Отражения

Часть 1 (глава 16)

Глава шестнадцатая

Жак

Анри Лемонт не понравился ему с первого взгляда. То, как он бесцеремонно рассматривал Анжелу, вызывало у Жака протест, к тому же тревожило сходство с Леграном. Да и Анжела, заметив это сходство, сразу захотела взять его под своё крылышко – это Жак тоже уловил и почувствовал ещё более сильное раздражение. С досадой подумал о том, что напрасно Ярослав втравил его в дело Натальи Светловой, погибшей в Москве, вернее, убитой в Москве, как считают друзья Ярослава из следственных органов. Когда Ярослав звонил ему, в его словах слышалась какая-то недоговорённость, а Жак любил, чтобы дело, которое ему поручали, было изложено чётко, чтобы в руки ему дали все нити, за которые он мог бы подёргать и понять, что происходит. Информация, данная Ярославом, свелась к следующему: в Москве при взрыве пострадала девушка, которую потом убили в больнице. Убил киллер, находящийся в международном розыске, причём киллер высокого класса, чьи услуги стоят недёшево, из чего следует вывод, что девушка кому-то очень сильно мешала. При расследовании выяснилось, что девушка эта имела отношение к Анри Лемонту, одному из самых богатых людей Франции, и теперь Жак должен был его расспросить и попытаться понять, почему они расстались. В такой беседе требовалась деликатность, а Лемонт к тому же лечился в санатории после инфаркта, и к нему нужно было искать особый подход. Рауль смог добиться разрешения на встречу, и вот они здесь, и Жак чувствует раздражение из-за того, что Анжела настояла на совместном визите к Лемонту, и теперь смотрит на него сочувственным взглядом и готова опекать, а если бы могла, постаралась бы забрать себе боль этого, совершенно чужого ей человека…

- Может быть, завершим церемонию знакомства и перейдём к делу? – задавая вопрос, он не смог скрыть своего раздражения и от этого ещё больше рассердился.

Анжела мягко упрекнула его, и он взял себя в руки, начав беседу с вопроса:

- Господин Лемонт, я могу задавать вам вопросы на личные темы?

- Разумеется, - Жак заметил, что Анри напрягся, но ответил спокойно. – В нашей беседе, как я понимаю, личной темы не избежать. Всё, что касается Натали, имеет отношение к моей личной жизни…

- То есть вы в курсе, о чём пойдёт речь?

- Да, конечно, господин Легран предупредил меня… Только… - он замялся, явно подбирая слова. – Вы, в самом деле, уверены, что Натали убили?

- В этом уверен не я, а русские, и, насколько я понимаю, сомнений по данному вопросу у них нет.

- Не знаю, чем разговор со мной сможет помочь следствию, но я готов рассказать всё, что вас интересует.

- У вас с Натальей были близкие отношения?

- Да, я хотел развестись, чтобы жениться на ней.

- Что помешало вам сделать это?

- Ничего… Я просто не успел. Бракоразводный процесс затянулся, а потом… потом она ушла…

- Она ушла? Можете назвать причину, по которой вы расстались?

- Если бы знал, назвал бы…

- Что вы хотите этим сказать?

- Именно то, что сказал. В Лос-Анджелесе заболела… - он замялся, что не укрылось от взгляда Жака, - моя дочь. Впервые за десять месяцев я расстался с Натали на две недели. Мы созванивались по нескольку раз в сутки, она говорила, что скучает… Но в тот день, когда я вернулся, она улетела в Москву…

- То есть вы вернулись, и она простилась с вами?

- Нет, она сбежала, не простившись.

- Сбежала?

- Да, уехала так поспешно, словно это было бегство. Мой шофёр по дороге в Париж сказал, что она ждала меня с нетерпением, волновалась, но за время его отсутствия Натали уехала.

- А что сказали слуги? Они видели, как она покидала дом?

