Оракулы снов

Глава 2

— Я буду учиться здесь? — с отвращением спросила я, указывая на обитель своих будущих мук.

Светлое здание с растущими сполохами желтых цветов по периметру могло было бы выглядеть идеально, если бы не кучка парней на парковке, которые засовывали тампоны в ноздри, смеялись и портили атмосферу презентабельной школы. Чувствую, этот год ничем не будет отличаться от семи лет в психушке.

Выгнув изящную бровь, Кес стрельнула взглядом в мое окно и обреченно вздохнула, словно поняв, на что меня подписала.

— К несчастью, да.

— Ох. — Я представила, что меня ждет в нормальной школе, и с чем придется столкнуться.

В клинике для душевнобольных (как ее «ласково» принято называть) у меня было индивидуальное обучение с «особой» программой. А в школе Маунтин такого в помине не будет. Придется учиться вместе со всеми. Наверное, меня могли бы не допустить к учебе с обычными детьми, ведь я – другая: представляю опасность для общества… Но мое личное дело, кажется, шепнуло директору школы, что новая ученица будет отлично смотреться с той компанией поджигателей. 

Под ложечкой засосало от одной лишь мысли, что с минуты на минуту я войду в свой класс, и это не будет индивидуальный урок в палате под наблюдением врачей. Мне придется общаться со сверстниками, сидеть рядом с ними, возможно, принимать дружеские прикосновения. Как они примут в своих кругах девушку, съехавшую с катушек? Несомненно, никто не узнает о моем прошлом, и не будет знать, что недавно я проминала больничную койку, «боролась» с «призраками» и жевала неизвестные таблетки, но от неприятного чувства не скрыться. Вдруг что-то пойдет не так, и люди узнают настоящую Оливия?

Кес легонько пихнула меня, а я продолжала пялиться на парней, утонув в мыслях.

— Может быть, там все не так плохо?

— Ты меня просто успокаиваешь, — сухо заметила я, подхватывая с заднего сидения темно-зеленый рюкзак.

Худощавый парнишка, уподобляясь полоумным друзьям, засунул в ноздри тампоны и… поджег их. Танцующий дым и маленький огонек дрожали, пока его идиотские губы растягивались в глупой улыбке. Другие же ребята сочли интересным занятием носиться перед входом в Маунтин и разбрасывать остатки тампонов, будто прекрасные лепестки роз.

Моя палата для них свободна.

— Да, я тебя просто успокаиваю, — медленно согласилась Кес, пытаясь моргнуть. Она вложила в мою руку несколько купюр: — Это на ленч. И ради всего святого, — на секунду она замолкла, когда раздался свиной визг — тот поджигатель, отныне, катался по земле, так как огонь необъяснимым образом достиг его джемпера, — обойди их стороной, окей?

Я кивнула. Открыв дверь дрожащими руками, я покинула синенький минивен Кес. Ледяной воздух наполнил мои легкие, заставляя тело покрыться мурашками. Даже в плотных джинсах и кофте было холодновато. Ненавижу осень.

Припав к освободившемуся сидению, тетя схватила меня за запястье, когда я собралась захлопнуть дверцу.

— Хочешь, пойду с тобой?

— Кес, — предупредительно протянула, высвобождая руку из ее хватки, — я справлюсь. Честное слово. Мне не пять лет.

На самом деле, было чертовски страшно идти одной. Если бы я была настоящей размазней, то согласилась бы на предложение Кес. Но я же отважный воин «ОливиязО ВейсонО» и с любой неприятностью буду справляться лицом к лицу! Или просто дам деру.

— Хорошо. — Кес поджала губу, и когда я захлопнула дверцу, она послала воздушный поцелуй. — Удачи! Увидимся вечером. И… не забудь забежать к психологу.

— Угу.

Смотреть, как единственный человек, знающий о тебе немало тайн, уезжает и оставляет в месте, где все незнакомо, было хуже некуда. По крайней мере, если возникнут какие-нибудь проблемы, я всегда могу обратиться к Кес. Она работает в похоронном бюро и решит любую проблему «черными» методами: лопата, яма и надгробие с греющими душу словами «Перешел дорогу Оливия Вейсон».

