Fanfic/fem Potter 2. Вселенная Гарри Поттера. Что если?

Глава 7: Легенды и Квиддитч.

    Несколько дней единственной темой разговоров в школе было нападение на Миссис Норрис. Филч старался, чтобы все помнили о нём, постоянно патрулируя то место, где на неё напали, будто ему казалось, что преступник может вернуться. Асмодея видела, как он пытался соскоблить надпись со стены с помощью «Универсального Магического Очистителя», но всё напрасно — слова сияли на каменной стене всё так же ярко.

  Когда Филч не караулил место преступления, он рыскал по коридорам, цепляясь к ничего не подозревавшим ученикам и пытаясь наказать их за то, что они «громко дышат» или «выглядят счастливыми».

  Джинни Уизли была весьма озабочена судьбой Миссис Норрис. Асмодея знала, что Джин любит кошек.

  — Но ты же даже не успела узнать Миссис Норрис, — уговаривала ее Дафна — Честно говоря, без неё нам гораздо лучше. — Губа Джинни задрожала. — Вообще-то, подобные вещи в Хогвартсе случаются нечасто, — заверила ее Дафна.

  — Они поймают психа, который это сделал, и вышвырнут его отсюда без промедления... — Асмодея решила сама успокоить девочку, так как Джинни начала бледнеть.

  Чуть позже, Асмодею задержали на уроке Зельеварения, где Снейп отведя ее в глубь кабинета, попытался извиниться, но девочка его прервала.

  — Я все понимаю. Это вы меня простите, я очень погорячилась. Даже удивилась, что вы баллы не сняли... — Асмодея опустила голову.

  — Что ж, мисс Поттер, раз мы все решили, возвращайтесь к занятиям. — Снейп мгновенно похолодел и ушел в свой личный кабинет.

  Идя на Историю Магии, девочка долго думала о том, что Снейп, обычно холодный и безразличный, который ненавидит ее отца (со слов Волдеморта), начинает вести себя странно, как только разговор заходит за ее мать. Похоже, они очень хорошо дружили... Если не больше...

  Впрочем, это не совсем то, о чем сейчас нужно было думать. Минутная слабость на плече Дафны, пару дней назад, вернула для нее все на свои места. Учеба, практика и дополнительные. У Асмодеи не было времени отвлекаться от учебы, ведь... волшебство, которое она научилась творить, заставляло ее ощущать ни с чем не сравнимый трепет.

  Она любила все предметы, ну кроме защиты от темных искусств (из-за Локхарда) и Истории магии, хотя и старалась все выучить.

  История Магии была самым скучным предметом в расписании. Профессор Биннс, который её вёл, был их единственным преподавателем-призраком, и самым интересным событием на его уроках было его появление в классе сквозь школьную доску. Он был старым и дряхлым, и некоторые поговаривали, что он так и не заметил, что умер. В один прекрасный день, проснувшись и отправившись на занятия, он просто забыл своё тело в кресле перед камином в учительской. С тех пор каждый его день был похож на предыдущий.

  Сегодня было так же скучно, как и всегда. Профессор Биннс открыл свои заметки и принялся монотонно жужжать, как старый пылесос, пока почти весь класс не впал в состояние оцепенения, иногда просыпаясь, чтобы записать какое-нибудь имя или дату и снова заснуть. Биннс бубнил уже полчаса, когда произошло кое-то, чего раньше никогда не случалось. Гермиона подняла руку.

  Подняв глаза посреди смертельно скучной лекции о Международной Конвенции Колдунов 1289 года, профессор Биннс явно удивился.

  — Мисс… э…

  — Грэйнджер, профессор. Мне просто интересно, не могли бы вы рассказать нам что-нибудь о Тайной Комнате, — звонким голосом сказала Гермиона.

  Дин Томас, сидевший с открытым ртом, глазея в окно, вздрогнул, словно выйдя из транса. Лаванда Браун мгновенно подняла голову с рук, а локоть Невилла соскользнул со стола. Асмодея в свою очередь улыбнулась. Девочка догадывалась, что хоть кто-то да задаст этот вопрос.

  Профессор Биннс моргнул.

  — Мой предмет называется История Магии, — сказал он своим сухим скрипучим голосом. — Я работаю с фактами, мисс Грэйнджер, а не с мифами и легендами. — Он коротко прокашлялся с таким звуком, будто кто-то сломал кусочек мела, и продолжил. — В сентябре того же года подкомитет сардинских волшебников…

Он резко остановился. Гермиона снова размахивала рукой в воздухе.