- Натали в этот день отпустила слуг пораньше, хотела встретить меня… ну, чтобы никто не мешал… Жорж, мой водитель, жил во флигеле в саду, остальные слуги, когда оставались ночевать, имели комнаты в доме… Но они редко там ночевали, только в случае больших приёмов…

- То есть никто не был свидетелем её отъёзда? Соседей опрашивали?

- Соседей… - усмехнулся Анри. – Господин барон, скажите, вы очень тесно общаетесь с вашими соседями?

- Нет, - признался Жак. – Мы даже не знакомы с ними. Территория у каждого дома большая, и близости ни с кем не возникает.

- Вот именно. Насколько я понимаю, ваш дом тоже находится в приличном районе Парижа, где-то недалеко от дома Леграна, так что вы хорошо представляете общение с соседями. Я понятия не имею, кто живёт рядом со мной, если это можно назвать «рядом». И увидеть, как кто-то покидает дом, вряд ли возможно. Мне и в голову не пришло задавать вопросы соседям. Никто из них не знал Натали…

- И вы больше с ней не общались? Не звонили ей, не пытались найти?

- Не сразу… Когда я прочитал записку, которую она оставила, мне стало плохо… Я попал в больницу и пришёл в себя только через два дня… Её телефон был недоступен…

- Что было в записке?

- «Надеюсь, ты будешь счастлив», только эти слова. Да, там ещё лежала пачка денег на столе. Не знаю, откуда она взялась, Натали никогда не брала у меня деньги. Все мои подарки остались в спальне… Она забрала лишь те вещи, которые привезла с собой из России…

- Вы пытались её найти?

- Да, я хотел понять, ради кого она так поспешно оставила меня, даже не объяснив свой поступок. Я очень хотел найти её. Мне порекомендовали частного детектива…

- Вот как? – Жака заинтересовала эта информация. – Кто порекомендовал, и кого именно?

- Порекомендовал мой кузен Алекс Девиль, который сейчас ведёт дела фирмы, а детектива зовут Морис Бернар.

- Вы встречались с ним?

- Нет, я не хотел встречаться с ним лично. Нанимал его Алекс, а со мной Бернар общался по телефону. Он и сообщил мне в итоге о гибели Натали… - голос Лемонта дрогнул, он резко поднялся и отошёл к окну, сделав вид, что открывает его шире.

Жак внимательно наблюдал за ним, ожидая продолжения разговора.

- Простите, - Анри снова опустился в кресло, - здесь душновато…

В комнате работал кондиционер, и о духоте не могло быть и речи, но Жак промолчал, понимая, что Лемонт просто перевёл дыхание перед тем, как вернуться к разговору.

- А где сейчас Морис Бернар?

- Понятия не имею. После известия о гибели Натали я попал в больницу вторично, теперь уже с инфарктом, надолго… Да, собственно, какая разница, чем занят сейчас этот частный детектив? Его услуги я оплатил вперёд…

- В самом деле, особой разницы нет, - согласился Жак. – Только по роду своей деятельности я неплохо знаю, как мне казалось, всех частных детективов Парижа, но о Морисе Бернаре слышу впервые. Впрочем, вполне вероятно, что он получил лицензию недавно.

- Возможно… - равнодушно пожал плечами Лемонт.

- Что ж, пожалуй, я узнал всё, о чём меня просили, - Жак выключил диктофон. – Благодарю вас, господин Лемонт, за то, что уделили мне время.

- Господин барон, я могу вас попросить?..

- Слушаю вас.

- Если убийцу Натали найдут, сообщите мне, пожалуйста, кто он… Я хотел бы понять, почему она так внезапно бросила меня, почему помчалась навстречу своей гибели… Я… для меня это очень важно… - он опустил голову, и Жаку показалось, что Лемонт пытается скрыть слёзы, набежавшие на глаза.

Анжела порывисто поднялась и мягко положила ладонь на плечо Анри:

- Успокойтесь, пожалуйста, вам нельзя волноваться…

- Мне всё можно, баронесса…

- Просто Анжела.

