Системщик

Глава 2

Прямо за дверью бокса стоял гость. Механический пес, уже устроившийся на своем привычном месте, насторожено поднял голову, но Шестьсот семнадцатый знаком велел ему перейти в спящий режим.

Изображение выдало несколько искаженные пропорции мужчины с острой бородкой клинышком и вьющимися темными волосами, слишком приблизившего глаз к объективу внешней камеры. Выглядел он при этом как гротескный сатир на спаде популярности, но определенно не как высококлассный, серьезный специалист.

Шестьсот семнадцатый активировал систему разблокировки камеры, и только после того, как прошипели фиксаторы, сигнализируя об открытии крышки, быстро ввел на внутреннем дисплее пароль открытия двери. В тот момент, когда гость, наконец, получил доступ внутрь жилища, его хозяину уже открылось достаточно пространства для маневра. Но предосторожности не пригодились – техник и вправду оказался техником.

- Приветские, я Бэй, - с порога представился сатир, и Шестьсот семнадцатый разрешил себе предположить, что это какой-то особенно извращенный вариант приветствия. Кивнув для приличия, он молча вылез из капсулы. И только потом до него дошло.

- Бэй? – в душу закралось вполне разумное подозрение. – Впервые вижу представителя сервисной службы с личным именем.

И это было правдой. Практика использования номеров вместо имен для технического персонала, обсуживающего Станцию, было введено еще на заре их пребывания в созвездии Кита. В этом был свой разумный смысл – сначала потому, что так легче запомнить, какой номер отвечал за какой сектор и спектр работ, когда сами сотрудники менялись сменами или обязанностями. Затем в связи с высокой текучкой кадров, когда происходили первые попытки заселения на еще не готовую для этого планету. Что-то в стиле: «Король умер – да здравствует король!». Ну и, в конце концов, когда кто-то из умников Ковчега вывел формулу, согласно которой порядковый номер вместо имени позволял снять часть персональной ответственности с каждого сотрудника, что уменьшило уровень психологичной напряженности среди специалистов, чьи ожидания были, мягко говоря, обмануты затянувшимся освоением планеты, и подогнать весь техперсонал под новый принцип мышления. «Вы – всего лишь винтики общего механизма, - говорили они. – Безликий, заменяемый, но все равно полезный винтик, слаженная работа которого держит весь механизм в идеальном состоянии».

Шестьсот семнадцатый понимал это по-своему: «Работай так, будто от тебя зависят жизни других. Воспринимай себя так, словно ты всего лишь рабочий инструмент, не заслуживающий личного имени».

Как ни странно, после первых протестов недовольных таким решением последовало внезапное принятие и усвоения новой нормы. Люди с аналитическим и техническим складом ума стоически минимизировали минусы системы, зато отлично приспособились к ее плюсам. Ведь и вправду, куда проще, чем сказать «Меня зовут так-то и так-то, я специализируюсь на вот таких вот задачах, и работаю в таком-то секторе», назвать лишь номер, в котором все эти данные уже обозначены. Имя Шестьсот семнадцатого, к примеру, переводилось как «Вольнонаемный техник (код 6, буква сектора предписания отсутствует) широкого профиля (код 1) с собственным роботом (код 7)». Три цифры – глубокое значение.

И вдруг Бэй.

- А я впервые вижу Системщика, которого засылают в Игру, - не остался в долгу гость. – Не пойми меня неправильно, ваша братия в принципе играет, не без того. Но чтоб это имело вид задания…

Он цыкнул языком, выражая собственное критическое отношение к происходящему.

Шестьсот семнадцатый нахмурился. Тот факт, что он являлся Системщиком – не то, что может быть предано разглашению. Не зря он скрывался под личиной вольнонаемного техника, чтобы быть вхожим в места, куда представителя власти и на порог бы не пустили. И тем более – не раскрыли даже толики той информации, которую удавалось собирать «обычному работяге». Но сейчас они находились в его доме, весьма защищенном, в том числе и от прослушки, поэтому вреда это языкотрепание не нанесло.

Видимо, заметив его реакцию, техник примирительно поднял вверх руку, обратив ее ладонью к хозяину блока.

- Не боись, я с понятием, трепаться не собираюсь.

С собой Бэй притащил два чемоданчика. Видимо, подражая непревзойденному лаконичному стилю начальства, он не стал делать какие-либо вступления, а сразу перешел к делу.

В первом чемоданчике оказалась карта игрового аккаунта, которая тут же отправилась в шлюз приема карт. Бэй подключил к системе свой микронот и начал быстро тарабанить пальцами по плоскости виртуальной клавиатуры.

- Первое, - совершенно не сбавляя темпа работы конечностей, заговорил он. – Твоя карта доступа – чуть выше бомж-версии, но чуть ниже среднего стандарта. Наверное, хотят удостовериться, что ты не играться станешь, а работу работать. В принципе, если не захочешь круто развернуться в вирте, тебе этого вполне должно хватить.

