Николас
Четыре недели. Целый месяц в этом аду. Я не сплю. Я почти не ем. Я рву этот мир в клочья, но её всё ещё нет. Я разрываю любые следы, любые связи, любую возможную ниточку.
Вероника молчит. Две недели. Я вижу страх в её глазах, но она держится. Потому что возле неё этот чёртов Паша. Он как грёбаная тень, шагу не даёт мне ступить ближе. Но я больше не сдерживаюсь. Сегодня я сорвусь.
- Где она? - рычу я, прижимая Веронику к стене. Её глаза расширяются, но она стискивает зубы.
- Я не знаю.
Ложь. Я слышу её в биении её сердца. Она врёт мне в лицо. А я больше не хочу терпеть.
- Последний раз спрашиваю, - рычу я, сжимая кулак. - Где. Она. Блядь.
Паша рычит, но я не отпускаю. Я слышу, как у Вероники сбивается дыхание, но она упрямая, чертовка.
- Ты всё равно её не найдёшь, - выплевы
