Я никому не скажу

Глава 16

Клим на руках вынес меня на улицу. Лучи вечернего солнца заставили зажмуриться. Легкий ветер взъерошил коротко стриженные волосы.

Я почувствовала себя заключенной, которую вывели на прогулку.

Клим поставил меня возле разросшейся яблони, и я торопливо убрала руки с его шеи. Избегая взгляда черных глаз, я уставилась на заходящее солнце. Это было почти красиво – огромный пламенный шар, зависший над самым полем, небо, окрашенное в дымно-розовый, замершая в преддверии темноты природа…

Вдохнув густой от цветочных запахов воздух, я прикрыла глаза. Мне хотелось задержать это мгновение, почувствовать себя обычной девушкой, встречающей закат с парнем. Но тлеющая глубоко внутри ненависть придавала моим мечтаниям горький привкус. Я явственно чувствовала его на губах.

Проведя языком по пересохшей коже, я обернулась. Клим постелил возле яблони покрывало и расслабленно откинулся на дерево, вытянув перед собой длинные ноги.

Сквозь опущенные ресницы он смотрел то ли на меня, то ли на закат. Даже несмотря на умиротворенное выражение лица, в его глазах по-прежнему полыхали отблески непотухающего пожара.

- Иди ко мне.

В этом голосе не было мягкости, только бесконечная усталость.

Молча отвернувшись, я отошла в сторону. Но мое тело изнывало от желания растянуться во весь рост на толстом пледе, чтобы, раскинув руки в стороны, понаблюдать, как умирает солнце. Было в этом что-то бесконечно грустное и упоительное.

- Саш… - тихо позвал Клим.

Я чувствовала негу, охватившую его. Загипнотизированная этими ощущениями, я подошла ближе. Клим привстал и, обхватив мое запястье, мягко потянул на себя. Я приземлилась на колени.

Клим, не сводя глаз с моего лица, продолжал держать меня за руку.

- Отпусти.

Какое пустое глупое слово. Будто я верила, что он может это сделать.

Ничего не ответив, Клим неуловимым движением развернул меня к себе спиной и, усадив на плед, прижал к груди. Его согнутые в коленях ноги оказались по обе стороны от меня. Большие ладони легли мне на живот. Дыхание коснулось онемевшего затылка.

Как ловко он обращался с моим телом.

Я замерла. Расклешенный низ платья веером разметался вокруг моих не тронутых загаром бедер. Грудь, стянутая черной тканью, напряглась. Я начала задыхаться.

Переплетя меня своими сильными жилистыми руками, Клим низко наклонил голову и прижался губами к моей шее.

- Расслабься, - пробормотал он, оставляя на коже мурашки.

Мне хватило сил, чтобы громко усмехнуться. Пытаясь побольнее уколоть его, я спросила:

- Встретить закат в обнимку – это то, что ты не успел сделать со своей любимой?

Клим на секунду замер. Кожей я почувствовала легкую улыбку.

- Встречали и не раз. И занимались любовью, пока не наступала ночь. Прямо здесь. Это было наше любимое место.

Внутренности обожгло. Черт! Я дернулась вперед, но Клим продолжал крепко держать меня. Его горячие губы касались моих шейных позвонков, а пальцы еле заметно поглаживали напрягшийся живот. Чем больше я сопротивлялась, тем сильнее он возбуждался.

Глубоко вдохнув, я попыталась максимально расслабиться. Посмотрев на солнце, практически скрывшееся за горизонтом, я медленно спросила:

- Ты говорил, я должна сделать то, что не успела она. Что именно?

Я чувствовала, что получу сегодня ответы хотя бы на часть своих вопросов. О том, что всё это может закончиться сексом на покрывале, усыпанном листьями от старой яблони, я старалась не думать.

Это всего лишь секс. Клим не достанется ничего, кроме моего тела.

Помолчав, парень тихо сказал:

- Ева не успела помириться с отцом.

Он отстранился, и я почувствовала, как кожа на шее, обласканная горячими губами, начала остывать.

- Но при чем тут я? Как я могу сделать это за нее?

Задавая этот вопрос, я резко развернулась. Я хотела видеть лицо Клима. Теперь я стояла перед ним на коленях и напряженно вглядывалась в мерцающие в полумраке глаза.

Клим с сожалением выпустил меня из своих рук. Откинув голову, он с затаенным удовольствием рассматривал меня. Ему нравилась моя горячность.

- Ты можешь подарить старику успокоение. Ева хотела бы этого.

Горящие черные глаза впились в мое лицо. Я чувствовала, как голова начинает кружиться.

- Каким образом? – отрывисто спросила я.

Клим на секунду прикрыл глаза, затем открыл их и медленно проговорил:

- Он одинокий старик, который потерял единственную дочь. Просто дай ему возможность выговориться.

Я с силой сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как кровь пульсирует в висках. Я не священник, черт возьми, и не психолог! И даже не Ева, как бы они этого не хотели! Зачем меня впутывают во всё это?

- Из-за чего они поссорились? – резко спросила я.

Я знала, как звали погибшую девушку, но не могла заставить себя произнести ее имя. Наши судьбы и так слишком тесно переплелись.

- Отец запрещал Еве встречаться со мной.

Откинув голову, я хрипло рассмеялась. Это действительно было смешно.

Нервный смех сотрясал мое тело.

Я не понимала, чего хочет от меня этот странный парень. Мне казалось, я навсегда застряла в этом доме, и каждый мой божий день будет заканчиваться закатом под старой яблоней и чужими ненавистными руками на теле.

Я не могла успокоиться. Смех уже давно перерос в отчаянные рыдания. Зажав ладонью рот, я выла в голос.

Я всегда боялась показать свои чувства и быть непонятой. Но теперь мне было всё равно.

Я даже хотела, чтобы меня обозвали дешевой актрисой и влепили хлёсткую пощечину. Это отрезвило бы меня. Это вернуло бы прежнюю перепуганную, насмерть зажатую девочку.

Но Клим сделал по-своему. Он обнял меня и погладил по волосам.

До мяса впившись ногтями в собственные ладони, я пыталась воскресить в сердце ненависть и страх, вспомнить о своей несвободе. Я лихорадочно пыталась уцепиться хоть за что-то…

Но горячие ласковые губы и нетерпеливо подрагивающие руки было уже не остановить. Я бы и не смогла. Теперь уже нет.