Ведьмак из Мурманска. Книга вторая.

2.

Следующим утром, исправно вычитав утреннее правило и покаянный канон, отец Зосима не стал откладывать дело в долгий ящик, а сразу напросился на приём к митрополиту. Удача ему благоволила, у того оказалось свободное время для разговора.

Отец Варфоломей, грузный, с длинными седыми патлами и такой же окладистой бородой, встречал старца с блаженной улыбочкой, навсегда приклеившейся к его пухлым красным губам. Но заплывшие жиром глазки смотрели настороженно. По решительному виду старца он уже понял, что тот, в очередной раз, готовится преподнести ему какую-нибудь гадость.

Отцу Зосиме никогда не сиделось на месте спокойно, он постоянно выискивал какие-нибудь несправедливости и злоупотребления, а если от него отмахивались, то не ленился оповещать о них широкую общественность, пользуясь услугами интернета.

Потому церковное начальство его не любило и не спешило приближать к себе, не смотря на его авторитет и непогрешимость. Ему нужны были смиренные и послушные, каким старец никогда не был и не будет.

И сейчас отец Зосима с удовольствием предвкушал, как то, что он намерен предложить, всколыхнёт заплывшую жиром от неги и довольства душу митрополита.

- Мира и здравия, отец Варфоломей, - смиренно поклонился отец Зосима.

- С миром принимаю, - ответил митрополит степенно и приветливо, - давненько ты, батенька, не захаживал. Ну садись, рассказывай, что опять придумал, чтобы нам скучно не было? – на губах митрополита заиграла ироничная, хоть и добрая улыбка.

Отец Зосима решительно присел на стул напротив и проникновенно сказал:

- Просьба у меня к тебе, отец, не простая, но удовлетворить тебе её придётся.

У митрополита, от такого заявления, улыбка сползла с лица, сменившись напряжённым вниманием, теперь он уже точно, ничего хорошего не ждал.

- Я прошу у церкви благословения на создание инквизиционного корпуса.

- Что! – митрополит вскочил со стула, - создание чего? Ты хоть понимаешь, что говоришь? В своём уме, вообще? Какой инквизиционный корпус!

Казалось, что ещё немного, и его пухлая рука влепит старцу затрещину, но тот его остановил:

- Не горячись, батюшка, - сказал отец Зосима спокойно и уверенно, - сначала выслушай. Всё дело в том, - изобразив траурный вид, продолжил старец, - что благословим мы, или нет, уже и значения то не имеет. Колдуны расплодились повсеместно и очень вредят православному люду, да и обычному тоже. Кровь вот-вот прольётся, и я это тебе не просто так говорю, не потому, что воззвание готовил, чтобы тебя впечатлить, а я знаю это наверняка, - он вздохнул, - я пытался их образумить, но всё напрасно! И потому решил, что лучше бы нам тайно возглавить это движение! Поставить на свой контроль! И следить, как бы они чего лишнего не натворили!

У митрополита в голове зашевелились тяжёлые мысли, он спросил уже спокойно:

- Ты уверен в том, что говоришь?

- Иначе к тебе бы не пришёл, с такой глупой идеей, на самом деле, - отец Зосима беспомощно развёл руками, - тревожно мне, батюшка. Но, с другой стороны, может, и правда пора уже проучить проклятых колдунов? Дело то Божье, кому, как не нам им и заниматься? Ведь они же и впрямь распоясались! Да и будет ли толк в том, что мы останемся в стороне, если воины христовы всё равно восстанут, а потом начнут на церковь кивать?

- Пора то пора, - проворчал митрополит, - а отвечать нам придётся, по всей строгости закона, как организаторам!

- Ну что ты, батюшка! – усмехнулся старец, - наше дело молиться, и сдерживать неразумные порывы. Или направлять в нужное русло, чтобы толк был хоть какой-то от всего этого, и христиан опять начали если не уважать, то хотя бы бояться.

Митрополит вздохнул. По его лицу уже видно было, что предложение старца больше не кажется ему возмутительным и несуразным.

- Да, поразил ты меня, отец Зосима, поразил, как никогда! Что ни говори, это ты делать мастер! Ладно, если и правда всё так серьёзно, как ты вещаешь, то завтра ночью проведём мы тайное богослужение, благословим тебя на почётное и нелёгкое дело, а дальше, как Бог рассудит. В церкви уже немало священников, которые давно поднимают голос за учреждение тайной инквизиции, вот их и соберу. И ты будешь знать, на кого, в случае чего, можно опереться, и помощь попросить. Только понимай, что руки наши в крови не должны быть вымараны! Наше дело в том, что ты сказал. А если надо будет кому тяжкие грехи отпустить, или убежище предоставить, то церковь поможет, как она и делает это обычно, не различая, кто грешнее, а кто смиренней. Всех, кто пришёл с покаянием, примем как положено, как и Христос принимал.

- Благодарю тебя, отец Варфоломей, - старец поклонился с неподдельной учтивостью, во взгляде его появилось уважение. Он даже не надеялся, что митрополит согласится так быстро, однако, и того, видать, припекло.

- Иди, готовься к богослужению, - митрополит, всё-таки, был раздавлен собственным решением, ему требовалось время для того, чтобы ещё раз всё продумать и прийти в себя.

Отец Зосима это понимал. И не стал обременять его назойливыми ритуалами прощания, а бесшумно встал и вышел за дверь.

А когда добрался до своей церкви, то увидел Павла, он уже долго здесь топтался, поджидал его. Увидел священника и сразу заметил, как отец Зосима взбодрился и уже не выглядел таким старым, как обычно. Заметив Павла, он распорядился:

- Подойдёшь ко мне после вечерней службы.

Тот молча кивнул, не стал ничего спрашивать, а сразу направился по своим делам. Но вечером, хоть и немного с опозданием, вернулся в храм.

Служба была долгой, Павел едва дождался её окончания, гадая, чего ждать от строгого старца? И с трудом сдерживал волнение.

Наконец, все прихожане разбрелись по домам, церковный сторож закрыл ворота, последним, выходящим их храма, и был отец Зосима, так выходило почти всегда.

Павел ожидал его, сидя напротив, на скамье, и сразу подошёл, после того, как старец, перекрестившись на храм, повернулся к нему.

- Не буду тебя томить сверх меры, - сурово ответил отец Зосима, - знай, что предложение твоё услышано, и благословение церкви ты, и твои друзья, получите. Однако, руководство всем этим буду осуществлять лично я. Ты понял меня? Никакой самодеятельности!

Павел был потрясён, он не ожидал, что всё зайдёт так далеко, и уже не понимал, стоит ли ему этому радоваться?

- Да, батюшка, конечно, - ответил он растерянно.

- И духовное покрытие нашему общему делу церковь, в моём лице, вам обеспечит. Но знай ты, и твои друзья, что если вы попадётесь, то отвечать за всё придётся самим.

- Само собой, - кивнул Павел.

- А теперь иди. Готовьтесь к решительным действиям, посмотрим, чего вы стоите, на самом деле?

- Понял, отец, - сдержанно кивнул Павел.