Серые тучи нависали над школой, погружая здание в полумрак. Ребята, играющие на соседней площадке в футбол, были единственными, кто заглушал вопли юного факира с пристрастиями к женским штучкам. Пламя, жевавшее его джемпер, наконец, потушили случайные прохожие, а дружки этого несчастного решили смыться, оставив приятеля в беде. Чудаки.

В принципе, Маунтин выглядел прилично, в отличие от его учеников. Хоть и здание чем-то напоминала дурдом, из которого меня недавно выпустили, тем не менее, это не мешало оценить всю его прелесть. Тропинка из гальки вела прямо к размашистым дверям, огибая обширный фонтан — на каменной кладке красовался резной рисунок в виде каких-то иероглифов. Так как Маунтин-Вью славился видами на горы Санта-Круз и чрезмерную растительность, здесь не обошлось без вида на густой лес, простирающийся за стадионом. Мечтать о какой-либо безопасности тут, рядом с дремучими елями и неиссякаемыми подростками - просто верх абсурдности. Откуда мне знать, что я не буду съедена вырвавшимся их чащи гризли или подпалена огнем, благодаря одному неандертальцу?

Вздохнув, я запихала деньги в карман и направилась внутрь, борясь с панической атакой.

Да здравствует новая чокнутая жизнь!

В первые же секунды меня встретили с «распростертыми объятиями». Когда я рассматривала желтую карту, выданную администрацией, и хлопала глазами, абсолютно не разбираясь, где может находиться тот заветный кабинет биологии, меня что-то снесло с ног на неистовой скорости. Точнее, кто-то. Будто сбитая долбанным полузащитником НФЛ, я полетела вниз, махая руками, как колибри. Столкновение с прекрасно-отполированным уборщицей полом было неизбежно, но тут падение прекратила чья-то довольно волосатая рука, схватив меня за пряжку рюкзака. Я повисла в воздухе где-то под углом сорок пять градусов и скользила на носочках, когда герой бесстыдно пристроился сзади, наблюдая за беспомощными поползновениями.

Я покраснела. Наконец, чудак выпрямился и лениво потянул меня за собой. Притворившись доской, я позволила ему поставить меня на ноги одним движением руки. Два глаза карамельного оттенка тотчас уставились в мои, зарывшись в темных волосах. Я бы могла сказать: «Он нереально красив», но когда опустила взгляд на широкую грудь, из-под которой выделялись плотные мышцы, остановилась на вердикте: «Он нереально, нереально, нереально красив». А еще горяч. И…

— Пока у тебя не потекли слюни, может, отойдешь? — с брезгливой усмешкой попросил незнакомец.

— С чего это у меня должны потечь слюни? — Ярлык идиотки прикрепился именно в тот момент, когда неосознанно проверила, сухой ли у меня рот.

Мне захотелось дать себе пинка. Парень засмеялся, складывая мускулистые руки на груди.

— Ты смотрела на меня как на бифштекс.

Он прокатился взглядом по моим ногам, затем уголок его губ поднялся чуть выше. Тревога забила через край — а вдруг я опять описалась? Между ног не чувствовалось ничего странного, но не веря своим ощущением, я присела на корточки, чтобы поднять выроненную во время столкновения карту и заодно проверить джинсы. После вчерашнего случая я так и не вбила в голову, что взрослые пеленки – лучшая в мире вещь.

— Ты мог бы извиниться, — заметила я, сжав бумажку в руке. К счастью, не потерпела еще один мочеиспускательный конфуз. — Летишь, как…

— …новенькая? — пропел он и перевернул карту в моей руке, когда я выпрямилась. — Какой кабинет?

Быстрая смена темы загнала меня в замешательство. Я промычала и еле как отрыла в катакомбах памяти ответ:

— Пятый. Вроде как пятый.

— Биология. Значит, прямо, два раза направо, и ты на месте.

Я открыла рот — не знаю — чтобы обозвать его или поблагодарить, но в итоге остановилась на втором.

— Спасибо.

— Любой идиот может прочесть карту, — беспечно отозвался незнакомец, дьявольски улыбаясь. — Ах, да, постарайся в следующий раз ходить не так, будто до самого утра просидела в баре в обнимку с Джеком Дэниелсом.

— Но…

— Я не потерплю, если твоя прекрасная задница заработает синяк, Уголек. — Парень подмигнул, расплываясь в пошлой улыбке, и прежде, чем я задумалась, можно ли относить это к ряду комплиментов, он очередной раз ухмыльнулся.

