Оракулы снов

Глава 9

От Кес я узнала, что всего несколько дней пролежала в коматозном состоянии после удара. Самое забавное, злополучный визит чокнутой компании в мою палату закончился без кровопролития. Ко мне вовремя наведался доктор, чтобы распугать боевую братию, включая Алека. Он натравил на парней охрану, потому как я не дала ясных объяснений насчет их присутствия. В надежде, что некоторым из них надрали задницу, я провела в больнице несколько спокойных дней. Потом меня выписали и обязали не ходить в школу некоторое время.

Травма головы. Опять. Идеальный повод для обсуждений в школе. «Оливия Вейсон снова долбанулась!» — будет звучать из множества уст.

Прислоняя кофе к губам, я задумчиво дергала ногами и гадала, жив ли Алек…. Колдер точит на нас зуб, и я не могу быть уверена, что он не грохнул моего друга. Конечно, я бы могла обратиться в полицию и рассказать об угрозах, но мое прошлое было как проклятие. Если бы я растрепала про троих парней, владеющих магией, меня бы снова упекли в психбольницу. Более того, у меня не было реальных доказательств, которые бы отправили Самюэля за решетку.

— Босс положился на меня. Я не могу его подвести. Мне нужно у***ь эту некромантку, пока она не создала личную армию из живых мертвецов и не перебила всех жнецов.

Босс. У Самюэля явно была целая группировка или секта под названием «Кому-не-лень-у***ь-Оливия-Вейсон». Этот паренек считает, что я — некромантка, которая может породить армию живых мертвецов. Жаль, это не очередная байка из клиники душевнобольных. Я бы хотела верить, что все случившееся с моим задом – не более, чем галлюцинация.

Интернет был для меня единственным выходом, где я могла найти ответы на парочку вопросов. Забив в «Гугле» слово «некромант», я нажала кнопку «найти» и отхлебнула от кофе. На экране ноутбука выскочило множество сайтов, один из которых выдавал весьма впечатляющую информацию.

«Некромантия — прорицание посредством призыва/притягивание духов умерших людей. Слово происходит от греческих nekrys — «мертвый» и mantena — «прорицание». Имеет еще одно значение, отраженное в архаичном варианте слова «нигромантия» (народная этимология от латинского niger — «черный»), означающем, что магические «темные силы» получаются от или путем воздействия на мертвых. Человек, практикующий некромантию, называется некромант. Посредствам него мертвые иногда «возвращаются в мир живых». Некроманты не защищены от влияния духов, поэтому те часто могут преследовать их, пока не добьются своей цели».

— Оливия… сделай это… дай мне новую ж-жизнь! — аккомпанемент призрачных голосов трубил в моей голове. Я вспомнила каждого, с кем однажды столкнулась. Многие из них молчали, но когда начали говорить, я сопоставила факты.

Призраки хотели, чтобы я оживила их, ведь была тем самым проводником…

Оказывается, я не сошла с ума и никогда не была сумасшедшей. Я просто отличалась от других. С самого детства видела призраков, которых интерпретировала как сумасшедшую фантазию моего мозга. Около семи лет я гнила в психушке из-за своей особенности, а могла бы учиться в школе, заводить друзей и быть нормальным ребенком с уникальным даром.

Горячие слезы скатились по щекам. Легкими движениями рук я смахнула их и вновь уставилась в экран ноутбука. Столько времени. Столько времени было потеряно. У меня отняли целых семь лет нормальной жизни, считали съехавшей с катушек, кормили таблетками, хотя я была здорова.

— Мне нужно у***ь эту некромантку, пока она не создала личную армию из живых мертвецов и не перебила всех жнецов.

Армия живых мертвецов. Как бы пугающе ни звучало, я забила это в интернете. Картинки из разных ужастиков и комиксов мелькали на мониторе. Никаких упоминаний о некромантах и об их способностях... Ладно. Пойдем другим путем. Я написала в поисковой строке: «Некроманты и армия мертвых» и, как только нажала на «поиск», перед глазами замелькали изображения разлагающихся трупов, покрытых опарышами. Главными лицами на всех фотографиях выступали темные человеческие фигуры, именуемые некромантами. На секунду я вспомнила то существо в подвале, до которого прикоснулась. Могла ли я оживить его? Или это был обычный контакт?

