучно дошли Эрхард и Бартоломью, а вот мне пришлось серьёзно так попотеть на всех кругах торговли, отчаянно блефуя и провоцируя закоренелых мастеровитых игроков совершать ошибки.

В конце концов я смогла перехитрить самых матёрых игроков, но они сами облегчили мне задачу, явно пренебрегая мной, как достойной соперницей. За что благополучно и расплатились своими проигранными ставками.

— Дамы и господа! — громогласно объявил ведущий на сцене, успевший сменить наряд на синий камзол с чёрными манжета и элегантной перевязью с золотистой кистью. — Близится финал! Все мы с нетерпение ждём, кто же из десяти счастливчиков сорвёт куш в десять миллионов имперских талеров! Поддержим наших азартных любителей покера!

Зрители выразили солидарность прокатившейся по всему залу волной аплодисментов.

Объявили небольшую паузу, видимо для того, чтобы измученные трёхчасовым соревнованием игроки, смогли перевести дух перед финальной игрой.

Не знаю, как другим, а лично мне передышка была жизненно необходима – нервы были измотаны, а сама я была донельзя истощена чрезвычайными переживаниями.

Мосанрог их всех побери! Вот никогда не думала, что мне когда-нибудь в жизни может пригодиться опыт ночей в игорном доме «Фартовая масть»!

Но, едва я поднялась из-за стола и направилась к ближайшему дроиду-лакею с подносом полным прохладительных напитков, как ко мне подошел Эрхард.

Чтобы не показывать никому, что мы знакомы, он лишь поравнялся со мной и, глядя куда-то перед собой проговорил:

— Ты молодец, мы в тебе не ошиблись. Пожалуй, ты справляешься даже лучше нашего Вито. Но, не увлекайся. Ты чуть не слила одну из игр, при участии Фарфаро. Именно он наш основной противник и самый опасный из игроков.

— Ладно, — вздохнула я и обреченно кивнула, — буду внимательнее. Как дела у Барта?

— Он в порядке, но переживает, что ты всё испоганишь, — Эрхард усмехнулся. — А лично я в тебе уверен.

— Благодарю, — фыркнула я.

Эр хотел что-то ещё добавить, но тут кто-то деликатно прокашлялся у меня за спиной.

Я настороженно медленно обернулась и увидела возвышающегося надо мной того самого оберст-лейтенанта.

— Добрый вечер, сеньорита, — он скромно улыбнулся в свою темную бороду, но взгляд у него оставался задумчивым, с оттенком потаенной печали.

В этот миг мое сердце, не добежавшее до пяток, застряло где-то в области коленей.

— Д-добрый… вечер… — заикаясь, промямлила я и зачем-то неуклюже добавила. — конечно…

— Вы не уделите мне немного времени перед вашим финалом? — с толикой угодливости, но достаточно степенно и сдержанно спросил офицер.

Нет, я не хотела уделять ему нисколько времени, ни минуты, ни секунды, ни даже мгновения. Я бы вообще предпочла сделать вид, что мы незнакомы. И мне совершенно непонятно, почему он именно так и не сделал.

Я посмотрела на Эрхарда, то переводил задумчивый и чуть тревожный взгляд с меня на офицера.

— Простите, сеньор, я должна отвлечься, — продолжая делать вид, что мы первый раз друг друга видим, проговорила я парню.

С этими словами, я позволила неведомо откуда свалившемуся на мою голову оберст-лейтенанту увести меня от игральных столов.

— Что вам от меня нужно? — немедленно спросила я, когда прошли через толпу зрителей.

— Просто поговорить, — ответил офицер. — Кстати меня зовут Орсо Фангеди. Как ваше имя, я знаю.

— Не сомневаюсь, — проворчала я. — О чем вы хотите со мной поговорить, сеньор Фангеди?

— О ваших друзьях, сеньора, но гораздо лучше вам о них сможет рассказать один мой добрый приятель, — ответил Орсо.

Я тут же насторожилась. Какой такой приятель? Что он такого может мне рассказать о Барте и Эрхарде? Да и какое это имеет значение, если я не планирую задерживаться в их компании?

Помогу им в этом турнире, и в столичному порту наши пути навсегда разойдутся.

Мелькнула мысль развернуться и уйти прочь, тем более, что мне бы не помешало переговорить с парнями о грядущем финале: может быть у них появятся какие-то уточнения в наших, оговоренных ранее действиях.

Но, во-первых, Орсо все-таки меня заинтриговал, а во-вторых, иди знай, как он себя поведёт, если я сейчас просто развернусь и уйду.

Ещё обидится и сдаст меня местному СБ.

Ох, мосанрог их всех сожри, ну как, ну, почему… Ну, почему всё время я?! Ну, боги!!!

Орсо подвёл меня к двумя людям, солидного вида мужчине средних лет, в очках и оливковой куртке с двумя нагрудным карманами, и стоящей рядом с ним женщине, в изящном и скромном, вишневом вечернем платье.

Когда мы подошли к ним незнакомый мне мужчина, как раз за что-то строго отчитывал женщину в платье.

При детальном рассмотрении, женщина оказалась девушкой, примерно моего возраста. При том… она была не человеком.

