Губарь оказался весьма колоритным субъектом. Нет, он вовсе не был гигантом, в привычном понимании этого слова. Но, вся его ладно скроенная фигура, при среднем росте, являла собой эдакий почти квадратный монолит, под смуглой кожей которого, бугрились завидные узлы в меру развитых мышц. Лет ему, было многим за сорок. Однако сплошная седина, в жестких, коротким ежиком, волосах смотрящего, а так же, на покрытой сплошной татуировкой груди, делали его, выглядевшим несколько старше. Он, достаточно властным жестом, отпихнул от себя, скулящего и настоятельно требующего разборки по понятиям Малыша. Затем, не проявив даже малой толики эмоций на суровом лице, уселся на единственный в камере табурет и, практически в упор, воззрился на Макса. А тот, так и продолжал сидеть на полу. Лишь немного пододв
