А теперь держи меня

ГЛАВА 4

Флешбэк 3.

Дверь в ванную закрыта, когда я дёргаю за ручку. Негромко стучу по поверхности, но в ответ лишь тишина. Это и пугает и уничтожает одновременно. Я поджимаю губы и прохожу на кухню, где расположились Егор и Кристина. Матвей закрылся в одной из комнат и не горит желанием составлять нам компанию. Рома с Андреем ещё не возвращались.

- Она так и не выходила? – интересуюсь я, подходя к окну и осторожно отодвигая тюль, чтобы взглянуть на город.

Идёт дождь, и его сильные капли барабанят по стеклу, да так сильно, что кажется, будто это не вода, а настоящие гвозди, готовые в любую секунду разбить преграду вдребезги.

- Она там уже больше часа, - замечает Крис. – Может, стоит проверить её? Мало ли…

- Она потеряла парня, оставьте её в покое, - вздыхает Егор. – Пусть сидит там, сколько ей нужно.

Я молчу, потому что очередная неприятная волна скользит по лёгким, пытаясь утопить меня. Каждый раз, когда Штормов говорит про мою сестру, кажется, что он делает это как-то по-особенному. Словно между ними есть связь. Есть что-то, чего у него никогда не было со мной.

И почему я вообще об этом думаю? Мы ведь с ним давно расстались. Он делает, что хочет. Я поступаю, как хочу. К тому же…

Кошусь в сторону Кристины, вспоминая о её словах, мол, девчонка притворялась, что была беременна от Егора, а на самом деле следила за ним. Значит, у них тоже что-то было…

Но почему-то мысли о Крис не такие, как о моей сестре. Чего я боюсь? Того, что под давлением обстоятельств между ними может что-то вспыхнуть?

- А вдруг она там решила вскрыться с горя? – пожимает плечом Кристина. – Всё-таки не каждая сможет такое пережить. Вон, Тарану вообще до лампочки. Он только рад, что Куркину замочили…

- Боже, Крис! – Егор недовольно смотрит на девушку. – Что ты, блять, несёшь?

- А что? – не понимает она. – Правда же. Этот идиот уже давно по Машке сохнет. Ему такой расклад только на руку. Небось, будет теперь своё плечо ей подставлять, а потом ещё и член…

- Она его оторвёт и заставит сожрать, - замечает Шторм. Я поворачиваюсь спиной к окну, облокачиваясь о подоконник. – Как будто у него есть шансы. Он виноват в смерти Миши. Кузнецова больше всего жаль в этой ситуации. Он вообще тут не при чём был.

- Ну, да, - Кристина сжимает в руках кружку с чаем, делает глоток, но морщится из-за того, что напиток всё ещё горячий. – Он отказался работать с нами, даже зная, на что мы способны. Точнее, на что способен Арчи. А ему всего лишь надо было присматривать за Машей, чтобы она выполняла все поручения на карточках… - девушка осекается, потому что замечает кого-то в дверях кухни.

Я вскидываю голову и вижу сестру. Уставшую, опухшую и чертовски вымотанную. Такое чувство, что за последние несколько часов Маша постарела лет на десять.

- Кому нужно было за мной присматривать? – её голос тихий, но пробирающий до мурашек.

Крис смотрит на меня, потом на Егора, и снова делает глоток из кружки. Она не спешит с ответом, да и, кажется, вообще не хочет что-либо говорить. Перебинтованная рана на её плече привлекает лишние внимание, и я всё никак не могу оторвать от кровавых разводов взгляд. Пуля прошла навылет, так что Крис повезло.

А ещё меня восхищает, как тщательно девушка прячет от нас свою боль.

- Мише, - тянет Егор. – Мы говорили о нём.

Веки Маши вздрагивают, когда Шторм произносит имя Кузнецова, и моё сердце сжимается. Мне ещё никогда в жизни не было кого-то настолько жаль, как сейчас свою старшую сестру.

- И что говорили? – спокойно интересуется девушка, пристально всматриваясь в Кристину. – Как он был связан с вами?

Крис, кажется, боится Машу. Она косится в её сторону, будто думая, что та в любую секунду может наброситься на неё и задушить. Не удивительно: выглядит сестра как только что вырвавшийся на свободу пациент психиатрической лечебницы. Волосы растрёпаны, лицо опухшее из-за слёз, одежда всё ещё в крови. Она так и не переоделась, в отличие от остальных.

- Пусть лучше Андрей всё расскажет… - пытается отвертеться Крис, но это не срабатывает.

- Я не хочу его слушать. Говори сейчас. Всё, что ты знаешь.

Ненадолго повисает тишина.