Бэй коротко покосился на Шестьсот семнадцатого, очевидно, проверяя, понимает ли его слушатель. Тот бодро сделал вид, что не дурак.

- Второе. К твоему аккаунту прикреплен Глаз. Вирт-камера ограничений не имеет, тут они не поскупились. В целях формального соблюдения протокола 365-в Новейшего Билля о правах человека и параграфа 5-78 Трудового Права, у него есть функция включения и отключения. Но злоупотреблять не рекомендую, без Глаза ты им нахрен не сдался.

Он поднял вверх костлявую руку и выразительно щелкнул пальцами.

- И активация, и выключение производится таким образом. Если щелкать не умеешь – можешь в любой момент заменить жест в настройках по умолчанию. Третье, чемодан, что побольше, твой. Там жратва на неделю и питательная смесь в рассол. Смесь, кстати, подай, сейчас камеру заправлю. Ты смотри и учись, дальше будешь сам все делать, авось не маленький.

Шестьсот семнадцатый большими пальцами обеих рук отстегнул примитивные застежки чемодана и бережно достал наружу четыре небольших прозрачных банки с субстратом питательных веществ. Выглядела жидкость как плавленый суррогатный клей, внутрь которого какой-то маньяк щедро влил порцию жидких блесток и чего-то неприятно желтоватого. Под склянками обнаружились скромные залежи консервов и белковых брикетов. Но с ними он разберется потом, сейчас смесь. Парень по одной передал банки технику. Тот, на секунду отложив в сторону микронот, наклонился вниз, к резервуарам, и кривым тонким пальцем поддел пластиковую крышку панели, из которой вывалились полупрозрачные трубочки, заканчивающиеся толстыми иглами. Бэй, не особо церемонясь, воткнул их прямо в крышки склянок. В капсуле что-то невыразительно щелкнуло, затем булькнуло и, наконец, зажужжало. Пока содержимое питательного раствора перетекало в капсулу, техник вновь вернулся к прерванному занятию.

- Четвертое, как вести себя в игре. НПС на стартовых локациях все на пальцах пояснят, как особенно почетному инвалиду умственного труда. Если возникнут действительно серьезные вопросы или проблемы – свои контакты в твою систему я забил. Ну и последнее, если где-то нахватаешься дополнений или вздумаешь расширить возможности своей игровой карты посредством штучек с Черного Рынка, мне придется расхлебывать последствия. Так что не создавай мне лишних проблем. Понял?

- Понял, - ровным тоном согласился Шестьсот семнадцатый. Пока вроде бы ничего сложного. Да и не впервой разбираться уже по ходу дела. Вряд ли какая-то там игра могла оказаться сложнее, чем сотни куда более опасных и проблемных ситуаций, с которыми ему доводилось сталкиваться за последние годы.

Техник внимательно вгляделся в его лицо, и Шестьсот семнадцатый впервые заметил, что его глаза какие-то почти противоестественно голубые. Насыщенный цвет, который редко встречается у тех, кто живет на Станции, в окружении железа, искусственного освещения и блеклых цветов.

- Что ты понял? – переспросил Бэй.

- Что можно пробить дополнения и расширить возможности своей игровой карты, - усмехнувшись, ответил Шестьсот семнадцатый. – Что на Черном Рынке я смогу найти кучу полезных для игры вещей. И если промахнусь с выбором – ты это разгребешь.

На несколько секунд лицо техника выражало лишь обиженное недоумение. Но затем его губы растянулись в широкую улыбку и он расхохотался.

- Гад. Но сообразительный.

Отсмеявшись, Бэй снова уткнулся в дисплей микронота.

- Ладно, иди в душ. Чем ты чище, тем выше синхронизация с костюмом. И рекомендую тебе обтереться насухо. Надевать эту шкурку и без того не особенно приятное удовольствие.

Откровенно говоря, Шестьсот семнадцатому не очень хотелось оставлять гостя без присмотра. Но с другой стороны, что он может сделать? Испортить капсулу? Загнать вирус в систему? А смысл? Портить дорогое оборудование только для того, чтобы избавиться от Системщика среднего уровня – сомнительное в своей разумности решение. Разве что добавить жучков поверх «Глаза», но большинство из них – слава Черному Рынку – можно чуть позже обнаружить и взять под собственный контроль. Ну а воровать здесь и вовсе нечего. Тем более, что робопес хоть и симулирует офф-режим, но все же активен и в любую секунду сможет вмешаться в ситуацию, которая покажется ему критической.

Шестьсот семнадцатый скользнул в узкую душевую кабину.

