Стрекоза высокого полёта

Норртелье: воскрешение из мёртвых

Наттгрен понял, что придётся брать бразды правления в свои руки. Только недавно вздохнул свободно: наконец-то разобрались с истериками Мари. Теперь вот явилась непонятная гостья и - судя по тому, как они обе рыдают сейчас - не пришлось бы начинать всё заново.

«Ох уж, эти бабы! Называется, позавтракали в тишине и покое: одна рыдает, вторая скулит с пылающей от удара щекой...Хорошо у этой блонди удар поставлен: не слабо приложила! Но с какого перепугу она назвала Мари Линдой?»

Именно этот вопрос Петер озвучил, когда принёс Мари намоченное в холодной воде полотенце, а незваной гостье — упаковку бумажных носовых платков.

- Вы адресом не ошиблись случайно? Мою подругу зовут вовсе не Линда, а…

- Знаю я, как её сейчас зовут… - Блондинка достала из сумки зеркальце, вытерла растёкшуюся под глазами тушь, высморкалась и испытующе посмотрела на съёжившуюся на стуле по соседству с Петером Мари. - Я так понимаю, что нынешний приятель не в курсе твоего бурного прошлого?

Мари покачала головой.

- И муж не знал?

- Нет.

- Ну что ж, поздравляю, дорогая. Уже за это тебе следует выдать «Оскара» в обход всяческих номинаций и голосований: скольких людей ты умудрилась одурачить? Да ещё и так долго за нос водить?! И мы хороши: команда слепцов! Полмира перелопатили, а мисс Делани почти всё это время спокойно миловалась с супругом у нас под носом. В соседней, мать твою, Канаде...Не представляю, чем бы это всё закончилось, если бы Джоша не хватил удар, когда он в очередной раз на твою фотофизиономию любовался! Но уж всяко не сидели бы вы с ним тихо-мирно за одним столом! Устроил бы тебе очередную встряску! Надо отдать мужику должное — вот уж был сыскач на славу! Моим самонадеянным предположениям, что уж я-то тебя и в миллионной толпе в два счёта обнаружу — грош цена. За все эти годы НИ РАЗУ мой внутренний голос не просигналил: «Эгей, не видишь, что ли? Это ж твоя потеряшка!». А ведь фотографии Мари Амиди в литературном ревю время от времени мне на глаза попадались...Хоть бы раз душа дрогнула! А Джоша тебе провести не удалось, не взирая на визит к пластическому хирургу. Мордашку-то ты чуток подправила, да? Скулы чуть выше, разрез глаз немного иной, кончик носа другой формы...Волосы даже перекрашивать не стала… И причёска всё та же...Смело! Мало ли на свете женщин, желающих быть похожими на Линду Делани?!

- Стоп! - приподнял руки вверх Петер. - У меня сейчас голова лопнет от вашей экспрессии, мэм…

- Извини, Петер, твоё-то имя мне известно, а я не представилась — Саманта Нил, агент по подбору актёров «Коламбии». И не надо мне «выкать» и «мэмкать» - оценила уровень твоей воспитанности, польщена, но я ещё не настолько динозавр… Ну что, Галя, готова сделать чистосердечное признание?

Петера окончательно "сорвало с катушек":

- А Галя-то откуда взялась?

- Это ты у подруги своей спроси. Если расколется — много интересного услышишь. Я-то частично её историю знаю. За исключением тех лет, когда считала эту профурсетку похищенной, убитой и брошенной на корм койотам где-нибудь поблизости от мексиканской границы…

Наттгрен повернул растерянное лицо в сторону любимой женщины, о которой приходилось выслушивать сейчас какие-то невероятные вещи:

- Мари?

На последнее обращение Мари встрепенулась, вернула влажное полотенце Петеру и постаралась говорить спокойным ровным голосом:

- Намочи, пожалуйста, ещё разок...И, если у нас ещё остался ром, принеси, а?

Наттгрен перевёл взгляд на Саманту, та одобрительно кивнула:

- Да, я тоже не откажусь.