- Миша вычислил Андрея, - вкрадчиво отвечает Кристина, наблюдая за Машей. – Пришёл к нему, чтобы узнать, зачем тот присылает письма и шпионит за тобой. Не знаю, на кой чёрт Таран ему слил весь план. Наверное, думал, что Кузнецов согласится на его предложение и присоединится к нам. Но Миша отказался, - девушка делает глоток, чтобы чем-то заполнить паузу. – Они подрались. Потом Кузнецов сказал, что если Андрей не оставит тебя в покое, то вылетит из команды и в следующий раз не отделается парой синяков. А потом Андрей признался, что от него это не зависит. Рассказал, что сделает со всеми нами Арчи, если Кузнецов проболтается. Миша оказался умным. Он слышал и про Арчи, и про то, что он держит весь город у себя в кармане. Сказал, что ничего никому не расскажет, если мы не будем тебя трогать. Таран согласился. Поэтому у тебя и было всего одно задание: отнести чёртово письмо начальнику полиции. Но знаешь, в чём прикол? – она на секунда замолкает. – Письмо было пустое. Не было облавы на клуб. Не было ничего. Егор даже боялся нос высунуть из дома, не то что тащиться в «Конечный пункт», - она поворачивается к парню. – Если бы ты вернулся к Шершню, то сразу бы всё понял. А так вы все продолжали думать, что Аню взяли, а вместе с ней и Арчибальда. Мы хотели, чтобы вы все боялись. Паниковали. Думали, что вашим жизням конец… - она печально усмехается. – На самом деле конец начался в тот момент, когда Малийский встретился с Антоном и попросил у него помощи. Или, возможно, ещё раньше…

Кристина смотрит на меня, и я прищуриваюсь. Намекает на то, что всё началось с того момента, когда я согласилась на спор? Я связалась с тем человеком, с кем нельзя было иметь ничего общего. И вот я здесь. Думаю, единственное, что не изменилось бы в этой жизни: встреча Маши и Кузнецова. Сестра в любом случае познакомилась бы с ним, начала общаться… Возможно, сейчас они бы жили вместе и радовались каждой секунде.

А, может быть, я ошибаюсь.

- Больше мне нечего сказать, - признаётся Кристина. – Таран обещал всё разжевать по кусочкам, так что ждите его. У меня мозги и так в кучу от происходящего…

Маша с трудом отрывает от Крис свой задумчивый взгляд и куда-то уходит. Никто её не останавливает.

- Мне нравился Кузнец, - вдруг говорит Егор, до этого внимательно слушавший рассказ Крис. – Неплохим был парнем. Надо будет выпить за него.

- Выпьем, - обещает Крис. – У нас ещё много времени, чтобы разгрести всё это дерьмо. Здесь мы задержимся на неделю-две.

- Что будет, если нас найдут? – спрашиваю я.

Кристина смотрит на меня так внимательно, словно я глупый ребёнок.

- Тогда нам конец, - говорит так, словно эта фраза ничего не значит. – Можете заказывать место на кладбище. Хотя, думаю, оно нам не понадобится. Арчи закопает тела где-нибудь в лесу, и нас никогда не найдут. А, может быть, скормит своим псам…

Её голос становится мистическим: так обычно рассказывают страшилки перед костром, стараясь напугать слушателей.

- Всегда хотел, чтобы меня кремировали, - пытается пошутит Егор, но никто даже не улыбается.

- Ну, или так, - пожимает плечом Крис, затем морщится, наверное, из-за боли. – Может, он разрешит последнее желание перед смертью? Я бы попросила шоколадный пудинг.

- Я любой пудинг сожрал бы сейчас. Надо было сказать Андрею, чтобы он еды прихватил…

Кристина поднимается на ноги, даже не собираясь комментировать порыв Шторма перекусить, ставит кружку в раковину и, прежде чем уйти, бросает:

- Есть чай.

Мы с Егором остаёмся наедине, и между нами повисает неловкое молчание. Мне хочется что-нибудь сказать, пошутить или разрядить обстановку, потому что раньше так обычно поступал Шторм, но в голову ничего не приходит. Дождь за окном усиливается, и я вздыхаю, прислушиваясь к отдалённым раскатам грома.

- Пойду в душ, - зачем-то говорит парень, медленно поднимаясь на ноги.

Он не смотрит на меня, а я прожигаю его спину взглядом, пока Егор не скрывается в коридоре.

А чего я ожидала? Что он бросится ко мне в объятия и будет откровенничать? Глупости. Между нами уже давно нет ничего общего. Есть только пустота и громадная непреодолимая пропасть…

Флешбэк 4.