О чем ненавязчиво, но красноречиво говорили кошачьи рыжеватые ушки, выбивающихся в стороны, из-под копны золотисто-рыжих волос, спускающихся до плеч девушки.

Так же, я обратила внимание, что когда девушка в вишневом платье открывала рот, чтобы возразить мужчине в очках, из-под её верхней губы виднелись краешки небольших, едва заметных треугольных клычков.

Я засмотрелась на неё. Никогда прежде, я не встречала представителей из народа шаксов. Эти существа с далекой планеты Ша-Руже, всегда отличались крайне миловидной и даже красивой внешностью, с небольшими отличиями от человека – кошачьими ушами, маленькими клыками (у мужчин этого народа они могут довольно внушительного вида) и глазами с вертикальными зрачками.

Поговаривают, что у шаксов есть и хвосты, но они их купируют, когда селятся в людских полисах.

Видимо я слишком откровенно глазела на девушку из шаксов, потому что она, вдруг, повернулась и уставилась прямо на меня.

Я быстро опустила взгляд, но почувствовала себя глупо.

Орса подвёл меня к этой необычной парочке и представил:

— Знакомьтесь, сеньорита Селеста Сорта… начинающий геммолог и геофизик.

Я с удивлением посмотрела на Орсу.

Ну, после того, как на Кальде меня объявили в розыск моё имя там знают все, а вот откуда он узнал о моей страсти к геммологии и геофизики?

— Очень приятно, — у девушки шаксы оказался голос под стать её внешности – мягкий, чуть шипящий, и слегка воркующий. — А я Жаклин Феликайт.

— Теобальд Феликайт, — с улыбкой представил мужчина в очках.

У него был приятный, добрый взгляд зелено-карих глаз, с озорным огоньком. — Можно, просто Тео.

Я обратила внимание, что у шаксы и друга Орсо одна на двоих фамилия. Странно, колец у них не было и вели они себя не как муж и жена. Родственники? Но… он человек, а Жаклин – нет.

— Очень приятно, — сдержанно ответила я, всё ещё не понимая, что эти двое могут рассказать мне Барте и Эре?

— Тео, — обратился к другу Орсо, ты не мог бы просветить Селесту, относительно того, что ты рассказал мне несколько минут назад.

Теобальд вопросительно вскинул тёмные брови, чуть-чуть поддетые сединой, а затем понимающе кивнул.

— О Бартоломью Фламентине и Эрхарде Колардо? Конечно… — он перевёл взгляд на меня. — Скажите, Селеста, как давно вы знаете ваших друзей?

— Чуть больше четырёх часов, — хмыкнула я, — а что?

Я не стала скрывать, что совсем их не знаю, потому что мне было неизвестно, что мне сейчас поведают о моих новых «друзьях» и кто такой Теобальд на самом деле. А если он, какой-нибудь имперский сайон*(в Альбаторской империи лица осуществляющие прокурорскую деятельность в органах юстиции). И потом мне ещё припишут соучастие в каких-нибудь темных делах. А мне и так хватает приключений.

После моего ответа Тео и Орсо переглянулись. Офицер пожал плечами, а Теобальд прокашлялся и деловито поправил очки.

— Это многое объясняет, — проговорил он негромко. — Селеста, я работаю… вернее, работал в одном из имперских судов. И среди всех дел, которые мне приходилось слушать и стучать молотком, именно суд над Бартоломью Фламентином и Эрхардом ван Эйком запомнился мне очень ярко. Дабы не утомлять вас долгим рассказом, скажу, что эти очаровательные молодые люди, в тот раз, предстали передо мной по обвинению в мошенничестве, многочисленных грабежах, вымогательстве и нескольких ошеломительно хитрых, подлых и беспрецедентных афёрах.

Признаюсь, Тео смог меня удивить. Но гораздо больше удивления у меня вызвало, что он судья, пусть и бывший. Никогда бы не подумала.

А что до обвинения в сторону Барта и Эра, так у них на лицах всё написано, несмотря на вполне приятную внешность обоих. Да и то, что они собираются учинить на этот покерном турнире, говорит о них, как об закоренелых махинаторах и аферистах. Правда, меня заинтересовал вопрос, насколько крупные и известные эти два представителя жулья. Повторюсь, не хотелось бы, если их арестуют, чтобы меня приписали к их тёмному промыслу...

— Иными словами, — Орсо решил дополнить высказывания Теобольда Феликайта, — ваши приятели, Селеста, маститые преступники и худшего пошиба аферисты.

Он спрятал руки за спиной и, чуть вздёрнув подбородок, с некоторой заносчивостью произнес, как будто рапортовал:

— Мне искренне кажется, что девушке вроде вас не пристало общаться с подобными отбросами.

Я искоса взглянула на него. Вырвавшееся из его уст слово… Отбросы…

Болезненно царапнуло меня где-то в душе, где-то там, где душевная плоть и так была изранена всем тем, что мне пришлось пережить и испытать в моей совсем невеселой жизни.

В целом Орсо, наверное, прав.

