Роуэн Кросс:
Утро началось с нереальной головной боли. Казалось, череп трещит по швам, а каждый луч солнца, пробивающийся сквозь неплотно закрытые шторы, лупит по глазам, как прожектор на допросе. Воздух был густой, спертый, пропитанный запахом алкоголя, дешёвых духов и чего-то ещё.
Я попытался вдохнуть полной грудью, и сразу же пожалел об этом. Голова закружилась, желудок угрожающе сжался. Под рукой оказалась мягкая простыня, не моя. Да и матрас был другой, слишком упругий. Кое-как разлепив глаза, даже через раскалывающийся мозг, я понял, что точно не дома. Но страшнее всего было понять, что в постели я не сам.
Мысль ударила отчётливо, как выстрел. Я резко повернул голову и застыл. На подушке рядом разметались светлые, почти белые волосы, а на губах хозяйки этого безобразия блуждала са