- Анжела, мне всё можно, потому что для меня не имеет значения, что будет со мной, - он поднял на неё глаза, уже сухие, с лихорадочным блеском. – Единственное желание, которое у меня осталось, это разобраться в том, что случилось. Я буду благодарен вам, господин барон, если вы сможете помочь мне.

- Я могу обещать лишь одно, - сказал Жак, вставая, и, вопреки своему желанию, чувствуя жалость к этому сильному человеку, которого смогла сломать только любовь к женщине и её предательство, - если мне что-то удастся выяснить, я непременно сообщу вам об этом.

- Благодарю вас, - Анри тоже поднялся и протянул ему руку, которую Жак крепко пожал.

Анжела замешкалась на секунду, потом неожиданно поцеловала Лемонта в щёку и быстро вышла за дверь, не сказав ни слова.

- Простите… - смущённо пробормотал Анри, виновато глядя на Жака.

- Прощаю, - усмехнулся Жак, подумав, что Лемонт ни в чём не провинился перед ним, и сердиться нужно разве что на себя самого за неуместную ревность, с которой так и не сумел справиться за многие годы брака.

Он догнал Анжелу на улице. Она смотрела на море, и лицо её было грустным и задумчивым.

- Что, Ангел, расстроила тебя история Лемонта? – спросил Жак, обнимая жену за плечи.

- Да, очень… Он такой несчастный… Потерять любимого человека – что может быть страшнее? Вспомни, что пережили мы с тобой много лет назад… А Кристоф… он чуть не умер, когда погибла Катрин, и потом, когда думал, что навсегда потерял Даниэль, страдал ужасно…

- Ничего не поделаешь. Даже узнав истину, мы не сможем вернуть Лемонту любимую женщину. Впрочем, если она бросила его, у неё, очевидно, были на то причины…

- Жак, это дико! Она не могла вот так бросить Анри. Если бы она взяла деньги или какие-то драгоценности, мы могли бы принять её за авантюристку, хотя куда умнее было бы стать женой Анри и завладеть всем состоянием. Но она уехала, не взяв ничего. Даже какие-то деньги оставила на столе. Вот тоже странность… Тебе не кажется, что эта деталь более чем странная?

- Кажется. В этой истории слишком многое вызывает сомнение. А ещё одна странность, что моя жена только что поцеловала постороннего мужчину… - не удержался Жак от упрёка.

- Какие глупости! Ты же прекрасно понял, что мне его всего лишь жаль…

- Понял, и не ревновал бы, если бы не сходство с Раулем…

- Сходство ничего не значит, - пожала плечами Анжела.

- Но ты сказала Лемонту, что это сходство смущает тебя.

- Я пыталась его понять изнутри, почувствовать… - задумчиво сказала Анжела. – Но не смогла. Он закрыт для меня, и в этом его отличие и от Рауля, и от Кристофа… да и от тебя тоже.

- Ну, меня ты никогда не чувствовала так, как Рауля, - вздохнул Жак.

- Неправда. Я чувствую тебя, я понимаю каждое движение твоей души, но я не умею забирать твою боль – вот в чём разница. Я уже говорила тебе, что сама не понимаю этого – почему могу забрать боль у Рауля и Кристофа и не могу вылечить тебя или наших детей. Уж в отсутствии любви к детям ты вряд ли можешь меня упрекнуть…

- Я, вообще, ни в чём тебя не упрекаю, Ангел… Просто, когда ты так смотришь на других мужчин, как смотрела сегодня на Анри Лемонта, не могу справиться с ревностью… До сих пор не научился этому…

- Глупый… Знаешь ведь, как я тебя люблю… - она взяла лицо Жака в ладони и поцеловала его в губы так нежно, что ему захотелось, чтобы это случилось не здесь, в парке перед корпусом шикарного санатория, а дома, в спальне…

- Ангел… - шепнул он. – Детка… столько лет вместе, а ты по-прежнему сводишь меня с ума…

- Так и должно быть, - улыбнулась Анжела. – Надеюсь, сейчас ты простил мне дружеский поцелуй, которым я поцеловала Анри? Этот был лучше, не правда ли?