  — Мисс Грэйнджер?

  — Пожалуйста, сэр, разве в основе легенд не лежат реальные факты?

  Профессор Биннс так удивлённо смотрел на неё, что Асмодея была уверена в том, что раньше никто из учеников не перебивал его, живого или мёртвого.

  — Что ж, — медленно произнёс профессор Биннс, — да, пожалуй, это и можно утверждать. — Он уставился на Гермиону так, словно раньше никогда как следует не разглядывал ученика. — Вообще-то легенда, о которой вы говорите, это просто красивая и нелепая сказка…

  Но теперь весь класс ловил каждое слово профессора Биннса. Он мрачно взглянул на них, и все лица повернулись в его сторону. Асмодея прыснула в кулачок, Биннс был просто сражён таким необыкновенным вниманием.

  — Ну ладно, — медленно сказал он. — Дайте-ка подумать… Тайная Комната… Все вы, конечно, знаете, что Хогвартс был основан тысячу лет тому назад — точная дата неизвестна — четырьмя великими магами и волшебницами того времени. Четыре Дома названы в их честь: Годрик Гриффиндор, Хельга Пуффендуй, Ровена Рэйвенкло и Салазар Слизерин. Вместе они построили этот замок вдали от любопытных глаз магглов, потому что в то время обычные люди боялись магии и преследовали ведьм и волшебников.

  Он сделал паузу, оглядел класс и продолжил.

  — Несколько лет основатели Хогвартса дружно работали вместе, разыскивали детей, проявлявших магические способности, и приводили их в замок для обучения. Но затем между ними возникли разногласия. 

  Между Слизерином и остальными начал разгораться конфликт. Слизерин желал, чтобы отбор студентов для обучения в Хогвартсе был более тщательным. Он считал, что магические знания должны храниться лишь в полностью волшебных семьях. Он был против того, чтобы брать на обучение детей из маггловских семей, так как считал их недостойными доверия. Спустя некоторое время из-за этого Гриффиндор и Слизерин серьёзно повздорили, и Слизерин покинул школу.

  Профессор Биннс снова сделал паузу и сложил губы бантиком, став похожим на старую морщинистую черепаху.

  — Вот и всё, что говорят нам достоверные исторические источники, — сказал он, — но все эти достоверные исторические факты затмила причудливая легенда о Тайной Комнате. Эта легенда гласит, что Слизерин построил в замке секретную комнату, о которой ничего не знали остальные основатели. Согласно легенде, Слизерин запечатал её так, чтобы никто не мог туда проникнуть, пока в школе не появится его истинный наследник. Только наследник сможет зайти в Тайную Комнату и выпустить ужас, таящийся внутри, а затем очистить Хогвартс от всех недостойных обучения магии.

  Когда он закончил говорить, в комнате повисла тишина. Но это была не та сонная тишина, обычно заполнявшая класс профессора Биннса. В воздухе витало напряжение, все продолжали смотреть на него, надеясь услышать ещё что-то. Профессору Биннсу это всё явно надоело.

  — Всё это, конечно, полная ерунда, — сказал он. — Естественно, школа обыскана на предмет наличия подобной комнаты много раз самыми опытными магами и волшебницами. Она не существует. Очередная страшилка.

  Рука Гермионы снова взметнулась вверх.

  — Сэр… а что конкретно вы имели в виду, говоря об «ужасе», таящемся внутри Комнаты?

  — Говорят, это какое-то чудовище, подчинить которое может только истинный наследник Слизерина, — сказал профессор Биннс своим сухим и скрипучим голосом.

  Ребята обменялись встревоженными взглядами.

  — Говорю вам, её не существует, — сказал профессор Биннс, шелестя заметками. — Нет никакой Комнаты и нет никакого чудовища.

  — Но, сэр, — сказал Блэйз Забини, — если Комната откроется только истинному наследнику Слизерина, никто другой найти её просто не сможет, так?

  — Ерунда — рассердился профессор Биннс. — Если уж длинная череда директоров и директрис Хогвартса не могла её найти…

  — Но, профессор, — прервала его Пэнси Паркинсон, — наверное, нужно воспользоваться Чёрной Магией, чтобы открыть её…

  — То, что маг не использует Чёрную Магию, вовсе не значит, что он не может, мисс Паркинсон — бросил профессор Биннс. – Повторяю, если уж такие, как Дамблдор…

  — Но, возможно, нужно быть родственником Слизерина, так что Дамблдор не мог… — начал Дин Томас, но с профессора Биннса уже было достаточно.