Я потерла лицо и схватила маленькое зеркальце. В отражении на меня смотрела уставшая лохматая девушка, которая нисколечко не выглядела как предводительница мертвецов. ­

— Сумасшествие, — прошептала я, убрав зеркало.

Скрип окна, которое я плотно заперла, как и двери, вывел меня из легкого транса. Я подпрыгнула на месте и уже готовая защищаться, с криком повернулась, схватив первый попавшийся предмет. Увы, моему злопыхателю пришлось бы страшиться расчёски.

Хлопая глазами, Алек замер в оконной раме, якобы передумав карабкаться дальше. В уме не укладывалось, как он преодолел задвинутую щеколду, но радость от его визита затмила все насущные вопросы.

— Ты жив!

— Пока, — ухмыльнулся он, сверкнув взглядом на расческу.

Поспешно освободив руки, я неумело пригласила его внутрь и боролась с желанием крепко обнять. Тело Алека грациозно ввалилось в комнату, которая была не убрана со времен царствования Цезаря. Я надеялась, что он не придаст большого внимания моему свинарнику, когда начал осматриваться, сунув большие пальцы в карманы джинсов.

— Мило.                   

Я уставилась на его руки, теряясь в догадках.

— Рука… твоя рука. Она должна быть сломана. — Я подбежала к нему, чтобы осмотреть руку. В схватке с Самюэлем он здорово получил, однако не проживал свой нокаут в гипсе. — Как это возможно?

— Это будет нелегко объяснить сейчас.

Я с непониманием глянула в его лазурные, как утреннее море, глаза.

— Алек, после того, что я увидела, любая сумасшедшая версия уже не покажется мне розыгрышем или неправдой.

Он нагло уселся на столик — прямо на мои школьные конспекты — и запустил руку в переливающиеся платиной волосы. Его вид был настолько безмятежным и расслабленным, что вызвал у меня раздражение.

— Я хотел с тобой поговорить, — объявил он. — Ты… не против?

— Кажется, у меня нет выбора, ведь ты уже залез сюда без приглашения, — язвительно отрезала я, удивляясь своему нахальному тону.

Уголки губ Алека поползи вверх, прогоняя мой страх и чувство тревоги. С ним я в безопасности. По крайней мере, так думаю.

— Мне нужно было произвести на тебя впечатление. Обычные парни заходят через дверь, а я выбрал окно.

— Ты уже произвел на меня впечатление, как и некоторые другие… Алек, я видела призраков, людей, превращающихся в воронов и управляющих магией, и если ты пришел поговорить со мной о чем-то обыденном, клянусь, я задушу тебя.

— Не раньше, чем Колдер, — подмигнул парень, обреченно улыбаясь. Прежде, чем встать, он вальяжно оттолкнулся от столика и прогулочным шагом расхаживал по комнате. — Как долго ты была в клинике для душевнобольных?

Этот вопрос был для меня словно удар под дых. Я понимала, что Алек может знать намного больше, чем думаю, но эти личные подробности были тщательно скрыты от любопытных зевак. Тем более, доктора обещали мне конфиденциальность.

— Семь лет, — я смотрела на него, не моргая. — Откуда ты знаешь о моем прошлом?

— Гипотетически, мы с тобой «одной крови» — некроманты. Нас объединяет общая сверхъестественная принадлежность. И порой я могу знать о тебе больше, чем ты думаешь.

— Правда? Давай это проверим. — Я бесцеремонно сложила руки на груди и вызывающе спросила: — Какого цвета на мне белье?

Алек резко остановился и на мгновение сменился в лице.

— Что?

— Какого цвета мое белье? — почти со смехом повторила я, ощущая себя идиоткой.

Алек нервно сглотнул, опуская взгляд на мои ноги. Его щеки залились пунцом.

— Голубого?

Вообще-то, черного. Или… о, черт, я сама забыла.

— Ты это придумал или точно знаешь?

— Голубой – твой любимый цвет, — объяснил Алек, робко улыбнувшись.

— Я думала, ты забыл об этом, — я провела ладонью по лицу. Надеюсь, на коже не осталось разводов от слез. — Значит, мы – некроманты?

Алек сел на кровать, смотря в экран ноутбука.

— А ты время зря не теряла.

— Мы можем контактировать с призраками, — прошептала я, осматривая его напряженное лицо. Ни одной царапинки после того случая в лесу. Словно он продал душу дьяволу за быструю регенерацию. — Почему мы… такие?

