Эпизод 07. После правды ч.1
1624 Words
Новые вводные: Галактика «Млечный путь» – планета Земля – город Санкт-Петербург – Васильевский остров – 20-я линия – коммунальная квартира №50; 2019 год от РХ – суббота – осень – полдень.
Снаружи бушевало настоящее стихийное бедствие, бабье лето отчаянно не задалось, да и обычного-то лета как такового не было. Захлопнутое наглухо окно дребезжало от порывов ветра, в форточку едва не доставала ветка утомленного тополя. Коммунальщики давно обещали выкорчевать дерево, да обещанного три года ждут, чаще – дольше, пока само не пройдет, не отвалится. Софья время от времени осторожно подходила к окну посмотреть на разгулявшуюся стихию и возможные последствия – такой силы задувал ветер. Украдкой возвращаясь в дальний угол комнаты, укутавшись в плед, она с усилием почитывала модный роман Харуки Мураками, но мысль то и дело ускользала и убаюкивалась бытом. Планы выходного дня выбраться на рынок или же посетить один из музеев оказались сорваны напрочь: с эдакой погодкой дай бог бы до ближайшего продуктового добежать, если у штормового представления еще случится антракт. К тому же наконец-то обещали дать долгожданное отопление. В коридоре же лишний раз мелькать совсем не хотелось: полы скрипучие, соседи странные, приставучие.
Уже с месяц как она осуществила давнюю мечту, даже сразу две: перебраться в Питер, одновременно выбравшись из родного Энгельса. На деле, разумеется, все оказалось не так гладко и радужно. Подружка Элька еще до переезда наобещала работу по кулинарной специальности в ресторане, но на практике все как-то задерживалось и расстраивалось: прежняя повариха не спешила оставлять намоленное место. А поэтому пришлось пока трудоустроиться в пельменную сомнительного свойства здесь же, на В.О.
Более всего Соня Улитина любила в своей жизни две вещи – читать хорошие книги и кормить современных людей, то есть даже не есть самой, а именно что подкармливать фирменными рецептами и находками, сделав свое хобби призванием и профессией. Увы, неблагодарные едоки по большей части полагали это чем-то самим собой разумеющимся, быстрой обменной операцией, денежной сделкой: мало кто улавливал специи и тонкости в ее блюдах.
В районе полудня старая чугунная батарея заурчала, процесс протапливания пошел. Все вокруг мешало и отвлекало: книга окончательно не читалась, отложилась. Тогда Соня решила занять себя чем-то безмысленным, бытовым, раз уж день все равно не задался – на совесть отмыть ту самую батарею, например. Для этого пришлось собрать всю волю и заставить себя выйти в коридор, чтобы набрать в тазик воды и смочить тряпку. Разумеется, там уже вовсю крутился один из записных обитателей – Антон Цехов, точно живший в этом самом коридоре или на кухне, беспрерывно болтаясь без дела и исчезая в комнате лишь на ночь. Тот с ходу что-то буркнул ей про чудовищную погоду, в очередной раз пытаясь завязать разговор. Антон был относительно молод и желал любви, в идеале – не выходя из дома. А Соня вполне приглянулась. Она же, не отвечая взаим-ностью, виновато указала взглядом на тазик и прошмыгнула в уборную, совмещенную с ванной.
Стоит заметить, что к полудню того осеннего дня, да и заметно раньше, Софья уже успела изрядно хлебнуть и разочароваться в коммунальной жизни, хотя и до собственной практики особых иллюзий, будто это весело и увлекательно, не питала. Квартира, показавшаяся в первый день просторной и приветливой, с каждым днем теряла позиции в ее глазах, но скромные денежные запасы не позволяли пока рассчитывать на съем индивидуального апартамента. Помимо безработного типа Цехова, водились, конечно, и другие жильцы. Одну из комнат занимала пара в возрасте: дальнобой Маркел Епанчин, смачно пьянствующий после каждого камбека, а также его избран-ница, кондуктор трамвайного вагона Варвара, в обиходе просто Варя. Последнюю по коридору комнату снимал студент Горного Родя, при-ходивший в основном на ночлег и не принимающий деятельного участия в коммунальном общежитии. Ну и, разумеется, держательница ключей и заведующая хозяйством, Алина Ивановна, строгого норова престарелая дама, всячески недолюбливавшая приезжих, однако же неплохо на них зарабаты-вающая.
