Опасные игры. Между двух сердец

8. Барсов

– Как думаешь, Костян, война скоро закончится? – спросил через некоторое время Витя, убавив музыку.

– Нескоро, – "успокоил" я его. – Она только началась.

Я понимал волнение Касьянова. Он знал, что когда профессиональные военные "закончатся", на ментов перейдут. Я бы на его месте тоже очковал. Витя не смерти боялся, нет. Он не был трусом.

Город у нас крошечный, а у него всё налажено и заряжено. Он годами свой авторитет зарабатывал, когтями по карьерной лестнице скрёб, шёл по головам, чтобы своего положения добиться. Даже если живым и здоровым вернётся, хлебные места уже другие жопы позанимают, и останется он не у дел. Начинать всё заново в тридцать три года, будучи уже майором, как-то не очень хочется.

– Слышал, тебя к ордену представили? – с завистью произнёс он. – Это правда?

– К "Ордену Сутулова"? – отшутился я.

Понимал, что расспросы про войну неизбежны, но не очень хотел разговаривать на эту тему. Для меня она осталась в прошлом, и слава богу!

– Расскажи лучше, чё там в нашем Зажопинске нового? – перевёл тему.

– Воробья грохнули.

– Илью Андреевича? – у меня душа вмиг захолодела.

– Ага. В ту же ночь, когда Надюха отъехала. Вот у меня тогда денёк выдался... Никогда не забуду.

Я, признаться, снова охренел. Витя умел "радовать" людей.

Воробьёв Илья Андреевич был местным криминальным авторитетом. В прошлом – чемпион России по кикбоксингу. В его владении была добрая часть города, в том числе база, на которой Антон арендовал помещение под свой автосервис.

В свободное время Илья Андреевич тренировал молодёжь. Тренером он был полулегальным, поскольку имел за плечами тюремный срок, зато занятия у него были бесплатными. Он за свой счёт оборудовал спортзал, покупал экипировку и прочее, поэтому мы с Антоном лет с четырнадцати тренировались у него.

Воробей горел этим спортом, поэтому делал всё возможное, чтобы он был доступен для всех. В спортзале мы с ним и познакомились. Мужиком он был лютым, но человечным, правильным. Мы его очень уважали.

Он часто разговаривал с нами на отвлечённые темы, пытаясь вложить в неокрепшие умы, что-то мудрое, то что в жизни пригодится. Понятное дело, опыт у него был разный и непростой, поэтому мы его слушали, открыв рты. Часто устраивал праздники со сладостями для детей. Лично мне – детдомовскому нищеброду, подарил новый телефон за победу в импровизированных соревнованиях в рамках клуба.

Если со смертью Нади я уже более менее смирился, то эта новость стала для меня очередным ударом.

– Как это произошло? – не мог не спросить.

– Отпиздили и в реке утопили, – будничным, безразличным тоном ответил Витя.

Для него это был всего лишь "жмур" – как они называют трупы. Для меня же Воробей был кем-то вроде отца, которого у меня никогда не было. Впрочем, как и для многих других парней.

– Нашли кто?

– Да понятно кто. Гоша Дракон (ещё один местный бандит). Мотив есть, доказательств зиро. Одни домыслы и предположения. Он теперь с вдовой Воробья живёт. Всё его имущество под себя подмял. И бабу.

– А СТО Антохино?

– В душе не ебу, чьё оно теперь, но Антон работает, так что всё нормально.

– У тебя что нового? Не женился? Как родители? – снова поменял я тему, надеясь, что хоть где-то меня ждут и хорошие вести.

– Родители нормально, в гости недавно приезжали. Дом строю. Не женился, но невестой обзавёлся, – похвастался друг.

– Прям невеста? – уточнил я.

Витя до сих пор избегал серьёзных отношений, потому что беспорядочные половые связи его вполне устраивали. Мужиком он был видным, при бабках. У женщин он пользовался успехом ещё и потому, что умел красиво языком чесать. Раз жениться надумал, значит, женщина должна быть особенной.

– Прям невеста, – мечтательно оскалился он. – Молоденькая совсем. Целка ещё, прикинь?

– Да ладно? – искренне удивился я. – Она хоть совершеннолетняя? Ты где её откопал?

– Ты меня за кого держишь? Ясен пень взрослая уже. Где откопал, там уже нет. Вечером привезу в сервис, познакомитесь. Красивая, пиздец!

Держу пари, у него сейчас привстал от гордости. Витя выглядел таким счастливым, что и у меня на сердце стало светлее. Я был рад за него. Правда. Даже завидовал немного.