— Есть одна версия. — Алек сцепил руки в замок и задумчиво посмотрел на меня: — Генетическое вмешательство. Вполне возможно, этот ген передался нам по наследству от наших родителей или дедов.  Или же он рецессивный и дремал много поколений, прежде чем проявиться в носителе.

Если бы мои предки или кто-то из родословной были бы «сумасшедшими», я бы наверняка это узнала. Но не отвергаю тот факт, что от меня могли скрывать самое страшное. Однако тайна рано ли поздно стало бы явью, и вокруг моего рода ходили бы гнилые слушки про чокнутых, которым мерещится всякая чертовщинка.

Я медленно выдохнула, приводя мысли в порядок.

— Родители, упекшие меня в лечебницу, точно не могли быть некромантами, — последнее слово я произнесла с запинанием, еще не до конца привыкнув к нему.

— Мне очень жаль, что с тобой так поступили…

— Ты все это время знал, где я и что со мной?

Алек напрягся. Его желваки заиграли.

Определенно знал.

— Да. Я не мог вытащить тебя раньше, чем ты притворилась здоровой.

А он прав. Любой побег из психушки вдобавок с сообщником — не привел бы меня ни к чему хорошему.

Я скрыла слезы за непроницаемой маской и попыталась улыбнуться, чтобы не выглядеть слишком печальной — наверное, получилось дерьмово… Выражение лица Алека это подтвердило.

— Ты выглядишь расстроенной.

Семь лет… Семь лет ужаса. Семь лет ненужного лечения и все напрасно. Способности проявились во мне. И я не выбирала себе такую судьбу. Я не хотела быть тем, кем стала…

— Оливия, — выдохнул Алек; в его глазах мерцало сожаление, — извини, если ты ожидала от меня большего. Находясь там, ты была в некой безопасности от жнецов.

— Жнецов? — повторила я. — Кто это?

— Наши враги. Враги некромантов.

— Жнецы. — Я уставилась на Алека, готовая разорваться в криках от неожиданно-нахлынувшего осознания. — Значит, Колдер, Кэм и Ворон — жнецы? И они хотят убить… нас?

— Да, — спокойно отрезал Алек, вставая.

Я почувствовала головокружение и подступившую к горлу тошноту, смешанную с паникой. Так, Оливия, спокойно! Не падай в обморок и веди себя прилично.

Я сжала руки в кулаки, выдавив что-то вроде улыбки.

— Отлично.

— Отлично? Разве тебе не интересно узнать, кто они такие и зачем убивают нас? М?

— Удиви меня, — я раскинула руки в сторону.

Алек приблизился и, присев на корточки, положил ладони на мои коленки. Тепло распространилось по телу, прежде надолго задержавшись внизу живота. Он никогда не приАлекался ко мне так интимно, как сейчас.

— Мне столько нужно тебе рассказать, а времени катастрофически мало. — Парень надрывно вздохнул, заглядывая в мои глаза. — Получается, ты видишь призраков с девяти-десяти лет?

— Угу.

— Для тебя есть две новости: плохая и хорошая — с какой начать?

— С плохой, — захныкала я, гадая, что на этот раз пошатнет мою психику.

— У некромантов способности развиваются в четырнадцать лет. Всегда. В том случае, если у ребенка был один предок или родитель — некромант. Вообще, в любом роду, где было два некроманта, дети с «особыми» способностями больше не рождаются. А если некромант все же родился — что бывает крайне редко, он считается уникальным. Его «силы» просыпаются гораздо раньше. Этот некромант сильнее своих собратьев и видятся душам заманчивым объектом, нежели остальные. Призраки могут чувствовать мощь некроманта и его слабости. Но примитивным некромантам вычислить уникального удается не сразу. Зато они могут обнаружить его на деле: уникальному не нужно много времени, чтобы вернуть душу обратно – в тело. На том они и получили прозвище «вожди смерти». Один уникальный некромант вполне может воскресить целую армию мертвецов и заставить их приклонить колени. В то же время обычным некромантам ­это неподвластно.

Я нервно сглотнула, вспомнив призрачного юношу, которого отбросила яркой вспышкой света. В животе замутило. Я ведь могла оживить его.

— Ты считаешь меня уникальным некромантом?

Алек передернул плечами.