Несколько раз Соня становилась случайной свидетельницей, как на лестничной клетке или возле парадной ошиваются отчаявшиеся забулдыги, а потому отзывы об Алине Ивановне на сайте о недобросовестных арендо-дателях, похоже, имели под собою некоторые основания. Старуха-банкирщица действительно выдавала ссуду тем, кому не давал уже никто, под твердый заклад имущества, имея тесные связи с местными то ли бандитствующими депутатами, то ли депутатствующими бандитами – пойди еще разберись.
По счастью, к Соне она отнеслась вполне индифферентно: ну, очередная барышня из провинции, на вид годков 25-27, приехавшая искать место под солнцем в большом городе. Закавыка в том, что как раз солнца в Петербурге не так уж и много, поэтому и положение покорителей заведомо непрочное – и это прекрасно для арендного промысла. Сама же Соня предпочитала держаться отстраненно и, несмотря на страсть к приготовлению пищи, на кухне старалась не задерживаться, чтобы не участвовать ни в каких посиделках, особенно если там колобродил противный рыжий Цехов. Порой, сидя в своих четырех стенах и глядя на непонятные фигурки на подоконнике, она задумывалась об их смысле и предыдущем жильце, который не пожелал, или попросту забыл, забрать их с собой. Однако не находила ни явного смысла, ни иных примет пребывания предшественника.
И все же никогда не знаешь, что послужит движком жизненных сюжетов и коллизий. Вычистив до лоска внешний край батареи, она добралась до самой труднодоступной оборотной части, просунув руку в узкое пространство между стеной и тыльной стороной батареи. Оттуда внезапно выпала запылившаяся, истерзанная тетрадь 96 листов, так называемая общая, хотя, судя по внешнему виду, все-таки очень даже персональная, чья-то. Соня с отвращением отбросила ее в мусорку: не хватало еще чужого барахла! Однако непогода и скука взяли свое: посмотрев старинный фильм про гусар и французов, захотелось переключиться на что-нибудь новенькое, тут и вспомнилось о тетради. А вдруг в ней указан путь к кладу или небывалый кулинарный рецепт, который прославит ее имя в веках? Это вряд ли, понятно, но стоит хотя бы заглянуть – для очистки совести.
На титульном листе предстала зарисовка с цифрой «3» или же буквой «З», снизу подпись: «каждая тетрадь – новый мир». На следующем разво-роте неровным, нервным, но вполне разборчивым почерком замелькали заметки дневникового характера:
13 апреля 18
«Итак, Лев Достоев снова в игре и при делах. Уж года три как не могу собраться, чтобы что-нибудь написать. Не складывается текст, все как-то отболело, отмерло и оборвалось. Не идет идея, тема, мотив. Вот – даже тетрадь прикупил, чтобы ловить и записывать редкие всплески».
25 апреля
«Уже полгода как в СПб, а вдохновение не посещает. Работаю на паршивой работе. Обманывают, не доплачивают. Как тут писать?»
2 мая
«Город действительно неповторим в своей атмосфере, но и климат, конечно, весьма мерзопакостный. Ветра, влага. Простыл и валяюсь дома. Легкие дуновения проникают даже в насквозь законопаченное окно. А с другой стороны – идеальное сочетание для работы и взрыва мозга. Сиди себе дома, думай, действуй, пиши. Но не пишется, отчаянно не пишется».
7 мая.
«Подумалось, что героем произведения не может быть человек. Не время героев. Время антигероев и плохих новостей. Об этом и должна быть книга. Портрет эпохи, заметки безвестного очевидца и современника – как вариант».