Барт и Эр, наверняка, похожи на жителей моей родной планеты. А тех, в чьем обществе я вращалась большую часть своей жизни, по-другому, наверное, трудно назвать. Я лично, большинство из них всегда считала козлами, подонками и сволочами.

Но, вместе с тем, я всегда понимала, что две трети жителей моей родной планеты нарушают закон и занимаются преступной деятельностью, отнюдь не от хорошей жизни. Многих к этому вынуждал низкий уровень жизни и угрюмая безысходность вокруг.

Я сама пошла работать к боссам «Фартовой масти», потому что на законной работе, в лучшем случае, можно зарабатывать на еду и на небольшую каморку в обветшалом жилом блоке.

А теперь вот слышу… «Отбросы»…

Я невесело усмехнулась и со вздохом, поблагодарила Тео:

— Спасибо, за ценную информацию. При первой же возможности, оставлю компанию этой парочки.

— На вашем месте, я бы сделал это, как можно раньше, — заметил Теобальд.

— Может быть, даже, прямо сейчас, — добавила Жаклин.

Я посмотрела в её травянисто-зеленые глаза с вертикальными полосками зрачков.

— К сожалению, прямо сейчас, — не удержавшись от язвительности, проговорила, — это невозможно. Ещё раз спасибо, а мне пора.

Я развернулась и направилась обратно, в сторону покерных столов. Времени до начала финальной игры оставалось всего ничего.

Но тут меня догнал Орсо и, схватив за локоть, круто развернул к себе.

— Ты что обкурился?! — возмущенно выпалила я. — Ты что себе позволяешь?!

— Селеста, — чуть наклонившись ко мне, проникновенно проговорил офицер, — вы понимаете, чем чревато для вас мешаться с людьми, подобным вашим двум приятелем? Это может плохо для вас кончится! Как вы не понимаете?!

— Если я сейчас их брошу, — проговорила я желчно и сердито, — для меня всё наверняка кончится не плохо, а катастрофически.

Потому, что обозленные таким моим проступком Бартоломью и Эрахард, немедленно сдадут меня службе безопасности!

Есть, конечно, крохотная вероятность, что они на меня забьют, но потом гадать и переживать, расскажут они обо мне или нет, как-то не хочется. Не говоря уж о том, что у меня нет сейчас ключ-карты от каюты Вито и я не могу забрать свой алмаз! И кстати, вряд ли у меня получится также легко и удачно найти себе другое временное пристанище, как получилось с каютой Вито! Так, что нет уж!

Выкидывать сейчас всякие фортели совсем не время!

Оставив недоумевающего Орсо наедине с его невысказанными вопросами, я вернулась за стол и села неподалеку от Барта и Эра.

Эрхард поймал мой взгляд и вопросительно изогнул правую бровь.

Но, я лишь хмуро покачала головой.

Ту же я заметила, как Бартоломью смотрит на меня, подперев лицо сплетенными пальцами рук. Взгляд его пристальный, жадный и недоверчивый. Он смотрит так, словно надеется взглядом узнать у меня, о чем я говорила с Орсо, Теобальдом и Жаклин.

Я отвернулась, показательно глядя в другую сторону. Но стало ещё хуже: мало того, что я по-прежнему чувствовала на себе молчаливый и требовательный взгляд Бартоломью, теперь ещё я могла видеть сотни лиц из окружавшей нас толпы зрителей.

Все они с неослабевающим интересом следили за нами. У многих по глазам пробегали мелкие блики и вспышки света – показатель того, что люди в данный момент используют ГИМ.

Должно быть они подключились к микрокамерам над нашим покерным столом, которые транслировали происходящее на одной из частот внутри корабля.

— Итак, — нарочито интригующим голосом проговорил конферансье турнира, — просьба всем участникам приготовиться. До начала финальной серии игр нашего любимого турнира осталось… десять… девять…

Он досчитал до единицы. Охватившее меня напряжение, походило на стальную сеть, которая стремительно сжалась, плотно обхватив мое тело и продолжала сокращаться, сдавливая меня с головы до пят.

Я нервно сглотнула. Моё сердце сделало сальто. Пульс на левом запястье стучал с такой же частотой, с какой дикие аборигены любят колотить в свои ритуальные самодельные барабаны.

— Финальная игра, сеньоры и сеньориты! — голос ведущего разорвал застывшую пульсирующую массу всеобщего нетерпеливого предвкушения.

Я незаметно для всех выдохнула. Вот сейчас, именно сейчас, мне нельзя ошибаться, нельзя совершать непредвиденные ходы и… нельзя просчитаться.

Я играла роль не слишком смышленой девушки, но при этом внимательно следила за игроками.

Пошли первые торги первой игры.

Мы – я, Барт и Эр – ждали, когда настанет очередь Эрхарда занять место дилера. Именно тогда, я и Эр, должны были сыграть на Барта, которому, в свою очередь, отводилась роль победителя. Именно Бартоломью должен был сорвать сегодняшний банк.

Игра продолжалась. Все участники были отличными актерами или же просто хорошо владели собой. Лишь двоих я смогла вычислить, и они продулись уже через две партии – я и Эр умело «развели» их во время коллов.

