Проклятый граф. Том II. Призраки прошлого

7

Низкий гул волной раскатился по холлу, заставляя давящую, плотную, словно туман, тишину повиснуть в нем. Тяжелые деревянные створки, с честью выдержав удар, задрожали, завибрировали, а вместе с ними, казалось, затрясся и весь замок.

Его обитатели, как известно, очень удачно собравшиеся в холле, буквально в двух шагах от дверей, в которые кто-то столь вежливо постучался, медленно переглянулись. Речи Романа, изумление, вызванное ими, мгновенно были забыты – на пороге стоял новый виток напряженных событий, должный быть явно если не более, то и не менее интересным.

Ричард, напряженный и настороженный не менее прочих, и взирающий на деревянные створки с такой неприязнью, словно бы являлся их личным врагом, тяжело и утомленно вздохнул.

- Только не говорите мне… - пробурчал он себе под нос. Виконт, отвлеченный от собственных размышлений, легко пожал плечами.

- А никто и не говорит, все молчат, как рыбы. Один волк тут что-то раскудахтался.

Ричард скорчил в адрес молодого человека крайне недовольную физиономию, но промолчал, категорически не желая принимать на себя роль кудахтающего, как выразился юноша, волка.

Ударов в дверь больше не следовало, и Татьяна, поначалу испуганно прижавшаяся к своему графу, постепенно начала успокаиваться.

- А может, это и не он? – неуверенно подала она голос, - Он же в прошлый раз, кажется, трижды стучал…

- Какая радость, мы уже учимся отличать Альберта по стуку, - тоном всеми недовольного дворника проскрипел Винсент и, несколько подавшись вперед, ухитрился опереться подбородком о собственное колено, - И что будем делать?

- Ну, кто-то сейчас отправится в гостиную и будет там тихонько бояться… - задумчиво протянул оборотень, возводя глаза к потолку, - А кто-то…

- Сейчас схлопочет раньше всех! – рыкнул хранитель памяти и, неловко шевельнувшись, охнул от боли, - Кто тебе дал право мной командовать?!

- Твои раны дают на это право буквально всем, - решительно оборвал зарождающуюся перепалку Эрик. Роман, бросив взгляд в сторону брата и обнаружив в его объятиях девушку, ухмыльнулся.

- И не думай, хвостатое, что мы так суровы и оставим тебя умирать от ужаса в одиночестве. Тут вон еще одна имеется, которой тоже надлежит срочно убояться и затрястись в смертельном страхе! – при последних словах в голосе виконта явственно послышались замогильные нотки. Заметив же, что девушка собирается выразить несогласие с его словами, он поспешил прибавить, обращаясь снова к хранителю памяти:

- Ты видишь, как мы добры?

- Да я вообще в восторге, - сумрачно произнес в ответ Винсент, в свой черед не давая Татьяне поучаствовать в мирной беседе, - Может… не открывать? – говоря это, он несколько неуверенно глянул на Эрика.

- Правильно, - удовлетворенно кивнул Роман, - Именно так бояться и надо. Хотя идея не так плоха – запремся в замке и скажем, что не выйдем, пока не сделаем новый праздничный пирог. Кто-нибудь здесь умеет печь пироги? – хитрый взгляд виконта уперся в Татьяну. Та, заметив это, категорически возмутилась, даже отстраняясь от графа.

- Не желаю понимать таких намеков! Может…

- Может, еще и чайник поставить? – подал голос Ричард и, кривовато ухмыльнувшись, опять скрестил руки на груди.

- И ванну налить… - задумчиво добавил Винсент, - А что, встречать, так уж встречать!

- Скажи еще, массажистку вызвать! – совсем возмутилась девушка и, деловито обойдя молча внимавшего прениям военного совета хозяина замка, до крайности решительно направилась к выходу. Эрик, опешивший не меньше прочих присутствующих, обеспокоенно шагнул ей вослед.

- Татьяна! – взволновано окликнул он, однако девушка, оглянувшись через плечо, только ласково и успокаивающе улыбнулась.

- Я хочу просто выглянуть наружу, - пояснила она, кивая на одно из окон по сторонам от деревянных створок, - Надо же разведать ситуацию.

- Ой, и чтобы мы без нее делали! – восхитился Роман и, приблизившись к балюстраде, практически все место на которой занял Винсент, оперся на свободное пространство ладонями, - Дерзай, женщина. Если дядя опять приволок с собой толпу друзей, скажи, что мы их не пустим. Пирогов мало, чайник не поставлен, а массажисток вообще хронический дефицит.

- Так может, все-таки пойти его поставить? – поинтересовался оборотень, красноречиво указывая через собственное плечо на двери гостиной и, подумав мгновение, уточнил, - Чайник, а не дефицит.

Роман отрицательно дернул головой.

- Не думаю, что стоит… Хотя, конечно, если трусишь, можешь забирать кота и идти с ним наперевес долго и ответственно ставить чайник. Потом отправим к вам Татьяну пироги печь. Эй, разведчица, ну чего там?

Разведчица, как раз в этот миг, успев добраться до окошка за время мирного общения младшего брата хозяина замка с новым жильцом, приподнявшаяся на цыпочки, чтобы выглянуть в окно, тяжело опустилась на пятки и недовольно обернулась.

- Ну, если считать то, что я успела увидеть до того, как ты меня бессовестно отвлек, могу сказать, что друзей в этот раз у Альберта немного. Всего лишь один штук, правда, какой-то крайне знакомый.

Роман, еще при первых словах девушки планировавший что-то сказать, озадачено закрыл рот и некоторое время молчал. Затем медленно произнес:

- Слушай, твоя грамотность начинает меня напрягать. Сделай одолжение, угомони ее, а? Моя уже начинает тихо завидовать, - и, не дожидаясь реакции собеседницы, поторопился вновь вернуться к более важной теме, - Так и что там за знакомый тебе штук? Сколько вообще таких штук из окружения всеми нежно любимого дяди ты знаешь? Признайся сразу! Сколько их, табун? Два табуна? Стадо?

- Отара, - хладнокровно отреагировала Татьяна и, опять повернувшись к окну, снова привстала на цыпочки, внимательно созерцая нетерпеливо расхаживающего по небольшому пространству между замершим в ожидании магом и закрытыми дверями замка, молодым человеком, небрежно подбрасывающим что-то на ладони. Изредка, утомившись этой игрой, он принимался крутить непонятный предмет на указательном пальце.

- Я его точно где-то видела… - задумчиво бормотала себе под нос девушка, следя за передвижениями незнакомца, - Даже, наверное, знаю, где… Это, видимо… - молодой человек бросил небрежный взгляд в сторону замка и, заметив в окне лицо разведчицы, широко улыбнулся, подмигивая ей. Татьяна, тихо ойкнув, торопливо отпрянула от окна и, стараясь стать как можно незаметнее, прижалась к стене под ним.

- Итак, это, видимо, «ой», - констатировал Ричард, опуская доселе скрещенные на груди руки и, легко пожав плечами, спокойно добавил, - А впрочем, чему удивляться-то? На Альберта вечно всякая шушера работает, может и «ой» тоже.

Виконт, вероятно, сам планировавший высказаться в том же духе, слегка поморщился, недовольный попыткой отобрать у него пальму первенства.

- Ты бы рассказала хоть в двух словах, как этот штук, который «ой», выглядит, - прибавил он, старательно отвоевывая звание главного шутника всея Нормонда, - Не стесняйся грязных и неэстетичных подробностей, мы не испугаемся. Ну, а нервный кот уши зажмет… - и, не дожидаясь реакции едва не зашипевшего в ответ Винсента, вежливо поинтересовался, - Что у него там, усы, борода до плеч, ушанка и валенки?