— Этому свидетельствуют некоторые признаки: твое раннее развитие сил и постоянное преследование душ. На одного непримечательного некроманта в месяц приходится по три-четыре души. Они являются к нему, и некромант, опираясь на свою принадлежность к группе Светлых или Темных, решает, возвращать ли призраков в наш мир. Светлые остерегаются этого и стараются не пользоваться своими способностями. Но иногда они помогают призракам отправиться в Сумеречный мир без вмешательства жнецов. Темные же — напротив, возвращают души в тела. Это могут быть их родственники или друзья. Могут быть вообще незнакомые люди, которые соглашаются на «Мертвый договор». Излагая кратко, некромант дает им несколько лет «новой жизни», а взамен они служат ему ровно половину назначенного срока. Впрочем, некоторые Темные обходят правила и вольны без договора делать усопших рабами, если магически сильны.

От рассказов Алека каждая клеточка моего тела натянулась, как гитарная струна. Но хуже было то, что я до сих пор не рассказала ему о том подвальном инциденте.

— Я должна поделиться кое-чем. — Я затаила дыхание и нехотя убрала руки Алека с коленей. Теперь я предпочла встать, чтобы в случае обморока окончательно разбить свою приключенческую голову. — Ко мне наведывался один приставучий призрак и, кажется, я его воскресила. Случайно.

Алек встал, нахмурив брови.

— Ты прилагала к этому какие-либо усилия и хоть немного понимала, что делаешь?

— Нет, естественно!

— А после этого ты… ну… взаимодействовала с ним?

— Черт подери, я засветилась, и меня отбросило ударной волной! На тот момент у меня не возникло суицидальных наклонностей, чтобы обследовать подвал и найти его.

— Но потом же ты его видела?

— Нет!

Алек обреченно вздохнул.

— Ты определенно уникальный некромант. — Его лицо исказилось от ужаса. — Это объясняет, почему за тобой устроили более тщательную «охоту», чем за любым из нас. Они послали самого сильного жнеца у***ь тебя. Послали Самюэля…

Эта новость меня ничуть не удивляет. Но и не радует. Я знала, что с тем парнем что-то не так. Ладно, он не маньяк, зато — головорез. Явно на йоту лучше.

— А тебя… послали защищать меня? — дрожащим голоском произнесла я, украдкой поглядывая в окно.

Что, если за тем дубом прячется Колдер? Он ведь может грохнуть меня в любую секунду…

Дело плохо.

Нет, не так — ооооооооочень плохо.

— Именно, Оливия, — кивнул Алек и попытался ободряюще улыбнуться. Чем мы и были с ним похожи, кроме принадлежности к одной расе, так это неспособностью строить фальшивые радостные улыбки.

— Но зачем? — недоумевала я. — Тебе самому нужна защита…

— Тебе она нужна больше. Жнецы уверены, что ты - уникальный некромант, поэтому, твоя жизнь находится в огромной опасности.

— Хах! Да кем они себя возомнили, чтобы распоряжаться жизнями?

— Они — прислужники Смерти — Мрачные жнецы, — спокойно выпалил Алек, словно это было в порядке вещей.

— Прислужники Смерти?

А я-то думала, хуже быть не может.

— Существует Загробный Мир. Сумеречный мир — место, куда приводят душ после смерти. Там, — он жестом указал вниз, — всей конторой заправляет Смерть — Босс для жнецов. А обязанность этих гадов – отправлять души в «новый дом».

— Что противоречит кодексу некоторых некромантов, — заключила я, и Алек одобрительно кивнул.

— Призраки прячутся от жнецов, но не от некромантов. Большинство пытаются найти Темных, так как уверены, что Светлые им не смогут помочь.

— Жнецы… они убивают Светлых и Темных, не разбираясь?

Алек взял книгу с полки и открыл ее, без доли интереса глядя в текст.

— Да. Для них любой некромант — враг. — Друг захлопнул книгу и поставил ее на место, затем повернулся ко мне, сунув руки в карманы джинсов. — Босс недоволен тем, что из-за каких-то сверхъестественных говнюков к нему попадает очень мало душ. И сейчас идет своеобразная война между двумя расами, сокрытая опять-таки от людского глаза…

Прежнее представление о мире и четко выстроенные рамки, не пересекающие фантастическую черту, в один миг рухнули, оставив после себя звенящую пустоту прошлого. Итак, что мы имеем? Некромантов, Мрачных жнецов, душ и саму, черт подери, Смерть. Все это смешано между собой в один отвратительный коктейль, который мне предстоит выпить до дна.