– И что? Кто теперь из авторитетов остался? – вернулся я к бандитской теме.

Меня это мало волновало, потому что в криминальных делах интереса не имел. Просто потрындеть о чём-то было нужно, чтобы время у***ь.

– Гоша Дракон, Дамир Мирзоев...

– Это кто, нахрен, такой? – перебил я Касьянова.

– Исмата Мерзоева знаешь? – Я в душе не ебал, кто это, поэтому не ответил. – Это папаша Дамирчика. Его самого федералы за жопу взяли, он на родину в Дагестан съебался, а за себя сынка пока оставил. Сопляк совсем, но такой же мерзкий, как Исмат. И Седой ещё. Вот...

– А он, что за тип?

– Военный бывший. Списали на гражданку. Игорь Власов. Знаешь, может?

– Так точно. Комбат мой. Бывший. А чё с ним? Почему списали?

– В плен попал, ну и... Белый, как Снегурочка вернулся после плена. Он, кстати, ваших всех собрал, ну, кто воевал. У них там типа общество ветеранов по бумагам, и всё такое.

– А не по бумагам?

– Обычное ОПГ, блять. Твари конченные! – Касьянов от злости по рулю стукнул кулаком. – Прости... – добавил чуть тише, поняв, что не то ляпнул. – Они у меня, как кость в горле, Костя! Их начальство трогать запретило. Герои ёбаные!

– Ну, благодаря им ваши задницы пока что здесь, а не там.

– Да я всё понимаю. Правда. Но управы на них никакой. Меня тоже пойми. Ты бы, кстати, к ним пошёл. И при деле был бы, и Седого этого знаешь, может, нашёл бы с ним точки соприкосновения, чтобы он не беспределил?

Вите нужен был стукач у Седого, вот он и распереживался о моём будущем. Я знал Касьянова как облупленного.

– Не. У меня другие планы, Вить.

– Какие, блять, занятой ты наш?

– Не знаю... На море хочу съездить, пузо погреть. Вадика с собой возьму...

– Сейчас несезон.

– Заграница ещё есть.

– Ну, и пошёл ты на хуй! – психанул Витёк. – Слушок идёт, что щас Гоша торговый центр достроит и двинется в вашу сторону. Снесёт к чёртовой матери базу, и будет вместо вашей шарашкиной конторы местный "Дисней Ленд". А ты ехай, конечно, отдыхай, Костян!

– Откуда ты всё знаешь? Прям как бабка, всё за всех.

– Работа у меня такая – всё про всех знать. А если чего не знаю, спать не ложусь, пока не узнаю.

Оставшуюся часть дороги я задремал по привычке. В госпитале был сон-час, вот меня и сморило. Витя меня не тревожил до самой СТО.

– Ваша светлость! – растолкал меня Витя. – Приехали!

Я не сразу понял, где нахожусь. Витя выгрузил меня у ворот, хлопнул по плечу и уехал. Сказал, вернётся к вечеру. Я стоял, вглядываясь в бетонные плиты забора, в колючую проволоку поверх него, в вышку, откуда на меня уставился часовой.

Как будто режимный объект.

Солнце било в глаза, и я прищурился. Но нет, это была наша база. Просто раньше здесь не было ни вышек, ни колючки, ни этого ощущения, будто каждую минуту за тобой следят.

Я достал сигареты, переступив с ноги на ногу, разминая затёкшую задницу. Я не просто заехал поздороваться с Антоном. Мне нужно было забрать у него ключи от своей квартиры, за которой он присматривал в моё отсутствие. Без них домой не попасть.

– Барсов! – донёсся до меня рёв Антона.

Он выбежал из здания ещё до того, как я успел сообразить, куда идти. Высокий, здоровый, как шкаф с антресолями, в потрёпанной промасленной куртке, с лицом, на котором смешались радость и удивление.

– Живой! – Он схватил меня в охапку, приподнял над землёй. – Блядь, ну наконец-то!

Его голос дрожал. Я не ожидал такой встречи. Последний раз, когда мы виделись, он был другим – спокойным, собранным, тем самым Антоном, которого ничем не удивить, не пронять. А сейчас в его глазах стояло что-то дикое, почти истеричное.

– Я так рад тебя видеть, – улыбнулся я другу в ответ.

– Ты не представляешь, как я рад. Кури быстрее, Костян! Меня сейчас порвёт просто. Я тебе такое расскажу! Ты охуеешь!

Я уже охуел, но бешеные, выпученные глаза Антона говорили мне о том, что меня ждут действительно грандиозные новости.