  — Хватит, — отрезал он. — Это миф! Её не существует! Нет даже малюсенького доказательства того, что Слизерин построил хотя бы тайный чулан! Я сожалею, что рассказал вам такую дурацкую историю! А сейчас, с вашего позволения, мы вернёмся к истории, к серьёзным, достоверным, доказанным фактам!

  И уже через пять минут класс впал в обычное оцепенение.

  — Я всегда знал, что Салазар Слизерин был старым больным психом, — сказал Рон Гермионе, когда после урока они пробирались сквозь толпу в коридоре, чтобы оставить сумки до ужина. — Но я никогда не думал, что именно он заварил всю эту кашу с чистокровностью. Я бы не пошёл учиться на его факультет, даже если бы мне заплатили. Честно, если бы Распределяющая Шляпа попыталась отправить меня в Слизерин, я бы тотчас же сел на поезд и уехал домой…

  — Значит, ты еще больший дурак, Уизли — Сказал Малфой, который в этот момент проходил мимо. Ты же сам Чистокровный, а такой дурак...

  — Жуй слизней! — Рон вскинул палочку, и прежде чем Драко успел отреагировать, луч заклинания угодил прямо в...

  — Протего! — Асмодея успела отбить заклинание обратно, и улетело оно в Рона, и тот не успев увернуться, схлопотал луч прямо в грудь, опрокинувшись при этом на пол.

  — Хватит задирать его, Драко... — Асмодея спрятала палочку в карман — Твое "красноречие" не спасает тебя от внезапного проклятия.

  — Благодарить не буду, я бы увернулся! — Малфой ухмыльнулся. Как раз в этот момент, под аккомпанемент громкой отрыжки, из рта Рона посыпались слизни, вызвав всеобщий хохот.

  Гермиона тут же помогла Рону встать, и с негодованием посмотрела на Асмодею.

  — Неужели нельзя было отбить заклинание в другую сторону? В ту же стенку например?

  - Ты думаешь, у меня было время подумать, куда отбивать это заклинание?! — Асмодея сделала несколько шагов к парочке — Лучше бы у твоего дружка хватало мозгов думать, прежде чем разбрасываться заклинаниями налево и направо — В этот момент Рон отрыгнул очередную порцию слизней — Еще и такими омерзительными...

  — Ты еще об этом пожалеешь.. — Давясь выдал Уизли.

Устало вздохнув, Асмодея посмотрела на него:

  — Если ты не возьмешься за мозги, то в будущем, жалеть будешь только ты. — Асмодея больно щелкнула его по носу и удалилась.

  — Дерзкая девица — фыркнула Гермиона, и под общий хохот потащила Рона в Больничное крыло.

* * *

  Идя в Большой зал, Асмодея столкнулась с Дафной, прямо под надписью на стене. Девочка усиленно привлекала ее внимание.

  — Иди сюда, посмотри! — позвала она – Как странно…

  Асмодея подошла к окну рядом с посланием на стене. Дафна указывала на

маленькое стёклышко на самом верху витража, где около двадцати пауков сражались друг с другом, стремясь пролезть в маленькую трещинку в стекле. Длинная серебряная нить свисала вниз, как верёвка, словно они взобрались по ней, спеша выбраться наружу.

  — Ты когда-нибудь видела, чтобы пауки себя так вели? — удивленно спросила Дафна.

  — Нет, — сказала Асмодея — Думаю, нам нужно на ужин. Пауки не вызывают у меня чувства сытости.

  В воскресенье утром Асмодея проснулась рано и некоторое время лежала, думая о предстоящем матче по Квиддитчу. Драко впервые будет выступать за свою команду. Асмодея долго думала о том, почему Малфой младший так заносчиво себя ведет с остальными и с Уизли отдельно, но в итоге, так ни к чему и не пришла. Возможно неприязнь Люциуса передалась и сыну... 

  Все же... Драко это Драко... Асмодея встала с кровати и взглянула в зеркало. Девочка была стройная и худенькая. Правда, последствия голодовки у Дурслей были уже почти не заметны.

  Ее длинные и густые черные волосы спадали ниже плеч. Девочка смотрела на себя, своими зелеными, яркими глазами, а в них почему-то просматривалось беспокойство.

  Быстро причесав волосы, и заколов их своей неизменной заколкой, которая была у нее еще от Дурслей, Асмодея надела легкое платье и не забыв свои тапочки, вышла в гостиную.