Уголек? Серьезно?

Яростно дыша, я пригладила черные волосы, прилипшие к лицу. Кес уверяла, что краска со временем смоется, и у меня появится тот каштановый оттенок, который был на упаковке. Но сейчас я выглядела как дешёвка или неудачный эксперимент парикмахера.

Хотелось накинуть капюшон и проходить так остаток дня, однако я не собиралась показывать, что слова задиры обидели меня.

Что я там говорила? Он нереально красивый? Забудьте.

— Я не Уголек, — процедила я спустя секунды нелепого молчания.

Незнакомец сжал лямку черного рюкзака, натягивая на лицо ту улыбку, которую я успела возненавидеть.

— Да, ты права, — он сощурился, кидая хищный взгляд на мои ноги. — Тебе больше подойдет — мисс Сладкая Попка.

Я обомлела.

— Что-о?!                                

Развернувшись на пятках, парень потопал по коридору и отсалютовал, не оборачиваясь:

— Ходи осторожнее — ценный груз.

Я продолжала стоять посреди холла, пораженная его дерзостью. До меня только сейчас дошло, что дала ему отличный повод рассмотреть мою задницу, когда наклонялась за картой. Отлично. Теперь у меня появились сразу два прозвища.

***

Я чувствовала себя дерьмово: новая обстановка, новые лица, новое все. С накинутым на голову капюшоном я плелась по маршруту того идиота и скрипела зубами. Страшная участь была уготовлена ему. По крайней мере, он не заикнулся о том, что в курсе моего мрачного прошлого. Может, действительно все не так плохо, и ребята здесь не знают, что новенькая с ужасным цветом волос когда-то сидела в дурдоме?

Перед тем, как заплыть в кабинет биологии, я решила опустошить содержимое своего непредсказуемого мочевого пузыря, обнаружив женский туалет. Заплыв внутрь, я только-только хотела стянуть капюшон, как едкий дым вдарил в нос, и что-то твердое врезалось мне в лицо с раздавшимся амазонским вскриком. Взвизгнув, я рухнула на холодный кафель, вытирая рукавом влагу, появившуюся под носом. После первого падения я должна была понять — мне тут не особо рады.

— О, святые макаронки! — женский встревоженный голос резанул слух.

— Это было жестко, — стонала я, тщетно пытаясь сесть.

Мозг идентифицировал произошедшее и послал картинку, где дверь одной из кабинок огрела меня со скоростью американских горок. Славно, что меня не вырубило, и я продолжала оставаться в сознании, брызжа кровью.

Перед глазами, в которых промежутками все двоилось, появилось чье-то белокурое лицо с дымящейся сигаретой между пальцами. "Аромат" табака заставил меня задыхаться. Будто проснувшись, девица рассеянно потушила сигарету и осторожно присела на корточки, хлопая меня по щеке.

— Господи! Я тебя убила?!

— Если бы, — прохрипела я, обнаружив, что пострадал только нос: кровь струилась по подбородку и пачкала кофту.

— Прости. — Незнакомка прикусила губу и выбросила окурок в близлежащую кабинку. — Я думала, это мистер Майлс. Так перепугалась! Он не раз ловил меня.

Девушка усадила меня поудобнее, затем я потерла лоб нащупывая выпуклости. Надеюсь, шишки не будет, иначе ко мне прицепится третье прозвище «единорог».

Я медленно стащила капюшон и встряхнула головой, переваривая слова незнакомки.

— Мистер Майлс? Мужчина? В женском туалете?

Она похлопала своими громадными васильковыми глазами в знак согласия и нырнула в маленькую сумочку, болтающуюся на плече. Ее короткие светлые волосы, достигавшие плеч, упали на маленькое лицо с ярко-алыми губами, поверх которых лежали большие блестки в форме сердец.

— Поверь, здесь не такое бывает. — Девушка достала упаковку чего-то и пояснила, ухмыльнувшись: — Физрук. Майлс. Тот еще гнусный тип. Как чует что-то неладное в женском туалете, врывается без какого-либо смущения и совести. — Покачала головой. — Говнюк. Иногда мне кажется, что он просто не прочь поглядеть на… — незнакомка застыла, посылая мне искривленный оскал, — … ну, ты понимаешь.