— Я покажусь полным придурком, но о хорошей новости я соврал. Есть еще одна плохая. — Алек подошел ближе, отчего носки наших ботинок соприкоснулись. — Где, говоришь, ты оживила призрака?

 ***

Я не стала мучить Алека и сразу перешла к делу – отвела его к роковому подвалу, где последний раз видела призрака.  Когда он нажал на ручку черной двери, будучи совершенно спокойным, я вздрогнула, и капельки холодного пота скатились по пояснице.

— Давай ты сходишь туда один, а я пока постою здесь – где много света и…

Скрип двери и резкая хватка Алека заставили меня заткнуться. Лестница, ведущая вниз, исчезала в густой темноте, не внушающей доверия. Запах затхлости ударил в нос, и холод медленно стал прокрадываться по телу, заставляя дрожать.

— Нет, Оливия, ты пойдешь со мной. Без тебя никак, — оповестил Алек, шагая внутрь. Я бы могла ослушаться друга и кинуться наутек, но остатки гордости не позволяли убегать.

Надеюсь, хотя бы сегодня там не случится ничего из ряда фантастики.

Я протестующее застонала, но последовала за ним. У меня нет выбора.

Спустившись по скрипящим, как крышка гроба, ступенькам, мы оказались в полупустой комнате, которая пару раз являлась в моих кошмарах. Все оставалось нетронутым, кроме картофеля, рассыпанного по мрачным уголкам подвала. Коробки с тайным содержимым, лежавшие около стены, все равно привлекали меня. Там хранились вещи прежних жильцов, которые я неутолимо желала исследовать. И сделала бы это, не будь такой трусихой.

 Солнечный свет струился через маленькое окно, освещая древние половицы. Пыль витала в воздухе, лениво оседая на старых покрытиях. В компании Алека это место казалось не таким жутким, однако я была так же скована, как если бы столкнулась с призрачным силуэтом.

Алек оценил подвал и оглянулся на меня.

— Ты видела его здесь, верно?

— Да, — кивнула я, подходя к коробкам и мельком осматривая содержимое. — Фотография. Тут была его фотография, которая почему-то исчезла. Он выглядел…

— Вот так? — Когда я обернулась, крик застрял в горле. Алек держал фотокарточку мертвеца напротив моих глаз и не спешил ее убирать, пока я не выхватила изображение. Осунувшееся лицо с усталым взглядом взирало на меня. Здравствуй, плод моих дьявольских сил.

— Клянусь, ее тут не было. Я проверяла. — Я вложила фотографию в руку Алека и вытерла потные ладони о ткань джинсов.

— Ты могла не заметить. — Друг нахмурился. — Зэйн Робертс. Восемнадцать лет. Выпускной класс, — зачитал на обратной стороне фотокарточки.

— Там текст? Ох… Я ужасно невнимательная.

— Ты ничего не знаешь о нем?

— Только то, что он жил здесь когда-то.

— И, похоже, давненько, — парень отложил черно-белую фотографию и чихнул от пыли, поднявшейся над нами. У меня тоже зачесался нос.

Я обхватила себя руками. Воспоминания того дня врезались в голову, заставляя ее болеть в два раза больше. Только сейчас я поняла, что быть покалеченной и не ходить в школу — не так круто, как казалось…

— Алек, я правда его воскресила?

Колючее ощущение пробежалось по спине от одной мысли, что тот парнишка наверняка бороздит просторы нашего спокойного города и, вероятно, закусывает кем-то. Если это не типичный зомби, которых показывают в фильмах, то его прогулка не сулит никакой опасности окружающим.

— Твой эпичный рассказ – тому подтверждение. — Алек присел на корточки, вглядываясь в слои грязи на половицах.

Он нахмурился, когда ничего не обнаружил и резко встал. Из-за повисшей тишины, я была уверена, что Алек слышит мое чертовски дикое сердцебиение.

— Что будем делать? — спросила я, вздрагивая от любого дуновения ветерка. Окно было плохо заперто, поэтому в подвале гулял зловещий сквозняк.

Алек обтряхнул пыльные ладоши.

— Так как я отношусь к Светлым некромантам и не допускаю нарушения баланса в природе, следовательно, нужно найти Зэйна и обезвредить.