Расположились в гостиной: Мари и Петер рядышком на диване, Сэм напротив них — в удобном кресле с высокой спинкой и широкими подлокотниками. Петер чуть передвинул журнальный столик, чтобы удобнее было разливать заветный «Баккарди». На голодный желудок ром ударил по мозгам, как пушечный залп пиратского фрегата. Звякнули кусочки льда по стенкам стаканов, изрисованных стилизованными морозными узорами. Где-то в бездонно-голубом небе над Домом гудел гигантским шмелём пассажирский самолёт.

- Ну же, мы ждём, - прервала тишину Сэм, которая всё это время не сводила глаз с Мари. «Что-то в ней изменилось помимо внешности, но вот что?»

Мари положила ногу на ногу, вынула из своего стакана соломинку и, чуть наклонившись к столу, отпила немного коктейля прямо из стакана, щедро, «с горкой», наполненного Петером. Ледяной кубик стукнулся о мягкую дугу верхней губы, напомнив Мари об айсберге, потопившем «Титаник»...Что ж, настал момент истины - пора признаваться в содеянном.

- Даже не знаю, с чего начать...Странный выдался день...Придётся просить прощения за многолетний обман, да ещё и у двух человек сразу...Ну что ж: «Начнём, благословясь» - как говорят в России. Ты, Петер, ещё не знаешь, но именно там я и родилась. В достославные времена СССР, когда нынешний Санкт-Петербург назывался Ленинградом. Да и меня величали не Мари Амиди, не Линдой Делани, а Галиной Плавновой… Постараюсь не утомлять вас обоих излишними подробностями: Сэм кое-что уже известно, а с тобой, Петер, у нас ещё будет время поговорить об этом подробнее. Закончив институт, я некоторое время работала в бюро переводов. Летом подрабатывала экскурсоводом — рассказывала иностранцам о городе на Неве. Бегала с подружками в кино. Вечерами, в уютной спаленке, освещаемой бабушкиным ночником под шёлковым абажуром с бахромой, зачитывалась любовными романами. И, как и все молодые особы, мечтала о другой жизни: красивой, как в просмотренных фильмах да прочитанных книгах. Одно время ухаживал за мной в институте Венька Штиль, у которого неожиданно обнаружились родственники в Америке. Парень долго не раздумывал: эмигрировал в Штаты, бросив институт после второго курса. Обжился немного в земле обетованной и стал уговаривать меня попытать счастья за океаном. А я что...Всю жизнь была любительницей приключений на пятую точку… Загорелось: поеду, чего бы мне это ни стоило! Бедная мама...Представляю, чего ей стоило отшпилить меня от своей юбки и отпустить туда, куда Макар телят не гонял... Это поговорка такая, значит — очень далеко, в незнакомое место... Ну, что ещё: Венька обещал помочь в первое время. А в итоге не смог даже в аэропорту меня встретить. Зато я познакомилась с Сэм…

- Она мне, можно сказать, жизнь спасла, найдя в женском туалете мой ежедневник, - подхватила инициативу Саманта. - Видать, где-то наверху подстроили всё так, чтобы мы встретились. Авантюризма подруге твоей не занимать, но пропала бы она в американской мясорубке. А я в голливудском серпентарии к тому времени уже несколько лет крутилась. Мечты и амбиции имелись, но ни внешности выдающейся, ни талантов особых к ним не прилагалось. Взявшись Галине помогать, я со временем прозрела: «Вот тебе инструмент, который поможет пробиться «в люди». Но всё равно не могла себе представить, что мы обе так быстро и так высоко взлетим. Я из простой костюмерши доросла до ведущего студийного агента по подбору актёров, а никому неизвестная эмигрантка получила звёздный статус. Оставался всего один шаг до собственного агентства — и тут эта поганка, на которую я делала основную ставку, исчезает из Эл-Эй!

- Так, подождите обе! Дайте переварить услышанное...Линда Делани! Не может быть! То-то меня в Канаде периодически заклинивало: почему мне лицо Мари кажется таким знакомым? Грешил на кого-нибудь из примелькавшихся «группиз». Сам-то я не бог весть какой киноман, но младший братец ни одного фильма с участием Линды Делани не пропустил. Офигеет, когда узнает!