А вот, кто стал для нас троих большущей такой занозой… Нет, даже не занозой, а целой иглой в ягодичной мышце нашего плана – это, ректор Бернардо Фарфаро.

Глава исследовательского института метеорологии играл невероятно хорошо. Я подозревала, что окажется сильным игроком, но этот обладатель седых кучеряшек и непомерного гонора играл, как бог покера!

На моих глазах он без проблем заставил троих игроков пойти в «All in» и остаться без фишек.

В конце концов за столом остались пятеро: я, Эрхард, Бартоломью, какой-то мужчина насупленного вида и сеньор Бернардо Фарфаро.

И как раз сейчас Эрхард был за дилера.

Меня обуревало дикое необузданное переживание. Я всеми силами пыталась сохранять самообладание, но противоречивые волнительные эмоции просто раздирали меня изнутри.

Мои нервы, сейчас, напоминали мокрую тряпку, которую до упора выкручивали и одновременно, с нарастающей силой натяжения, тянули в разные стороны.

От нервного перенапряжения у меня пересохло во рту, хотелось пить. Но я старательно игнорировала стоящий рядом бокал с водой: сеньор Бернардо, это я уже знала наверняка, крайне опытный и наблюдательный игрок.

Любой неосторожный мимолетный жест может заставить его что-то заподозрить.

Эрхард начал сдавать карты.

Прошли Большая и Малая ставки, мы пережили пре-флоп и…

В этот самый момент сеньор Бернардо резко встал из-за стола.

— А ну-ка, парень, покажи мне свой левый манжет! — со свирепым выражением лица, тыча пальцем в сторону Барта прорычал ректор.

Бартоломью с невинным видом вопросительно вскинул брови.

— Простите, сеньор?

К нашему столу приблизились несколько человек в униформе службы безопасности.

— Я сказал! — уже громче произнес Фарфаро. — Закатай левый рукав! Сей час же!

Бартоломью пожал плечами и, положив карты на стол, начал закатывать левый рукав. И это стало фатальной ошибкой.

Как только он начал расстёгивать пуговицы на манжете своей куртки-катарди, ректор резво наклонился к его месту, выхватил одну из карт.

— Эй, ты что творишь?! — возмутился Бартоломью.

Я вжималась в спинку своего стула, боясь дышать и с неподдельным испугом глядя на происходящее.

Эрхард в нерешительности замер на своем месте.

— Господа, господа, — попытался вмешаться он, — это какое-то недоразумение.

Но в этот миг Бернардо Фарфаро, с торжествующей ехидной и злой ухмылкой взялся двумя пальцами правой руки за верхний уголок карты, которую держал в левой руке, и… отклеил от её поверхности какую-то гибкую наклейку.

По толпе зрителей немедленно прокатился вздох удивления, а затем возмущенный ропот. Бартоломью с нескрываемой злостью сжигал глазами ректора Фарфаро.

— Полюбуйтесь-ка! — воскликнул тот, демонстрируя безопасникам и зрителям наклейку с голографической проекцией трефового туза.

Честно, в этот момент я была поражена не меньше зрителей. Парни не посвящали меня в детали своего плана, и я не знала, что они решили прибегнуть ещё и таким хитроумным изобретениям шулеров высших мастей!

Я слышала про такие хитроумные обманки, что с их помощью можно любую карту сделать королем, тузом, валетом и так далее. А я ещё была наслышана, что за использование приема с голографической наклейкой на карту, на некоторых планетах шулерам рубили два пальца на правой руке.

Страх тесным тяжелым ошейником обхватил и сжал моё горло.

— Это должно быть какая-то ошибка! — продолжал Эрхард.

Безопасники тем, временем, с хмурым видом осматривали наклейку на карте.

— Сеньор, встаньте, — велел один из них Бартоломью. — Вы арестованы по подозрению в мошенничестве!

Я с беспокойством посмотрела на Барта. Его взгляд был полон злой и мрачной решимости. Под суд он не собирался.

Я едва заметно качнула головой, но он тут же подхватился, резко ударил локтем в лицо одного из безопасников.

Толпа ахнула, раздался чей-то крик.

Второй охранник схватился за пистолет. Но Эрхард швырнул в него свой стакан с водой. Тот со звоном разбился о голову представителя СБ.

Не сговариваясь парни бросились наутёк.

— А х**н тебе, парень! — рявкнул Фарфаро и в, удивительном для своего возраста прыжке, сумел вцепиться в куртку Барта.

Тот, не раздумывая и не глядя, с остервенением ударил локтем назад и попал точно в нос почтенного ректора исследовательского института метеорологии.

Сеньор Фарфаро с кряхтящим стоном упал на задницу и обеими руками схватился за лицо. Меж его пальцев заструилась алая кровь.

Я, не зная, что делать и как мне действовать, обернулась назад.

Вслед за убегающими Бартоломью и Эрхардом бежали ещё четверо безопасников.

Я решилась на отчаянный шаг, поднялась со стула, прошла несколько шагов и «упала в обморок» прямо к ногам бегущих безопасников.

Я умела вполне себе реалистично падать – годы тренировок в детдоме, когда я притворялась больной, чтобы избежать работ, на которые нас выгоняли воспитатели, не прошли даром.

