Звёздный Кентавр. Первая ступень.

Глава 9

…И смерти над нами раздались шаги. И чёрные тучи сгустились. Обрушился мир, наступали враги, и с вызовом дерзким смеялись.

 Взрывной волной меня отбросило метров на десять. С одного из кораблей прозвучал выстрел из лучевой пушки, который похоронил троих солдат. Я ударился головой об дерево и начал туго соображать. Приподнимаясь, я увидел, как три обугленных тела догорали среди камней. И всё. Реальность настолько пугала, что я закричал и бросился им на помощь, пытаясь засыпать огонь грунтом. У одного выстрелом оторвало руку, он умер, скорее всего, от болевого шока. Второй с обгоревшим лицом был похож на зомби, третий лежал без двух рук. Это скорее была агония, чем здравый смысл. Спасти их не мог даже Господь Бог, настолько они обуглились. Стоял запах горелой человеческой плоти и резины. Часть нашего оборудования не выдержала и вспыхнула. Остальных бойцов разбросало в разные стороны. Юнита лежала возле кучи камней и не шевелилась. Я поднял голову и с полными ненависти и отчаяния глазами, схватил камень и бросил. Это было всё равно, что сбить вертолёт резиновым мячиком. Камень даже не долетел до корабля и упал среди деревьев. Фарги молчали и наблюдали за нами. Я поднялся и закричал:

- Давай сука стреляй! Чего ты ждёшь!

Подняв руки над головой, я замахал ими, как бы, провоцируя противника. Чёрные отверстия коротких стволов направились в мою сторону. Ещё секунда и конец. Я закрыл глаза и в последний раз, перед смертью, глубоко вдохнул. Подгоревший комбинезон и обожжённая до крови кожа рук и плеч, пекла до слёз. Умирать не хотелось, но и отступать тоже. И тут на меня навалилось, что-то тяжёлое. Я упал и в ту же секунду прозвучали выстрелы. Бах, бах, бах -  противник бил не жалея ничего живого.

- Отпусти, я задыхаюсь, - прошипел я сквозь зубы. – Кто там ещё?

Посмотреть я не мог, как и сдвинуться. Кости трещали, из носа лилась кровь. Казалось, что меня накрыла могильная плита.

- Потерпи, командир, - услышал я знакомый голос Тана. – Они уже улетают, - сказал он и перекатился на бок.

Вздохнув с облечением, я перевернулся на спину и посмотрел на небо. Оно было в чёрном дыму. Противник улетел, и уже можно было не бояться нападения. Я встал на четвереньки и пополз к Юните. Слава Богу, она дышала и шевелилась.

-  Ты как родная? – спросил я, испуганно моргая глазами. – Не зацепило тебя?

- Н-е-е-т, - ответила она слабым голосом. – Успокойся я в норме.

Лицо её было в пыли. Я бережно вытер ей рукой лицо и волосы, и поцеловал в губы. Она улыбнулась и приподнялась.

- Командир, - крикнул Тан, - сейчас не время играть в любовь. Фарги могут вернуться. Нам всем нужно в укрытие. Собирай людей, нужно прятаться, иначе погибнем.

Нас осталось пятеро. Юнита, раненный в руку Князев, одуревший или контуженый Серёга, Симашкин и ещё один. Собирая команду, я смотрел на то, что осталось от города. Из всех строений уцелело главное здание, и то наполовину. Нэксиан нигде не было. Я приказал отнести трупы солдат в лес и там похоронить. Бойцы с неохотой принялись за работу. Тан стоял скромно в сторонке с опущенной на грудь головой. Я подошёл к нему и тронул за руку. Он, казалось, находился под гипнозом, и не сразу отреагировал. Великан рыдал.

- Всё пропало, всё пропало, - повторял он каждую секунду, находясь в какой-то неведомой прострации.

Мне стало жаль его до глубины души.

- Спасибо тебе друг, за то, что спас мне жизнь. Я твой должник.