*** 

Костюм для погружения в виртуальную реальность и вправду оказался не особенно удобным для надевания. Слишком узкий и тесный, он обтягивал словно вторая кожа. Тонкая ткань производила впечатление чего-то настолько ненадежного, что было страшно ее тянуть или дергать лишний раз. Сложно даже представить, что внутри тонкой мембраны – материала, из которого шился костюм – находится огромное количество датчиков. Насколько знал Шестьсот семнадцатый, они реагировали на импульс движения носителя, а кроме того – передавали обратный сигнал из виртуала, воссоздавая для мозга реалистичные ощущения прикосновений, фактуры объектов, кинестетики. Шестьсот семнадцатый позволил Бэю надеть на себя мининаушники, и закрепить на лице широкую маску, не очень, надо сказать, приятную на ощупь. К ее нижней части крепился широкий шланг, проводящий кислород, что казалось логичным, учитывая, что при входе в виртуал приходилось полностью погружаться в рассол. У рта образовывалась небольшая воздушная камера, один конец которой заканчивался шлангом поменьше, для выведения углекислого газа, и благодаря которой можно было говорить, произносить слова и звуки вслух. Обратные стороны обеих трубок техник уже успел надежно закрепить в капсуле.

- Не смотря на ограниченность игровой карты, - с явным удовлетворением пояснял Бэй в процессе одевания. – Маска тебе досталась из числа последних разработок. Чтоб ты знал, в ней не только стандартные датчики, но даже считыватели мимических движений. Так что ты поосторожнее там мордой играй. А так, в общем, все.

Он натянул тесный капюшон на голову Шестьсот семнадцатого и, наконец, начал собирать свои инструменты. Уже опустевшие банки из-под питательной смеси вновь отправились в чемодан, пластиковые трубочки были прибраны под крышку панели. Микронот погас, тренькнув на прощание.

- Не забывай проверять уровень смеси, состояние шлангов и надежность крепления маски, в противном случае загнешься. Не забывай жрать в реале, хоть раз в пару дней, а то загнешься. Соблюдай правила безопасности, а то загнешься. Капсула у тебя новой модели, с прогрессивной системой очистки и рециркуляции рассола. Так что по маленькому можешь ходить прямо в рассол, а вот более серьезные дела делать не советую. Не загнешься, но будет крайне неприятно, - Бэй противно хихикнул. – Не создавай начальству проблем, не допусти гибели своего персонажа и не забывай включать Глаз, а то загнут. Вот теперь точно все. Бывай. Надеюсь, в следующий раз свидимся не скоро.

Подхватив один из чемоданчиков, техник приложил к виску два пальца, а затем взмахнул ими в сторону Шестьсот семнадцатого. Видимо, прощался так, а может, пожелал удачи.

Но в дверях вдруг остановился.

- Ах да, предлагаю что-то вроде пари на интерес. Выживешь до двадцатого уровня – скажу, почему ношу имя вместо номера. Дотянешь до тридцатого, может, и еще что-нибудь открою. Что-то такое, о чем даже Системщик не догадывается, - загадочно произнес Бэй.

А затем, не говоря больше ни слова, он развернулся и вышел из блока. Захлопнувшись, дверь мелодично известила о том, что замок закрыт, и безопасность жилища восстановлена.

Странный все-таки тип. Но и не сказать, что его слова не заинтриговали.

Техник с именем вместо номера. Противоестественно голубые глаза, которые определенно не были изменены линзами, в этом сомнений не было. И Системщик, которого против всякого здравого смысла отправили в Игру.

В совпадения Шестьсот семнадцатый не верил. Не положено было. Да и часто именно то, что на первый взгляд напоминало случайное стечение обстоятельств, на проверку оказывалось чем-то куда более серьезным и значимым.

Помедлив пару секунд, парень осторожно полез в капсулу, стараясь случайно ничего не зацепить. Шланги на маске постоянно мешались и откровенно раздражали, но с ними приходилось соблюдать предельную осторожность.

Наконец, он улегся на приятно изогнутое дно камеры, крышка с жужжанием встала на место, шикнули фиксаторы. Шестьсот семнадцатый активировал голографическую панель управления, дал команду предварительной проверки работоспособности всех систем, и только когда панель выдала положительный результат – нажал кнопку подачи рассола.

Жидкость, наполнявшая капсулу изнутри, была приятно теплой и легко проникала сквозь мембрану костюма, лаская кожу. Но чем выше поднимался ее уровень, тем быстрее билось сердце парня. Он знал, что не утонет, но убедить в этом тело оказалось сложнее. Шестьсот семнадцатый заставил себя сосредоточиться на дыхании, успокаивая нервы и убеждаясь в том, что система подачи воздуха работает исправно.

Наверное, этот момент - самый страшный в выходе в виртуал. Мало того, что ты заперт в гробу, так еще и словно тонешь изнутри. Воспоминания о том, что несколько случаев гибели в капсуле имели место быть, хотя и крайне редкие, спокойствия не принесли.

