40
Аси. Чувство вины, разъедавшее ее душу тридцать с лишним лет, в конце-концов, сгустившись, превратилась в болезнь, в боль, которая теперь пожирала ее тело, нещадно терзая его. Лежа ночью в слишком жесткой для ее боли постели, Аси выдергивала из головы — один за другим — свои седые волосы, пытаясь этим острым сиюминутным ощущением заглушить страдание бесконечно большее. Это продолжалось день за днем. Лоб ее расширялся вверх и в стороны, и однажды утром, взглянув на себя в зеркало, висевшее у выхода на веранду, она увидела в нем почти точную копию своего отца — каким он был в конце жизни. Если верить приметам, теперь она должна была стать счастливой.
Когда-то она уже была счастливой. Почти сорок шесть лет. У нее был дом под высоким кипарисом, верхушка которого поднималась метра на полто