Он не слышал меня и смотрел с тоской на город. Солдаты носили трупы, я поглядывал в сторону леса, оттуда мог появиться противник. У нас остался один бластер, несколько гранат и больше ничего. Инструмент, рюкзаки, продукты, медленно догорали на площадке.

- Что делать? – спросил Тан, с безумными глазами. – Они могут вернуться и высадиться здесь, чтобы забрать трофеи.  А, нам даже нечем защищаться…

- Тут ты не прав, - сказал я и вытащил бластер. – Мы не дадим себя больше атаковать и ответим достойно. Лучше сходи и попробуй найти живых. Я уверен, что не могли все погибнуть. Или давай лучше вместе сходим.

И мы отправились по руинам из камней, проходя среди трупов женщин и стариков. Город превратился в чёрную пустыню. Ещё догорали деревья и здания. Небо в дыму пожарищ стало серым. Воздух превратился в едкий яд, от которого можно было задохнуться. Я чихал и кашлял. И вот, я    заметил профессора Ту, он лежал в неестественной позе, с вывернутой за спину рукой. Подойдя поближе, я пощупал пульс. Сердце Ту не билось. Вместо глаз профессора сияли два глубоких отверстия. Глаза вытекли, подбородок разбит камнем. Было жаль этого милого и душевного старика. Нашего первого знакомого на этой планете. Я вспоминал, как он нашёл нас в пещерах и как улыбался. В городе стояла жара и вонь от догорающей плоти.

- Алексей, - закричал Тан, - помоги здесь есть живые.

Я подбежал к старику и помог разобрать завал. Под камнями лежал умирающий жрец и ещё несколько нэксиан.

- Нам нужны носилки, чтобы вынести их на чистый воздух.

Тан понимающе кивнул и отправился за носилками. Через минуту он, Юнита и я несли на самодельных носилках из листьев и досок жреца к лесу. Потом вернулись за остальными, и так за час вынесли ещё двоих. Я страшно устал, руки болели от ожогов. Юнита напротив была полна сил. Она нашла кусок тряпки и перемотала мне руку. На горизонте появились несколько тёмных точек. Они приближались к нам с невероятной скоростью.

- Это фарги, - закричал Тан, - нам нужно спрятаться.

Солдаты, выбиваясь из сил, оттянули раненых к кустам и притаились. Мы с Юнитой сидели возле дерева и с тревогой наблюдали за фаргами. Как сейчас не хватало нашего корабля. Я сжимал в руке бластер и целился. Корабль фаргов садился в пятнадцати метрах от нас. Бластеру этого было вполне достаточно, чтобы поразить первую мишень.

- Только бы не промахнуться, - шептал я, и дрожащей рукой держал на мушке врага.

…И ужасы мира и скорбная тьма, держала нас в лапах жестоких, и враг наступал как пожар и чума, как стая безудержных волков.