Через не до конца сомкнутые веки я видела, как служащие безопасности в нерешительности остановились передо мной.

— Что это с ней?

— Похоже сознание потеряла.

— И что делать?

— Наверное, нужно отнести её в медпункт…

— Идиоты! — проорал чей-то злой голос. — Оставьте девку! Марш за шулерами! Живо!

— Есть! — хором воскликнули четверо растерявшихся безопасников.

Они неловко – я намеренно упала в проходе между двумя покерными столами – обошли меня и побежали в ту сторону, где скрылись Барт и Эр.

Я боролась с искушением открыть глаза и вслушивалась в происходящее вокруг.

А в центральном зале развлечений творился хаос. То и дело звучали крики «Лови их!», «Стой, мерзавец!», «Уходят! Уходят!».

Гремел топот сотен ног, слышались оживленные и громкие разговоры, где-то вдалеке что-то гремело и стучало, слышались звуки бьющейся посуды.

А затем по всему залу разлетелся заунывный и низкий звук тревоги.

Возле меня кто-то присел.

Я затаила дыхание, всеми силами прикидываясь, что я лежу без чувств.

— Селеста, в вас погибает неплохая актриса, — заметил знакомый голос. — Впрочем, продолжайте и не открывайте глаза. Тогда я смогу вам помочь.

Это был Орсо. У меня было немного выбора, и я решилась доверится ему.

В конце концов если бы он хотел сдать меня давно бы уже это сделал. А с другой стороны, оттолкни я сейчас его помощь и почти наверняка безопасники заинтересуются моей личностью – я ведь сидела за одним столом с Бартом и Эром.

Может даже найдутся свидетели, которые видели, как мы пришли в зал развлечений вместе. А при таком раскладе мне точно не уйти от допросов и детальной проверки.

Орсо Фангеди поднял меня на руки.

— Всё в порядке, — тихо, так чтобы слышала только я, произнес он.

Он поднялся, и я повисла на его руках. Он был сильным, это чувствовалось в том, с какой легкостью он нёс меня.

— Пропустите! — властно гремел оберст-лейтенант. — Моей соседке по каюте плохо! С дороги, я сказал!

Наблюдая за происходящим через ресницы, я видела, как перепуганные происходящим инцидентом люди, торопливо расходятся перед оберст-лейтенантом имперского флота.

Да, мне определенно стоит поблагодарить его. Только куда, интересно, он меня несёт?.. Стоп! Он сказал, что я его соседка по каюте?!

Странное электризующее ощущение импульсивными всплесками пробежало по моему телу.

С одной стороны, прикрытие в виде соседки уважаемого офицера имперского флота было бы мне на руку. С другой… это означает, что до прилета в столицу, я буду находиться с ним в одной каюте. И… это слегка настораживает. Нет, мосанрог побери, это сильно настораживает! Я понятия не имею, что он за человек! Но… поразмыслив, я всё же решила, что сейчас для меня это лучший вариант.

Через некоторое время он занёс меня в свои апартаменты и положил на какую-то кровать.

— Можешь открывать глаза и не притворяться, — сказал Орсо.

Я, чуть помешкав, воспользовалась его советом и открыла глаза.

Я лежала на огромной кровати, застеленной светло-кремовым мягким одеялом. Надо мной возвышался Орсо, у которого над головой, мерклым сиреневым светом сияли в потолке пять полусфер разных диаметров.

— Спасибо, — тихо проговорила я.

Орсо чуть усмехнулся.

— Не за что. Я всего лишь возвращаю долг.

Я медленно села на кровати и, закусив губу, посмотрела на дверь его спальни.

Орсо посторонился и развел руками.

— Вы можете уходить, Селеста. Я не в праве вас удерживать, но… на корабле сейчас невероятная суматоха и кутерьма. СБ будут проверять всех, кто был в развлекательном зале, а также обязательно обыщут номер ваших приятелей…

Я резко свесила ноги на пол.

— У них в номере остались мои вещи!

Орсо чуть нахмурился.

— Что-то важное? Если нет, то вам лучше забыть о них. Поверьте, так будет проще.

— Нет, нет! Там… понимаете… Там…

Я запуталась, не зная, что придумать. Из-за чрезмерного тревожного чувства, мысли терялись на полпути к трансформации в слова.

— Это предмет, который очень дорог мне, как память… Он напоминает мне о семье…

Звучит донельзя банально, неправдиво и вообще версия глупая. Но ничего другого я придумать не успела.

Фангеди вздохнул, смерив меня изучающим взглядом. Сложив руки на груди, он несколько секунд о чем-то размышлял, а затем спросил:

— Где этот ваш предмет и как он выглядит?

Я снова бросила взгляд на дверь спальни, куда принес меня Орсо.

— Мне лучше сходить за ним самой, — уклончиво ответила я.

Ну не посылать же мне его в самом деле за спрятанным в холодильнике алмазом, ценой в шестьдесят миллионов талеров!

Каким бы благородным не казался этот оберст-лейтенант, а такое состояние способно вскружить голову кому угодно.