— То есть?

— Кокнуть. Пришить. у***ь, — одними губами прошептал он, и я захныкала.

— Ты… собираешься у***ь человека?

Алек закатил глаза. На его идеальную шевелюру упал мягкий свет, вырисовывая что-то вроде ореола над головой.

— Я пытаюсь установить порядок в мире, как и все Светлые. Тот, кто умер, должен оставаться мертвым. И даже не думай, будто мы придерживаемся той же мантре, что и жнецы — у нас свои намерении, почему мы это делаем, у них — свои.

В обществе такого правильного… некроманта я чувствовала себя не в своей тарелке. Алек приписывал меня к Темным, потому, что я случайно воскресила одного парнишку. Это не честно! Я не возвращала его к жизни по собственному желанию!

— А как на это реагируют Темные? Ну, на то, что вы делаете? — поинтересовалась я и застыла в ожидании.

— Все зависит от них. По факту, мы одной расы, поэтому, не должны быть друг другу врагами. — Блондин положил руку на стену, слегка надавливая на нее. — Говоришь, призрак улетел в стену, после того, как ты…

— Да, — не дождавшись, пока он закончит, кинула я. Мои пальцы легли на шершавый бетон — ничего: никаких трещинок, пятен, бугорков и всего прочего. Обычная стена. Я отошла, наклонив голову набок. — Хм… странно. Он мог раствориться в ней, будучи… человеком?

Ухмылка Алека дала понять, что я идиотка.

— Это невозможно. Скорее, его душа отправилась… — Глаза Алека расширились и обратились ко мне. Я застыла, не понимая, чего он так вылупился. — Э-э-э, Оливияз…

— Что? — испуганно выдохнула, оборачиваясь. Я думала, что за моей спиной снова притаился призрак, но никого там не было.

— Как давно ты оживила Зэйна?

— Оу, — я сглотнула, перебирая в голове даты. — Возможно, недельку назад. Или… больше. Не помню…

Алек невесело засмеялся, расхаживая по подвалу. Я попыталась включить свой больной мозг, чтобы узнать причину его дикого волнения.

— Ты начинаешь меня пугать, — призналась я. — Алек, что происходит?

Он провел руками по лицу. Желваки напряглись, когда взор голубых глаз переметнулся на меня.

— Возле твоего дома нет никаких могил?

Я напряглась. История этого особняка мне неизвестна. Увы.

— Надеюсь, что нет.

— Замечательно. — Алек ловко прыгнул на ступеньки и поманил меня рукой. — Мы отправляемся на городское кладбище.

***

Когда тучи заполонили солнце, я поняла, что погода ничуть не лучше моего состояния. Худые вытянутые деревья, тянувшие ветви к мрачному небосводу, пошатывались от зловещего ветра. Завывая, он проносился по мертвой местности, сметая пыль с забытых могил, пропадающих в молочном тумане. Черный пиковый забор со стонущей калиткой и заржавевшим замком огибал кладбище. Алек заверил, что именно здесь мы найдем могилу воскресшего Зэйна и сможем «вынюхать», куда изволила отправиться его «бессмертная» задница. Смотря на подкосившуюся табличку кладбища, я очень надеялась, что Алек не ошибся, и тут действительно похоронен Зэйн Робертс, которого нужно…

— у***ь, — выдохнула я и посмотрела на сосредоточенного Алека, открывающего калитку. — Ты должен его у***ь.  Мертвеца… Какая глупость. А что, если его там нет? — Я пожала плечами и нехотя зашла внутрь по приглашению друга. Интересно, это считать джентльменским жестом, когда даму пропускают вперед на кладбище? — Ты сказал, он вселился в свою прежнюю оболочку, но его могли кремировать…

— Тогда бы не произошло той вспышки, о которой ты говорила, — оповестил Алек, осматривая забытые надгробные плиты. — Исстеленных нельзя воскресить. Им некуда возвращаться.

— А как же переселение в чужое тело? Это возможно?

— Это прерогатива жнецов. Переселение души, своего рода, тоже вмешательство в естественный процесс. По желанию, жнецы могут провести ритуал, поместить душу в мертвое тело, но она там пробудет не больше получаса. Этот процесс нельзя назвать воскрешением. Скорее, это попытка воскресить человека в чужой оболочке.