Гул двигателя постепенно затих. Мощный, серебристого цвета корабль, как хищная птица, молчаливо и угрюмо смотрел на окружающий мир. Он готов был его уничтожить не задумываясь. В тишине пугающей и зловещей время остановилось. Неслышно было пения птиц и криков животных. Казалась, что эта часть планеты своим суровым молчанием протестовала. Минуты тянулись, растягиваясь на бесконечные частички хаоса, который поглотит настоящее и оставит после себя пыль и песок. Доброта, любовь отменяются, их место занимают ненависть и злоба. Я смотрел, затаив дыхание, и слышал гулкие удары сердца. Юнита прижималась ко мне и держала за руку. Она боялась, что я рвану один на эту машину и брошу её и остальных. Я чувствовал, как её ногти впивались в кожу, причиняя мне боль. Она вздрагивала, как дикая лань перед прыжком. Сказывалась усталость и духота. Пот лил градом - комбинезон промок до нитки. Фарги выжидали и не спешили выходить наружу. Они притаились, как опытные охотники, в засадах и высматривают дичь. Укрытие у нас было жалким и ненадёжным. Я пытался представить, что делать дальше, но не мог. Война связала своими кровавыми лапами нас и местных жителей, не давая времени на раздумья. Вдалеке послышался грохот канонады, удары доносились со всех сторон. Я посмотрел на Тана, но тот оставался мрачным. Фарги появились неожиданно. Три гориллы в чёрных комбинезонах и шлемах, смотрели в нашу сторону. Их тяжёлые пушки упрямо искали цель. Я видел, насколько крепка броня их костюмов. Симашкин дёрнулся и застыл в неестественной позе. Раздался грубый писк и за ним последовал огонь. Фарги не оставляли ни одного шанса на спасение, безжалостно уничтожая всё живое. Птицы и звери, напуганные внезапным шумом, выбегали из своих укрытий и тут же падали замертво. Настоящий ад кровавый и жестокий. Я прижал Юниту, закрывая своим телом, и упал на траву. Нас забросало ветками и листьями с деревьев. Закрывая уши от злобного писка, я не мог поднять головы, настолько плотным и сильным был огонь. Это продолжалось минуты две, после чего наступила тишина. Мы лежали с Юнитой и не шевелились. Дважды за сегодняшний день я ощутил на вкус, что такое смерть. Она прошла совсем рядом, пугая своей костлявой мордой. Разгребая осторожно руками листву, я выглянул наружу, и только заметил спины фаргов. Они уходили, как победители, к кораблю, не желая посмотреть на только что выполненную работу. Это и спасло нам жизни. Корабль завизжал и рванул в небо, оставляя тоненькую полоску дыма. Наконец-то можно было выбраться из укрытия, и проверить остался кто-то живой или нет. Как крот я разбросал листья и помог выбраться Юните. То, что я увидел, заставило вздрогнуть от ужаса. За нами на несколько миль простиралась выжженная пустыня. От дремучего леса остались жалкие воспоминания. Срезанные как бритвой деревья, лежали грудами на песке. Горели сухие листья и ветки. Смертельно раненые животные издавали скорбные звуки, прося о помощи и умирая от смертельных ран.

- Есть, кто живой? - закричал я, во весь голос.

Юнита тем временем уже разбирала ветки, пытаясь помочь Тану. Старик выполз наружу, закашлявшись от едкого дыма. От копоти лицо его было чёрным и только глаза вращались по-прежнему бодро. Он уселся на дерево и огляделся. Вытаскивая костыли, приподнялся и беспомощно рухнул на колени, вздрагивая от частых рыданий.

- Командир, командир, - услышал я слабый голос и бегом направился на помощь.

Оттягивая огромные стволы деревьев в сторону, я вытащил Князева и Серёгу, и впервые за сегодняшний день улыбался. Чумазые, как трубочисты, они обнимали меня и смеялись. Князь держался за спину и стонал.

- Живы, родные мои…

Я испытывал неподдельную радость, несмотря на то, что произошло с нами, и благодарил небо за ещё один подаренный день. К сожалению, верховный жрец погиб. Его, как и остальных придавило деревьями, и мы уже ничем не могли им помочь.  Позже нашли нашего солдата, которого нужно было похоронить. Мягкую и податливую почву мы дружно разгребали большими палками, приспособленными под лопаты. Через час могила была готова, я сделал из веток крест, и мы почтили минутой молчания нашего товарища. Находиться здесь было опасно, и мы решили идти к пещерам.  Обходя лесные завалы, мы с трудом передвигались. Пожары не прекращались, и густой дым закрывал горизонт. Тан брёл последним, и не переставал стонать. У него были повреждены рука и плечо.

- Где пещеры?  Сколько нам идти? – спросил я у умирающего Тана.

- Нам нужна вода, - ответил он. – Чуть дальше должен быть ручей. Я хорошо знаю эту местность.

Я согласился с ним, и мы прибавили ходу, насколько позволяли силы. Юнита помогала идти Тану, она переживала, чтобы он не споткнулся и не упал. В таком как у Тана возрасте, падение может оказаться смертельным. Юнита страховала его и пыталась отвлечь беседой. Но Тан, вяло реагировал на желания Юниты. Он отнекивался и тупо молчал. Пережить такое мог сильный мужчина, и я с чувством глубокого уважения смотрел на него. Спустившись в долину, мы смогли вдохнуть чистого воздуха. Она находилась ниже леса и тянулась к горам. Заметив ручей, я побежал и плюхнулся в воду. Разбрызгивая прохладную и чистую, как слеза, воду я промывал раны. Близился вечер, и мы решили сделать привал. Соорудив с веток шалаш, разожгли костёр, и зажарили молоденького кабанчика, которого подстрелил Тан.