Мари опустила прохладную и влажную ладонь на руку Наттгрена:

- Погоди, Петер, не надо никому ничего говорить. Всё не так просто…

- Как скажешь... Но, Мари! Какого чёрта ты мне голову морочила, утверждая, что петь не можешь?! Все твои американские записи хранятся у меня в студии, на полке рядом с пультом. Первый сингл купил из любопытства, обложка забавной показалась. А второй и последующие уже из интереса: каждая новая запись кардинально отличалась от предыдущей, меня зацепило. Да, похоже, Саманта права: тебе надо дать «Оскара» за притворство!

Мари сделала очередной большой глоток из своего стакана.

- Я не притворялась, Петер! Я просто очень хорошо постаралась забыть своё прошлое. И дала слово не возвращаться к себе такой, какой меня помнят в Голливуде.

- Ну, со мной-то могла бы и расслабиться...

- Если твой брат следил за творчеством Линды, то ты должен быть в курсе, что однажды она пропала? - снова подала голос Сэм.

- Да, Тео говорил, что там какая-то мутная история приключилась…

- Маньяк там приключился. Который преследовал Линду любовными признаниями. А наша бравая «звёздочка» шутить в прессе по этому поводу изволила. Ну, мужик сменил тактику и принялся за угрозы: убью, мол, если откажешься стать моей женой. Вот только Линда ему не поверила...

- За что поплатились жизнями сначала ни в чём не повинная собака, затем один из верных телохранителей. Не знаю, как я умудрилась пережить то время...Вот тогда в первый раз подумалось: как было бы хорошо сбежать из этого дурдома! Исчезнуть. Раствориться в небытие. Сыта оказалась по горло своей популярностью. Не захотела ждать момента, когда Голливуд убьёт меня — решила «убить» себя сама… Что ж, пришла пора просить прощения у тебя, Сэм. За то, что не поставила в известность о своих планах. Но ответь честно на вопрос: отпустила бы ты меня с миром?

Сэм помедлила с ответом, посасывая коктейль через соломинку и наблюдая за тем, как уменьшается его уровень в стакане. Потом подняла глаза на Мари.

- Могла бы и не спрашивать. Ты же знаешь, что нет. Мы только что заключили самый выгодный контракт в твоей карьере! И я планировала свалить с «Коламбии» и открыть собственное агентство!

- Воооооооот! Значит, я таки хорошо тебя изучила. Потому что мысленно услышала практически слово в слово то, что ты сейчас озвучила. Я не могла оставаться в Эл-Эй. И не хотела больше никаких выгодных контрактов. Больше всего мне хотелось стать незаметной песчинкой: чтобы никто не знал, никто не обращал внимания... Не торопитесь упрекать меня в том, что я плохо старалась: сегодня я снова на виду, обросла кучей поклонников и постоянно заключаю новые договоры с издательством. Только всё это не входило в мои планы, когда я навострила лыжи из Голливуда. В тот момент я  честно расставалась с образом "звёзды, зажжённой Сэм Нил» навсегда… Как я могла признаться в задуманном, Саманта? Прямой путь к тому, чтобы провалить затею с громким треском. Хватило бы у тебя талантов сыграть убитую горем Сэм Нил, зная, что Линда Делани не гниёт в пустыне, обглоданная койотами, а кутается в старенькую заношенную вязаную кофту в парижской мансарде?

- Нет… - глухо обронила Сэм, протягивая Петеру стакан для очередной порции коктейля. - Но как ты умудрилась улететь в Париж, никем не замеченной? Детективы проверяли списки пассажиров на всех рейсах за несколько дней.

