Бесишь

8

Владис

Когда Ник сказал: «Чуваки, у меня идея», — я должен был в тот же момент встать и уйти. Потому что ничего хорошего от его идей не бывало. Особенно когда он улыбается, как будто вот-вот даст мне по морде коробкой с сюрпризом.

— Короче, я снял дом, — говорит. — В лесу. Отдых, тишина, шашлыки, баня. Проведём выходные там. Только свои.

Я сжал зубы.

— Лес? Серьёзно, мать твою?

— Владис, ну заебал. Это не палатки и комары. Это охуенный дом. С бассейном, камином и огромной террасой. Нам просто нужно выдохнуть. Отдохнуть. Выключить телефоны и немного пожить без суеты.

Вика закатила глаза:

— Блядь, только не говори, что там нет интернета.

— Есть. Но слабый, — пожал плечами Ник.

— Я не поеду. У меня съёмки, я не могу пропасть с радаров.

Я усмехнулся:

— Да она без зеркала и вай-фая погибнет через два часа. И кто тогда будет фоткать её жопу для «историй»?

Вика шлёпнула меня по плечу:

— Не смешно.

— Ещё как, — буркнул я и вытащил сигарету.

Ник посмотрел на меня уже без усмешки. Серьёзно, как будто собрался резать мне душу.

— Владис, слушай, я не просто так это придумал. Меня заебало, что вы с Соней постоянно грызётесь. Это ни хрена не смешно. Я с ней серьёзно. Понимаешь? Мне важно, чтобы она не чувствовала себя чужой среди моих. Особенно среди тебя.

Я прищурился:

— Ты реально думаешь, что если засунуть нас под одну крышу, мы внезапно обнимемся и начнём жарить маршмеллоу у камина?

— Нет, — вздохнул он. — Но я надеюсь, что вы хотя бы перестанете кидаться друг в друга ножами. Мне надоело лавировать между вами. Я хочу просто пожить спокойно. Провести с ней выходные без твоих подколов и её фырканий. Ты мой друг. Она — моя девушка. Мне важно, чтобы вы хотя бы пытались не срать друг другу в душу.

Я выдохнул, стряхнул пепел и фыркнул:

— Я ничего ей не делаю. Просто не ведусь на её театры. Она из себя строит сранную принцесса. Да ещё это её выражение вечной обиды, как будто я ей алименты не плачу. Бесит.

— Она не играет, Владис. Она просто с характером. Как и ты. Вот вы и сцепились. Но, чёрт возьми, хватит.

Помолчали. Потом он добавил:

— Мы едем вчетвером. Ты, я, Соня и Вика.

Я чуть не подавился дымом.

— Ты серьёзно хочешь ее туда затащить? Она там сдохнет без маникюрного набора и прямых эфиров.

— А ты постарайся не доводить её до истерики. Хотя бы два дня, Владис. Всего два грёбаных дня.

— Если Соня начнёт первая — я не виноват, — буркнул я, затушивая сигарету.

— Попробуй быть просто человеком, Владис. Ради меня. Ради нас обоих.

Я ничего не ответил. Только пожал плечами. Пусть будет как будет. Но если Соня начнёт — держаться я не обещаю. Не потому что хочу — просто я не святой. А терпение, сука, у меня заканчивается быстро. И сигареты. А без них я вообще неадекватен.

Мы ехали. Я за рулём, с сигаретой в зубах, окно открыто — ветер рвёт волосы, в динамиках гудит что-то тяжёлое. На правом сиденье — Вика, вся такая недовольная, с телефоном в руках и лицом «я страдаю».

— Ну вот зачем нам было ехать туда? — снова завела она. — Там же медведи. Или, хуже, отсутствие шопинга.

— Вика, у тебя мозг когда-нибудь отдыхает? — буркнул я, не отрывая взгляда от дороги.

— Просто я не понимаю, почему мы должны ехать чёрт знает куда, чтобы слушать, как ты куришь, а Соня орёт на всех.

Я закатил глаза:

— Ты мне нужна для баланса, детка. Чтобы я тебя трахнул, когда Соня доведёт до точки кипения. Всё просто.

— Я что, нужна тебе только для этого? Серьёзно? — нахмурилась Вика.

Мысленно кивнул. Но вслух, понятное дело, не сказал. Она же баба.

— Вик, не выноси мне мозг! Мы с тобой сколько вместе? Три года? Что за вопросы? — фыркнул я.