…И если предатель упрям и хитёр, и давит на хрупкое горло, тогда он продажный – убийца и вор, и висельник жалкий и подлый.

- Спишь, Князь?

Симашкин уже минут пять пытался разбудить Князева. Тот сопел, как хорёк, и не думал просыпаться. Наконец-то он открыл глаза и увидел перед собой довольную физиономию Симашкина.

- Чего тебе? Дай поспать, тут такое сниться…

- Какие сны?  Проснись, есть разговор!

Князев догадался, что сна уже не будет и приподнялся. Огляделся внимательно по сторонам. Командир спал в обнимку с Юнитой, Тан, укрывшись широким листом, храпел. Ночь стояла тихая и безветренная.

- Ну, если только будешь опять какой-то бред чесать, тогда берегись.

Князь поднялся и расправил плечи, делая круговые движения руками, разминая спину.

-  Тише, не шуми, давай чуть в сторонку отойдём, - сказал шёпотом Симашкин.

И как заговорщик, сгорбившись в три погибели, юркнул в ближайший кустарник.

– Я вот, что хочу предложить, - начал он, сверкая хитрыми глазами. – Ты только выслушай и не торопись с выводами. Лады?

- Давай уже рожай быстрее, спать хочу, - ответил Князев, прикрывая рукой зевоту. – Что не мог до утра подождать?

- Нет, не мог. Давай валить отсюда. Найдём корабль и вернёмся на Землю. Вдвоём гораздо проще идти, нет этого безумного Тана, да и робот не будет мешать.

- Ты, что с ума сошёл?

Князев посмотрел на Симашкина перепуганными глазами.

- Не горячись друг. Во-первых, не будет Лёшки, с его вечным зазнайством, во- вторых не придётся воевать с фаргами. Когда не будет командира, кто нам указ, а? Видишь, дурья твоя башка, значит правильно я мыслю? Мне не хочется здесь погибнуть и тебе тоже, как я понимаю. По - этому, нам надо избавиться от лишнего груза.

- Это как?  Не пойму к чему ты клонишь?

- Сейчас самый подходящий случай, бластер у меня, вот он.

И Симашкин с гордостью показал оружие.

– Накроем их одним махом и ходу.

- А на корабле, что скажем?

- Погиб командир в неравном бою, только и всего. На Земле Суворова героем сделают и компенсацию родственникам заплатят. А мы получим новые лычки и будем героями, живыми, но не мёртвыми.

Он оскалился, облизнул сухие губы, и с бластером направился к лагерю.

- Подожди, - Князев успел схватить его за руку. – Я, пока не согласился идти на такой поступок. Надо подумать.

- Что тут думать? -  Симашкин постучал себя по голове. – Свидетелей нет, давай не терять время, пошли.

- Так ты в любой момент и меня уберёшь? Зачем лишний свидетель?

- Ты что? Мы с тобой давно кровью повязаны и не тот я человек, чтобы лучшего друга убивать.

- Если человек предал один раз, переступил через себя и совершил подлость, для него ничего не стоит сделать это и второй раз. Не верю я тебе, ты уж прости меня…

Симашкин остановился и со злобой прошипел:

- Был у меня друг, один, единственный, но больше его нет.

Он поднял бластер и направил на перепуганного Князева. Тот замахал руками, но было уже поздно. Выстрел переполошил всех и Алексей подбежал к Симашкину. Тот повернулся и абсолютно спокойно сказал:

- Вот эта сволочь командир, хотела нас всех предать. Я сам вынес ему приговор.