- О...Это отдельная история. И ещё одна причина не торопиться твердить всему миру, что Линда Делани жива и здорова. Я проскользнула незамеченной, потому что украла чужую личность. Нуууу, не смотрите на меня так, словно мне два шага до электрического стула. Никого я специально ради этого не убивала и не грабила. Ты помнишь, Сэм, как я пропустила день очень важных съёмок из-за аварии, случившейся в Скалистых горах? Женщину-водителя я обнаружила, когда спасать её было слишком поздно. Ну а после взрыва и опознавать стало особо нечего... Автомобиль, попавший в аварию, взорвался так близко, что меня лишь чудом не подрумянило, как рождественскую индейку. Моментально и надолго я капитально оглохла и была в шоке. Кто-то из спасателей, прибывших на место происшествия, вручил мне по ошибке сумку погибшей — думали, что это я выронила. Взяла её машинально, а потом закрутилась на съёмках и так и не смогла вернуть полицейским. Постоянно что-нибудь случалось, если я планировала заехать в участок. Словно какие-то таинственные силы подталкивали: оставь находку при себе. Потом нарисовалась эта история с маньяком...И мне стало вовсе не до старенького, обшарпанного по краям, портфельчика. То тонула в собственных переживаниях, то тряслась от страха, преследуемая звонками этого придурка Джошуа...Однажды ночью, когда я от отчаянья вздумала проглотить весь запас снотворного, имеющийся в доме, сумка эта снова выпала мне под ноги. Я машинально открыла замок и вытряхнула на покрывало весь тот незамысловатый скарб, который носила с собой пострадавшая. Ничего особенного, совершенно безликое содержимое, по которому невозможно представить себе, что за человеком была эта Луиза Мари Дюран. Но среди никчёмного хлама обнаружился её паспорт и паззл с картинкой моего исчезновения стал складываться в голове сам собой…

- То есть весь этот балаган со снотворным в кофе охранников и разгромленной виллой ты сама и осуществила?

- Да... Разгромила спальню и гостиную, свалила из дома с единственной спортивной сумкой...Специально взяла самую старую, которую даже ты не вспомнила бы...Добралась до Венис Бич, отсиделась ночью в одном из тамошних отелей, а утренним рейсом улетела в Париж.

- Как Луиза Мари Дюран?

- Как Луиза Мари Дюран... После аварии её никто так и не искал: я несколько раз справлялась у полицейских. На тот момент у них мои расспросы подозрений не вызывали. Но не уверена, что это любопытство не всплывёт сейчас, если газетчики примутся копаться в моём прошлом… Рейс на Париж оказался ближайшим, свободные места - в наличии. Расплатилась наличными я и полетела в столицу Франции...Кстати, в паспорте Дюран лежал билет до Новой Зеландии. Может быть, эта женщина тоже собиралась начать новую жизнь в другой стране?

- Ну, благодаря тебе она её начала…Только не в Новой Зеландии, а во Франции. Ещё и в новом теле...Похоже, мы добрались до того момента, когда ты познакомилась со своим будущим мужем?

- Нет...Эта сказка не так скоро сказывалась... В Париже всё развивалось постепенно. Разыгрывалось по нотам, которые только у небесного оркестра в ходу. Несколько месяцев я подвизалась в заштатной газетёнке. Встречалась с Анри, стопроцентным французом. Он родом из Гаскони, совсем как д“Aртаньян. Жила немудрёной жизнью простого смертного — почти как в студенческие годы: кино, книги, дешёвое вино. Пока не умудрилась стать единственной журналисткой, которой Морис Лангелитье согласился дать интервью. И за которой он вернулся в Париж после тяжёлого бракоразводного процесса.

- Дальше я знаю. Кусочек мозаики о твоей жизни после замужества - единственное, что мне удалось собрать достаточно быстро. Как бы ты ни старалась прятаться от собратьев по перу, но сплетен в светской хронике нашлось предостаточно. И, кажется, я догадываюсь, почему благородного рыцаря ты променяла на этого ковбоя, - изучающий взгляд Сэм остановился на Петере, но тот ответил на него совершенно не тушуясь, даже с некоторым вызовом. - Тебе стало скучно, да... Мари?

Сэм спотыкается на этом непривычном для неё имени, снова смотрит на тающий в стакане с коктейлем лёд. «Совсем как мои надежды, которые тают прямо на глазах с каждым следующим словом этой авантюристки».