13 мая
«Макеевка, странный и стремный городок. Прототипов хватает. Встроить злободневные события и предчувствия. Поднапрячься. Лев я, или тряпка?»
17 мая
«Вообще-то, стоит признать, времена писательств безнадежно канули. Куда проще выучиться мычать в Ютубе на мотив популярных мелодий, пародировать, паразитировать на чужом. Но осталось ли что-нибудь достойнее, интереснее, чем работать со словом, а не визуалкой? И в то же время не скатиться в сочинение «продающих текстов», чтобы втюхивать актуальный контент «целевой аудитории». А вот чтобы как раньше, по-настоящему. Ответа на этот вопрос у меня нет, но должен же кто-то хотя бы пытаться?»
24 мая
«Никакой Макеевки не будет. Будет МакондоВо – царство абсурда и беспросвета. Заодно отсылка к Маркесу. Но мысль пока вяла и тупа. Потом».
29 мая
«Весна, видать, все-таки время любить и вытворять, а не творить и созидать. Но любить я как-то разучился, если вообще умел. Да и писать, похоже, тоже. Ждем вдохновения по осени, традиционное время».
20 июня
«Месяц, выходит, сюда ничего не писал. Траблы на работе. Шеф какой-то дикий козел. С такими управленцами не удивительно, что все летит в тартарары».
26 июля
«Девчонку из «Нового величия» забросили в каталажку, ни за что. Ломать судьбу и здоровье за неравнодушие к своей стране, стремление участвовать в общественной жизни: не соглашаться, ошибаться, учиться и предлагать… Убийственный патриотизм! А участие в собраниях отныне – экстремизм. Опять. Что же вы творите, твари?»
18 августа.
«Посетила тут идейка. Киберпанк. Антиутопия. Тема благодатная, многогранная. Надо прикинуть».
15 сентября 18
«Совсем замотался с работой. Уволили. Потом вроде поняли, что без меня жиже, позвали обратно, пообещав увеличить зарплату. Кинули, не заплатили . Ушел окончательно. Ну что за баранизм? А все-таки надо выделить время, собраться с силами и что-нибудь уже сочинить: иначе, зачем я тут? Иначе, зачем вообще все?»
В определенный момент Соне стало элементарно занятно: приведут ли эти муки творчества и решимость автора «что-нибудь написать» хоть к каким-то результатам? Пролистнув еще пару страниц подобных записей (23 октября «все это превратилось в заурядный дневник» и т.д.), наконец-то она обнаружила внятный текст.
21 января 2019
«Ночь перед казнью выдалась самой тягостной и задумчивой в недолгой еще жизни Юлии, оно и понятно. Думала ли она, хрупкая, девятнадцатилетняя, что дело примет столь внезапный и скверный оборот?..»
Хм.
15 февраля
Эпизод 3
«И вот настал такой день, когда в комнату ввели хрупкую девоньку, усадили в подготовленное рабочее место, а надзиратель указал на единственный на многие годы вперед и отныне краеугольный в ее жизни документ, своего рода Конституцию и Библию дворцебота – приложение Методичка.док.»
28 февраля
Эпиз 05. «Сработало же? – беззаботно рассмеялась она, как будто уже не сомневаясь, что все происходящее – предписанный сценарий, и иначе и быть не могло».
27 марта 19. Э6 «Отец Хэй Ли довольно ловко сумел разжевать и сплюнуть кляп, чтобы сообщить остальным, прежде всего сыну Юлию, что дочь Юлия бежала ночью с острова вместе с Романом. Теперь следопыты и легавые идут по их следу. Родителей же повязали для сговорчивости и видеоаргумента к моменту поимки».
«Странное дело, но не было ни ветра, ни спасателей, ни стонов из-под завалов – лишь эхо вечности и отыгранной партии. Пристально присмотревшись к дыму на горизонте, он хитро прищурился и узрел через внутренний огонь давно искомые эманации…»
- Writer