— Угу, — неуверенно кивнула я, раздумывая, что же еще предстоит узнать о школе Маунтин. — А разве вам не запрещено курить в туалетах?

Девушка сморщилась, раскрывая чудаковатую пачку с неизвестным содержимым.

— Запрещено. Везде, — пояснила она и понизила голос до шепота: — Мне приходится идти на такие меры, так как родители не в курсе, чем я занимаюсь в школьных туалетах, кроме того, как писаю.

Ну-у… двусмысленное признание.

— Оу. Ты рискуешь.

— Моя задница всегда в зоне риска.

Достав тампоны, незнакомка протянула их мне.

— Вот. Это, как бы… воткни.

— В нос?

— А куда еще? — девушка ухмыльнулась, вкладывая в мою руку два маленьких свертка. — Надеюсь, у тебя только оттуда кровь.

Я посмотрела на свою ладонь и заметно поморщилась, вспомнив инцидент с парнями, огнем и женскими «штучками».

— Э-э-э, у вас что, такая мода тут — пихать в ноздри тампоны?

Блондинка кинула в сумочку упаковку и, сместив аккуратные брови на переносице, понимающе кивнула.

— Ах, ты о Дереке и его сумасбродной компании? Не обращай внимания, эти дебилы и не такое вытворяли. Ты их на дне рождении Тори не видела: они обклеивались прокладками и танцевали балет.

— Вот почему меня без проблем приняли в Маунтин, — пробормотала я, кидая в ее кармашек тампоны. — Воспользуюсь бумажными полотенцами.

Девушка медленно кивнула, хвостиком шмыгнув к раковине. Она выглядела довольно мило, и я вполне могла надеяться, что мы станем друзьями. Тем более, девица «помяла» мне лицо — она не посмеет никуда уйти, не убедившись, что все в порядке.

— Прости еще раз, — извинялась незнакомка, наблюдая, как я смываю кровь. — Выглядишь дерьмово…

Ее комментарий можно было отнести к чему угодно, включая мой запачканный прикид и «удачный» эксперимент с покраской волос.

— Спасибо, — промямлила, выключая кран.

Взяв салфетку, я вытерла лицо. К счастью, кровь перестала лить — видимо, повреждение было не столь серьезным. На всякий случай, я глянула в зеркало, чтобы проверить состояние носа. И лучше бы это не делала, потому что снова столкнулась со своим новым образом. Черные локоны прилипли к вспотевшему лбу, в глазах поселилось отвращение вперемешку со страхом, а кожа была белее холста.

Я просто уверена, что произведу неоднозначное впечатление на своих одноклассников.

Прогремевший звонок был для меня сродни пожарной сирены. Отныне, я опаздывала на урок и норовила предстать перед полным классом.

— Жизнь удалась, — едко брызнула я, доставая очередную салфетку. — Плакал мой первый урок.

— Забей, — посоветовала девушка, смотря на меня через разрисованное маркерами зеркальце. — Я всегда опаздываю или пропускаю занятия. Какой толк? Выпускной класс!

— Думаю, мы можем быть с тобой в одном классе, потому, что я…

— … новенькая, — догадалась блонди, хлопнув в ладоши. — О, да-а, — она вновь окатила меня оценивающим взглядом, отчего я почувствовала себя не в своей тарелке, — я должна была догадаться.

Я хмыкнула, смущенно поправляя волосы.

— Что, настолько убого выгляжу?

— Нет, что ты.

— Да брось, — произнесла я, заматывая на голове шишку. Взлохмаченные волосы вряд ли придадут мне шарма. — Я не обижусь.

Незнакомка криво ухмыльнулась, пожав плечами:

— Тебе виднее.

Следом я сняла кофту, оставшись в одной майке. Природа наградила меня пышными формами, которые не обошли внимание блондинки. Она плутовски улыбнулась и издала что-то вроде взрыва, прикоснувшись к бедру.

— Куда направляется такая бомба? Надеюсь, не на биологию?

Я обреченно вздохнула, сжимая лямку рюкзака.

— Увы, именно туда.

— Какое совпадение, — радостно пропела она, разворачивая меня к себе. — Я могу предложить прогулять, но ты выглядишь задротом.