  Там Было шумно. Капитан команды Маркус Флинт давал наставления своим и всячески настраивал их на победу, после чего, повел ребят в Большой зал. Асмодея присела на дальний диванчик и задумалась о том голосе, что она недавно слышала. Единственный кто остался в гостиной — был Малфой. Парень сидел на диване и держался руками за голову. Так он и сидел, пока гостиная не опустела.

  — Все пройдет лучше чем ты думаешь. — Асмодея подошла к нему и положила руку на плечо.

  — Поттер... — Драко вздрогнул — Я все думаю о тех словах, которые ты сказала на поле, когда мы ругались с Грифами. Я боюсь подвести парней...

  — Ты тренировался вместе с ними, ловил снитч, капитан был тобой доволен. Я сама слышала, как он тебя хвалит — Асмодея удивилась - Тебе нечего бояться.

  — Ну разумеется... Поттер, ты что, все на свете знаешь? — Драко поднял лицо и посмотрел на девочку — То все были тренировки, а теперь... настоящая игра.

  — Ты можешь оставаться здесь и ныть, а можешь выйти и хотя-бы попытаться показать всем свои умения — Асмодея направилась к выходу из гостиной. Через некоторое время, Малфой тоже пошел завтракать.

* * *

  — Флинт, можно тебя на минутку? — Спросила Асмодея, как только подошла к столу слизерина в Большом Зале.

  — После того что ты сделала с Уизли, хоть на две. Жаль что это были не загонщики Грифов, однако... что ты хотела? — Спросил парень, когда они ушли от стола.

  — Малфой совсем расклеился... — Асмодея понизила голос — Он сильно волнуется, что будет плохо играть. В этом и моя вина. Это же я тогда на поле сказала, что вы не будете держать плохого ловца...

  — Это все чушь! — Флинт нахмурился — Он отлично ловит снитч, он хороший ловец, не смотря на то, что его отец... так сказать... купил ему место.

  — Сам Малфой переживает по этому поводу! — Асмодея вздохнула, хотя он и не признается.

  — Я понял, что ты имеешь ввиду... — Парень ухмыльнулся в лучших традициях Слизерина — Я этим займусь. Спасибо что предупредила — кивнув, Флинт вернулся на свое место. Асмодея последовала его примеру. 

  Дафна, которая входя в зал, заметила разговор подруги с капитаном команды слизерина, тут же поинтересовалась, в чем дело.

  Рассказывая обо всем Дафне, Асмодея то и дело поглядывала на Флинта. Тот в свою очередь что-то шептал каждому из членов команды на ухо.

  Когда Драко появился в дверях большого зала, вся команда слизерина тут же вскочила со своих мест и подождав пока он подойдет к столу разом зааплодировали.

  — Драко Малфой, восходящая звезда нашей команды! — Маркус встал рядом с Малфоем — Давайте поддержим его в первой игре против Гриффиндора! Слизеринский стол тут же разразился криками и поздравлениями. Хмурое лицо Драко вновь приобрело свое обычное выражение лица. Теперь-то он точно сыграет как надо.

* * *

  Когда почти наступило одиннадцать часов, вся школа начала стекаться к стадиону для Квиддитча. День был тёплый и влажный, в воздухе чувствовалась приближающаяся гроза.

  Когда Слизеринская команда выходила на поле, их приветствовали громогласные крики; в основном это были приветствия, потому что Рэйвенкло и Пуффендую тоже не терпелось увидеть зазнавшийся Гриффиндор поверженным, хоть они и поделились на два лагеря поддержки. Но и свист с улюлюканьем сидевших на трибунах Гриффиндора тоже было хорошо слышно. Мадам Хуч, преподаватель по Квиддичу, пригласила Флинта и Вуда пожать друг другу руки, что они и сделали, одарив друг друга угрожающими взглядами и пожимая руки намного крепче, чем было необходимо.

  — По моему свистку, — сказала мадам Хуч. — Три… два… один…

С рёвом трибун четырнадцать игроков взмыли в свинцовое небо. Драко взлетел выше них и оглядывался, ища Снитч.

  В этот самый момент в него полетел тяжёлый чёрный Бладжер; он с таким трудом избежал столкновения, что почувствовал, как Бладжер, пролетев мимо, взъерошил его волосы.

  — Едва не попал! — крикнул Джордж, пролетев мимо Драко с битой в руке, готовый отбить Бладжер обратно в сторону Слизеринца. Краем глаза Драко увидел, что Джордж как следует врезал по Бладжеру, отправив мяч в него.