Она поддразнивала его, и он невольно улыбнулся в ответ, глядя в её лукавые глаза.

- Ты, Ангел, ничуть не изменилась за эти годы. Я старею, все вокруг стареют, а ты остаёшься такой же прекрасной, как и много лет назад.

- Неправда, дорогой! Ты тоже мало изменился, ты такой же красивый, как и при первой нашей встрече… и ещё более любимый…

- Господи… - пробормотал Жак. – Как же прекрасна жизнь!..

Они пошли по аллее к выходу, где оставили машину на стоянке, и Жак подумал, что неплохо было бы сейчас поехать вдвоём на виллу Рауля и Ирины, которые находились на съёмках, и отдохнуть там недельку-другую вдали от городской суеты.

- Знаешь, по-моему, мы очень давно не были в России, - неожиданно заявила Анжела.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Только то, что сказала. Впрочем, нет, не только. Я хочу поехать в Москву и на месте во всём разобраться. Ну, кому и разбираться, как не тебе? Ты же частный детектив! А я заодно Светку порадую. И ты тоже, кстати. Мы с Гореловыми с Рождества не виделись, и летом они приехать не смогут. У Витьки съёмки, а Светка от внучки оторваться не желает, никаким нянькам не хочет её доверять. А тащить малышку в Ниццу боится, слишком маленькая…

- Стоп, Ангел. Ты сейчас столько всего наговорила, а суть очень простая: ты хочешь в Москву не из-за Гореловых, а из-за Лемонта. Я прав? Причина только в этом.

- Ну, хорошо, признаюсь. Ярослав темнит, ты сам это сказал мне. Что-то он не договаривает. Возможно, не может открыть всю правду по телефону. А на месте ему не отвертеться.

- А то, что у меня в агентстве куча дел, не имеет значения?

- Ты прекрасно оставишь эту кучу на Пьера и других помощников.

- Что ж… посмотрим, - почти сдался Жак. - Но сейчас мы летим в Париж, и сначала я выясню всё об этом Морисе Бернаре, частном детективе, о котором я никогда ничего не слышал. Возможно, что с него и нужно начинать. Если он существует, есть смысл расспросить его о том, что он смог узнать в Москве.

- А если не существует?..

- Тогда придётся задуматься, кто такой Алекс Девиль, и почему он подсунул своему кузену фальшивого частного детектива…

Через день Жак уже знал, что частного детектива по имени Морис Бернар никогда не существовало в Париже и в других, близлежащих городах, во всяком случае, не было такого человека с официальной лицензией частного детектива, а ещё через день они с Анжелой вылетели в Москву, обрадовав Гореловых сообщением о предстоящей встрече. Перед этим он навёл справки о кузене Лемонта, не предпринимая попыток встретиться с ним. У него просто не было причин для разговора с Девилем. Он не мог раньше времени пытаться прижать его к стенке сообщением о фальшивом детективе. Да и Алекс вряд ли был дураком, и на такой вопрос ответил бы, что кто-то порекомендовал ему этого человека, как очень надёжного и порядочного, и что Бернар все свои обязательства выполнил, и о судьбе Светловой узнал всё, что только возможно, и отчёт о своей работе предоставил нанимателю. Впрочем, и то, что удалось выяснить Раулю и Жаку, давало повод предположить о связи Алекса с женой Анри, что само по себе настораживало, а в сочетании с фальшивым частным детективом наводило на вполне определённые мысли… А в таком случае требовалась особая осторожность, и без общения с Ярославом и его русскими друзьями не имело смысла продолжать собственное расследование…