— Оливия Вейсон. Не задрот. Но хочет учиться. Приятно познакомиться, — я открыла дверь туалета, выпроваживая нас в коридор.

Девушка гулко застонала, протягивая ладонь.

— Просто Сэйси. Тупая блондинка. И ярая поклонница сигарет. Не скажу, что приятно познакомиться, но ты обязательно это услышишь, когда мы прогуляем урок.

Я пожала ее руку, направившись по коридору.

— Не сегодня. А ты все еще можешь исправиться и пойти со мной. Кое-кто обязан составить компанию за сломанный нос.

— Не утрируй, — засмеялась Стэйси, нехотя догоняя меня и вынимая из сумочки блеск. — Я слегка подправила твою горбинку.

***

Пусть я не верила в бога, но возлагала молитвы, чтобы этот день прошел без галлюцинаций. Вместе со Стэйси мы заплыли в класс, и я оцепенела. Самое паршивое, любой человек мог быть воплощением шизофрении. Однако за время лечения я научилась отличать фантомов от людей: они были полупрозрачными и всегда смотрели на меня. Словно я была единственным, кто мог их понять.

Пока я шествовала к парте, то пару раз запнулась, хотя ожидала войти в новую жизнь как царица. Мое нелепое передвижение не обошлось без смешков. Между тем внимание сверстников перенял худощавый учитель: громкими ударами по парте он дал понять, что не нужно отвлекаться от презентации. На экране мелькали картинки яйцеклеток, и, судя по демонстративным зеваниям некоторых ребят, их это явно не впечатляло.

Я кинула рюкзак возле парты, вынув тетрадь с ручкой. Стэйси приземлилась справа от меня, совершенно не волнуясь, что нужно подготовиться к уроку. Думаю, в ее маленькой сумочке не было ничего, кроме пачки тампонов. Она сидела, наматывая локон на палец, и с безучастным видом глядела в потолок. Пусть я и ликовала, что обошлось без публичного представления моей персоны, но все же пожалела, что не согласилась прогулять урок. Лекция была наискучнейшей. Была. До того момента, пока дверь кабинета с хлопком не отворилась, и в проеме не появился тот нахальный парень, сбивший меня с ног. Апломбистой походкой он заперся в класс, отчего все девчонки мечтательно вздохнули, а потом начали шептаться. Я была в легком шоке, пока смотрела на него и потихоньку догадывалась, где брал начало этот грандиозный фурор.

— Новенький, — крякнул учитель, злостно поправляя очки на переносице. — Это все? Двое? Третьего нам ждать? — Вау, он был в курсе насчет меня. — Сколько уже можно срывать урок?!

Новенький.

Просто прекрасно.

Запустив руку в темные, как смоль, волосы, и заработав от толпы швабр очередные ахи, незнакомец вальяжно остановился, стреляя взглядом по «самкам». Он проигнорировал вопрос учителя, и, остановив взор на мне, расплылся в сексуальной улыбочке. Я поспешила отвернуться, когда почувствовала, как рдеют щеки.

— О, мой бог, — не дыша, прощебетала Стэйси и ухватилась за края парты.

— О, мой черт, — парировала я, прикрывая глаза.

— Ты тоже это видишь? — она помахала рукой возле лица, избавляясь от накатившей волны жара. — Его мускулы…

— Мне плевать, — сухо отрезала я, хотя боролась с желанием посмотреть на новенького и еще раз оценить это прекрасное телосложение.

— Плейбои плачут в сторонке, — не затыкалась Стэйси, постепенно тая и вливаясь в «девчачью лужу» на полу.

В отличие от всех особей женского пола, я старалась сохранять «твердое состояние». Накинув волосы на лицо, я застыла; лишь моя рука нервно отбивала по парте неопределенный ритм. Новенький. В тот же день, что и я. Мы столкнулись. Точнее, он налетел на меня и почти… почти что сбил с ног. Считать это совпадением?

Я заерзала на стуле, когда новенький расположился позади меня, словно там было единственное свободное место.  Волоски на загривке встали дыбом, сердце заколотилось о ребра, и я забыла, как правильно дышать.

— Та-ак! А ну перестаньте болтать! — велел учитель, брызгая слюной.