- Не совсем так. Мне стало одиноко. Когда я нуждалась в Морисе до зубовного скрежета, он с головой уходил в свою работу. Мы всё меньше времени проводили вместе. Всё меньше разговаривали. Всё более далёкими и чужими становились друг другу. Брак этот был скоропалительным, хотя не могу назвать его несчастливым и неудачным. Поначалу всё было более, чем мило...Это потом на каком-то из жизненных перекрёстков мы с Морисом выбрали разные дороги... Книги я начала писать ещё до того, как наш брак стал рассыпаться в прах. Надо сказать, душевные терзания даже способствовали творческому вдохновению. Неожиданно для нас обоих, я стала зарабатывать на том, что считала своим хобби, не более. Да не гроши, а хорошие такие суммы: практически с первого гонорара я осуществила свою давнюю мечту — купила мотоцикл. Сколько лет ты не давала мне этого сделать? Я только и слышала: «Убьёшься!». А Морису некогда было следить за домашней атмосферой и настроениями жены. Мне кажется, он даже не замечал моих отлучек, когда я ездила на занятия в мотошколу. Покупка мотоцикла послужила соломинкой, сломавшей спину верблюду: мне захотелось на свободу. Сначала просто  носилась по окрестностям как сумасшедшая, кровь чуть ли не кипела на адреналиновом "топливе"...Дальше-больше: уже целенаправленно сбегала из дома, уезжая всё дальше, чтобы сбросить напряжение...В одну из таких поездок и притянулся ко мне «этот ковбой», как ты соизволила выразиться… Но всё у нас завертелось отнюдь не сразу...(* о приключениях Мари после побега из Эл-Эй и её знакомстве с Морисом и Петером читайте в книге первой цикла «Диагноз: Любовь» «Осенённая ангельским крылом» https://litnet.comu/book/diagnoz-lyubov-osenennaya-angelskim-krylom-b45910)

- Подтверждаю...Не думай, Саманта, что эта дамочка только тебе душу вымотала. Мы с Морисом также в списке пострадавших.

- Я не специально...Так получилось...Ты простишь меня, Сэм?

- Не буду врать: не знаю. В самолёте меня раздирало от злости, я просто у***ь тебя была готова! Но когда увидела - живую, здоровую и благополучную — весь праведный гнев унесло шальной волной...Если я правильно тебя поняла, ты не хочешь, чтобы я осчастливила мир вестью о твоём воскрешении из мертвых?

- Мне бы ОЧЕНЬ этого не хотелось. Я убила прорву времени и потратила невероятное количество душевных сил для того, чтобы привести свою жизнь в относительное равновесие. Наконец-то я занимаюсь тем, что мне нравится и живу с тем, кого люблю...Не хочу возвращаться в прошлое! Не хочу жить так, как я жила раньше! И не забывай о том, что меня могут упечь в тюрьму из-за всей этой ситуации с Луизой Дюран…

- Ну, думаю этого Барри не допустит. У него на коротком поводке много шишек из верхних эшелонов власти, в том числе и из полицейского управления…

- Понести наказание за свой поступок — это не проблема. А вот своего будущего в Голливуде я не вижу. Если ты не против, мы можем возродить нашу дружбу, встречаться время от времени. Но быть основным козырем в твоей колоде я больше не смогу, прости…

- Ну что ж...Я предполагала нечто подобное. Поэтому и Барри предупредила, чтоб не шибко обнадёживался насчёт «возвращения блудной дочери»...Придётся доложить ему, что Джошуа Джонсон реально подвинулся рассудком в своей одержимости Линдой Делани. И, приняв Мари Амиди за пропавшую Линду, жестоко ошибся... Ты отдаёшь себе отчёт в том, что сейчас закрываешь для себя очень многие двери?

- Сколько уже лет я держусь на плаву без тех, кто сидит за этими дверьми? Возвращаясь к Джонсону: на чём я прокололась, Сэм? Как Джошуа меня вычислил?

- Твой голос. И твои родинки. Знал тебя, как облупленную...Выходит, даже лучше, чем я...

Саманта не подозревала, насколько она пьяна. Мозги работали лучше ног. Стоило попытаться встать с кресла, как её сильно повело в сторону и женщина упала бы, зацепившись за ножку журнального столика, если бы Петер не успел подхватить Сэм за локоть.

- Ой, ребята, кажется, я набралась в хлам...Положите меня куда-нибудь, мне нужно пару часиков поспать…

- Давай-ка пойдём сюда, на диванчик...Мари, принеси одеяло…

- Не надо...одеяло...я так… - не договорив фразы, Саманта отключилась.

Петер ухватил Саманту под мышки и подтащил к дивану.

- Не пушинка, однако. Не мудрено, Мари, что ты её слушалась: не женщина, а гренадёр в юбке!