- Нет, - Татьяна, тяжело вздохнув, недовольно покосилась на окно, - Просто какой-то парень, довольно худой, и… по-моему, это именно он притащил нас с Риком сюда.

- О, а вот и грязные подробности! – Роман довольно хлопнул в ладоши и, переведя взор на несколько растерявшегося после сообщения разведчицы Ричарда, сделал приглашающий жест в сторону окна, - Поздравляю, мой четвероногий друг, у тебя появилась возможность проявить себя отчаянным героем. Как насчет того, чтобы помочь людям и выглянуть в окошко, чтобы подтвердить идеальную память нашей местной разведчицы?

- А если он его тоже увидит? – насторожилась Татьяна, - Я же не знаю, вдруг он так выведывает, кто в теремочке живет, то есть в замке находится.

- Так я и предлагаю погеройствовать, - невозмутимо напомнил виконт и, слегка толкнув уже неуверенно двинувшегося к проходу между балюстрадами оборотня в плечо, проникновенно осведомился, - Рик, скажи, ты не испугаешься, если на тебя посмотрит какой-то худосочный штук без бороды?

- В обморок упаду, - кисло отреагировал мужчина и, поспешно отойдя от Романа, аккуратно обошел как-то насторожено взирающего в сторону входа Эрика, направляясь к оконцу, где его поджидала Татьяна. Уже приблизившись к нему, и собираясь выглянуть наружу, он вдруг обернулся через плечо и, в упор взглянув на младшего брата хозяина замка, крайне серьезно произнес:

- Носилки не забудь приготовить.

А после, не слушая заверений юноши о том, что носилки готовы везде и всегда, и даже с некоторых пор штатный доктор имеется, бросил быстрый, откровенно неприязненный взгляд в окно. Лицо его помрачнело, глаза полыхнули ненавистью.

- Это он, - негромко произнес мужчина и, подняв руку, медленно провел указательным пальцем по только успевшему восстановить прежнюю нормальную форму носу, - Тот, кто притащил нас сюда… И тот, кто сломал мне нос.

- С ума сойти! – не то возмутился, не то восхитился Роман, - Нет, ну это просто нельзя оставить без внимания! Я должен срочно взглянуть на того негодяя, что начистил пятачок нашему бедному комнатному песику! – с этими словами юноша предпринял, было, попытку перемахнуть через балюстраду одним прыжком, но покосился на восседающего на ней Винсента и благоразумно от этого отказался.

Ричард, без особого труда уловивший насмешку в словах виконта, который, вопреки им, довольно лениво направлялся к проходу меж балюстрадами, недовольно поморщился.

- А нельзя как-нибудь без издевок?

- Можно, - легко согласился молодой человек, выходя на финишную прямую, - Но так будет чересчур скучно. Эрик, ты не можешь сказать мне, до каких пор ты планируешь маскироваться  здесь под столб?

Граф де Нормонд, и в самом деле уже несколько секунд как практически не подающий признаков жизни, лишь напряженно смотрящий в сторону входных дверей, вздрогнул, услышав обращенный к нему вопрос, и медленно перевел взор на младшего брата.

- Я услышал смех… - неуверенно и тихо проговорил он и, снова глянув в сторону входа, повел головой из стороны в сторону, так же тихо, но куда как более твердо прибавляя, - И не Альберта.

- Ну, так должно быть ржал тот самый знакомый Татьянин штук, - Роман невозмутимо пожал плечами и, оттерев брата плечом, решительно направился к окну, разводя на ходу руками, - Не понимаю, чем тебя так напрягают ржущие штуки?

- Смех был знакомый, - угрюмо пояснил хозяин замка и всеобщее внимание немедленно обратилось к нему.

Роман, как раз делающий шаг вперед, замер и, переведя взгляд на брата, на несколько мгновений умолк. Затем глянул в сторону входных дверей и, нахмурившись, снова обернулся к Эрику, неуверенно улыбаясь.

- Да неет… - с явным сомнением в собственных словах протянул он, - Ты ошибаешься. Да и когда бы ты мог успеть познакомиться с каким-нибудь знакомым дядюшкиным смехом? Единственные, кто теоретически мог бы там бессовестно хихикать, собрались под окошком, - последовал красноречивый указующий жест в сторону Ричарда и Татьяны, и в самом деле не отходящих далеко от окна. Незаслуженно забытый Винсент тихо оскорбился на балюстраде, но памятуя о необходимости поддержания амплуа несчастного больного, предпочел ограничиться лишь негромким фырканьем, кое Роман уверенно проигнорировал, возобновляя путь и продолжая разглагольствовать на ходу.

- Разве что вместе с дядей пожаловал какой-нибудь крайне призрачный призрак из прошлого, но что-то меня терзают сильные сомнения, - он остановился возле окна и, уже направляя взгляд на то, что творилось за ним, пробормотал, - А Татьяна говорила, что он вполне себе материальный… - последний слог этого слова прозвучал в устах виконта до странного тихо, практически неслышно, обозначенный лишь легким движением губ. Брови молодого человека недоверчиво сдвинулись, было, но тотчас же взлетели вверх, придавая лицу абсолютно изумленное, непонимающее и по-детски недоверчивое выражение. Впервые, на памяти Татьяны, виконт де Нормонд, остающийся до сей поры ребенком внутри собственной сущности, стал выглядеть соответственно возрасту своей души.

Он подался вперед, жадно вглядываясь сквозь стекло в незнакомца, безмятежно прогуливающегося перед замком, затем отшатнулся и, внезапно побледнев еще сильнее, чем обычно, прошептал едва шевелящимися губами:

- Эрик…

Молодой граф, расслышавший это обращение лишь благодаря собственному нечеловечески острому слуху, обеспокоенно шагнул вперед.

- Что такое?

- П… посмотри… - пробормотал его брат, все так же не сводя взора с оконного проема. Татьяна поежилась. Заикающийся, побледневший, явно обескураженный и испуганный Роман – Роман, всегда находящийся, что сказать, не теряющийся ни в какой ситуации! – наводил откровенный ужас.

Эрик, вероятно, испытывающий схожие чувства, и вдобавок ко всему, беспокоящийся за брата, поспешил сам подойти к окну, выглядывая наружу.

На некоторое время в холле вновь повисло молчание.

Яркий луч солнца мягко скользнул по побледневшему, а в безжалостном свете дневного светила кажущемуся еще более бледным, лицу графа; слабо разнесся по пространству холла тяжелый вздох, вероятно, о чем-то догадывающегося хранителя памяти.

- Э… это?.. – прошептал Роман, поднимая взгляд на старшего брата и пытаясь по выражению его лица угадать ответ. Блондин не ответил, продолжая вглядываться в фигуру молодого человека снаружи и замерев без какого бы то ни было намека на движение.

Прочие, будто боясь спугнуть это оцепенение, замерли вместе с ним, ожидая вердикта молодого графа. И, наконец, дождались.

Эрик Стефан де Нормонд, буквально сорвавшись с места, бросился к входным дверям и, вцепившись в ручку, замер, будто не решаясь открыть их.

- Я не знаю… - глухо произнес он, - Не знаю, Роман. Но если это лишь очередная шутка Альберта, на сей раз он дорого за нее заплатит!