  Малфой набрал скорость и полетел к другому концу поля. Он слышал свист Бладжера позади. Что происходит? Загонщики ещё никогда так не приставали к одному игроку; их задачей было сбросить с мётел как можно больше людей… Уворачиваясь от мяча, он присмотрелся. Точно! Загонщики Фред и Джордж изо всех сил лупили по бладжеру только в сторону Малфоя.

  У другого конца поля Бладжер уже поджидал Фред Уизли. Малфой увернулся, и теперь Джордж изо всех сил ударил по Бладжеру.

  Пошёл дождь; Драко почувствовал, как падают на лицо и расплываются на спортивных очках тяжёлые капли. У него не было ни малейшего понятия о том, как идёт игра, до тех пор, пока не услышал, как Ли Джордан, комментировавший матч, объявил: «Слизерин ведёт шестьдесят – ноль…» Преисполненный желанием поскорее закончить эту игру, Драко принялся выискивать снитч.

  Флинт попросил Тайм-Аут и приземлившись на землю тут же подскочил к мадам Хуч:

  — Это что за игра такая? Бладжером работают только против нашего ловца, как это понимать? — Капитан слизерина во всю брызгал слюной, но судья с удивлением посмотрела на него.

  — Правилами это не запрещено, мистер Флинт. Если у вас нет больше замечаний... — И она тут же дала свисток к продолжению игры.

  Дождь пошёл ещё сильнее. По свистку мадам Хуч, Драко с силой оттолкнулся от земли и моментально услышал позади предательский свист Бладжера. Малфой поднимался всё выше и выше; он петлял и пикировал, вертелся спиралью, нарезал зигзаги и делал бочки. Хотя у него слегка кружилась голова, он, тем не менее, держал глаза открытыми; дождь стучал по очкам и затекал в нос, когда он висел вниз головой, уворачиваясь от очередного отчаянного пике Бладжера. С трибун слышался смех, он понимал, что, должно быть, выглядит очень смешно, но расшалившиеся Фред и Джордж с их Бладжером висели в воздухе и постоянно старались попасть в Драко. Малфой понёсся вокруг стадиона, как по американским горкам, поглядывая сквозь серебристую завесу дождя на ворота Гриффиндора, где Адриан Пьюси, один из охотников слизерина пытался пройти Вуда…

  Свист возле уха подсказал Драко, что Бладжер опять пролетел мимо; он резко развернулся и понёсся в обратном направлении.

  — Тренируешься для балета, Малфой? — крикнул Фред, когда Драко был вынужден сделать в воздухе дурацкий пируэт, чтобы увернуться от Бладжера. Драко полетел дальше, а Бладжер повис в нескольких футах 

  у него на хвосте, благодаря удару Гриффидорца; и в этот самый момент, со злостью оглянувшись на Фреда он увидел его — Золотой Снитч. Снитч висел в нескольких дюймах над левым ухом загонщика, но тот, занятый высмеиванием Малфоя, его не заметил.

  На один мучительный момент Драко завис, не решаясь ринуться на Фреда, так как тот мог глянуть вверх и спугнуть Снитч.

  Сквозь пелену дождя он наконец спикировал на белеющее под ним ухмыляющееся лицо и увидел, как от страха у того расширились глаза: Фред Уизли думал, что Малфой на него пикирует и заслонился дубинкой загонщика.

  — Какого… — ахнул он, увернувшись с пути Драко.

Малфой совершил дикий бросок; он почувствовал, что его пальцы сомкнулись на холодном Снитче.

  — Слизерин победил! — Со злостью выдал Ли Джордан, когда Малфой под общие Аплодисменты спускался к земле.

  Асмодея, все время наблюдавшая матч у выхода на поле, первая подошла к Драко, чтобы поздравить его с победой.

  — Я же говорила, что у тебя все получится! — Девочка улыбалась, и Малфой тоже не смог удержаться и выдал улыбку.

  — Малфой, лови подарок! — Крикнули близнецы. Фред спускаясь направил Бладжер в Малфоя. В следующий момент, Асмодея толкнула Драко в сторону, а сама разнесла мяч заклинанием.

  — Придурок, ты в своем уме?! Матч уже закончен! — Крикнула девочка.

  — Поттер! — Асмодея услышала голос Драко, и оборачиваясь на голос, тут же почувствовала, как ее тело оторвало от земли о понесло вперед. Короткая вспышка боли, и она потеряла сознание.