- Удивительное дело: в первый раз вижу, чтобы Сэм так напилась. Обычно ей доставалась возня с перебравшей спиртного Линдой...И не только это...Я же была просто фабрикой по производству различного рода заморочек и неприятностей...

Мари помогла Наттгрену уложить свою голливудскую подругу поудобнее, накрыла её лёгким пледом и поставила у дивана тазик.

- На случай, если ром попросится обратно, - шепнула она Петеру и оба, почему-то на цыпочках, вышли из гостиной. Мари зевнула: спиртное и пережитое напряжение давали о себе знать. - Думаю, нам тоже не мешало бы вздремнуть…

- Не знаю, получится ли...У меня голова гудит, как чугунный котёл, по которому стукнули бейсбольной битой. М-да, мадам Авантюристка, однако понаворотили вы в своей жизни дел...

- Это как-то повлияет на наши отношения?

- Сейчас первая муть уляжется в мозгах, тогда смогу ответить…

- Я знаю, о чём ты думаешь: можно ли мне доверять вообще, если я сама — одна большая выдумка?

- Хм...Я бы сказал так: у меня такое чувство, словно я ничего о тебе не знаю, хотя мы знакомы уже не первый год.

- А если попробовать сделать вид, что того прошлого, о котором мы с Сэм сегодня вели речь — не существует? Пусть всё остаётся, как есть. Для тебя я — Мари Амиди и только! Я не хочу больше иметь никакого отношения к тому, что происходило со мной много лет тому назад. Если бы хотела — нашла способ вернуться в Голливуд гораздо раньше. Сэм простила бы. Для пиарщиков родили бы душещипательную историю. Запустили бы в производство очередной блокбастер, пристроив меня на главную роль. И Линда Делани взлетела бы обратно на первые позиции. Вот только мне это больше не нужно.

- Почему? Гонорары кинозвезды не сравнить с доходами самой известной писательницы.

- Линды Делани больше нет. Она исчезла с лица планеты Земля. И дело тут не в деньгах. Мне нужна я. Мне нужен ты. Мне нужны Эмиль и этот Дом. Голливудская ярмарка тщеславия слишком опасна для здоровья: в прямом и переносном смысле этого слова. В молодости хотелось всего этого «крутышества». Но, оказавшись на гребне славы, ничего крутого я не почувствовала.Только невероятное одиночество среди всей этой беснующейся толпы поклонников и жуткую усталость от жизни. А история с маньяком вернула в мою жизнь бесконечный страх, превративший меня в ходячую руину. Сколько себя помню, я бегу от одиночества и страхов, но они настигают меня снова и снова… Я не хочу потерять то, что с таким трудом обрела: здесь и сейчас мне так спокойно и хорошо! Даже когда мы с тобой ругаемся…

- А мы разве ругаемся?

- Бурно обсуждаем некоторые вещи… - Мари улыбнулась. На душе Петера с каждым её словом становилось немного больше солнца — как будто грозовая туча уходит в сторону, унося с собой ливень, сверкание молний и раскаты грома. - Надо же было этому подонку Джонсону меня рассекретить! Всё шло так замечательно, пока не явилась Сэм со своим разоблачением!

- Ладно, Артистка, пошли наверх...Ты сама любишь повторять: всё тайное рано или поздно становится явным. Жила, небось, замирая от каждого стука. Если эта блонди объявит, что ты — не Линда Делани — сможешь вздохнуть свободно!

- Хорошо бы, кабы так... Пока официальное расследование не будет прекращено за давностью лет, я так и продолжу вздрагивать от каждого стука и телефонного звонка. Но лучше об этом не думать. Линды нет — есть Мари Амиди. И я не откажусь от этого утверждения, даже если меня будут пытать калёным железом.

- Ах ты, мой храбрый портняжка! В наши дни не надо никаких пыток: взять образец ДНК с вещей принадлежащих тебе и Линде Делани. Наверняка они у твоей Сэм в заначке имеются. «Пип-пип: 100% попадание». Ну, не бледней так. Я — на твоей стороне. Пусть попробуют тебя у меня отобрать!

Петер обнимает Мари, целует в висок, ощущая губами, как её кровь пульсирует глубоко под кожей.

- Знаешь что, пожалуй, ты права: пойдём-ка и мы вздремнём немного. А потом попробуем начать этот день заново.