Никуда не денешься!

Знакомство

После вопиющего случая с выкидыванием нас из школы, Генина семья решила заглянуть к нам на огонек, чтобы лично познакомиться с девушкой, принесшей славу их сыну в рамкой одной городской школы.

              Не могу, конечно, сказать, что популярность была приятная. Но притчей во языцех мы стали.  Родительское собрание делилось на два акта. В первом обсуждали учебу и хвалили отличников, во втором рассказывали, как делать нельзя, приводя в пример приключения Болика и Лелика, то есть, наши. Во второй части родители лежали, мучаясь от судорог и пытаясь замаскировать ржание. К новому году на родительских собраниях были аншлаги со стоячими местами в зале. Ходили семьями.  Смешно было всем, кроме наших. Наши сидели с лицами предводителей команчей и натачивали ремень войны, для нас, бедных. На фоне общей проблемы они стали даже раскланиваться при встрече. Но наступил день, когда общение требовало перейти в другую, более интимную, в плане общения, плоскость. О визите родителей Генка сообщил, глядя в сторону, между фразами о котлетах и погоде.

-Будем в семь. – безапелляционно заявил он.

-Так… А… Ужас… - в ответ выдала я. У меня вы же понимаете, и так кукушечка была набекрень, а здесь совсем тревога-тревога, волк унес зайчат, вам, уважаемая, пора лечиться электричеством. В общем, стою, ни жива, ни мертва. Домой дошла в забыть, на автомате и чистом энтузиазме.

            Вечером пришлось прибегнуть к помощи Семы. Он, кстати, непонятно за что, злился на меня. Уроки делать не помогал, на переменах и уроках игнорировал, при озвучивании любой просьбы слал к Гене. Но, вариантов не было.  Сама я боялась просто не договорить фразу до конца, хлопнувшись в продолжительный обморок. И не потому, что опасалась реакции родителей, а потому, что находилась в состоянии близкой к истерике. Казалось, что придут, мама и папа Генки, и запретят общаться со мной – «И заберите вашу девочку от нашего мальчика» … А это все… Война и немцы…

            Сема долго капризничал, позволяя себя уговаривать, и высказывал мне претензии на тему того, что, как только появились проблемы, я прибежала к нему. А до этого знать его не хотела.  Я поддакивала и ежесекундно переспрашивала: «Скажешь?». Юноша через час моего заевшего магнитофона сдался и позвонил родителям на работу. Мама примчалась через час с тортом Прага и дрожжевым тестом. Хотелось спросить: «Мать, ты не в себе что ли?». Не, ну я искренне не понимала, зачем нам торт и пироги? Нам с Генкой и так леща дадут…

              Родители Генки пришли, не опоздав вообще ни на сколько. Была призрачная надежда, что заблудятся, но она быстро угасла, поскольку блудить здесь было негде. А на доме размещена такая адресная табличка, что на ней можно зрение всего микрорайона проверять.

              И вот, в дверь позвонили. Мама открыла. Напротив нее стояла крупная женщина, килограмм на 110, с грудью не меньше пятого размера. Сзади, за ее плечами, свиньей выстроились отец Генки и сам Генка. Оба худые и высокие. Выражение лиц: "Мы к вам, профессор, и вот по какому делу". Мама предложила раздеться. Когда разоблачились, прошли в столовую. Я осталась у шубы. Мама вышла посмотреть, где я. А я тут, стою, грущу, моль от мехов отгоняю. Мне дали леща даже раньше, чем я рассчитывала.

              Вот значит. Сидим мы все, разговор не клеится. Обвинять друг друга и претензии выкатывать бессмысленно, виноваты оба. Я, конечно, больше, но я, опять же, девочка. И тут, мама Генки, Наталья Семеновна, сидевшая на диване, решила откинуться на спинку. Надо сказать, что часть вещей в нашей квартире винтажные. Ну не так, что прям завтра на помойку, но близко. Так вот, откидывается она на спинку, спинка отъезжает от сиденья, и она проваливается в дырку между ними. Вот в таком положение, с торчащей головой и зажатым задом она оказалась внутри деревянного макинтоша.

              Генкин папа повернулся к жене и произнес ни дрогнув ни одной лицевой мышцей: «Наташа, б&#ть! Ну ты как обычно!». Видимо оба моих родителя одновременно решили, что здравствуйте, дорогие паранойя и галлюцинации. Во всяком случае, ущипнули себя они синхронно. Я с интересом посмотрела на Генку. Так вот почему его ко мне тянет, у них дома тоже зоопарк.  В такой непринужденной обстановке, мой отчим, Роман Германович, предложил выпить за знакомство, ну, конечно, когда извлекли из дивана маму Генки.