* * *

  Много часов спустя Асмодея внезапно проснулась в кромешной тьме и взвыла от боли: ей показалось, что в руке и спине было полно огромных заноз. На секунду она подумала, что это и разбудило ее. Затем с ужасом она поняла, что кто-то в темноте протирает ей губкой лоб.

  — Отстаньте! — громко сказала она, и затем — Добби!

Из темноты на Асмодею глядели выпученные глаза домашнего эльфа, каждый величиной с теннисный мяч. По его острому носу сползала одинокая слезинка.

  — Мисс Поттер.. С вами все хорошо... — выдохнул эльф и завыл — Слава богу!

  — Что ты тут делаешь? — спросила она — Где я?

  — Вы в больничном крыле — Ответил Добби.

  — Как я сюда попала? — Асмодея постепенно привыкала к темноте.

  — Это все шальной бладжер одного из загонщиков Уизли. Увидев, что в вас попал мяч, господин принялся сыпать заклятиями из своей палочки. Юный господин понимал, что вы спасли его, и был крайне разозлен тем, как грязно поступили Гриффидорцы после матча. К несчастью, его быстро успокоил профессор бледный мужчина в черной мантии, пригрозив снять пятьдесят баллов.

  — Малфой вступился за меня? — до Асмодеи сквозь боль долго доходило сказанное эльфом.

Добби внезапно замер, зашевелив ушами. Асмодея тоже это услышала. В коридоре снаружи послышались шаги.

  — Добби должен идти! — в ужасе выдохнул эльф. Раздался громкий треск, и вместо Добби остался только воздух. Откинувшись на кровати, Асмодея уставилась на тёмную дверь больничного крыла, когда шаги стали ближе.

  В следующий момент спиной вперёд в палату вошёл Дамблдор, одетый в длинный шерстяной халат и ночной колпак. Он держал за верхнюю часть что-то похожее на статую. Через секунду появилась профессор МакГонагалл, держа её за ноги. Вместе они взвалили это на кровать.

  — Позовите мадам Помфри, — прошептал Дамблдор, и профессор МакГонагалл быстро прошла куда-то мимо кровати Асмодеи и скрылась из виду. Девочка замерла, притворяясь спящей. Она услышала напряжённые голоса, затем в поле зрения снова появилась профессор МакГонагалл, за ней шла мадам Помфри, накидывая платок поверх ночной рубашки. Она услышал резкий вдох.

  — Что случилось? — шепнула Дамблдору мадам Помфри, склоняясь над статуей, лежавшей на кровати.

  — Ещё одно нападение, — ответил Дамблдор. — Минерва нашла его на лестнице.

  — Рядом с ним была гроздь винограда, — сказала профессор МакГонагалл. — Мы думаем, он решил уйти с ужина немного раньше и вернуться в башню Гриффиндора...

  У Асмодеи сердце ушло в пятки. Медленно и осторожно, она приподнялась на несколько дюймов, чтобы взглянуть на статую на кровати. Луч лунного света пересекал неподвижное лицо.

  К счастью, Асмодея не знала, кто это. Глаза его были широко раскрыты, руки сжимали камеру.

  — Окаменел? — прошептала мадам Помфри.

  — Да, — подтвердила профессор МакГонагалл. — Но я содрогаюсь при одной мысли… Если бы Альбус не спустился по лестнице за горячим шоколадом, кто знает, смогла бы я справиться, в случае чего...

  Все трое уставились на мальчика. Затем Дамблдор нагнулся и вытащил из застывшей руки фотоаппарат.

  — Вы думаете, он мог сфотографировать нападавшего? — поинтересовалась профессор МакГонагалл.

Дамблдор не ответил. Он открыл крышку аппарата.

  — Святые угодники! — сказала мадам Помфри.

Из камеры со свистом вырвалась струя пара. До Асмодеи, лежавшей тремя кроватями дальше, донёсся резкий запах горелого пластика.

  — Расплавилась, — с удивлением сказала мадам Помфри, — вся расплавилась…

  — Что это значит, Альбус? — настойчиво спросила профессор МакГонагалл.

  — Это означает, — ответил Дамблдор, — что Тайная Комната на самом деле снова открыта.

Мадам Помфри прижала руку ко рту. Профессор МакГонагалл не сводила глаз с Дамблдора.

  — Но, Альбус… кто?

  — Вопрос не в том, кто, — сказал Дамблдор, глядя на окаменевшего — Вопрос в том, как…

По лицу профессора МакГонагалл Асмодея догадалась, что она поняла не больше нее.