***

- Святые угодники! – молодой, полный веселого изумления голос, совершенно не похожий на ставший уже более, чем привычным, голос мага, находящегося здесь же, рассыпался над холмом каскадом звонких отголосков, заставляя только, было, покинувших пределы замка Эрика и Романа пораженно замереть. Неизвестный молодой человек, за то время, что понадобилось хозяину замка и его брату, чтобы рассмотреть нового визитера и покинуть замок, выходя к нему, успевший, прогуливаясь возле дверей старинного строения, подойти к Альберту и стоящий теперь к нему лицом и, соответственно, спиной к замку, медленно поднял голову, переводя взгляд с чего-то в своих руках на ясное и чистое небо над собой. Лицо его пока что рассмотреть возможным не представлялось, однако, яркое солнце очень четко выделяло его худощавую, даже откровенно худую фигуру и непостижимым образом бросало золотистые отблески на копну темно-русых, немного вьющихся волос.

- С ума можно сойти, какая великая милость свалилась на наши головы! – продолжал, между тем, выражать молодой человек свои явно ненатуральные, откровенно насмешливые восторги, - Если слух меня не обманывает, то скрип двери значит, что его светлость господин граф таки соблаговолил предстать пред светлы очи любящей родни, промурыжив ее предварительно целый час на улице!

- Кто-то тут со временем не дружит, по-моему, - весьма и весьма хмуро прореагировал на последнее заявление незнакомца оборотень и, шмыгнув носом, слегка коснулся переносицы, лишь недавно принявшей нормальную форму, кончиками пальцев, - «Любящие» они, как же…

- До крайности любящие, - категорично заявил юноша, стоящий перед замком и, все так же не поворачиваясь, подбросил в воздух небольшое резиновое колечко, тотчас же ловко его поймав, - А с песиками никто не разговаривает вообще. То, что ты так быстро нашел себе нового хозяина, предав прежнего, конечно, похвально, но…

- Собаке нужен поводок, - негромко перебил, вероятно, довольно говорливого на его взгляд, молодого человека, маг и, очаровательно улыбнувшись, перевел взгляд на Ричарда, не обращая ровно никакого внимания на совершенно растерянных братьев де Нормонд. Оборотень гневно выдохнул, но предпочел промолчать. Память о сильных кулаках кажущегося довольно хрупким юноши была еще слишком свежа, и провоцировать его на новую стычку Ричарду в данный момент не хотелось.

Тем временем, девушка, стоящая подле оборотня и решительно не понимающая ни растерянности выскочивших так быстро наружу Эрика и Романа, ни поведения незнакомца, который, заявившись к их дверям, по сию пору не поворачивался, демонстрируя созерцателям лишь свой темно-русый затылок, тяжело вздохнула.

- Наглость, я смотрю, у этой «родни» просто зашкаливает, - пробурчала она себе под нос и, быстро глянув на странно напряженного Эрика и не менее напряженного Романа, опять воззрилась на спину молодого человека, - Какие там «светлы очи», если он затылком разговаривает? Интересно, его надо, как избушку, попросить передом повернуться, что ли? – при сих словах взгляд ее обратился к стоящему рядом оборотню, как, вероятно, к тому, кто уже определенно имел дело с этим юношей. Тот, и без того выглядящий не особенно радостно, нахмурился, еле заметно качая головой, правда, выражая этим скорее незнание, нежели решительное опровержение.

Молодой же человек, без особенного труда расслышавший слова Татьяны (впрочем, она и не пыталась особенно понизить голос), неожиданно весело расхохотался и, повернув доселе все еще немного приподнятую голову, резким движением опустил подбородок. Прядь темно-русых волос от этого движения упала на его лицо и, повиснув вдоль носа, бросила на него какую-то зловещую тень, в то же время удивительным образом подчеркивая четкий профиль незнакомца.

- А вот насчет наглости я совершенно согласен, - как-то очень уж весело заявил он, крайне медленно поворачиваясь вполоборота не то к собеседникам, не то все-таки к хозяину замка и его брату, - Интересно, доколь еще я буду выслушивать наезды от каких-то невнятных девочек и хамоватых песиков? Боже-Боже, - он на мгновение закатил глаза, а затем неожиданно вновь взглянул на пришедшего с ним и, даже более, вероятнее всего, приведшего его сюда, мага, - Ты не говорил, что за три столетия они настолько растеряли культуру, что будут меня прямо с порога обижать! – в последних словах юноши неожиданно прозвучала абсолютно искренняя, какая-то детская обида, и Эрик, вздрогнув, неуверенно шагнул вперед. Говорить он пока что ничего не говорил, кажется, ненадолго потеряв дар речи.

- Ну-ну-ну, - Альберт, изобразив в ответ сочувствие, мягко и ободряюще улыбнулся, - Не стоит принимать это так близко к сердцу, мой мальчик. Тем более, что тебя еще никто не обижал, - в голосе и улыбке мага при этих словах тенью скользнула насмешка.

Парень, к которому он обращался, негодующе фыркнул и, прокрутив на указательном пальце левой руки свое колечко, легко сжал его в кулаке, возмущенно оборачиваясь к ошарашенным собеседникам.

- И что мне теперь, ждать, пока обидят, а потом потребовать сатисфакции? – яркое солнце сверкнуло в его пронзительно-зеленых глазах, почему-то очень сильно выделяя темный зрачок и озарило лицо, как-то очень уж резко подчеркивая четкие, почти точеные его черты.

- Ну, зачем же, - маг, широко улыбаясь, немного приподнял брови, демонстрируя вежливое и довольно легкое удивление, - Я думаю, что потребовать ее ты можешь прямо сейчас… - в темных глазах мужчины блеснули насмешливо-холодные искорки, и он, будто бы стремясь скрыть их, чуть опустил ресницы, безмятежно добавляя, - Или ты можешь просто начать мирную беседу, в ходе которой, надеюсь, с мальчиков спадет оцепенение, - он задумчиво потер подбородок и, будто бы беседуя с самим собою, пробормотал, - Возможно, мне следовало предупредить, что я приду не один…

- Чтобы они вообще к нам не вышли? – насмешливо и вместе с тем гневно фыркнул в ответ юноша и, скрестив руки на груди, тяжело вздохнул, немного склоняя голову набок, - Ну, и с чего я должен начать? «Здравствуй, братик, как дела»?

- Бра… тик?.. – в два выдоха выдавил из себя в ответ молодой граф и как-то пошатнулся, будто бы намереваясь сделать еще один шаг вперед, но почему-то не делая его, - Ты… нет, это невозможно… - он замотал головой и, коснувшись заметно дрожащей ладонью лица, медленно провел по нему, словно бы пытаясь снять паутину наваждения.

- Ой, да ладно тебе, все в этом мире возможно, - его собеседник, еле заметно поморщившись, разъединил скрещенные руки и, подтверждая свои слова, махнул в сторону Эрика зажатым в левой руке резиновым колечком, - Если уж ты проигнорировал вопрос про дела, может, хочешь что-то узнать сам? Давай, спрашивай, я сегодня прямо-таки на редкость добр, может быть, даже отвечу.

Татьяна в замке, слушающая эту беседу с изумлением, пожалуй, едва ли меньшим, чем то, что испытывал сейчас сам граф де Нормонд, недоуменно повела головой из стороны в сторону.

- Какой еще «братик»… - не в силах сдержать изумление, пробормотала она, - Ничего не понимаю… Кто это вообще такой? – взгляд ее снова обратился к Ричарду, однако тот, слишком поглощенный происходящим, да и, вероятно, собственными мыслями обо всем этом, даже не заметил ее взгляда. Девушка, видя, что на оборотня надежд возлагать не приходится, чуть вздохнула и хотела, было, уже обернуться за ответом к Винсенту, замершему на балюстраде, как неожиданно раздавшийся с улицы насмешливый и даже язвительный голос юноши заставил ее вновь обратиться в его сторону.

