Под запретом

Book 3 Глава 5 Егор

А я руку свою к телу прижимаю, как дурак. Потому что она к ней потянулась. Сама, без разрешения. По волосам светлым провести, их мягкость почувствовать. И я не понимаю, что со мной происходит?

Дистанция – 2 метра. Я это понял, ближе не позволяет, а я ноздри напрягаю, чтобы запах ее уловить. Едва различимый, который только мягким шлейфом до меня доносится, а мне его с кожи унюхать нужно. Там, где шея в тонкую ключицу переходит…

Я понимаю, что возбуждаться начинаю, а вот это плохо! Очень плохо. Сажусь за стол, чтобы прикрыть нижнюю часть туловища… Дикий зверек передо мной, которого обидели. Как правильно сказала Таня… Боюсь спросить, потому что ответ услышать страшно. А если узнаю, что с ней случилось, для меня пути назад уже не будет!

И пусть я не бандит, но у меня есть, у кого помощи попросить. И мне не откажут. И в этом городе есть люди, которые за эту девочку горой встанут… Когда я все узнаю, подумал, себя самого поправив… Не если, а когда… И сердце уже от боли замерло.

- Как вкусно пахнет! – Киваю головой на духовку, где пирог какой-то стоит. И я с улыбкой вижу, как она к духовке метнулась. Забыла про него! И такие движения отточенные, как будто она действительно готовить умеет. Я удивлен.

Подставку под горячее на стол поставила, а потом прихватками достала форму для запекания из духовки. Зубочистку взяла со стола и в нескольких местах пирог проткнула.

- Готово… - И только тогда на меня посмотреть осмелилась. Своими глазами темными, от которых мне уже внутренности скручивало. Но меня мои чувства не волновали, тут не до них. И девочка эта чистая не для меня. На ноги ее поставлю и отпущу. Даже пальцем не трону! Даже если поползу вслед, когда она уходить будет…

- Можно попробовать хоть? – Киваю с улыбкой, несмотря на мысли сумасшедшие и неправильные. Разве могут мысли такие в голову лезть после нескольких часов знакомства? Наверное, я просто переработал в последнее время.

А Василиса нож берет и аккуратный кусочек на стол ставит. А я ее имя на губах смакую, даже глаза прикрыв от наслаждения. Про себя проговариваю и не могу остановиться…

- Не знаю, сколько сахара вы любите… Я сладкий пирог приготовила… - Она за ушко светлую прядь заправляет, а я голодным зверем за каждым ее движением наблюдаю…

- Я вроде говорил, что в еде не привередлив! Знаешь, Василиса, у меня мама очень занятая была, много работала и такую я, бывало, гадость в детстве ел, что сейчас даже скисший суп амброзией кажется…

Но она не улыбается… Чернота внутри и такая же пустота, как при знакомстве. Я не чувствую от нее эмоций. Никаких! Кто все это уничтожил? Никогда в себе не замечал позывов к жестокости, в отличие от брата своего, которому лишь бы подраться было в детстве. Никогда, до сегодняшнего дня. Тот, кто ее обидел, не жилец…

- Вкусно! – Я откусываю кусочек и поражаюсь, насколько это вкусно. Хочу кофе, но не могу встать из-за стола. Член твердый, каменный, к пупку прижимается, не отодрать… И я ненавижу себя за это. Потому что за 40 лет жизни мое тело так с катушек не слетало. Я всегда себя контролировал! Может у меня просто давно женщины не было? Ну как давно… Несколько дней… – Сделаешь мне кофе, Василиса? Только не обожгись пожалуйста.

Она кивнула и поставила две чашки. Я улыбнулся, заметив эту маленькую деталь… Она кофеманка… Как и я!

И успел два куска пирога съесть, пока она чашку с кофе передо мной не поставила. И рядом не села, по другую сторону стола. И дистанция метр, сократилась немного. Уже могу руку протянуть и дотронутся. Вот только не протяну…

- Я бы сейчас съездил в магазин, если ты скажешь, что купить… - Напоминаю ей, и это молчание между нами совсем не тяготит. Она вообще старается не разговаривать, но я почему-то знаю, что она мои слова как губка впитывает.

Вася только со стула спрыгивает, легонько, бесшумно, как будто не весит ничего. А так оно и есть, пусть и одежда на ней мешковатая, вообще фигуры не видно… И руки снова прожигает от желания такого глупого. Вес ее почувствовать. Такого желания вообще в жизни не испытывал! Мне действительно лечится нужно?