Рома и Андрей возвращаются только к обеду и при этом не забывают прикупить еду, - это единственная хорошая новость, потому что к этому времени чай заканчивается, а наши желудки устраивают настоящую революцию.

Квартира томится в тишине, никто ни с кем не разговаривает. Каждый прячется в своём углу и не подаёт признаков жизни. Я единственная сижу на кухне и пытаюсь разобраться с собственными мыслями. Иногда сюда забредают Егор или Крис, чтобы заварить себе чай.

Пакетики заканчиваются.

Телевизор на кухне работает тихо, уходя на фон и теряясь где-то на втором плане. Забравшись на диванчик с ногами, я обнимаю колени и пытаюсь превратиться в невидимку, словно маленькая девочка, напуганная очередным скандалом родителей.

Вспоминаю песню Нойза, «Ругань из-за стены».

«И кто из вас прав, мне всё равно. Вы оба мне нужны».

Думаю о маме, и дикая тоска пронзает меня своими стрелами, словно садист-Купидон. Впервые за годы, которые мы провели порознь друг от друга, мне вдруг хочется просто обнять её и расплакаться.

Мама никогда не любила объятия. Это было для неё диким. Странным. Это её раздражало.

«Я, честно говоря, не люблю, когда ко мне прикасаются. То есть, или мы любовники, или вы кот. Остальные не трогайте меня, пожалуйста».

Статусы, статусы…

Когда ребята возвращаются, Кристина, не смотря на свою рану, принимается за приготовление еды, и мне приходится ей помочь, потому что я знаю, что никто другой этого не сделает. Да и мне нужно хоть чем-то себя занять.

Однако, руки не слушаются, пальцы слабеют и издеваются надо мной.

Мы не разговариваем с Крис. Изредка она просит что-нибудь подать или порезать овощи, а всё остальное время мы просто молчим. Когда вкусный запах картошки и мяса заполняет квартиру, на кухню приходит Егор и начинает наблюдать за нами, периодически спрашивая, когда же всё будет готово. Его живот громко урчит, и парень ругается с ним, пытаясь заткнуть.

На мгновение мне становится легче.

А потом мы ужинаем. Я, Кристина, Егор, Андрей и Рома. Матвей спит, а Маша не горит желанием покидать балкон комнаты, которую она себе выбрала. Мы её не трогаем.

Едим молча на кухне, и лишь стук приборов о тарелки нарушает тишину.

- А теперь выкладывай, - говорит Егор, когда мы заканчиваем с ужином. – Всё, что было и что ты задумал. Будешь что-то скрывать, я тебе нос сломаю.

Таран косится на Шторма, но с ответом не спешит. Ему не нравится такой настрой Егора, к тому же, очевидно, парень не говорит желанием посвящать всех нас в свои планы. Андрей такой человек, у которого всегда в рукаве есть пара тузов, иначе ему нечем будет крыть. Хитрый ублюдок.

- Позову остальных, - неохотно тянет Таран.

Он поднимается на ноги и вылезает из-за стола, исчезая в коридоре. Пока его нет, мы убираем приборы, пытаясь прибраться. Егор берётся за мытьё посуды, а я ставлю чайник.

Мне не нравится эта повседневная суета. Мы словно играем в одну большую семью, пытаясь не замечать ничего вокруг. От одной подобной мысли становится тошно.

Андрей задерживается. Чайник закипает. Я завариваю себе чай, а Крис с Егором кофе. Роме кипятка не хватает, поэтому он ждёт второго захода.

Вскоре в дверях появляется Таран – он встаёт у стены возле двери и скрещивает на груди руки. Позади него я вижу Машу, похожую на тень. Сестра не собирается переступать порог кухни и остаётся в коридоре, прислоняясь к косяку.

- А где Матвей? – спрашивает Егор.

- Спит. Не смог разбудить…

Я бросаю взгляд на Шторма, и мимолётное желание, чтобы парень посмотрел на меня и хотя бы улыбнулся, пронзает мои мысли, но Егор этого не делает.

- Я даже не знаю, что вам ещё рассказать, - вдруг тянет Андрей после недолгого молчания. – Основную суть я донёс ещё на стоянке. Всё началось с Малийского, который решил «типа», - парень делает в воздухе кавычки, - поиграть с вами. Начал из тюрьмы слать вам карточки с бессмысленными записками, которые понимал только он. Ему в этом помогал Антон. То есть, Саша их составлял, а его брат разносил и подкидывал Егору, Соне, Маше и Матвею, - парень замолкает, чтобы дать нам время осмыслить его слова. – Потом Антон вдруг решил, что этого мало. Нужно глобальнее взяться за проблему. У него крыша на этой теме поехала. Начал строить какие-то планы, копаться в вашем прошлом. Он вообще отмороженный сам по себе, а тут у него крышняк снесло конкретно. Даже Малийский его разубедить не смог. В итоге Антон подключил Арчи, который тоже тот ещё больной ублюдок. А Саша своего дядю боялся до усрачки.

