Передёргиваясь плечами, как от холода, я вернулся в мастерскую Михея. Весёлый мужичок закончил красить гроб и теперь полировал человеческий череп, увидев меня — подмигнул.
— Что? Умучил тебя Ванюха?
— Умучил, да… Ты не возражаешь, если я одну ночь у тебя посплю?
— Сколько душеньке угодно. Пожалте, барин, на царское ложе! — он указал мне на низкий и широкий деревянный топчан, покрытый чем-то вроде дерюги.
— А ты где ляжешь? — растерялся я.
— В гробу, — ответил Михей. — Сурьёзно говорю тебе! Заонно и обновлю. В новую избу, значится, кошку, а Деда Михея — в новый гроб. Ложися, Неська, спи-отдыхай! Дрыхни сном праведника перед м е р о п р и н я т и е м!
[Суббота, двадцать пятое августа]
Спал в ночь на субботу я тревожно, неровно. Снился мне ад, увиденный Иваном, и бесконечные пер