              Не знаю, все ли дети получают такие моральные травмы в детстве, но мы втроем попали под раздачу. Родители, после принятия на грудь пели. Это сейчас есть караоке, раньше делали это, не выходя из-за стола. В общем, случилось событие из разряда «тебе семнадцать, тебе опять семнадцать».

              Ничто не предвещало, клянусь. Началось все с того, что мама предложила вина. Наталья Семеновна спросила, какое вино у нас есть. Мама честно ответила белое и красное. Понятно было, что «Пино Гриджо» у нас нет, у нас есть вино с названием «Вино». Папа Генки посмотрел на супругу с осуждением. После первой бутылки родители решили, что все наше хулиганство от избытка свободного времени. Поэтому, нас нужно отдать в кружки. Меня в музыкальную школу, Генку на борьбу или что-то подобное. Сема пытался донести мысль про самбо, но она потонула в пьяном угаре. Приняв стратегическое решение и пропев все знакомые и разрешенные песни по списку, родители уснули. В гостиной было, как в дембельском вагоне: дым, стеклотара, храп. Мы помаялись и пошли спать. Ни разбудить их, ни растащить нам было не под силу.

              Утром у папа Гриши прихватило живот. Не знаю, чем он там отравился, то ли барбариской, то ли килькой в томате, но понос им овладел внезапно и буйно. Мама Генки через туалетную дверь громко обзывала его срулём и дристуном, требуя освободить помещение. Унижения не помогали, крепость не сдавалась. Мы в ужасе наблюдали за развертывающейся драмой. И тут к нам зашла Манюня, которая временно решила пожить в общежитии, у девчонок, пока сдавала сессию в медицинском училище. Ей там проще готовиться было. Как только открылась дверь, лицо сестры вытянулось. Не, ну я с ней согласна. Женской пьющей половине нашего общежития не поможет даже база под макияж. Сейчас они были похожи на синявок со стажем…

-Господи Иисусе…Мам, ты пьешь? А что пьешь то? Ты это лучше не пей. – озадаченно выдала Манюня. Мама обиделась.

-Как тебе не стыдно, Машенька! Я что, алкоголик какой? – возмутившись ответила она.

-Не алкоголик. Но с тетей Тамарой, бывало, как прибухнете раньше, так даже нас Сонькой теряли по дороге из садика! Да и в садик, когда ехали, тоже теряла.

— Это когда ж такое было? – возмутилась она, густо покраснев.

- Ты нас с Софой в детстве раз по сто теряла, когда в садик на санках везла. А мы по полчаса на дороге валялись как кули, и ждали пока ты до садика дойдёшь, и обнаружишь, что нас потеряла. А заорать мы не могли, ты ж нам рот шарфом заматывала!

- Ну, все правильно! Чтобы не заболели!

-Ну вот мы и не болели, держались. – беззлобно ответила Манюня.

              После ее прихода как-то все завертелось, засуетилось. Всех покормили, расчесали, одели и по делам отправили. Мы с Генкой вздохнули свободно. Ровно до вечера. Вечером мне объявили, что поведут в музыкальную школу, кому-то показывать, Генку, подозреваю, тоже на смотрины потащат. Наше мнение априори не спрашивали. Отец моего друга расстарался, ради меня собралась комиссия.

             На экзаменах проводилось три испытания: повторить спетую педагогом мелодию, воспроизвести ритмический рисунок хлопками в ладоши и спеть произвольную песенку.

Первые два задания я выполнила с легкостью. На третьем задании задумалась, поскольку накануне мне продемонстрировали широту выбора и диапазона.

-А вы что бы хотели послушать? -спросила директора школы. Он удивленно приподнял брови.

-На ваше усмотрение.

              Немного подумала и решила, что нужно что-то веселое. Я немного согнула обе ноги в коленях, растопырила по блатному пальцы и затянула:

-Цыпленок жареный, цыпленок пареный, цыпленок тоже хочет жить!

Его поймали! Арестовали!

Велели: паспорт покажи!

Паспорта нету! Гони монету!

Монеты нет – иди в тюрьму!

А он заплакал! В штаны накакал!

Пошел на речку сполоснуть!

Штаны уплыли! А он за ними!