- Боюсь, песику вряд ли известно мое имя, - не скрывая несколько жестокой ухмылки, хладнокровно говорил молодой человек, - Кажется, я не успел представиться, когда бил его… - он на мгновение закусил ровными белыми зубами нижнюю губу, похоже, сдерживая смех и, неожиданно широко улыбнувшись, перевел взгляд на ошарашенного графа де Нормонд, - Ну что, никто не хочет меня представить? – он замолчал на мгновение и, не видя реакции на свой вопрос уточнил, - Нет? – после чего, тяжело вздохнув, демонстративно опустил плечи, - Вот так всегда, опять придется взваливать на себя груз непосильной ответственности… - юноша негромко рассмеялся и неожиданно выпрямился вновь, слегка склоняя голову набок и устремляя взгляд прямо на девушку. Та, почему-то мигом ощутившая себя до крайности неуютно, немного поежилась и как-то машинально подвинулась ближе к Ричарду. Тот, заметив некоторый испуг девушки, слегка приобнял ее за плечи, приободряя и поддерживая. Юноша, наблюдающий это, еле заметно сузил глаза, растягивая губы в подобии вежливой улыбки. Голос его, когда он заговорил, прозвучал гордо.

- Людовик Филипп де Нормонд, - молодой человек слегка приподнял подбородок, однако тотчас же, словно бы спохватившись, опустил его и, галантно прижав к груди резиновое колечко, склонился в почти незаметном поклоне, - Конечно же, не к вашим и не к услугам, мадемуазель, - взгляд зеленых глаз опять скользнул к Ричарду, и вежливая улыбка юноши обрела какой-то неприятный оттенок, - И уж точно не к твоим, песик. А впрочем, если нужно подправить носик – только обратись, я с радостью это сделаю.

Оборотень, словно забыв о том, что обнимает Татьяну, стиснул ее плечо сильнее и, скрипнув зубами, попытался рвануться вперед, в гневе даже не думая о собственном нежелании провоцировать этого юношу. Девушка, с трудом сдержавшая негромкий вскрик, ибо внезапно усилившаяся хватка на плече причинила ей некоторую боль, поспешила удержать его.

- Ой-ой-ой, какие злобные песики! – назвавшийся Людовиком жизнерадостно рассмеялся и, переведя взгляд на братьев де Нормонд, заинтересованно приподнял бровь, - И что, никто даже не хочет поздороваться?

Роман, вздрогнув от этого вопроса, будто от ожога, растерянно приоткрыл доселе плотно сжатые губы.

- Луи… - сорвался с них полный не то изумления, не то потрясения, не то даже ужаса, вздох. Татьяна, услышав это, удивленно моргнула. Почему-то в момент, когда молодой человек столь церемонно представлялся ей, она не подумала, что полное его имя можно сократить таким образом.

- Луи Филипп… - пробормотала она и, невесело усмехнувшись, чуть качнула головой, негромко прибавляя, -  «…И короля назовут королем в честь короля иного…»* - неожиданная острая догадка, некое воспоминание вдруг кольнуло ее, точно иголкой, и Татьяна, пораженная, совершенно ошеломленная возникшим у нее предположением, снова предприняла попытку обратиться к Винсенту, - Подожди, но не может же это быть…

Попытка ее вновь, как и прежняя, оказалась безжалостно оборвана еще в самом начале голосом находящегося перед замком юноши, полным, судя по всему, абсолютно искреннего изумления.

- Ого… - даже несколько растерянно произнес он, каким-то очень изящным, элегантным, даже можно сказать изысканным, жестом вздергивая красивые брови, - Я, конечно, ожидал восторгов на свой счет, но такого даже и предположить не мог. Благодарю за комплимент, при случае сделаю попытку его вернуть, - он неожиданно скривился и, почесав в затылке, уточнил, - Наверное, - подумал еще секунды три и махнул в сторону собеседницы все тем же пресловутым резиновым колечком, - Может быть, - после чего замер на мгновение и, обреченно вздохнув, развел руки в стороны, - Во всяком случае, вероятность такая точно имеется. Можешь радоваться.

Татьяна, как-то совершенно не испытывающая желания радоваться столь невнятным обещаниям возвращения невольного комплимента, слегка фыркнула и, отвлеченная от собственной догадки, открыла рот, намереваясь в не самой вежливой форме высказать молодому человеку все, что думает о его заверениях, однако, не успела произнести и слова.

- Кто ты? – резкий и довольно холодный вопрос молодого графа показался дуновением ветра на этом утопающем в солнечной жаре холме. Юноша, наконец узревший куда как более привлекающий его объект для беседы, с улыбкой обратился к блондину и, демонстрируя некоторое удивление, слегка склонил голову набок.

- Я? – невинное изумление прозвучало в его голосе при этом вопросе, а улыбка, растягивающая губы, стала еще шире, - Людовик. Бога ради, неужели твой склероз за три века обострился до такой степени, братец, что ты не способен вспомнить даже того, что я произнес несколько мгновений назад?

Роман, слегка нахмурившись, сделал небольшой шаг вперед, взирая на молодого человека почти неприязненно. Выпадов в сторону близких он не любил, пожалуй, еще больше, чем в свою собственную.

- Полагаю, брат имел в виду «что ты?», – абсолютно нетипичным для него, жестковатым и совершенно не шутливым тоном уточнил он. Юноша медленно перевел взор на него и, сдерживая ухмылку, вновь легонько куснул себя за губу, щуря зеленые глаза.

- О, так ты тоже здесь? А я прямо-таки, знаешь, как-то сразу и не признал… Хотя, наверное, да, наивно было надеяться, что ты за три столетия соизволишь подстричься.

Лицо виконта де Нормонд ощутимо помрачнело, будто скрытое тяжелой грозовой тучей. Выпады в сторону своей шевелюры он не выносил еще больше, чем наезды на родственников.

- С чего бы это? – нарочито медленно процедил молодой человек и, скрестив руки на груди, слегка приподнял одну бровь, делая это с видом оказываемого собеседнику безмерного одолжения.

- Ну, как же, - молодой человек хмыкнул и, перехватив свое колечко в другую руку, слегка отвел ее в сторону, - А в память о любимом младшем братике? Ты же знаешь, я всегда ненавидел твои патлы.

Глаза Романа потемнели. Казалось, грозовая туча, собирающаяся на его челе, вот-вот грянет бурей.

- Если ты и в самом деле Людовик… - медленно начал говорить он, однако, закончить не успел. Его собеседник, вновь чуть склонив голову набок (видимо, этот жест входил у него в число любимых), слегка сузил глаза.

- А ты сомневаешься, - спокойно констатировал он и, прокрутив на указательном пальце теперь уже правой руки колечко, ухитрился запустить его в воздух, затем легко ловя и сжимая, - Интересно, и почему же это я не удивлен?

- Если ты и в самом деле Людовик! – немного повысил голос виконт, взирая на него холодно и даже несколько надменно, - То ты должен бы помнить себя с волосами до плеч. Сильно же ты ненавидел мои «патлы», если пытался отрастить такие же…

- Чего? – на лице юного собеседника интантера отразилось совершенно детское недоумение, на какой-то миг смягчающее резкие черты его лица, и Эрик, не сводящий с него взгляда, вздрогнул. Лицо графа де Нормонд выглядело сейчас настолько потрясенным, до такой степени растерянным и обескураженным, что Татьяна в замке вдруг ощутила, как по коже побежали мурашки. Давешняя догадка вновь вернулась и категорически потребовала высказать ее, дабы получить себе подтверждение или опровержение, однако, промолвить девушка ничего не успела.

- Врешь ты все! – абсолютно по-детски заявил приведенный Альбертом юноша и, фыркнув, обиженно упер руки в бока, - Сам должен помнить, что тогда просто заболел цирюльник, а отец так долго искал нового, что волосы у меня успели отрасти! Меня это, между прочим, страшно бесило.

