Бывший (не) Твои малышки

Глава 4

Лёша

В восемь я уже дома, на сутки завтра. Волнение не покидает, хотя не пацан давно. Захожу в квартиру, бросаю ключи на комод, навстречу выходит Сатору. Муркнув, обтирает ногу и важно входит в дом. Отвлекает. Пока корм положить, пока за ухом почесать… Всё машинально, потому что мыслями весь в нашей встрече. Она тут, совсем близко, на расстоянии нескольких цифр в телефоне. И завтра мы снова увидимся, и послезавтра… Сердце бьётся быстрее, ничего не могу с ним сделать. Останавливаюсь у высокого окна, смотрю на золотой шпиль собора, подсвеченный в темноте. Был бы верующим, молился бы тогда. А может, и молился. На неё. Нельзя так в другого человека погружаться. Жизнь должна быть посвящена карьере, развитию себя, а не заглядыванию в чужой рот. Понял бы раньше, не было бы так больно.

Дом, в котором я живу, чуть не дотягивает до памятника архитектуры. Стены широкие. Сажусь на подоконник с ногами, намутив себе большой сладкий безалкогольный коктейль. Лучше напиться бы. Нихера не лучше: зная себя, начал бы звонить. Как только уедет, удалю номер. Он и сейчас не нужен. Ну, разве что по работе. Конечно, исключительно по работе. Усмехаюсь и провожу рукой по глазам. Остановись, а. Самому не противно?

Со сном проблем обычно нет, падаю и засыпаю без лишнего допинга. Не с моим ритмом жизни на бессонницу жаловаться. Сегодня сполна ощутил её прелести и встал с чугунной головой. Под душем стоял дольше обычного, приводил себя в чувство. Так не пойдёт. Несерьёзно совсем. Пока ехал в больницу, выкрутил до упора любимый плейлист, и в голове наконец прояснилось.

— Доброе утро, Алексей Николаевич, — здоровается охранник, курящий на входе. Сегодня с кофе встречает Мишка. Смотрит слишком хитро и многозначительно. Быстро докладывает, как прошла ночь. Хорошо, что быстро — всё было нормально. В ординаторской, кроме нас, пока никого. Падаю на диван, вытягиваю ноги и вздыхаю. — Давай, спрашивай.

— Это она, да? — выпаливает, не задумываясь. Тру переносицу, усмехаюсь: небось, изнывал от нетерпения всё это время.

— Она «кто»?..

— Дядь Лёш, ну!

Дядей только наедине зовёт, и когда очень сильно нервничает.

— Что «ну»?

— Ну, она же. — Он протягивает телефон, там фотография десятилетней давности. Мишке тогда тринадцать было. Вот мы с Олей стоим. Я повис сзади на её плечах, хохочу во весь рот. И она на меня смотрит. Мы в тот день заявление в ЗАГС подали… Легко пожимаю плечами, хотя на душе скребётся. Непрошенные воспоминания, конкретно про этот день я не вспоминал. Вздыхаю беззвучно: какая у нас ночь тогда была… Вот это точно сложно забыть.

— Она, и что? — получается холодно, даже не заметил. Отодвигаю в сторону телефон, встаю. — Не отвлекайся. Лучше в лабораторию сходи, узнай, что там с анализами.

Хорошего всё же мало: у Паши шкалит АЛТ и АСТ, надо проверять печень, этого ещё не хватало. Когда появляется Оля, я успеваю перелопатить кучу вариантов лечения. Она здоровается, молча берёт распечатку анализов, хмурится.

— Твою мать, — тянет обречённо.

— Угу, — киваю со вздохом. Не до личного сейчас. Мальчишка и так с часовой бомбой ходит, так теперь и диабет о себе даёт знать. Так некстати! Задираю глаза к потолку. Ненавижу проигрывать, хотя сдаваться рано.

— Вытащим, — говорю бодро. Хлопаю Олю по плечу. — У нас выбора нет.

— Я в тебя верю, — с внезапной серьёзностью говорит Оля.

— Правда?.. — получается как-то робко. Какие у неё глаза глубокие. Не оторваться. И губы до последней трещинки изученные. Знакомый аромат щекочет ноздри — она не поменяла туалетную воду. Тянет к ней безумно. Оля не двигается, смотрит, не отрываясь, а у меня сердце кадык подпирает…

— Алексей Николаевич, можно вас? — в кабинет заглядывает медсестра Юля. Стучать не учили?!

— Позже никак?

— Это очень важно.

— Не буду мешать. — Оля юрко проскакивает между мной и стеной и выходит. Что это сейчас было?..

— Ну? — Пробегаю пальцами по столу, отбивая едва слышный ритм. — Что случилось?..

Юля подходит, широко улыбается и протягивает телефон. Фотография. Что-то мне на них сегодня особенно везёт. Два теста на беременность. Положительных.

— И что? Мне тебя поздравить надо? По поводу декрета не ко мне, в кадры.

— Лёш, не включай дебила. Себя тоже поздравь.

Секунда-другая. Я начинаю хохотать. Живот от смеха сводит, дышать больно. Говорю сквозь слёзы:

— Юленька, солнышко, ты меня за кого держишь? У нас было один раз всего, и я отлично знаю, что такое безопасный секс. Про отцовство кому-то другому затирать будешь.

— У меня, кроме тебя, никого не было! — возмущается Юля и надувает подкаченные губки.

— Ага. Ты это этажу травматологии скажи. И в нейро ещё загляни, может, папка там.

— Можешь что угодно про меня думать, но этот ребёнок — твой!

— Придёшь с тестом ДНК, тогда поговорим. Материал я предоставлю, только попроси.

— Мудак!

— Даже спорить не буду.

Юля явно хочет хлопнуть дверью, но там Оля. Пропускает её и смотрит на меня. Раздражение колет кожу.

— Что? Нотации читать будешь?

— Нет, — говорит тихо. Входит в кабинет и тихо прикрывает за собой дверь. — А если это на самом деле твой ребёнок?

— Смеёшься? Я точно знаю, что у меня никаких детей нет, уж за этим слежу, голова на плечах имеется. И от Юли… Смешно. Она с половиной больницы переспала.

— Тогда почему ты тоже с ней переспал? — Она брезгливо морщится.

— Почему нет, если предложила? — пожимаю плечами.

— Ты теперь берёшь всё, что предлагают?

— Не всё, но многое. Почему нет?..

— И даже не думал, что можно по-другому? О семье, например, ни разу не думал?

— Куда ты клонишь? Сама о семье много думала? Дома ждёт муж и пара детей? Молодец, рад за тебя.

— Нет, не ждёт, — отвечает Оля и странно смотрит. Взгляд до костей пробирает.

— Сама знаешь, — говорю тихо, — что одному проще. Мне — точно проще. И если вдруг этот ребёнок окажется моим, в чём я лично очень сомневаюсь, всё, на что может рассчитывать Юля — алименты по суду. Не собираюсь играть в благородство и тащить под венец.

— Что, даже фамилию не дашь?

— Дам, если мой. Может, даже наследство со временем перепадёт… Да что за разговоры вообще?! Нет у меня никаких детей, и пока сам не захочу, не будет!