Алексей заметил, что Князев ещё живой, и попробовал ему помочь. Сдирая с раненого комбинезон, он хотел перетянуть рану на груди, но она была настолько глубокой, что кровь остановить не представлялось возможным. Князев умирал в страшных мучениях. С пересохших губ слетела всего одна фраза:

- Это не я предатель. Прости командир…

- Кто, скажи? - Алексей тряс Князева со всех сил, но тот уже отдал Богу душу и не шевелился.

Поднимаясь с колен, Алексей, закипая от негодования, бросился на Симашкина. Выбивая ногой из рук солдата бластер, он схватил его за шиворот и кинул на песок. Симашкин увидел, что сейчас случится непоправимое, начал умолять командира.

- Это не я, командир. Это всё он придумал и хотел, чтобы мы вдвоём бросили вас и ушли.

Он дрожал как осиновый лист, растирая рукавом комбинезона слёзы по щёкам. Алексей взял бластер и направил в лицо Симашкину.

- Или ты сейчас мне расскажешь правду, или я за себя не отвечаю.

- Я правду говорю, - не переставал твердить Симашкин.

Он уселся на песок и опустил голову между колен.

- Врёт он всё командир, не слушай его.

Алексей развернулся и увидел Тана. Тот ухмылялся и презрительно качал головой.

- Я не спал, - начал Тан, - когда этот разбудил Князева, - и он показал рукой на Симашкина. – Он позвал его на разговор, и они вдвоём вот здесь спрятались. Я решил узнать, о чём там они говорят. Тихонько вылез из укрытия и последовал сюда.

И Тан показал место, где прятался.

- Они меня не видели, а вот я полностью слышал их разговор. Этот предложил всех у***ь, и идти вдвоём к кораблю. Князев не согласился и тогда Симашкин его пристрелил, из-за боязни, что он выдаст.

- Это правда, Симашкин?

Алексей не хотел всему этому верить, но судя по последним словам убитого, это так и было.

- Отвечай мразь, иначе я за себя не ручаюсь. Не доводи до греха…

- А если и правда, что тогда?

Симашкин вскочил на ноги и с обезумевшими глазами смотрел на Алексея.

- Что ты мне сделаешь? Убьёшь? То, что говорит этот Тан, не может служить доказательством. Арестуй меня, и пускай на Земле мою судьбу решает трибунал. Больше я ничего говорить не буду.

Он сложил на груди руки, как победитель. Довольный и наглый.

- Много чести для такой сволочи, как ты, чтобы тащить на Землю. Ты прав, у меня нет полномочий. Я не судья, а простой солдат, который выполняет присягу и служит народу. По - этому, я поступлю с тобой как того требует военное время. Предателям не нужен адвокат и прокурор. Для них вот главный судья, - и Алексей поднял бластер.

- Молись перед смертью, если есть в душе твоей, хоть капля святого.

Тан с Юнитой не стали ждать, когда Алексей расправиться с Симашкиным и вернулись в лагерь. Громкий выстрел заставил содрогнуться Юниту и тяжело вздохнуть. Тан обнял её за плечи и сказал:

- У нас тоже хватает предателей. Не стоит из-за них переживать. Алексей поступил правильно, как настоящий солдат.

Ночью я много чего передумал и не сомкнул глаз до утра. Предательство Симашкина ударило под дых, и я был растерян. Что делать дальше? Куда идти? Эти вопросы как назойливые мухи не давали покоя. Я смотрел на небо и не мог дождаться утра. В лесу стояла тишина, и казалось, что я на Земле, где-то в Подмосковье. Как давно это было. Я вспоминал отца, его наставления и в глубине души соглашался с ним. Но это сейчас, когда прошло полгода и до Земли миллионы миль. Что делать без модуля? Найдём корабль, а если его захватили фарги? И такой вариант не исключался. Надежды таяли, как бумажные кораблики, на дне глубокой реки. Юнита во сне улыбалась и прижималась как можно крепче ко мне. Тан стонал от ранений, и ворочался с боку на бок. Небо и сиявшие звёзды расплывались, я медленно засыпал.

- Встать, - услышал я злобный голос, режущий слух, как лезвие бритвы.