Виконт промолчал, предпочитая, видимо, оставить сие выступление без ответа. Однако, на лице его ненадолго отразилось что-то, определенно говорящее, что проверку парень прошел, причем прошел с блеском и на все возможное количество процентов.

Ричард, который слушая мирную беседу, уже некоторое время растерянно моргал, тоже заметил это выражение на лице молодого интантера и, не выдержав, решился подать голос. Впрочем, обратиться он предпочел все-таки к стоящей рядом с ним девушке, а не к кому-то из непосредственных участников происходящего.

- Но это же… - забормотал он, медленно переводя на нее взгляд, - Это же… не может же это быть их младший брат!

- Почему? – Людовик, что не удивительно, легко расслышавший слова оборотня, чуть склонил голову набок, одновременно немного поворачивая ее в сторону, вновь демонстрируя собеседникам четкий профиль, и с легкой улыбкой немного приподнял брови. Ричард, ждавший ответа совершенно с другой стороны, недовольно поморщился, но предпочел промолчать. Ответил молодому человеку, вероятно, следуя его примеру, вовсе не тот, к кому он обращался.

- Ты выглядишь старше возраста своей… - граф де Нормонл, запнувшись на мгновение, непроизвольно сглотнул, продолжая уже с некоторым усилием и на порядок тише, - Своей смерти.

Юноша, насмешливо щуря зеленые глаза и откровенно лукаво улыбаясь, мягко повернул подбородок в сторону, как становилось все более и более понятно и очевидно, старшего брата.

- А никто и не умирал, - промурлыкал он и улыбка его внезапно трансформировалась в ухмылку, - Хотя я, безусловно, до крайности польщен, что ты соблаговолил обратить внимание, что я немножечко подрос.

- Это-то как раз понятно издалека без бинокля, - сумрачно вмешался в мирное общение Роман, - Ты не ответил.

- На что я не ответил? – похоже, абсолютно искренне удивился Людовик и, почесав висок резиновым колечком, сдвинул брови, разводя руки в стороны, - Я же только и делаю, что отвечаю!

- Ты так и не сказал, кто ты, - негромко пояснил Эрик, взирая на своего юного собеседника со странной смесью радости и чего-то, более всего напоминающего отвращение. Молодой человек, без особенных усилий заметив и выделив именно последний ингредиент в этой смеси, открыл, было, рот, чтобы сообщить все, что он думает на сей счет, однако не успел.

- И сделай одолжение, - решительно прервал юношу виконт де Нормонд, не дожидаясь, пока возмущение того выльется в слова, - Не называй в сотый раз свое имя. Вопрос состоит в том, что ты из себя представляешь, - коротенькое словечко «что» он очень ясно выделил голосом, впрочем, не вкладывая в него никакой особой симпатии. Луи, безо всякого удовольствия выслушав брата, медленно потянул носом воздух, набирая его как можно больше, дабы разразиться какой-то очень длинной и, скорее всего, крайне негодующей тирадой, но сказать снова ничего не успел.

- Подмастерье мага… - раздался за спинами Татьяны и Ричарда скорее обреченный, нежели удивленный голос хранителя памяти, звучащий до такой степени слабо, что девушка, мигом занервничав, взволнованно оглянулась на него.

- А кот, я вижу, шарит в теме, - Людовик, успевший выдохнуть часть несколько опрометчиво набранного им в таких количествах воздуха, немного вытянул шею, пытаясь разглядеть за спинами остающихся в стороне косвенных участников происходящего утомленного событиями, несколько более бледного, чем совсем недавно, Винсента. Не сумев же сделать этого, он, тем не менее, одобрительно кивнул и, чуть возвысив голос, добавил, обращаясь явно к тому, кто только что высказал столь смелое предположение:

- В некотором роде. Ученик мага… - он на мгновение замолчал и, снова разведя руки в стороны, широко улыбнулся, - Маг.

По губам Альберта, о чьем присутствии увлеченные общением со столь внезапно явившимся из глубины веков родственником молодые люди уже практически забыли, и который наблюдал все происходящее совершенно безмолвно, спокойно внимая речам своего протеже и ответам на них, змеей скользнула откровенно насмешливая улыбка. Похоже было, что сам маг отнюдь не считает своего ученика равным себе по статусу, и то, как легко последний ставит себя на одну планку с учителем, его забавляет.

- Маг?.. – Эрик, судя по всему, решительно не интересующийся реакциями дядюшки, и вполне довольствующийся своими собственными, потрясенно покачал головой, - Но… но как?..

- С каких это, интересно знать, пор, маги обладают бессмертием? – сумрачно пробурчал Ричард и, издав недовольный вздох, вновь потер переносицу. Судя по всему, вопрос касательно чересчур уж крепких кулаков новоявленного мага его волновал не меньше заданного. Татьяна, бросив на него быстрый взгляд, чуть поморщилась.

- У Альберта спроси, - негромко проговорила она и тотчас же устало закатила глаза. Слышащий все, что не предназначалось для его ушей, Людовик уже начинал утомлять своим поведением, опять предвосхищая ответ Ричарда или даже того же самого Альберта.

- Точно-точно, все вопросы к дяде! – жизнерадостно известил присутствующих юноша, опять прокручивая на пальце свою игрушку и, демонстративно зевнув, с нарочитой ленцой пояснил, - Я не в настроении рассказывать страшные истории. Тем более, что конура песика уже сгорела, костерок сделать больше не из чего… А у камина сидеть я не хочу, - в зеленых глазах сполохом полыхнула ядовитая насмешка, и девушка в замке вздрогнула. Разве мог этот парень знать слова, что произносили они вчера, уходя от дома Ричарда?.. Или он…

Теперь уже ей не позволили не только высказать сию крайне интересную мысль вслух, но даже и додумать ее. Виконт де Нормонд, и без того уже несколько секунд как периодически бросающий довольно неприязненные взоры в сторону учителя своего младшего брата, наконец не выдержал.

- Значит, это твоих поганых рук дело? – молодой человек едва ли не рычал, взирая на того, кого столь долго полагал родственником, почти с ненавистью, - Что ты с ним сделал?! Отвечай!

Альберт, без особенного труда понявший, что Роман, видимо, следуя совету Луи, предпочел задать все вопросы ему, печально вздохнул.

- Ах, - горестно прошептал он, качая головой, - Как невежлива и груба стала нынешняя молодежь… - он быстро глянул на собеседника и, мягко, почти ласково улыбнувшись, ненавязчиво поправил, - Полагаю, ты хотел сказать «талантливых», не правда ли? Да, то, что твой брат жив – дело моих рук, Роман. То, что он выжил тогда… то, что он жив до сих пор… и даже то, что жизнь его, несомненно, продолжится, если, конечно, кто-нибудь из вас не решит прервать ее.

- Силенок не хватит, - ухмыльнулся Людовик. Казалось, слова дядюшки позабавили молодого человека, однако же, в глазах его на какое-то краткое мгновение сверкнул тщательно сдерживаемый, но от того не менее горячий и яростный гнев.

Где-то вдалеке приглушенно грохотнул гром.

Альберт, который, не взирая на то, что разговаривал с одним из старших братьев своего протеже, не ослаблял внимания, направленного на последнего, чуть сдвинул брови.

- Людовик… - негромко, предупреждающе произнес он, буквально сверля взглядом темно-русый затылок юноши. Тот на несколько мгновений прикрыл глаза и, сделав медленный и глубокий вдох, вновь их открыл.

- Порядок, - коротко ответствовал он, старательно вновь натягивая на лицо выражение прежней веселости.

Татьяна в замке, слегка побледнев, непроизвольно стиснула руку стоящего рядом Ричарда, словно бы и не замечая этого. Взгляд ее был прикован к находящемуся перед замком юноше.