Когда рассол достиг уровня лица, парень с удовлетворением убедился, что под маску не попала и капля жидкости. Куда сложнее оказалось заставить себя открыть глаза, когда капсула, наконец, полностью заполнилась и система подала соответствующий сигнал. Поскольку звук в наушники еще не поступал, в ушах Шестьсот семнадцатого громко пульсировало его собственное сердце.

Погружение в сам виртуал, впрочем, с непривычки тоже представляло собой не особенно приятную процедуру. Тем, кому хоть раз снилось падение вниз, неконтролируемое, внезапное и безотчетное, заставлявшее напрягаться все тело и выдиравшее из сна, сможет найти много общего с «погружением».

Шестьсот семнадцатый дернулся, все еще ощущая свое тело в капсуле, а затем чувство физического присутствия растворилось в окружающей тьме.

Медленно набирая яркость, перед глазами стала появляться панель управления.

«Войти в Игру?»

Он нажал подтверждение, и простые, лаконичные буквы в светлой рамке исчезли, сменившись картинкой.

Перед глазами Шестьсот семнадцатого распахнулись безграничные пространства лугов и полей, не ограниченных железными перегородками, шлюзами и блоками. Оно простиралось в стороны так далеко, что уходило за горизонт. Над головой виднелось бесконечное голубое небо, и никаких следов кабелей, трасс, помостов. Цвета были нереально яркими. Сочная зеленая трава, переливающаяся в лучах красноватого солнца Тау Кита, колыхалась под легким порывом ветра. Прежде плоская, картинка обретала объем, и понемногу парень начал ощущать себя не наблюдателем, а участником этого мира.

Следующим появился запах. Прохладный и освежающий, он немного напоминал тот аромат, который издавали растения на плантациях в Северном дистрикте, но оказался более насыщенным и живым. Шестьсот семнадцатый завертел головой, пытаясь рассмотреть как можно больше, но вокруг простирался лишь луг. Огромное, ошеломительно безграничное пространство, от которого у человека, привыкшего жить в тесноте туннелей и коридоров Станции, начинала кружиться голова.

Третьим был звук. Шум, здорово напомнивший шорох лопастей вентиляторов в технических отсеках, издавала трава, качавшаяся под ветерком. Пришло и ощущение – ветра на лице и коже рук, травинок, щекочущих ступни, солнечного тепла.

Не сдержавшись, Шестьсот семнадцатый нагнулся и осторожно дотронулся до колючих верхушек травинок. Колыхнувшись очередной раз, они ласково щекотнули его ладонь, оставив за собой приятное, сложноописуемое ощущение. Ветер забрался за шиворот и пробудил стада мурашек, прошедших парадом вдоль всего позвоночника. Кожа начинала нагреваться под солнечными лучами. Он никогда прежде не испытывал ничего подобного, даже в комнатах с голографическим воспроизведением пейзажей старушки Земли. Хотя там тоже присутствовала правдоподобная картинка, и ветер, и звуки, разница ощущалась настолько разительно, что абсурдной казалась даже сама идея сравнения.

В этот самый момент в воздухе разнесся перезвон колокольчиков, тихий, успокаивающий. А затем к ним добавилась красивая мелодия.

«Добро пожаловать в мир Таркит, путник, - произнес приятный женский голос. Звучал он словно бы отовсюду сразу и откуда-то совсем рядом, у самого уха. – Рада приветствовать тебя здесь впервые».

К нему обращалась непосредственно система. И хотя голос был мелодичным и действительно пришелся ему по вкусу, он вернул парня к реальности, будто пробудил от прекрасного сна, навеянного чарами этого необычного места. Восхищение и удивление сменились привычной настороженностью и активной работой мозга.

Вряд ли каждый вход в игру требовал столько времени. Поэтапное включение органов чувств подсказывало ему, что дело в индивидуальной подстройке костюма. Тот факт, что прозвучало слово «впервые» убедительно доказывал, что система не только регистрирует каждого игрока, но и регулярно проверяет базу своих данных. Отныне никакой последующий его вход, даже с другой карты и аккаунта, не будет «первым», разве что физические показатели его тела, считанные костюмом, по той или иной причине радикально не изменятся.

Впрочем, учитывая сложность мира и самой технологии, это вполне ожидаемый поворот событий.

Наверное, нужно было что-то ответить, но раньше, чем Шестьсот семнадцатый успел сообразить, что именно, система продолжила:

«Надеюсь, тебе здесь понравится, Магрейн».

Шестьсот семнадцатый напрягся и до боли стиснул зубы. Имя, данное ему покойным отцом, прозвучало впервые за последние лет двенадцать. А с того самого момента, как он стал Системщиком, оно и вовсе должно было быть удалено из всех банков данных. Это было обязательное условие.

Так какого черта здесь происходит?