Я открыл глаза и увидел, что нас окружили фарги. Их было четверо, они стояли как исполины в чёрных комбинезонах и шлемах. Эти твари застали нас врасплох, и даже успели одеть электронные браслеты. Я попытался шевельнуть пальцами, и дотянуться до бластера, но не смог. Резкий удар тока заставил содрогнуться от боли. Обезьяны смеялись над моими мучениями, а одна из них раздавила сапогом бластер. Мои спутники сидели на песке с такими же браслетами. Я хотел зацепить гориллу ногой и свалить, но он опередил меня и ударил в живот.

- Пойдёте с нами и быстро, - скомандовала горилла грубым басом. На шлеме у него торчали рога, по всей видимости, он был старшим среди них.

Я, ковыляя, пошёл первым. За мной следом Юнита, она пыталась меня поддержать, но фарги не давали этого сделать. Тан замыкал нашу процессию, с трудом передвигаясь на костылях. Гориллы издевались над ним, периодически давая пинки под зад. Тан мужественно терпел унижения и был готов к смерти. Юнита смотрела на меня с такой болью в глазах, что я не выдержал её взгляда и отвернулся. Участь наша была решена, оставалось только дождаться последней минуты. И всё. Никто на Земле не узнает, как и где сложил свою голову «Кентавр» Алексей Суворов. Обидно было умирать, но такова участь солдата. Мы шли, пробираясь сквозь заросли, уже около двух часов. Я не выдержал и спросил:

- Куда вы нас ведёте? Хотите пристрелить, так зачем далеко идти? Сделайте это прямо здесь, и не мучайте.

- Дальше я не пойду. Точка. Стреляйте.

Я сел на песок и закрыл глаза. Мне всё уже осточертело настолько, что было совершенно плевать на страх и прочую хрень. Горилла подошла ко мне и презрительно толкнула сапогом.

- у***ь тебя, робота и старика я всегда успею. За этим дело не станет. Но пока мне надо вас доставить на корабль. Там решат, что с вами делать. Убивать людей не в наших правилах. Мы используем ваш клеточный материал для научных целей. И ты представляешь хороший образец для опытов.

Он захрюкал, как свинья от радости, и остальные гориллы тоже. Получился поросячий хор, пугающий своей наглостью и беспринципностью.

- Встань, и не заставляй меня парализовать тебя вот этой штуковиной.

И он показал не большой предмет похожий на теннисный мячик. Луч синего света, который излучал этот шар, больно резанул по глазам. Я зажмурился и поднялся, подчиняясь силе.

- Вот и наш корабль.

Горилла подняла руку и показала на свернувший в небе диск. Он приближался, и рёв двигателей переворачивал внутри кишки. Корабль завис над нами и включил прожектор. Мы все оказались в плену синего света. Пошли волновые вибрации и нас, словно магнитом, затягивало вверх. Невозможно было пошевелиться или неповиноваться. Воля сломалась как спичка. Свет начал меркнуть, и по мере этого, закрывался люк корабля. Нам землянам такие технологии были не под силу. Фарги явно нас опережали в научных разработках. Оказавшись внутри, с нас сняли браслеты, и повели в сопровождении двух охранников вниз по лестнице. Меня поразил корабль фаргов своим устройством. Полная шумовая изоляция создавала впечатление, что мы не на космическом корабле, а где-то в саду. Красивые цветы от ярко красных, жёлтых, розовых, до чёрных, с необыкновенным ароматом. Они оплетали корабль корнями и стеблями и казались живыми организмами. На каждое движение отвечали лёгким вздрагиванием, как будто приветствовали незнакомца. Внутреннее убранство корабля представляло оранжерею, загадочную и таинственную. Спустившись вниз, мы оказались в пустой комнате. Она хорошо освещалась, но никого вокруг не было. Стража ушла, и мы остались втроём.

- Что всё это значит Тан? – спросил я у старика.

- Я не знаю, - ответил он, сдавленным голосом. – Мы совершенно разные, хоть и внешне похожи. У нас нет ничего общего. Ты видел, как живём мы, просто и мирно. Фарги другие, и что они хотят мне неизвестно. Я слышал, что они используют энергию растений для своих кораблей, но как это работает нам неведомо.