- Не погода управляет магом… - сорвался с ее губ почти испуганный, и при этом совершенно неосознанный шепот, - А маг погодой…

- Что? – Ричард, переведя взгляд на стоящую рядом с ним девушку, непонимающе приподнял брови. Ответить Татьяна не успела.

- Надо же, - Альберт, без особого труда расслышавший слова дочери, приподнял брови, удивленно улыбаясь, - Я рад, что ты запомнила хотя бы некоторые из тех слов, что я сказал, моя милая.

Роман, в большей степени уделявший внимание тем, кто находился перед ним, нежели тем, кто оставался позади, нахмурился и завертел головой, глядя то на девушку и оборотня, то на мага.

- Что сказал? – непонимающе переспросил он.

Винсент за спинами Татьяны и Ричарда, до сей поры предпочитавший хранить молчание, вдруг встрепенулся.

- Кто сказал?.. – услышала девушка его удивленный голос.

Людовик, который после неосторожно продемонстрированной им вспышки гнева, целых несколько секунд не говорил ни слова, негодующе обернулся к дяде.

- Кому сказал? – почти возмущенно вопросил он, по примеру брата хмуря красивые брови.

Альберт, медленно обведя взором всех вопрошающих, негромко рассмеялся. Во взгляде его мелькнуло ожидаемое, но холодное веселье.

- Удивительная фамильная черта, - сквозь смех проговорил он и, переведя взгляд за спины Ричарда и Татьяны, тонко улыбнулся, - Разумеется, исключая Винсента. Тем не менее, должен отметить, что за собой подобного я не замечал…

Роман, не давая магу закончить явно подразумевающую завершение фразу, негромко, но очень отчетливо фыркнул и открыл рот, намереваясь что-то сказать.

Луи, предпочитая не замечать проявления скептических настроений брата, да и вообще все еще не поворачивающий вновь к нему головы, предвосхитил это желание и в свой черед усмехнулся, обращаясь к магу.

- Ты просто невнимательно за собой наблюдал, - хладнокровно заявил он, - А вообще, семейные черты...

- «Семейные», - не выдержал Роман и, не желая долее хранить тайну, которая, по сути, тайной ни для кого из присутствующих, за исключением, возможно, лишь Людовика, не являлась, скрестил руки на груди, чуть отставляя одну ногу в сторону и всем своим видом изображая насмешливое негодование, - Ах, как мило. Может, кто-нибудь себя еще и нашим дядей назовет?

Луи, мигом забыв об общении со своим спутником, живо обернулся. В зеленых глазах его вновь мимолетной искоркой сверкнул гнев.

- А почему бы, собственно, и нет? – вызывающе осведомился он, по примеру брата скрещивая руки на груди, - У Эрика что, склероз заразный, по воздуху передается? Ну, так пойди и перечитай фамильное древо, если забыл, кто…

- Постой, - голос Альберта, довольно неожиданно прервавший мирную перепалку братьев, заставил их обоих на удивление синхронно умолкнуть, а Эрика, до сей поры пребывавшего в состоянии молчаливого поражения, немного встрепенуться и прийти в себя.

Маг между тем, уже решительно не обращая никакого внимания на присутствующих, сделал странный, почти незаметный жест рукой и внезапно склонил голову набок, приближая ее к плечу, и словно прислушиваясь к чему-то. Пространство перед замком, да и его холл ненадолго окутала тишина. Казалось, все, даже те из присутствующих, кто, как Роман или Ричард, не особенно любили приказов в свой адрес, опасаясь помешать странным действиям мужчины, нарушив тишину, предпочли повиноваться его воле.

Губы мага изогнулись в странной, не очень приятной улыбке.

- Вот как… - негромко промолвил он, медленно поднимая голову, - Не трудись, Луи. Им известно.

Татьяна, пристально наблюдающая из замка за странным поведением родителя, недоверчиво и подозрительно прищурилась. Ей вдруг почудилось, что в то мгновение, когда маг вновь выпрямил голову, по руке его, спускаясь с плеча, сбежал не самых маленьких размеров, хотя и не особенно крупный, белый паук.

Впрочем, происходящее заставило ее почти сразу же забыть об этом странном видении, отложив мысли о нем до лучших времен.

- Ой, и что же это, интересно знать, им известно? – Людовик, расцепив скрещенные на груди руки, явно машинально покачал на пальце свою излюбленную игрушку, и опять обернулся к Альберту, - Известно, что ты не родной нам по крови? Да ну и подумаешь, кому нужна эта кровь? По духу мне лично ты ближе, чем они.

- Польщен, - маг, не скрывая самодовольной и насмешливой улыбки, чуть опустил голову в знак благодарности, успев перед этим бросить быстрый веселый взгляд в сторону хозяина замка и его брата. Происходящее его определенно до крайности занимало; складывалось впечатление, что Альберт намеренно привел сюда своего юного протеже, дабы, наблюдая за его разборками с любимой и любящей родней, немного развеяться и от души позабавиться.

Ричард в замке, не прекращая приобнимать стоящую рядом с ним девушку за плечи, тем самым оказывая ей некоторую поддержку, устало провел свободной рукой по собственным волосам, убирая со лба короткую челку и отводя ее назад.

- Ну и семейка… - недовольно пробурчал он, - Два вампира, один маг, всякие некровные родственнички… С ума свихнуться можно.

- Было бы с чего свихиваться, - мгновенно отвлекшись от вызывающих его недовольство разговоров, Людовик вновь расплылся в полной веселой жестокости улыбке, - Тут, на минуточку, не присутствует ни одного вампира, так что я не знаю, откуда ты их насчитал аж две штуки! Или это собачья математика? Дядя, кажется, нас отнесли к разряду кровососущих тварей, - последнее предложению юноша явно намеревался произнести обиженно, но смех, рвущийся наружу не дал ему этого сделать. Оборотень, выслушавший все наезды со стороны молодого мага в свой адрес совершенно без энтузиазма, несколько демонстративно обратился к Татьяне.

- Что он несет? – спрашивал Ричард негромко, однако, в то же время, вполне отчетливо, словно бы специально давая Людовику возможность расслышать его, - Эрик и Роман – они же… кто?

- Не… - начал, было, безусловно тоже слышавший слова мужчины и, пожалуй, лучше, нежели его младший брат, граф де Нормонд, но упомянутый брат, пренебрежительно махнув в его сторону колечком, предпочел ответить сам.

- Интантеры… - элегически протянул он и, подняв руку с колечком в воздух, внимательно посмотрел сквозь него на обоих своих братьев, затем легко пожимая плечами, - Величайшее творение дяди. Ну, во всяком случае, задумывались таковым и, даже, возможно, стали бы, если бы вели себя умнее… Сильные, ловкие, бессмертные существа, имеющие в своем арсенале все вампирские способности, вроде сильно острого слуха или там обоняния, в качестве бонуса еще и какую-то индивидуальную для каждого ерунду, да к тому же не нуждающиеся в крови! Да, будь ребятки чуть поумнее, могли бы стать ни больше ни меньше, чем людьми, обладающими неплохими дополнительными навыками! Но, увы… Игра, как оказалось, свеч не стоила.

Роман, как один из благополучно смешанных с грязью интантеров, сумрачно нахмурился. На лицо его, не успевшее еще толком просветлеть, вновь набежала тень.

- Утихни, мелкий, - раздраженно буркнул он, - Много болтаешь.

Между тем, Татьяна в замке, в общем-то прекрасно осведомленная о способностях интантеров, медленно, но верно переваривала все, сообщенное Ричарду молодым магом.