Орсо прокашлялся и рассудительно заметил:

— На вашем месте я бы не рисковал показываться на глаза пассажирам из золотого класса и, тем более, солдатам из службы безопасности космоперелётов. Откровенно говоря, вам бы стоило отсидеться в моей каюте до самого прибытия в Альбатор, Селеста.

Я скривила губы и отвела взгляд.

Да, он кругом был прав. После случившегося, мне стоит с наибольшим старанием притворится невидимкой и усиленно делать вид, что меня вообще нет на корабле.

Возможно, при содействии Орсо, меня не будут искать и даже не вспомнят обо мне.

Наверное, мои размышления отразились на моем лице и Фангеди понял мои эмоции по-своему.

— Ладно, — вздохнул он — Селеста, как выглядит предмет, который вам так нужен и где он лежит.

Я с настороженностью посмотрела на него. Орсо молчал, ожидая моего ответа.

А я не знала, можно ли ему доверится настолько, чтобы попросить принести мне украденный драгоценный камень.

Всё говорило том, что нет, нельзя. При таких обстоятельствах собственному отражению в зеркале не всегда можно доверять. Что уж говорить о другому человеке.

Но, у меня был выбор: или камень найдет Орсо, или его, вне всякого сомнения, найдут безопасники, обыскивающие каюту Вито, Барта и Эра.

Я назвала Орсо номер каюты парней и сообщила, где лежит моя поясная сумка.

— В морозильной камере холодильника, — уточнила я.

Брови оберст-лейтенант поползли вверх. Губы надломила усмешка.

— В холодильнике? — повеселев, спросил он. — Надёжное место.

— Мне показалось, что да, — слегка обижаясь на его иронию, пробубнила я.

Орсо только покачал головой и бросил:

— Ждите здесь, Селеста. И прошу вас, не делайте глупостей.

— Постараюсь, — ответила уже ему в спину.

Когда Орсо ушёл, я встала с кровати и прошлась по его каюте. Она была похожа на каюту Вито и парней. Такая же планировка, очень похожий интерьер. Только вместо багрового цвета, здесь был мягкий бирюзовый, инкрустация на полу с другим узором и диван в холле другой формы – прямоугольный, огибающий ромбовидный двух ярусный стол.

Мои мысли вернулись к Эрхарду и Бартоломью.

Где они? Что с ними? Их поймали? Если поймали, расскажут ли они обо мне? Вроде бы я не нарушала условия нашей сделки, но… кто их знает. Могут заложить меня просто из зловредности, чтобы было не обидно.

Может, конечно, я о них слишком плохо думаю, но люди, с которыми я жила в Тиральде да и на Кальде, в целом, большей частью именно так бы и поступили.

Мои размышления прервал странный, ненавязчивый и очень приглушенный звук.

Он доносился из-за двери, с украшением из рун и матовым зеркальным покрытием.

Я приблизилась к ней прислушалась.

Тишина. Нерушимая, прижатая, замершая тишина.

И короткий скребущий звук. Затем ещё один.

Я, нахмурилась, вслушиваясь в странное скрежетание. Я почти касалась ухом этой двери.

Звуки за ней утихли, но через несколько мгновений раздались вновь. А вместе с ними, я услышала приглушенный, скулящий плач.

Я замерла на месте. Чуть отступившая было тревога, теперь по возрастающей наступала снова.

Я увидела замок с тремя кнопками и небольшим экраном. Одна из кнопок – красная – была зажата. Это означало, что дверь заблокирована.

Я поднесла палец к красной кнопки, намереваясь деактивировать её.

Но я мешкала.

Мне ведь совсем не стоит лезть, куда не просят. Мало ли, кто там у Орсо едет. Какое мне должно быть до этого дело?!

И я бы, наверное не стала ничего предпринимать, если бы в эту же секунду не услышала из-за стены другой звук, заставивший меня буквально оторопеть.

Сейчас, через массивную крепкую дверь с красивыми рунами и матово— зеркальной облицовкой, доносился плач.

Жалостливый, тонкий плач. До невероятного напоминающий плач ребёнка!

Налетевшее стремительное беспокойное чувство стегануло меня по спине и влезло в душу.

Два моих пальца легли на зажатую красную кнопку и разблокировали дверь.

В душе беспокойно затрепетало предостерегающее чувство.

Когда дверь с матовым покрытием, разделившись на три сегмента, тихо открылась, беспокойное настораживающее предчувствие усилилось.

Я стояла у порога перед густым, сереющим полумраком. С трудом в комнате без света угадывались очертания мебели и предметов украшения. Но большую часть довольно просторной комнаты занимало что-то огромное, в виде вытянутого шестиугольника.

Замерев у порога, где свет отгонял тянущиеся к нему щупальца полумрака, я несколько секунд вслушивалась в тишину.

Она была почти идеальной, монолитной и неподвижной. И от этого притаившееся в серовато-бурой полутьме безмолвие казалось ещё более ненастоящим, искусственным.

Я поймала себя на мысли, что мне не следует совать свой нос, куда не требуется.

Но, я только что слышала доносящийся из этой комнаты детский плач!.. И уж я-то его ни с чем не спутаю. В приюте хватало малышей, которые плакали по ночам и звали своих матерей, которые их оставили.