А она к холодильнику метнулась, открыла дверцу и перечисляет мне продукты. Я не слышу ни слова, в ушах шумит…

- Василиса, в прихожей блокнот на тумбочке и ручка, запиши туда, пожалуйста, я все равно не запомню… - Еле выговорил, когда она на меня уставилась вопросительно. А меня только один вопрос интересует, почему у нее брови темные с ресницами, при таких светлых волосах. И я вижу, что она ни то, ни другое не красит…

Я вылетел вслед за ней, в свою спальню. Чтобы в джинсы свое тело непослушное засунуть, потому что тут такая ткань плотная… Не видно лишнего будет! И рубашку на выпуск… И сбежать поскорее от этого наваждения… И да, планы неожиданные появились. Срочные. Телефон в карман и выхожу.

Ищу ее глазами, а она в прихожей стоит. И бумажку в руках держит, я руку протягиваю, но не подхожу. Думаю, что она делать будет. Вася листок кладет на тумбочку и в сторону отходит. По стеночке, ко мне лицом.

На этот раз ярость во мне всколыхнулась не шуточная. Впервые рычать хочется. И мысли чужие прочитать. То, что проклятием своим считал, сейчас хочу, чтобы сильнее стало! Потому что, необходимо мне сейчас знать, что у нее в душе.

- Я не скоро приду! Так что осмотрись здесь и не стесняйся. Это твой дом на ближайшее время… - Показываю ей, как замки закрываются. И выхожу. И только дождавшись, когда она замок повернет, спускаюсь вниз…

Тру глаза и крик, который из горла рвется, с трудом сдерживаю. Кулаки сжимаю до хруста и хочется в этот момент что-нибудь ударить. В стену, например. Сдерживаюсь и сажусь в машину. Набираю номер брата…

- Привет! – Отвечает он после первого звонка. И голос такой спокойный у него, я все никак привыкнуть не могу, что он наконец успокоился и счастье свое нашел в лице девушки хорошей.

- Привет! Как дела? Как Рита? – Спрашиваю. Знаю, что он до сих пор ее ко мне ревнует. Хотя его жена так к нему сердцем прикипела, что не отодрать. Кому, как не мне это знать! Она практику у меня в больнице проходила, когда тот случай произошел... На нее напала влюбленная в меня психопатка! Я до сих пор вину чувствовал, что не сумел предотвратить, не почувствовал… Очень талантливый врач и далеко пойдет. Мы сдружились за это время, я ее искренне сестрой своей считал младшей. И волновался сильнее за нее, чем за брата, когда у них проблемы в отношениях наступили.

- Толстеет! – А голос такой, как кот Чеширский сметаны наелся. – И очень волнуется по этому поводу, не понимая, что от ее живота я с ума схожу.

- Ну это пока! – Надо парня на место поставить. Он похоже не совсем понимает, что такое двойня. Я честно был рад за них, но Риту разопрет нешуточно скоро… - А вот когда она ног своих не увидит, тогда и посмотрим, как ты заговоришь…

- Меня с каждым днем все сильнее колбасит! – Ворчит он. И я улыбаюсь, зная брата. И даже не знаю, завидовать ему или посочувствовать, потому что его жена, та еще егоза. Он с ней немало хлебанет проблем… Ни для кого не секрет, Рита и фейерверк – это слова синонимы…

- Рад за тебя! – И сразу к делу. – Мне телефон и адрес офиса Ильинского нужен… Скинь мне прямо сейчас!

- Зачем тебе частный детектив? – Брат настораживается. – Ты и так у нас гений мысли. Неужели чего-то не знаешь?

- Не могу тебе пока ничего рассказать, но это важно, Кости! – Называю его кличкой, которая прикипела еще с детства. Его вообще по имени никто не звал, кроме мамы. Хотя Кости и Костя – небольшая разница…

- Сейчас скину…

- Спасибо, брат.

И я отключился, ожидая смс. Какой к черту магазин, прямиком рванул в лучшее частное розыскное агентство.

Я не был лично знаком с Антоном Ильинским, виделись только случайно пару раз, но знал, что лучше его не было никого. Был наслышан о его невероятной интуиции. Такой же как у меня, только я не пошел по его стопам, меня не привлекало полоскать чужое грязное белье.

Остановился у престижного офисного центра, где его контора весь огромный этаж занимала. Неудивительно, ведь он охранял почти все мало-мальски значимые объекты в городе и области.

Странно, что он не рванул еще никуда отсюда. С его способностями уже мог президента охранять…

Зашел как к себе домой, уверенно, потому что меня никто не остановит. Даже девушка красивая на ресепшен.

- Антон Николаевич занят. И к нему можно попасть только по предварительной записи. – Она смущенно на меня смотрит. – Вы записывались?

Я улыбаюсь и смс брата открываю. И телефон, который он мне послал – личный Антона. Не рабочий. Номер, который только избранные знали. Теперь вот и я связи свои поднимаю… Он берет трубку сразу. Голос сухой, деловой, потому что мой номер ему не знаком.