- Не нуждается… - пробормотала она и, потрясенно покачав головой, одними губами прибавила, - В крови…

- «В кр.», - тихо и хрипло подтвердил за ее спиной Винсент и, тяжело вздохнув, попытался принять более удобное положение, - Значит, это была его записка.

- Значит, да, - Татьяна, которую и прежде уже мучили подозрения такого рода, уныло кивнула и предпочла вновь обратить внимание на происходящее перед замком. Записку, как и способности интантеров, в конце концов, можно было обсудить и потом.

А события пред замком тем временем развивались, обстановка все сильнее и сильнее накалялась и, надо сказать, все меньше напоминала мирное общение давно не видевшихся родственников.

- О, а ты, смею предположить, сильно крупный, раз отдаешь такие приказы, - Луи саркастически прищурился и как-то очень уж демонстративно стиснул в кулаке резиновое колечко. Он явно планировал прибавить что-то еще, бросив в адрес Романа какую-то грубоватую колкость, однако, не успел даже открыть рот.

- Зачем ты пришел, Людовик? – голос хозяина замка ледяной волной накрыл окрестности, и Татьяна, вдруг вспомнив его таким, каким он предстал в миг первой встречи, непроизвольно поежилась.

Луи, до сего мгновения буквально светившийся откровенно злым, насмешливым весельем, хмыкнул. Улыбка с его губ никуда не делась, но на лицо, бросая на него зловещий оттенок, вдруг набежала тень.

- За благодарностью, как это не удивительно, - молодой человек напустил на себя самый, что ни на есть невинный вид и развел руки в стороны, - Я ведь все-таки подружку тебе приволок, братик, ты должен бы питать ко мне самую глубокую признательность! – взгляд зеленых глаз скользнул к холлу замка, и юноша пренебрежительно искривил губы, - Ну, и псинка бонусом досталась. Будет теперь, кому на дорогих гостей гавкать…

- О чем идет речь? – Роман, понимающий явно не больше недоуменно нахмурившегося Эрика, провел ладонью по волосам, убирая их пальцами назад, - Ты про что говоришь, мелкий?

Людовик очаровательно улыбнулся. Очаровательно до такой степени, что у Татьяны в замке побежали по спине мурашки. Интуиция подсказывала ей, что шутки любого рода и вида окончательно завершились, и теперь пришедший к их вратам юноша настроен вполне серьезно. Даже не взирая на кажущуюся его дурашливость.

- Я бы очень сильно просил вас, многоуважаемый брат, - заговорил между тем молодой маг, странным образом совмещая в своем голосе шипение змеи и мурлыканье кошки, - Не отзываться о моей персоне столь пренебрежительно. Мне это неприятно, - приподняв на мгновение брови и придав лицу почти грустное выражение, он задумчиво почесал в затылке, взъерошивая волосы, - Нда. Так о чем это я?.. А, так разве что ли Эрик не сообщил тебе о том, как блестяще выпнул меня от замка, когда я, по доброте своей неимоверной, доставил ему подружку? А ведь я даже выпнулся, еще и собачку уволок с собой!

Роман, слушающий все это со все более и более возрастающим недоумением, несколько раз растерянно моргнул, тщательно подбирая слова для достойного ответа. Подобрать он их благополучно не успел.

- Не может быть… - Эрик пораженно качнул головой и, шагнув вперед, недоверчиво вгляделся в младшего брата, - Так это…

- Это действительно он приволок нас сюда… - не менее потрясенно вклинилась в речь графа Татьяна и, заметив, что стоящий рядом оборотень никак не реагирует, недовольно дернула его за рукав, - Рик, ты слышишь?

Ричард успел только кивнуть.

- Ты поклонился тогда!.. – ошарашено, и вместе с тем едва ли не возмущенно проговорил Эрик и, словно беря пример с собеседника, чуть склонил голову набок, - Зачем?.. Почему??

- Зачем?.. – Луи, похоже, сам до крайности озадаченный заданным вопросом, опять почесал в затылке. Русая прядь вновь упала на его лоб, свисая вдоль носа и бросая на очаровательное юное лицо зловещую тень.

Несколько секунд юноша размышлял, по-видимому, абсолютно искренне не находясь, что ответить, затем безмятежно пожал плечами и, весело подбросив в воздух свою игрушку, без труда поймал ее.

- А черт меня знает, - легко ответствовал он и, покрутив колечко на пальце, неожиданно почесал им висок, - Наверное, чтобы впечатление произвести… Ну, или не знаю, ты же всегда у нас был великим графом, пред которым все должны были падать ниц! – голос Людовика засочился ядом, - Хотя я не удивлен, что ты не узнал меня. Когда ты вообще обращал внимание на глупого маленького Луи? – здесь к ядовитым ноткам очень явственно добавилась горечь застарелой обиды.

- Всегда, - не давая ответить старшему брату, отрезал Роман. Эрик, практически не уступая ему в категоричности суждений, хмуро воззрился на вновь обретенного родственника, обращаясь к нему:

- Что ты говоришь, Людовик? – голос хозяина замка звучал все же немного мягче голоса виконта, однако, в нем прослеживались стальные нотки, - Ты позабыл? Тебя любили все! И внимание все обращали только…

- Нет, - Луи, прищурившись, провернул на пальце колечко и, зачем-то сунув свободную руку в карман, хмыкнул, - Нет, Эрик, нет, мой милый наивный братишка. Все любили тебя. И внимание все всегда доставалось тебе и исключительно тебе. О, я прекрасно помню это! – молодой маг, по-прежнему держа одну руку в кармане и помахивая резиновым колечком, зажатым в опущенной второй, медленно прошелся перед изумленными слушателями, - Помню, как восхищались тобою даже случайные прохожие… Вот, говорили они, вот идет достославный наследник благородного рода! Кому же, как не ему, еще быть увенчанным графской короной? – голос молодого человека ощутимо помрачнел, - Я шел рядом, когда слышал все это, и что же? Меня никто не замечал, просто не видел, я был всегда погребен под тенью твоего величия! – юноша, распаляющий себя собственными словами все больше и больше, остановился прямо перед Эриком. Зеленые глаза его потемнели, на дне их плескалась тяжелая, огненная злоба, едва ли не ненависть.

- Я был так наивен, что желал твоего внимания, Эрик, - голос продолжающего обличительную речь молодого мага сейчас напоминал шипение взбешенной ядовитой змеи, - Но тебе было не до меня! Я просил… Ты, должно быть, уже и забыл об этом… Просил всего лишь научить меня скакать на коне, но все, на что тебя хватило – это одно жалкое подобие урока! Ты посмотрел, как я влез на лошадь, а после того, как я упал, не имея ни малейшего опыта, решил поставить на мне крест и не обращать на меня больше внимания вообще! Я всегда был для тебя скорее интерьером, бесплатным приложением к помещениям замка…

- Людовик… - попытался, было, вставить хоть слово в свое оправдание хозяин Нормонда, однако, собеседник не дал ему этого сделать. Подняв руку, сжимающую колечко, в останавливающем жесте, он криво ухмыльнулся. В лице его появилось что-то неприятное, резко портящее красивые черты.

- И все же я умею скакать на коне, Эрик, - проговорил он, жестко и в то же время насмешливо, - Но не благодаря тебе. А благодаря дяде.

В последних словах молодого человека прозвучала столь неприкрытая признательность, такая искренняя симпатия, что Роман, чье чело омрачалось все более и более по мере речи младшего брата, наконец не выдержал и, резко шагнув вперед, презрительно скривился, элегантным жестом упирая одну руку в бок и вздергивая подбородок.

- Какая горячая любовь к незваному родственничку, - насмешливо и презрительно вымолвил он, - Вот любопытно, любил ли бы ты дядюшку так же сильно, если бы узнал, как он травил нас?

