Бесишь

6

Я на улицу вышел, чтобы не дать себе кому-то врезать. Закурил, встал у стены, будто она меня держать должна. Было мерзко. На душе, во рту, в голове. Эта баба, Соня, вечно с её «посмотрите на меня, я особенная». Да пошла бы к чёрту со своей особенностью. Только вот... не шла. Лезла в голову.

Через пару минут дверь хлопнула снова. Выходит Ник. Поджёг сигарету рядом со мной. Молчит сначала, будто вкидывает воздух в лёгкие, чтобы потом выдать что-то важное.

— Ну, как тебе она? — спрашивает.

Я выдохнул.

— Кто, Соня? — сплюнул в сторону. — Баба как баба. Только глаза хитрые и мозги запудривает. Ты ж у нас бабник номер один, чё это вдруг на одной юбке застрял?

Ник усмехнулся.

— Вот именно. Я сам удивляюсь. Знаешь, я, похоже, влюбился…

Я повернул голову, уставился на него.

— Ты ебанулся?

Он только хмыкнул.

— Ага. А ты мне же сам раньше пиздел, что вся эта моя полигамность — хуйня. Что нормальная баба — одна, и её надо держать.

— Да я тебе это по пьяни гнал, — фыркнул я. — Ты чё, реально подсел? Ты ж раньше за каждой юбкой бегал. А теперь с одной в хате живёшь? Долго, кстати, для тебя. Тебе что, нравятся чистые трусы по утрам и тёплая пизда по вечерам?

— Не просто по вечерам. — Ник зыркнул на меня. — Это классно, Владис. Когда в любой момент можно трахнуть ту, от которой кайфуешь, а не просто держишь рядом, чтобы была. С Сонькой всё иначе. Я с ней как будто в реальности живу. Без наигранности. Без хуйни. Я не знаю, как описать. Она как будто та самая…

Я снова затянулся, выдохнул дым и медленно спросил:

— Не уж то ты влюбился, бро?

— Похоже, да, — признался он.

— А это не мешает тебе трахать других? — спросил я, скорее для себя, чем для него. Хотел услышать, что всё по-старому. Что баба — баба. А мы — как были, так и остались.

— Не поверишь. С тех пор, как с Сонькой замутил, ни разу не сходил налево. Честно. Я и сам в шоке. Соня охуенная в этом плане. У нас реально химия.

Я рыкнул.

— Ладно. Ты только башку в адеквате держи. А то я видел, как она умеет на уши садиться. Ты — не сахарный. Если поплывёшь, вытаскивать тебя не буду.

— А я и не поплыву, — усмехнулся он. — С ней — наоборот, как будто твёрдо стою.

Я только фыркнул, выбросил бычок в сторону и пошёл назад. Хотел снова глянуть в её глаза. Или хотя бы убедиться, что меня бесит просто её характер. Просто она. А не то, что она с ним.

Мы вернулись внутрь. Я устроился за столом, пересадил Вику себе на колени, пусть тоже роль сыграет. Может, Соня тогда перестанет бесить.

— Зая, а давай весной слетаем в Париж? — начала Вика, крутя в руке бокал. — Или в Милан? Я видела там такие сумки, офигенные просто, одна на показе у Версаче была — бомба.

Я кивнул в пол-уха. — Ага. Потом обсудим.

Она продолжала щебетать, а я пил. Одна кружка, вторая… потом ещё. Внутри всё гудело. Злость. Нерв. Напряжение.

Ник уже прилично захмелел. Обнял Соню за талию, шептал ей на ухо. Она смеялась, утыкалась ему в шею, а потом просто встала и, держась за его руку, повела к выходу.

— Мы домой, — кивнул Ник.

Я молча провёл их взглядом. Соня оглянулась — демонстративно. И снова эта чёртова ухмылка. Как будто выиграла. Как будто она тут всё контролирует.

Я только крепче сжал бокал. Вика что-то лепетала про рестораны. Но мне было всё равно. Завтра будет новый день

В последнее время Ник стал таскать свою Соню с собой на каждую встречу. Сначала — редко, типа «она просто мимо проходила», потом — стабильно, как тень. Куда мы, туда и она. Как будто, блядь, без неё не может дышать. Меня это бесило.