Я нахмурилась, обходя лужу грязи.

— Почему душа не приживается в чужом теле?

Алека забавляла моя любознательность. Он мило улыбался, с интересом рассказывая все детали:

— Жнецы не могут воскрешать – это первое. Второе – даже у некроманта не получится переселить душу в пригульное тело: она просто не приживется или пробудет там недолго, прежде чем покинуть оболочку.

— Удивительно.

Я словно прозрела спустя долгое время. Алек внимательно разглядывал надгробия и сообщал мне о забытых могилах, которые вырыли очень давно. Старое городское кладбище, по словам друга, было мало охраняемым. За ним приглядывали, но всего пару раз в месяц. Кому есть дело до мертвых, кроме нас?

— В кругу некромантов даже бытует очень романтичная, но печальная легенда, связанная с переселением душ. Однажды один юный некромант влюбился в обычную девушку. Ее звали Розали, а его Ронан. Парень быстро заполучил расположение девушки, и вскоре влюбленные поженились. Но не прошло и года после их союза, как Розали погибла: ее изнасиловали и убили в одной из подворотен городка. Хотя девушка возвращалась с танцев в яркий полдень… Этой потери Ронан не выдержал. Он не знал, как жить дальше, тем более, когда выяснилось, что тело Розали расчленили и сожгли в мусорной яме, дабы скрыть улики. Юноша не мог воскресить любимую или отомстить за злодеяния, но у него оставался единственный выход. На следующий день после трагедии Ронан отправился на кладбище и выкопал свежий труп молодой девы. Она была так же прекрасна, как его Розали. Роняя миллион слез, Ронан несколько раз пробовал призывать душу любимой в чужое тело, но ничего не выходило. Однако прошло несколько часов, прежде чем его попытки обрели смысл: мертвое тело задышало, и юноша услышал голос Розали. Ронан обнимал жену и говорил с ней на протяжении десяти минут до того, как душа покинула тело. Он понимал, что ее визит не будет столь долгим и решил свидеться с ней в другом мире. Ронан проткнул свое сердце клинком, не отпуская руки незнакомки, и ушел в забвение. Говорят, он до сих пор бродит по Сумеречному миру и ищет свою возлюбленную среди тысяч душ.

Мое тело покрылось мурашками.

— Надеюсь, он все же нашел ее.

— Это легенда, Оливияз. — Алек оценил несколько памятников и направился дальше. Я щеголяла за ним, как хвостик. — Ну а нам надо найти могилу красавчика Зэйна.

— Он умер далеко не в нашем столетии. Судя по всему, его останки будут очень скудными, — размышляла я, с видом сыщика осматривая каждую плитку.

— Зато они будут. Вряд ли Зэйна мумифицировали, если только его семья не была приверженцами древнего язычества. — Алек поправил куртку. Почва под нашими ногами смачно потрескивала, когда мы направились вдоль могил. — В лучшем случае нам попадется прогнивший скелет, обвешанный лохмотьями и жуками.

— В лучшем? — истерично спросила я, яростно взмахнув руками. — Алек, для тебя нормально видеть живых мертвецов, но для меня это – дикость!

— Привыкнешь. — Он оглянулся на меня, перешагивая через куст, и весело подмигнул. — Оливияз, ты – некромант. Хочешь того или нет, но твоя жизнь будет связана с ними.

Я застонала. Радовало хотя бы одно – я не сумасшедшая, и помимо меня существует, как минимум, еще один некромант, который сталкивается с призраками. В довесок борется со жнецами и защищает мою задницу.

— Могила Зэйна должна быть потрепана. Ты воскресила его где-то неделю назад, и вряд ли наш бледный товарищ стал бы восседать в земле, когда на поверхности много интересного, — произнес парень, измученно оглядываясь.

Я уперла руки в бока, когда мы взяли небольшой перерыв и остановились на пяточке из сотен могил, утопающих в холодном тумане.

— Что, если он в гробу и ждет чего-то?

— Тогда будем копать.                     

— «Будем»?

 Алек с дьявольской улыбкой повернулся ко мне, заставляя застыть в немом ужасе. Я протестующее подняла руки и залепетала:

— Я не собираюсь этого делать!

— У тебя нет выбора, — как бы невзначай напомнил он и зашагал по тропинке, усеянной сухой травой и кладбищенской грязью.

Вот же черт.