Парочка девчонок, расстегнув верхние пуговицы на блузках, прекратили издавать гул и, включив режим «соблазню-во-что-бы-то-ни-стало», уставились за мое плечо. Я напряглась, как струнка, но демонстративно прикрыла грудь. Урок биологии предвещает быть «интересным».

— Итак, продолжаем. Сперматозоиды, попадая в…

Дальше я не слушала, так как сосредоточила все внимание на наглеце. Стэйси что-то жестикулировала мне и подпрыгивала от радости, словно выиграла в лотерею. Чтобы хоть как-то отвлечься, я выводила незамысловатые круги на полях тетради. Говорят, рисование расслабляет. Проверим.

— Поговорим о способах контрацепции, — учитель поднял тяжелый взгляд на кучу оживившихся подростков, которые бурно обсуждали «резинки». Тем временем я продолжала превращаться в помидор, когда он продолжил, указывая на слайд со сперматозоидами: — Что, по вашему мнению, является идеальной защитой от нежелательной беременности и разнообразных венерических заболеваний?

— Презервативы, — низкий властный голос, который наверняка подчинял многих, раздался за спиной.

— А можете обосновать, почему вы так считаете, мистер...

— … Раш, — подсказал парень, и все тут же обратили на него внимание. Все. А я выделялась из общей массы, смотря прямо перед собой.

— Значит, мистер Раш. Слушаю вас.

Судя по звукам, новенький отодвинул стул, чтобы привстать. Я уткнулась носом в тетрадь, а Стэйси подперла подбородок кулаками, приготовившись слушать его антимонию.

— Люди часто пользуются презервативами, особенно — подростки. Это является легкодоступным средством, которое можно купить в любом магазине, в отличие от таблеток. Тем более, презервативы стоят дешевле, и обеспечивают оптимальную защиту, если правильно пользоваться.

Мне стало жарко. Судорожно вдохнув, я отлепила вспотевшие ладони от листочков, и закрыла тетрадь. К счастью, все были слишком увлечены мантрой новичка, чтобы обратить внимание на мое очевидное волнение.

— Позвольте добавить, мистер Раш, защиту они не всегда могут обеспечить…

— … всегда. Главное перед использованием проверить, что презерватив не дырявый. И лучше брать контрацептивы проверенной марки. — Как бы невзначай парень вытянул ногу и слегка подвинул мой стул, сладко продолжив: — В них о-очень большой плюс — от плотских утех космическое удовольствие. Однако важно следить, чтобы презерватив оставался целым во время самого процесса.

Я вздрогнула — по телу прошелся колючий жар. Не посчитав этот жест за какой-то намек, я вцепилась в края стула и придвинулась ближе к парте. Стэйси удивленно вскинула брови и открыла рот, наблюдая за нами.

— Что ж, отлично. Полагаю, мистер Раш, вы спец в этой теме?

Девчонки в унисон ахнули. Кладу на кон, кто-нибудь из них грохнется в обморок.

— Не представляете насколько.

Нога наглого новичка коснулась моей. В горле мгновенно запершило. Я кашлянула в кулак, чем привлекла внимание Стэйси. От нетерпения узнать, что творится между мной и новеньким, она завошкалась, ожидая, когда отвлечется учитель. В мою пользу, мужчина не отходил, зачитывая параграф и косясь на класс. Стэйси готова была взорваться (впрочем, как и я), потому что новенький подцепил мою лодыжку носком ботинка. Чего он пристал?

Воздух словно выбило из легких, и, не выдержав этого, я подорвалась. Не знаю, что я хотела сделать – выбежать из кабинета или просто выпрыгнуть в окно…

— Что-то случилось? — учитель прекратил читать.

Все вперились в меня взглядами. Я быстро смела принадлежности в рюкзак и повесила его на плечо, не представляя, что ответить.

— Эм…

— Кому-то нужен холодный душ, — хихикнул верзила, заполучив от своего тупого комментария дикие смешки.

Яростно оглянувшись, я встретилась с янтарными глазами, которые скользили по изгибам моего тела. Облизнув нижнюю губу, новенький развалился на стуле. Еще никому, кроме миссис Гредбори, я не хотела так сильно врезать.

Секунду помявшись, я выбрала единственный правильный выход из ситуации – сбежать через дверь. Меня больше устраивал факт прогула, чем очевидные заигрывания одноклассника, и я даже не хотела знать, чем были вызваны его поползновения.