Я шагнула вперёд, что-то приглушенно щелкнуло и в комнате зажглись несколько светильников – такие же выпуклые полусферы в потолке, только сияющим мягким молочно-белым светом.

Комната, в которой я находилась была почти ничем не примечательна, за исключением того, что прямо по центру, занимая три четверти свободного пространства, водружался громадный вольер в форме вытянутого шестиугольника.

Он был закрыт пересекающимися наклонными линиями решетки, из композитного металла.

По наклоненным прутьям решетки перетекали мерклые блики света.

Я неторопливо прошла вперёд.

Сердце в груди билось так, как будто надеялось своими частыми толчками, вынудить меня подойти к вольеру быстрее.

Я чуть прищурилась вглядываясь в густой полумрак уже внутри самого глубокого вольера.

Из-за того, что, закрытый решеткой выход был маленьким и узким, с чуть вытянутым вперед козырьком крыши, свет из комнаты почти не проникал за решетку, сохраняя там вязкий сумрак.

Когда я приблизилась к решетке вольера ещё на пару шагов, в нос ударил резкий запах, принадлежавший какому-то животному. Больше всего эта вонь напоминала ту, что исходила от бездомных собак на улицах Тиральды.

Из вольера донесся какой-то шорох. Я застыла, затем, чуть наклонившись, заглянула внутрь. Но темнеющий там сумрак не позволял толком ничего разглядеть.

Зато я вновь услышала плач. Тихий, горький и жалостливый детский плач.

Я несколько секунд стояла перед решеткой, не решаясь двинуться с места пытаясь хоть как-то объяснить происходящее, но в голову упорно вламывались одно предположение, страшнее другого.

Кого здесь прячет оберст-лейтенант?

Он кого-то похитил? Что это за ребёнок? Что он собрался с ним делать?! И, самое главное, какого монсанрога этот изверг содержит ребёнка в столько скотских условиях?!

Разум отказывался видеть в Орсо какого-то садиста или маньяка – я на них насмотрелась за жизнь на Кальде, и он не подходил не под один типаж. Глас рассудка нашептал, что у оберст-лейтенанта наверняка есть причины, чтобы удерживать ребенка в таких условиях…

Наверное… Но это же дико! Что это могут быть за причины?..

Я сделала новый шаг вперёд и ласково позвала.

— Эй… Малыш! Привет! Где ты?..

Плач повторился снова, а затем стих.

Я снова позвала его приветливым голосом:

— Эй, кроха. Выходи, покажись… Расскажи мне, почему ты плачешь? Что с тобой такое?

— Пи— ить…  — протянул жалобный детский голос. — Дайте пить… пить…

— Пить?— выдохнула я.

Одна за другой, в моем сознании пролетели гневные мысли насчет на Орсо.

Да что он вытворяет!.. За что он держит в клетке ребенка, да ещё и мучает его жаждой! Что за скотство такое безжалостное?!!

— Пи-ить… — вновь умоляющим голосом протянул ребенок из полумрака вольера.

Я увидела, как в сумраке шевельнулась невысокая, точно подходящая ребенку, фигура.

У меня дрогнуло сердце, я немедленно прониклась жалостью к этому несчастному малышу.

Я не знала, как его выпустить, да и, если честно, не стала бы, пока не выясню у Орсо, за что он так обходиться с ним?

Но я не могу игнорировать его просьбу.

— Сейчас, малыш, — бросила я.

Я метнулась назад, подбежала к холодильнику в каюте и взяла оттуда бутыль с обыкновенной негазированной водой.

Вернувшись обратно в комнату с вольером, я присела у самых прутьев и просунула бутылку внутрь клетки.

— Держи, малыш.

Но ребенок в вольере не ответил.

— Эй, кроха… — позвала я. — Ты просил пить… Вот вода, держи…

Ни звука. Только тишина и застывший сумрак. Я попыталась разглядеть несчастное дитё, боязливо жмущееся во мраке, но это было невозможно.

Тут мое внимание привлек пол вольера. Он был покрыт влажными и немного липкими следами. Вроде, как от какой еды. Но гораздо больше меня заинтересовала форма этих следов.

Я запоздало сообразила, что часть влажных темных следов похожи на отпечаток маленькой человеческой ножки, а другая часть сильно напоминает след от лапы зверя.

Что— то глухо пророкотало в полумраке вольера.

Я вскинула голову, непонимающе таращась в чернеющий сумрак. Слишком поздно я успела понять, что моя рука с бутылем воды, почти до плеча просунуты между прутья решетки, в глубину вольера.

Густеющая в глубине вольера темнота, вдруг сжалась, спружинила и, с высоким, чуть визгливым рычанием резко выпрыгнула мне навстречу.

Я не успела ничего сделать. Гипнотический страх лишил меня воли и способности двигаться.

Из мрака блеснули два тускло-желтых глаза, показались клыки.

Я запоздало подалась назад, но какая-то сила грубо и резко дернула меня за шиворот и отбросила назад, прочь от клети.

Я упала на пол, ударившись спиной и тут же подхватилась.

Перед клеткой вольера возвышался сам Орсо Фангеди. В его правой руке искрился трезубец, между остриями которого брызгали зеленоватые искры.