- Мне бы встретиться с тобой по делу личному Антон. Ты меня не знаешь, но я…

И он прерывает резко.

- По делу через секретаря!

- Давай так, Ильинский! Ты же другу своему лучшему не откажешь в просьбе? Я Романа Королева сейчас имею ввиду! Ниточку вести дальше? Хорошо. Роман жене своей Тасе не откажет, а она брату своему. А Петр лучшему другу своему обязан, с которым ты драться очень любишь! Берестов? Знаешь такого? Так это мой брат, а еще муж Риты Королевой… Кстати, ее тоже могу попросить об одолжении и знаю точно, Антон, что именно ей ты не откажешь, потому что все еще любишь жену моего брата! Могу так попробовать или напрямую поговорим! Итог один будет, они все с тобой свяжутся… Но мне нужно срочно!

Он отключился сразу, но у секретаря на столе раздался звонок.

- Да, Антон Николаевич? – И удивленно на меня так смотрит, указания выслушивает. – Проходите за мной…

Очень хорошо. Я иду следом за сексапильной секретаршей, волны недовольства от нее улавливая. Убеждаясь, что дар мой не пропал. И от этого лишь хуже мне становится…

И дверь в кабинет открывает. Ничего лишнего, все как я люблю, стол, стул, парочка уютных кожаных диванов, компьютер. И телефонов несколько! А Ильинский с кем-то разговор заканчивает по сотовому… Хмурый, усталый. И тоже в душе ночь! Странно…

- Егор Лебедев. – Представляюсь я, протягивая руку, если он не помнит. Но опять знаю, если Антон что-то хоть раз услышал – уже не забудет.

- Что нужно Егор? – И черными глазами так пристально на меня смотрит. – Мне действительно некогда.

- Нужно кое-что узнать… - Он засмеялся после этих моих слов.

- А ко мне за другим и не ходят. – Я ему не нравлюсь! Читаю его чувства и тоже улыбаюсь. Не из-за Кости ли такая неприязнь ко мне? Потому что Рита его любила до встречи с моим братом. И Антон ее, по причинам, ни для кого непонятным, отверг, хотя в его чувствах никто не сомневался.

- Я Рите лишь помогал все это время, так что не срывай на мне злость! – Сажусь в кресло, потому что мне так и не предложили, и с удовольствием наблюдаю, как он удивление спрятать пытается. Только от меня ничего не спрятать!

- Ладно, говори. Только мои услуги дорого стоят и тут тебе знакомства не помогут!

- Как-нибудь наскребу… - И хмурюсь, потому что Татьяна не сказала мне ее фамилии, даже когда я в дом свой согласился незнакомого человека взять. Она умоляла меня не спрашивать об этом.

- Тогда рассказывай. – И он откидывается в своем удобном кресле, и я чувствую, что он заинтересовался.

- Это строго конфиденциально! – На всякий случай напоминаю и волной раздражения ударило. Понял, не дурак. – Надо узнать про девушку одну… Только вот информации у меня крайне мало.

- Какая есть… - Ильинский блокнот берет и записывать приготовился. А я глубокий вдох делаю и мысли свои начинаю озвучивать. И в слух они ужаснее, чем в моей голове.

- Зовут Василиса, ей 20 лет. Месяц назад к Котовской Татьяне приехала. Думаю, из Москвы, но это не точно. Татьяна с ее матерью подругами близкими были, вот и все, что, думаю, правда. А теперь догадки мои… Девочку скорее всего изнасиловали, надругались точно, так как прикасаться к себе не позволяет. Может даже заявление в полицию написано… А раз прячется, значит ищут. Вполне возможно, что она в официальном розыске. Из богатой семьи наверняка…

- Выглядит как? – И губы сжимаются у Ильинского в одну линию жесткую.

- Маленькая, 160 см точно нет, хрупкая, худенькая, волосы светлые. Очень… Глаза синие… Запястья, как веточки…

Зачем-то добавляю. Заставляю себя продолжить.

- Сейчас у меня она. Татьяна попросила, чтобы спрятал, поэтому узнавать очень аккуратно нужно. Чтобы не навести на нее… Не исключено, что там связей немерено, у тех, кто ищет…

Я смотрю, Ильинский больше не записывает, стиснул карандаш в руке, а потом он хрустит и надвое переламывается.

- Сообщу позже серийный номер часов. У нее золотой Rolex на руке, может получится отследить, но не знаю, снимает ли она их… Пока больше ничего не могу сообщить… Сколько должен, сразу скажи?

- Нисколько! – И он твердо мой взгляд встречает. А потом тихо, задумчиво добавляет. – Василиса…

И мне ударить его по губам хочется за то, что имя ее посмел произнести…