***

Код от шкафчика не подходил, когда я сотый раз ввела его и с физиономией полного отчаяния хлопнула кулаком в железную дверцу. Может, цифры неправильно прочла? Или их не так записали?  Убедившись в том, что даже при тщательном нажатии кнопок чудо-шкафчик не открылся, я сдалась. Урок до сих пор шел, и не очень хотелось, чтобы меня поймал кто-то из администрации. В планах было положить рюкзак и уйти унывать в туалет, пока очередная девица не решит вырубить меня дверью.

Что-то блеклое промелькнуло перед взором, и прежде, чем я повернула голову, мужская рука врезалась в мой шкафчик. Я подпрыгнула — то ли от неожиданности, то ли от того, что дверца со скрипом открылась, показывая пустое содержимое железного ящика.

— Пару секунд назад столкнулся с этой проблемой. Тут нужна сила. Шкафчики уже старые, как я понял, поэтому не всегда реагируют на код.

Повернувшись, я оказалась рядом с чьей-то широкой грудью, обтянутой кожаной черной курткой. Она была такой… накачанной; я не сомневалась, что ее обладатель в свободное время балуется тяжеленькими гантелями. Мне пришлось запрокинуть голову и отступить, чтобы увидеть лицо этого… героя. Сегодня мне везло с красавчиками (да и не только с ними). Парень лучезарно улыбался, показывая ряд белоснежных зубов. Его большие бирюзовые глаза, обрамленные пышными ресницами, глядели в мои. Светлая густая челка лежала на одном полушарии головы, когда другое было выбрито почти идеально, оставляя россыпь коротких волосков. Я открыла рот, пораженная его неописуемой внешностью, и тут же закрыла, когда вспомнила, что пялюсь слишком долго.

Смущенная, я заправила локон темных волос и приковала взгляд ко шкафчику.

— Э-э-э, спасибо, — нелепо поблагодарила, пихая рюкзак в отсек.

— Особо не за что, — парень прикусил губу, не переставая улыбаться. — Прогуливаешь?

Из-за одного идиота.

Я неуверенно кивнула.

— Биология была наискучнейшей.

Он ухмыльнулся, облокачиваясь о ряд шкафчиков. Что этот прекрасный незнакомец тут делал — я не знала, но собиралась это выяснить.

— А ты… почему не на занятиях?

Он почесал затылок.

— Я — новенький. И опоздал на…

Не собираясь дослушивать, я перебила, в неверии застыв:

— Прости, что?

Это какая-то злая шутка? Сначала один мерзавец-новенький, чуть ли не сбивший меня с ног, теперь еще и он. Включая меня, в школу сегодня поступило три новичка. Постойте, блондинчик хотел сказать, что опоздал на…

— … биологию, — в смятении договорил незнакомец, закончив мою мысль. — Кажется, у нас с тобой пока один общий предмет. — На его щеках выступили ямочки, когда улыбка стала шире. Я молча млела от его красоты и раздумывала, почему в один день со мной заговорили сразу два вновь прибывших парня. — И это радует. Надеюсь, у тебя сегодня есть математика или физкультура?

— М-математика, — пролепетала я, вспомнив свое расписание. — Третий урок. Кабинет двести пятый…

Блондин засмеялся, мотая головой.

— Не нужно так подробно. Я понял. Значит, встретимся на математике, — он таинственно улыбнулся и продолжил, слегка наклонив голову, — … на третьем уроке, в двести пятом ка…

— Ладно, стой, — отделавшись от остатков шока, перебила я и широко заулыбалась. — Это было ужасно.

Он отлип от шкафчиков; его плотный торс, который — я уверена — имел идеальные симметричные кубики, дергался от хохота. Я прилагала адские усилия, чтобы не глядеть ниже его лица дольше трех секунд.

— Меня зовут Алектиил, — представился парень, протягивая руку. — Или просто Алек.

Нервно пожав его широкую и приятную ладонь, я полезла за математикой, промямлив:

— Оливия.

— Прости, как? — он выгнул светлую бровь. — Не расслышал.

Я набрала в легкие больше воздуха и закрыла глаза:

— Оливия Вейсон. Очень приятно.

Его секундное молчание уже начало навевать панику и страшные мысли, что он каким-то образом в курсе о моем мрачном прошлом, но следующие слова успокоили бешено-колотящееся сердце.