Нет, я не показывал. Я ж не идиот. Молчал, как скала, курил чаще обычного и иногда ронял пару фраз — не больше. А внутри всё кипело. Улыбка у неё ехидная, глаза горят — ну и что? Каждая встреча заканчивалась тем, что я приходил домой, зажимал Вику к стенке и трахал так, что обои дрожали. Она уже не спрашивала — принимала, а потом тихо намекала на новую сумку или шмотку от бренда, который я даже выговорить не могу. Ну, за то, что терпит.

А Ник... Ник залипает на Соню, как дебил. Смотрит на неё, будто это последний кислород на земле. Она — только ухмыляется, знает, стерва, что у него на лице написано. Мне от этого тошно. Он теряет башку, а она играет. У них там свой театр. Только я, мать его, вынужден на это всё смотреть.

Очередной вечер. Почти ночь. Я курю на балконе, ветер разгоняет дым, когда звонит Ник.

— Бро... — голос у него напряжённый. — Ты можешь сделать мне одолжение?

— Если опять с мебелью перетаскивать — сразу иди нахуй, — бурчу я, стряхивая пепел.

— Нет, не про это. Соня... Она на какой-то вечеринке, я не успел вернуться. У меня рейс задержали, буду только завтра вечером. Но она уже неадекватная. Я ей звонил — голос пьяный, фонит музыка, крики какие-то... Мне ссыкотно. Ты мог бы её забрать?

— Чего ты, мать твою, боишься? Что у неё ноги разъехались уже? — с ядом спрашиваю я, глядя в небо.

— Не гони, Влад. Я ей доверяю. Но не тем, кто рядом может оказаться. Понимаешь? Я просто не могу никого больше попросить. Забери мою малышку? Пожалуйста.

Я зарычал сквозь зубы:

— Ладно. Сейчас выезжаю. Только, бляха, ты мне должен.

Я потушил сигарету, накинул куртку и вышел в ночь. Не потому что сильно хотел. А потому что, хоть и бесит, но типа друг попросил.

Еду по ночному городу, как долбаный таксист. Фары бликуют, музыка фоном, а внутри — глухое раздражение. Не знаю, чего больше — злости на Ника или на то, что я повёлся и еду сейчас за этой... принцессой из квартала. За Сонькой, мать её.

«Забери мою малышку», — передразнил я Ника мысленно, скалясь. Малышку он, блядь, собрался заказывать по доставке. Малышка, к слову, судя по описанию, уже не в адеквате. Почти полночь, она на какой-то вечеринке, бухая, а я должен ехать и вылавливать её из толпы кобелей, пока её ноги, по словам Ника, не начнут "разъезжаться". Охуеть.

Я на это не подписывался.

Ник влюбился — я за него рад, честно. Но какого хрена его романтическая драма теперь моя головная боль?

Раньше я виделся с Ником — обсуждали дела, бухали, болтали. Теперь, если встречаемся, то с его «Сонькой» в комплекте. Он притащит её в бар, в кафе, на выставку, блядь, даже на встречу с инвесторами. Вечно она рядом. Как проклятье. И не скажешь ни слова — сядет напротив, скрестит ножки, губки подожмёт. А потом обязательно накинет какую-нибудь ехидную фразу, типа: «Ну и что, Владис, тебе обязательно быть таким грубым? Или это часть твоего сценического образа?»

Нет, милая. Это часть моего ебучего терпения. Что оно ещё не сдало.

И каждый раз после таких встреч мне хочется трахнуть кого-то до потери сознания. Обычно — Вику. Причём не ласково, а так, чтобы она ором стены двигала. Она привыкла. Да и не против — потом ей достаточно новой сумки, и всё окей.

Но сейчас я еду. За Соней. Потому что Ник попросил.

А мог бы просто поставить ей охрану или вживить GPS-чип, если уж так переживает.

Сейчас приеду — найду её пьяную, с полурастекшейся тушью и ухмылкой на губах. Опять скажет что-то в стиле «а ты что, сам не нашёл кого спасти и решил меня подцепить?». И будет фыркать, строить из себя стерву, а я… а я снова захочу закурить и выбить себе лоб об руль.

Пиздец. Я реально еду за этой ведьмой.