- А ты каким боком вообще влез в эту историю? – перебивает Егор.

- На тот момент я встречался с Яной, играл в страйкбол. Я уже был в команде Маши, когда вся эта тема поднялась. Куркина та ещё сучка. Когда её нашёл Антон и предложил отомстить тебе за то, что ты разбил ей сердце, она сразу согласилась.

 Шторм фыркает.

- А потом Яна и меня втянула, - продолжает Андрей. – Пришлось помочь ей, чтобы она не истерила. Я ведь знал сестру Сони, значит, был в теме. Я думал, что это просто так, забава какая-то. Ну, последить там за Машей и всё. Я, в принципе, и так играл с ними, мне не трудно было рассказывать, куда она ездит и с кем общается. Не видел ничего в этом плохого.

Я смотрю на сестру, но её лицо скрывается в тени, и трудно различить, какие эмоции девушка сейчас испытывает.

- А когда всё стало слишком плохо, я уже не мог слиться. Я боялся, что Арчи с Антоном решат подпортить мне жизнь, так что играл по их правилам. Думал, что это скоро закончится, и я смогу спокойно уйти. Я только выполнял их приказы. Весь план, всё, что мы и вы делали, - это идеи Антона. Он говорил – мы исполняли. Вот и всё, - Андрей замолкает, чтобы перевести дух.

- На счёт вас понятно, - бросаю я. – Куркиной всегда нравился Егор, но не думала, что она действительно такая сучка. А ты просто замутил не с той, с кем надо, вот и вляпался в историю. А остальные-то при чём?

Я смотрю на Рому и Кристину.

- Мне нужны были деньги, - признаётся Крис. – Ко мне как-то пришёл Антон и предложил неплохую сумму, а взамен я должна была присматривать за Штормом.

- То есть, погоди… - возмущается Егор. – Тебе платили, чтобы ты со мной трахалась? Бля, вот тут вообще обидно…

Что-то противное шевелится внутри меня после слов парня. Я ведь знала, что они были близки, тогда почему эти слова приносит такое… разочарование?

- Ну… - девушка пожимает плечом. – Вообще, мы с тобой начали тусить ещё до Антона, так что… Может, не будем это обсуждать?

Она смотрит на меня, но я пытаюсь спрятаться за кружкой с чаем.

- Ладно, - бурчит Егор, а после поворачивается к Роме. – А ты?

- Я работал на Арчи, - говорит парень. - Так что…

- Ясно, - Егор явно недоволен сложившимся раскладом. – Класс. Одна решила отомстить за то, что я её отшил. Второй влип из-за своей тёлки. Третьей нужны были деньги, а четвёртый просто работал. Ага. И что из этого получилось? Вы испортили… пять жизней. Пять грёбанных жизней.

- Всё вышло из-под контроля, - говорит Таран. – Всё пошло не по плану, когда вы решили встретиться. Антон взбесился. Начал «уничтожать» всё, в том числе и самого Арчи, а тому явно не хотелось тонуть. В итоге они решили убрать всех, потому что мы слишком много знали. В городе новый глава полиции, которого не подкупить. Если бы кто-то из нас заговорил, Арчи отправили бы далеко и надолго.

- Почему бы нам это и не сделать? – спрашивает Егор. – Сдадим его, и всё.

Таран качает головой.

- Рано. Мы посидим здесь, а после рванём в Москву. Туда Арчи точно не сунется, потому в столице у него есть парочка врагов. Если мы сейчас сольём инфу, то не доживём даже до суда.

Парень замолкает, осматривая всех, но больше никто не пытается высказаться. Всё и так понятно: мы в дерьме.

За нами охотится Арчи, потому что Антон решил отомстить за Малийского и заигрался. И теперь нам конец.

- Если вопросов больше нет, я бы не прочь в душ сходить, - тянет Андрей.

Никто не возражает, и парень, сочтя это за разрешение покинуть компанию, скрывается в коридоре. Буквально через несколько секунд Маша тоже исчезает.

- Круто, - Егор хлопает себя по коленям. – И теперь мы здесь. Какой-то сраный боевик.

Никто ничего не говорит. Я допиваю остывший чай, задумчиво хмурясь. Действительно, какой-то дешёвый боевик… И что нам теперь делать?