— Назад! — рявкнул он и ударил трезубцем по решетке.

Электрический разряд пробежал по прутьям зарешеченного вольера и утек внутрь, в сумраке громадной клетки.

Раздался недовольный, преисполненный злости рык и звук чего-то острого, царапающего металл.

— Пошёл назад! — снова велел Орсо и на этот раз плотно прижал трезубец к решетке.

Я увидела, как две, покрытые бурой шерстью лапы, с человеческими пальцами и черными загнутыми когтями, сжимают прутья решетки.

Но стоило новому разряду пронестись по вольеру, как неведомое жуткое создание, со свирепым рычанием отпрыгнуло прочь, в тёмный сумрак.

Оно ворчало, скрипело и порыкивало из темноты вольера.

Оберст-лейтенант, с искрящимся трезубцем наготове, застыл в напряженном ожидании. Но, выждав несколько секунд, он отошел от вольера и обернулся на меня.

Я, по-прежнему полулёжа на полу, с ужасом и непониманием, округлившимися глазами взирала на стоящего передо мной Орсо.

Тот размеренно глубоко вздохнул, как будто даже с облегчением.

— Поднимайся, — он помог мне встать.

Но я тут же попятилась от назад и, указывая дрожащей рукой на вольер, пролепетала:

— Чт-то это з-за тварь?!

— Тебе об этом знать ненужно, — спокойно и почти равнодушно ответил оберст-лейтенант.

— Но это же… оно плакало, как ребёнок! Это… — я не находила слов, от того, что сейчас увидела.

— Он и есть ребёнок, — пожал плечами Орсо и, взяв меня под руку, вывел прочь из комнаты. — Точнее, детёныш.

— Детёныш?! — ахнула я.

— Не кричи, — негромко произнес Фангеди. — Да, это детёныш. Поверь, взрослая особь уже оторвала бы тебе руку.

Я нервно сглотнула и посмотрела на него.

В голове роились тысячи вопросов, и я не знала, с чего начать.

— Я принес, то что ты хотела, — сказал Орсо и указал мне за спину.

Я обернулась и увидела на столе, в холле мою поясную сумку.

Подскочив к ней, я торопливо приоткрыла застёжку на двух клипсах и заглянула внутрь.

Камень, к моему великому счастью, был на месте.

— Могу я узнать, что это? — ненавязчиво спросил оберст-лейтенант.

Я недоверчиво взглянула на него.

— Хочешь сказать, что ты не заглядывал внутрь? — усомнилась я.

Орсо вскинул брови и ответил:

— Я не имею привычки лазить по чужим вещам.

В его словах как будто даже проскользнула обида.

Я пару секунд испытующе смотрела в его янтарно-золотистые глаза, пытаясь понять лжет он или говорит правду.

Мне хотелось верить, что Орсо искренен.

— Прости, — качнула я головой. — Это личное.

— В таком случае, я точно правильно поступил, что не стал смотреть внутрь сумки, — кивнул Орсо. — Кстати, если тебе интересно, твоих приятелей поймали.

Я замерла и уставилась в одну точку.

— И что теперь с ними будет?

— По прибытию на Альбатор их, передадут в межпланетное сыскное управление имперской полиции.

— Ясно.

Признаюсь, мне было их жаль, они успели мне понравиться, как бы странно это не звучало. Но сейчас гораздо больше меня интересовало, могут ли они или кто-то из них начать трепаться обо мне.

От этого сильно зависит будут меня искать или нет. Хотя, может быть я себя просто накручиваю.

Мосанрог их знает!..

— А про меня… — начала я и, шумно сглотнув, договорила. — Про меня никто не спрашивал?

— СБ задало пару вопросов, но я заверил, что ты Селеста со мной… Ничего, что я перешёл на «ты»?

— Сойдёт, — кивнула я. — И… Спасибо, что прикрыл меня. Но…

Я оглядела его каюту, а затем посмотрела ему в глаза.

— Надеюсь, ты не ждёшь от меня благодарности, какого-то… особого толка?

Его губы чуть тронула улыбка.

— Не смел даже надеяться.

— Вот и правильно. Я не куртизанка, просто хочу, чтобы ты знал.

— Я бы не стал тебе помогать, если бы счёл тебя куртизанкой, — вздохнул он и направился в одну из комнат своей каюты. — До прибытия на Альбатор осталось всего несколько часов. Тебе бы поспать, Селеста…

Он помешкал, обернулся на комнату с вольером, дверь в которую он уже закрыл.

— И я настоятельно не рекомендую вам ещё раз заходить в эту комнату. Если это существо вас ранит – укусит или поцарапает – вы рискуете стать такой же, как он.

— А кто он такой?

— Ограничимся тем, что это крайне опасное и кровожадное животное. Оно принадлежит к тем редким хищникам, которые специально охотятся на людей.

По позвонкам спины скатилось холодящая нервная пульсация.

Перед глазами мигом пронеслись желтые глаза во тьме и когтистая рука с бурой свалявшейся шерстью.

Пожелав мне доброй ночи, Орсо заблокировал дверь в комнату с вольером и ушел в свою каюту.