— Иногда мне кажется, что я нужна тебе только для секса, — обидчиво проговорила она, и голос задрожал. Началось, блядь.

— Детка, а ты кроме телефона хоть что-то вокруг себя замечаешь? Например, какой кофе я люблю?

— Ты не пьёшь кофе!

— Американо, двойная порция. — Я ухмыльнулся. Смотрю — губа у неё уже дёргается.

— Хочешь сказать, ты на самом деле...

— Просто не выноси мне мозг сейчас. Ладно? — буркнул я, сжал её коленку и медленно повёл рукой выше.

Она выдохнула. Нахмурилась, но молчала. И в этот момент мне стало немного легче. Хоть так, сука, отвлечься от мысли, что впереди два дня с Соней.

Я сделал глубокую затяжку, выдохнул в окно. С каждой минутой этого пути мне хотелось развернуться. Соня бесила уже заранее. Увидит меня — обязательно найдёт, к чему доебаться. То, как я курю. То, как я дышу. То, как я вообще существую. Блядь, да я ещё не приехал, а уже бешусь.

— Мы долго ещё? — Вика скривилась, как будто сидит на кактусе.

— Терпи, красавица. За это ты получишь весь вечер с моим членом и бутылку винишка. Ты ж ради этого ехала, да?

— Ради этого и новых туфель, — с усмешкой напомнила она.

Я фыркнул. Хоть кто-то честен.

Едем дальше. И я уже точно знаю: эти выходные будут адом. Но если получится заткнуть Соню хотя бы раз — я это запишу в победу. А пока — просто доехать и не врезаться в дерево от злости.

Когда я въехал на территорию, первые мысли были просты: где моя пепельница и кто тут убирает снег. Дом, конечно, как с картинки — огромная веранда, каменные ступени, ебучая еловая аллея, будто мы приехали в кино, где все потом кого-то убивают.

— О боже, — простонала Вика, глядя на фасад. — Тут, наверное, пауки размером с мою собаку.

— Ты же собаку продала за лоферы, — буркнул я, глуша двигатель.

— Зато лоферы шикарные, — не сдалась она.

Я вылез из машины, сжал в зубах сигарету и растянулся в полный рост, оглядывая территорию. Дом был реально здоровый. Лес подступал так близко, что можно было руку протянуть и потрогать дерево, а мне вообще-то нравились стеклянные стены и отсутствие комаров.

— Вот и вы, — раздался голос Ника.

Он стоял на крыльце, с довольной рожей, а рядом — она.

Соня.

В сером свитшоте и обтягивающих легинсах. Волосы собраны небрежно, глаза подведены. Она меня увидела — и тут же лицо перекосилось в эту её дежурную полуухмылку «да сдохни ты уже».

— Привет, Владис, — фыркнула она. — Смотри, курить не забудь в доме, а то медведи тебя перепутают с копчёным мясом.

Я сжал челюсть и выдохнул дым прямо в её сторону.

— Привет, Соня. Рад, что ты не умерла от своей ехидности по дороге.

— Да, я тоже рада, что ты снова с нами, чтобы испортить выходные.

— Будем считать, что я их улучшаю своим присутствием.

— Угу. Как рак на жопе.

Вика покосилась на нас, хмыкнула и полезла за чемоданом.

Ник хлопнул в ладони:

— Так, ребят, без крови хотя бы до завтра. В доме три спальни. Владис, ты с Викой наверху. Мы — внизу. Там баня, и, кстати, гриль уже разогревается.

— Гриль? А ты тоже приедешь в фартучке с надписью «лучший шеф», Ник? — съязвил я.

— Хочешь — я тебе мясо в форме сердечек вырежу, — парировал он.

Соня отвернулась и пошла внутрь. Бёдра качаются, как будто она не просто идёт — а планирует войну.

Началось.

Я затянулся сильнее, глядя ей вслед, и пробурчал:

— Если за эти два дня я не убью её — я святой.

— Что ты сказал? — Вика вышла с чемоданом.

— Что несу твой чемодан. Не слышала?

Она улыбнулась. А я поймал себя на том, что всё же хотел бы, чтобы Соня однажды не ответила. Просто промолчала. Просто ушла. А не включала свою сучью харизму, от которой у меня искры в черепе.

Да, эти выходные будут весёлыми.

Но кто сказал, что я не умею играть в грязные игры?