Я никому не скажу

Глава 30

- Ты когда-нибудь любила? – тихо спросил Клим, кончиками пальцев лаская мою обнаженную спину.

Мы всё еще стояли под дождем посреди крыши и неторопливо изучали тела друг друга.

Мне нравилось ощущение жилистого сильного тела под ладонями, сплетение упругих мышц. То, как равномерно поднималась широкая грудная клетка, как напрягался пресс, когда я случайно касалась его, как покрывалась пупырышками смуглая кожа, стоило мне прикоснуться к ней губами.

В свои восемнадцать я многое пропустила, но, может, поэтому так остро чувствовала теперь.

- Нет, - коротко ответила я, скользя бесстыжими ладонями по влажной рельефной спине, к пояснице и ниже - к крепким спортивным бедрам.

- Это просто, - улыбнулся Клим, крепко сжимая меня в своих объятиях.

Наклонившись, он нежно поцеловал меня в грудь. Я прерывисто вздохнула и, воспользовавшись моментом, Клим тут же обвил мою талию жилистыми руками и сладко поцеловал в губы.

- Расскажи это философам и поэтом, умирающим за любовь, - пробурчала я, зарываясь пальцами в густые короткие волосы.

Парень усмехнулся и, обхватив широкой ладонью мое запястье, поднес к губам и мягко поцеловал в самое уязвимое место – туда, где под тонкой кожей сплетались бледно-голубые вены.

- Любовь с рассудком редко живет в ладу, - тихо проговорил он, короткими поцелуями поднимаясь по моей руке к плечу.

- С каких пор студенты-математики цитируют Шекспира? – рассмеялась я, млея от щекотных прикосновений.

Клим добрался до шеи и, прихватив горячими губами нежную кожу, одновременно сжал большими ладонями мою попу.

Я ахнула от неожиданности и покорно выгнулась Климу навстречу. Он снова был возбужден, и это сводило меня с ума.

- С тех самых пор, как они научились любить, - хмыкнул Клим, скользя губами по моей обостренной коже.

Чувствуя, как разум постепенно покидает меня, я прошептала:

- А ты умеешь?..

Что я хотела услышать? Сама не знаю.

- Еще как. Хочешь сонет Шекспира в оригинале? – жарко прошептал Клим, припадая к моим приоткрытым губам.

Боже, какой он еще мальчишка…

Чередуя слова с поцелуями, я со стоном выдохнула:

- Боюсь, я кончу, прежде, чем ты закончишь.

Клим громко расхохотался, подставляя лицо усиливающемуся дождю.

- Я постараюсь быстро, - наконец, проговорил он, наклонив ко мне смуглое влажное лицо.

Я во все глаза смотрела на широкую безудержную улыбку и понимала, что попала окончательно и бесповоротно.

Как глупо с моей стороны.

- Надо помедленнее, - улыбнулась я. – Это же про любовь.

Клим задумчиво посмотрел на меня. Его лицо еще светилось от смеха, но темные мерцающие глаза снова стали неподвижными и сосредоточенными.

Серьезный, внушительный, непонятный…

Как же он был прекрасен в этот момент.

- Если хочешь, я буду любить тебя долго и медленно… - тихо проговорил Клим.

Широкая ладонь скользнули по моей обнаженной спине вверх. Кончиками подрагивающих пальцев Клим коснулся шеи с наливающимися синяками и засосами.

Его рука замерла. Я почувствовала, как Клим напрягся. Он смотрел на некрасивые следы на моей коже и не мог оторвать от них взгляда.

Что он чувствовал в этот момент? Возбуждение? Сожаление? Презрение к себе или ко мне?

Внутри меня всё переворачивалось. Мне хотелось заслониться от внимательного взгляда, спрятать синяки под ворохом одежды, будто их и не было. Только вряд ли это что-то изменило бы.

Я могла потратить годы, пытаясь приручить Клима своей нежностью, но исход один – синяки на моем теле, перемешанные со следами страстных поцелуев…

По-другому не будет. Готова ли я к этому?

- А что мне делать, когда твои глаза темнеют, и ты готов причинить мне вред? – тихо спросила я, чувствуя, как мужские пальцы осторожно касаются кровоподтеков на шее.

Мои руки еще обнимали мужское тело, но я могла в любой момент сорваться с места и убежать.

Хотя больше всего мне хотелось только одного – поцеловать Клима. Горячо, отчаянно, вкладывая всю свою незрелую душу и все представления о взрослой настоящей любви…

- Знаешь, что Ева делала в такие моменты? – Клим навис сверху, пытаясь укрыть меня от холодного дождя.

- Что?     

Я не хотела слышать ответа, но всё равно задала этот вопрос.

Может, в нем ключ к моему счастью?

- Она уходила к другим мужчинам и принимала наркотики.

Голос Климы был таким тихим и спокойным. В его глазах не мелькнуло и искры ненависти. Сколько времени прошло, прежде, чем он смирился?

Я ошеломленно замерла, вглядываясь в черные бездонные зрачки. А Ева-то оказалась еще более сломленной и несчастной, чем я…

Судорожно сглотнув, я прошептала:

- Я не Ева.

Может, этого будет достаточно? Может, Клим успел полюбить меня?

Горько усмехнувшись, Клим приблизил ко мне свое лицо. Срываясь на низкие хрипловатые ноты, он проговорил, обжигая меня безумным взглядом:

- Если ты несчастна прямо сейчас - уходи...

Этот хмурый призыв к действию лишил меня остатка надежды.

Клим не изменится.

Но что самое страшное, я не хотела уходить. Я была счастлива. Здесь и сейчас. Я была полна жизни и огня, как никогда.

И чтобы Клим понял это, я обхватила его лицо ладонями и нежно поцеловала в губы.