— А мне тем более, — когда я разлепила веки, Алек уже ютился с левой стороны от меня. Я не могла не отметить его высокий рост и умопомрачительные проникновенные глаза светлого оттенка, которые искрились дружелюбием и позитивом. — Может, пройдемся? У меня нет желания вламываться посреди урока в кабинет биологии и привлекать к себе внимание.

— Эм…, — сжала учебник и пожала плечами, — я не против. Но у нас есть одна маленькая проблемка.

Когда я захлопнула дверцу шкафчика, мы засеменили по коридору в направлении лестничной клетки. Алек заинтересованно глянул на меня.

— И какая же?

— Мы оба… новенькие. И в первый день решили прогулять.

По лицу Алека пробежала тень разнообразных эмоций, а потом его охватило… притворное удивление?

— Новенькая? Ты? Да ну-у…

Очевидно, этот красавчик как-то заподозрил, что я новенькая.

— Только не говори, что не догадался раньше. Что меня выдало?

— У меня… чуйка на новичков, — подмигнул Алек, открывая дверь, ведущую на лестничный пролет. — Спрячемся здесь?

Я вплыла внутрь, свято надеясь, что нас никто не найдет. Темно. Прохладно. Ни души. Неожиданно меня сковал ледяной ужас, когда Алек закрыл дверь, войдя следом. Вообще-то в моих планах не было оставаться с малознакомым парнем в укромном месте. Но, думаю, Алек не из числа маньяков, которые любят заманивать девушек, а потом делать с ними всякие кошмарные вещи. Он показал себя с лучшей стороны, в отличие от «мистера Раша».

— Вполне… неплохо, — просияла я, приземляясь на ступеньку.

Первый урок в нормальной школе после семи лет считается с этой секунды частично прогулянным. Браво, Оливия, делаешь «успехи».

Алек приютился рядом. Место, куда упиралось его колено, приятно горело, и я, как самая настоящая идиотка, улыбалась. Одно лишь прикосновение парня порождало в моем животе хоровод бабочек, что я могла счесть за взбушевавшиеся гормоны, проснувшиеся на чертовой биологии, или за реакцию на такую незнакомую мне близость с противоположным полом.

— Могу задать банальный вопрос? — Алек выгнул бровь.

Я лихорадочно вдохнула, отводя взгляд, чтобы не утонуть в этих светлых глазах, на которые наверняка клевали все девушки.

— Какой?

— Как тебе здесь?

Напряжение, возникшее пару секунд назад, развеялось, и смешок облегчения слетел с моих губ.

— Ну, — я вспомнила новенького с «щупальцами» вместо конечностей и вздохнула, — терпимо, не считая некоторых нюансов.

— Что еще за нюансы?

Из приоткрытого окна на меня неожиданно подул ледяной ветерок. Решив помедлить с ответом, я пробормотала разнообразные проклятия и стянула с бедер кофту. Алек внимательно наблюдал за моими движениями. Но когда его брови сошлись на переносице, я поняла, что машинально надела кофту, которая была заляпана моим ДНК благодаря Стэйси.

— Это кровь? — Алек застыл, с неверием таращась на красноватые пятна. Желваки затанцевали, когда он поднял на меня тяжелый взгляд. — Откуда она? Тебя кто-то ударил? Скажи, кто это сделал и…

— Воу, воу, — я подняла ладошки. Приятное изумление охватило мое лицо. — Это… почти не то, о чем ты думаешь. Стэйси — девушка, с которой я познакомилась, долбанула меня…

— Так это девушка? — не дав договорить, прошипел он.

Я застонала — общаться с людьми еще сложнее, чем думала.

— Да, она просто выходила из туалета. Ну, как сказать выходила… вылетела, и дверца угодила мне в лицо. Кровь хлынула из носа, и Стэйси предложила засунуть… тампоны в ноздри.

Я округлила глаза, увидев отвисшую челюсть Алека.

— В первый же день и неудача? Мне стоит считать это правдой?

— А будь это неправдой, я бы улыбалась сейчас, если бы меня кто-то принял за боксерскую грушу? — я указала на свои губы, расплывшиеся в кривой улыбке. — По крайней мере, меня стукнули случайно.

— Главное, что ничего не осталось на твоем прекрасном лице.