- А, правда, что они используют клеточный материал людей?

- Да, правда. Я знал об этом, но не хотел тебе командир говорить. Надеялся, что нам удастся уйти и скрыться. Но как видишь, не получилось.

- Подробней расскажи об этом, - попросил я.

- Я знаю только то, что мне говорили, кто смог бежать из плена. Когда-то очень давно фарги захватили в плен корабль землян. Практически весь экипаж был убит, но осталось несколько человек, которые смогли выжить. С этого всё и началось. Учёные взяли людей для опытов, с целью создать новое оружие. Больше, увы, я ничего не знаю.

- Эй, солдат, - услышал я хриплый незнакомый голос и повернулся. На меня сверху смотрела наглая рожа фарга и скалилась.

- Идём, тебя ждёт командир корабля.

Я посмотрел на Юниту и Тана, мысленно прощаясь с ними. Юнита подбежала ко мне и обняла.

- Успокойся, - я гладил её по мокрым от слёз щёкам. – Я вернусь, обязательно вернусь.

Поднимаясь по металлическим ступенькам, я старался запомнить расположение кают корабля. Хотя непонятные иероглифы и таблички с красными стрелками могли запутать даже члена экипажа. Память меня никогда не подводила, и я надеялся, что это в будущем пригодиться. Открылась бесшумно чёрная дверь с эмблемой фаргов, как я догадался,  на капитанский мостик. Помещение было узким и слабо освещённым. Горел тусклый свет и мне пришлось прищуриться, чтобы рассмотреть, куда я попал. Сотни разноцветных датчиков светились и моргали по всем стенам и углам. Впереди располагалось высокое кресло, стёкла кабины не пропускали лучей света и имели защитную плёнку.  Дверь закрылась, и я оказался один на один с капитаном. Он не торопился поворачиваться ко мне, и был занят работой с панелью приборов.

- Ваше имя и должность, - услышал я, резкий голос с металлическим хрипом. -Отвечайте, как вы здесь оказались и где корабль.

Скрывать мне особо было нечего, и я рассказал фаргу всё о себе, единственно промолчал о корабле.

- Так вы говорите, что корабль взорвался? И где это произошло? На карте можете показать?

И он включил голографическое изображение планеты Нэкс. Я ткнул пальцем в первую точку, не особо задумываясь над последствиями. Капитан увеличил изображение и встал с кресла. Эта горилла была выше своих соплеменников на целую голову. Широкие плечи гиганта и торс, могли служить в качестве дополнительных дверей. Я по сравнению с ним, был мелкой козявкой, которую он мог бы раздавить одним ударом.

- Это гиблое место, куда мы не можем проникнуть. Но я проверю эту информацию, и если ты солдат обманул меня…

- Я как военнопленный требую к себе и своим друзьям соответствующего отношения. Так гласят законы Галактики. И пугать меня не нужно. Смерти я не боюсь.

- Мы не подчиняемся законам Галактики. Фарги самостоятельны, и полностью независимы. Законы в скором времени мы все перепишем. И тогда Галактика будет подчиняться только нам.

- Что с нами будет?

- С вами я пока ещё не решил, как поступить. А вот, что случилось с твоей планетой, я могу тебе показать.

Картинка, которую я увидел на мониторе, заставила содрогнуться. Землетрясения, разрушенные города, тысячи, миллионы погибших, после ядерной войны. Камеры показывали пустыни укрытые белым саваном осадков. И ни одной живой души. Моря и океаны вышли из берегов и затопили большую часть суши. Растительности не осталось, как животных и птиц. Планета умирала от жуткой радиации.

- У тебя солдат больше нет дома…

Эти слова стучали в висках ударом молота. Я шёл и не видел ничего перед собой.

У тебя солдат больше нет дома, у тебя солдат больше нет дома… Ледяной холод сковал сознание тисками и не отпускал. Я не мог выговорить ни одного слова, и на все вопросы Юниты мрачно качал головой.