             Учителя рыдали от хохота. В кабинет боком протиснулась мама, пытаясь утащить меня за собой. Последнее, что я выкрикнула в зал, пока меня выводили, было:

– И вместе с ними утонул!...

              В общем, в школу меня не взяли. Генка пригласил вечером на первое пробное занятие по джиу-джитцу, куда его планировал отправить отец. Пробным оно было не только для Генки. В секцию пришло много детей с папами. Планировались смотрины тренера.

        И вот, все страждущие собрались. Тренер выбрал десять добровольцев.

- Сейчас вы увидите, что может джиу-джитсу в реальном уличном бою. И так - у нас ровно десять негодяев из подворотни.

        Папы стали послушно снимать обувь и с трепетом ступать на холодные дерматиновые маты.

              Из подсобки тренер притащил охапку деревянных ножей, ссыпал в углу и загадочно сказал:

- Вначале мы увидим нападение банды без оружия, а уж потом и вооруженных бандитов. Правила: нападайте любым способом, я буду уходить от ударов, силу свою знаю, вас не покалечу.

            Раздались голоса подопытных:

- Мы, конечно, вам доверяем. Но вы нас это, не того…

              Тренер, поклонившись, вскрикнул - «бой!» и тут началось…

               Началось с огромного папы, стоящего с краю. Папа пытался прикрыть голову руками, но тут же молниеносно был пойман за ладошку, потом вытянулся на носочки как балерина и ойкнув распластался на матах.

           Следующим был папа Генки. Тренер сделал обманное движение вниз и резко потянулся к воротнику его пиджака, мужчина отклонился назад, перехватил запястья тренера и провел еле заметную переднюю подножку. Тренер упал, но тут же вскочил как резиновый мячик и снова кинулся. На этот раз тренеру сразу удалось сцепиться с ним и подсесть для броска через бедро, но в самый последний момент папа Генки подловил джиу-джиста и выполнил бросок через грудь. Они гулко грохнулись, Генкин папа поднялся, а вот тренеру повезло меньше - он приземлился на свою коротко стриженную голову.

          Папа, наклонившись, спросил:

- Помочь встать, или Вам надо полежать?

          Тренер с гримасой боли на лице, руками показал, что все под контролем и даже попытался перевернуться на бок, но неудачно. Вокруг лежащего столпились папы и со всех сторон посыпались подтрунивающие реплики:

«А все потому, что мы банда…»

«Тренер, может, с оружием уже и не будем, а…?»

«Зря Вы сразу на десять человек набросились, попробовали бы хоть с пяти…»

«Еще повезло, что в подворотне на цементном полу оказался мат…»

«Ну что, будем его поднимать, или ногами добьем…?»

            В общем, Генкин папа тяжело вздохнул и сказал, что делать здесь нечего… Здесь рыбы нет и тренировать его, как и прежде, будет сам. Генка слегка кивнул, и мы ушли.

            А потом наступил новый год и в гости пришел Пашка. С невестой.

           Любимым предметом в школе стала химия. Ну, прям не совсем до звездочек в глазах, но до зубного скрежета точно. Вела химию Роза Марковна. Ей было семьдесят. Она была необыкновенной, умной и дерзкой, как истинная Одесситка не смотря на собственный возраст. А мне нужен был динамит. Не знаю зачем. Но прямо идея фикс.

            Благодаря факультативным занятиям, я разложила на составляющие взрывоопасное вещество и пришла к ней, с просьбой выделить химикаты. Они мельком посмотрела на них.

-Боже ж мой, шлема, как давно я не наслаждалась таким интересом к моему предмету! Но шо-то мне не нравятся за ваши намеренья. Динамит хочешь получить? Нет, нет, и нет, это невозможно. Я не могу смотреть сквозь пальцы на такое безобразие. Здесь вам не тут, ты шо, с мозгами поссорилась?

                 Я скрипнула зубами и ушла. Поднапрягшись, разложила и эти составляющие на более простые, что-то даже заменила. Снова принесла Розе Марковне.

-За четверть пять.  – пожевав губами, озвучила она свое решение. – Но ингредиенты не получишь. Еше раз с писулькой придешь, я сделаю вам скандал, и будет вам весело... – в общем, мне весьма однозначно дали понять, что здесь не обломится.  

               После этого мы впервые с Генкой поругались. Он заявил, что я тону в добровольной деградации и зацикленности на Пашке, и что у меня официально нет мозга. А в черепной коробке только ниточка, которая держит уши.

Я расстроилась. Динамит пошел по бороде. Жизнь рушилась.