Ответом виконту послужил негромкий, приглушенный смешок. Донесся он отнюдь не со стороны Людовика, а откуда-то из-за его спины, вынуждая присутствующих вновь вспомнить о нахождении здесь Альберта.

Между тем, маг, посмеявшись в кулак, опустил руку и, безуспешно пытаясь подавить улыбку, перевел взгляд на ясное небо над своей головой.

- Ну, положим, травил не только я… - весьма и весьма задумчиво промолвил он, усиленно пряча веселье в голосе.

Луи, не пожелавший обратить внимания на обожаемого дядюшку пока тот смеялся, почесал бровь и обернулся к нему. На лице его на несколько секунд отразилось непонимание.

- А?

Альберт опустил голову, бросая на протеже одновременно загадочный и красноречивый взгляд, и тот с облегчением кивнул, снова поворачиваясь к кровным родственникам.

- Ааа… ну да, было дело, - на губах юноши расцвела откровенно гадкая, очень неприятная, откровенно змеиная улыбка, - Раз или два довелось помочь дяде делать из вас заготовку для интантеров. За это благодарности я тоже ожидаю.

Эрик открыл рот, силясь выдавить что-то из себя, однако, то ли не нашел слов, то ли не нашел даже и голоса, и так и оставшись с открытым ртом, потрясенно покачал головой.

Татьяна в замке, чувствующая себя едва ли лучше молодого графа, молча созерцала нахальное и порочное лицо младшего брата блондина; Ричард, буркнув что-то о том, что и не сомневался, тоже умолк.

Роман резко сделал шаг вперед, выходя на один уровень со старшим братом и вставая рядом с ним. Глаза его пылали, губы были приоткрыты, выпуская сбивчивое и частое дыхание, - таким взбешенным юного виконта еще не доводилось видеть практически никому из присутствующих.

- Змееныш… - прошипел он, стискивая руки в кулаки.

- Благодарность, достойная дворянина, - абсолютно равнодушно отметил Людовик и, в задумчивости покрутив на пальце колечко, перевел взор на самого старшего из своих братьев, - Хотя чего еще ждать? Впрочем, быть может, вы, господин граф, скажете мне что-то более умное, м?

Эрик медленно поднял голову. В серых глазах его застыл тот же мертвенный холод, что так поразил и даже испугал Татьяну в первый день их знакомства.

- Мне нечего сказать тебе, - тихо произнес граф де Нормонд и, неожиданно выпрямившись, вытянувшись, словно струна, так же негромко, но твердо и холодно добавил, - Мой брат уже все сказал.

Людовик отшатнулся, будто от удара. На лице его, поочередно сменяя друг друга, промелькнули поражение, негодование и… разочарование, немного смешанное с грустью.

- Твой брат… - так же тихо, как и блондин, проговорил молодой маг и неожиданно криво и очень жестоко улыбнулся, - Так я и думал. Снобизм давно затмил в тебе жалкие проблески чести и совести, граф, я понимал это еще тогда… - юноша резко сделал шаг вперед и, продолжая все так же неприятно улыбаться, прищурился, - Только знаешь, я отнюдь не добрая старушка Альжбета ла Бошер из Мо, Эрик. Я не стану до конца дней своих превозносить причинившего мне зло… Не надо так удивляться, - Людовик хмыкнул, - Я знаю об этой бабуле и о той давней истории, знаю, что старуха, которой ты по дурости разнес сарай, волновала тебя сильнее, чем я! – последнее слово его совпало с неожиданным и резким жестом. Выдернув из кармана доселе скрытую в нем руку, молодой человек взметнул ее высоко вверх. В воздухе где-то на уровне его лица что-то смутно блеснуло, однако, Татьяна и Ричард, более заинтересованные словами юноши, этого не заметили.

- Какая еще Альжбета? – оборотень, отвлекшись от происходящего снаружи, перевел удивленный взгляд на стоящую рядом с ним девушку, - Первый раз слышу о такой.

Татьяна успела лишь пожать плечами, намереваясь сообщить, что и сама прежде не слышала ни о каких старушках, когда неожиданно раздавшийся очень близко за ее спиной голос хранителя памяти вынудил ее обернуться.

- Альжбета ла Бошер – добрая старушка, которая немного помогла Эрику во времена его бурной юности. Он скакал на лошади в окрестностях Парижа и, когда находился неподалеку от городка Мо, животное вдруг чего-то напугалось и понесло. Эрик уже тогда был довольно умелым наездником, но справиться со словно обезумевшей кобылой не сумел. Бешеный галоп завершился в стене сарая одной из жительниц этого города, той самой старушки, причем как раз тогда, когда она подходила к этому сараю. Бабуля, конечно, испугалась, но, увидев, что молодой граф, упав с лошади, повредил ногу, не стала возмущаться, а сделала все, чтобы помочь ему унять боль, после чего за свой счет вызвала экипаж, на котором Эрика и доставили в замок. Он никогда не забывал об этом, и с тех самых пор предано заботился о доброй старушке, обеспечивая ее быт.

- Винсент! – голос Чарльза, послышавшийся от дверей гостиной, как и появление самого доктора, оказался довольно неожиданным, хотя, возможно, должен был быть предсказуем, - Я ведь просил тебя соблюдать постельный режим! Я ищу тебя… - заметив внезапно изменившееся и сильно побледневшее лицо хранителя памяти, который в данный миг находился уже не возле балюстрад, а стоял рядом с Татьяной и Ричардом, Чарли осекся, - Что такое?..

Девушка, которая на протяжении не слишком продолжительного рассказа не сводила взгляда с рассказчика, тоже увидев выражение его лица, стремительно обернулась. Зрелище, представшее ее взору, было и впрямь пугающим и, что навевало еще больший ужас, вызывало воспоминания о виденной в прошлом картине.

Эрик, схватившись за шею, медленно оседал на землю. Роман, смотрящий на него широко распахнутыми глазами, совершенно явно не зная, что делать, пытался поддержать брата, однако, ему это почему-то не удавалось.

- Что… - заметив, как дрожат не только губы, но и руки виконта, Татьяна на мгновение лишилась голоса.

Тем не менее, Роман ее понял.

- Я… я не… - пролепетал он, с трудом выдавливая из себя слова и, отчаявшись поддержать потерявшего сознание брата, осторожно опустил его на землю, в бешенстве шагая вперед. Людовик, находящийся прямо перед ним, молча ухмылялся.

- Что ты сделал с моим братом?! – зарычал интантер, похоже, разрываясь между желанием остаться рядом с Эриком и отнести его в замок, и тягой отомстить за него, хорошенько отделав ученика мага. Разрешение этой дилеммы пришло с совершенно неожиданной стороны.

Луи только, было, открыл рот, собираясь ответить на заданный вопрос, ответить наверняка насмешливо, ядовито, а то и откровенно грубо, как сильная рука, схватив за шиворот, резко дернула его назад, тряхнув при этом так, что любимая игрушка юноши – резиновое колечко, вылетев у него из рук, шлепнулось практически под ноги взбешенному Роману.

- Я просил тебя!.. – послышалось яростное рычание, в котором шокированные наблюдатели без особенного труда распознали голос Альберта, - Как ты смел?!

- Брось, дядя, я всего лишь… - закончить Людовик не успел. Маг, не ожидая окончания оправданий, резко щелкнул пальцами.

Мгновение спустя на полянке перед замком остались лишь безжизненно лежащий Эрик, обескураженный и одновременно злой Роман, и спешащие из замка Татьяна, Ричард, да кое-как ковыляющий Винсент.

* Дж. Р. Р. Толкин «Братство кольца» в пер. В. С. Муравьева (прим. автора)