Паразиты мозга

Саркофаг

Сергей сидел на бортике странного сооружения, напоминавшего саркофаг, и молоденькая медсестра Лариса подсоединяла к его голове электроды.  Напротив него, за столом, сидел дежурный врач, Юрий Николаевич Шадский, и с увлечением рассказывал о предстоящем эксперименте.  Нижняя пуговица на халате медсестры расстегнулась, и в образовавшейся щели видны были ее розовые в цветочек трусики. Сергей отвел глаза и, чтобы отвлечься, стал вслушиваться в слова дежурного врача.

-...В обыденной жизни световые, звуковые, тактильные и другие раздражители, поступающие в мозг от органов чувств, слишком сильны и заглушают сигналы, идущие из мира тонкой материи, - продолжал между тем Юрий Николаевич, все больше и больше погружаясь в дебри  метафизики  -  Но если человека изолировать от внешнего мира, поместив в специальную звуко- и светонепроницаемую камеру, то можно наблюдать очень интересные явления. Через некоторое время люди начинают видеть  вспышки света, какие-то фигуры, лица, слышать голоса, и так далее...

При слове  "фигуры" Сергей представил себе фигуру Ларисы, когда она после окончания смены приходит в раздевалку, снимает с себя белый халат, трусики и совершенно голая идет в душевую. Идет она по какому-то очень длинному коридору, навстречу ей попадаются какие-то люди: мужчины, женщины, с некоторыми она здоровается и идет дальше. Она все идет и идет,  а коридор все не кончается и не кончается. Голос врача доносился до него словно сквозь пелену...

Саркофаг, на самом деле, представлял из себя большую ванну с герметически закрывающейся крышкой, в стенки которой были вмонтированы датчики температуры,  давления, и еще много всяких устройств, назначения которых Сергею было  неизвестно. Смысл эксперимента заключался в следующем: человека погружали в раствор, плотность которого соответствовала плотности человеческого тела, так что он плавал в нем, не касаясь дна и стенок; температура раствора при помощи автоматических регуляторов поддерживалась равной температуре погруженного тела, а благодаря герметической крышке убирались все световые и звуковые раздражители. Подключенные к голове электроды позволяли наблюдать за деятельностью мозга в такой необычной ситуации, когда ни от одного из органов чувств не поступает никакой информации.

-...Таким образом, получается что мозг, это всего-навсего связующее звено между телом и душой,  - продолжал между тем Юрий Николаевич.  - И тогда возникает интересный вопрос, что же на самом деле происходит с больным цефалофагией?

- В самом деле, что? - спросил Сергей, словно проснувшись.

- А это мы как раз и узнаем в ходе нашего эксперимента,  - радостно ответил врач.

- Да,  но ведь у меня же нет паразита, вы же сами сказали, что пункция дала отрицательный результат!

- Разумеется, вы абсолютно здоровы, успокойтесь. Вы нам нужны всего лишь как контрольный экземпляр, чтобы сравнить ваши реакции с реакциями больного.

Наконец Лариса закончила свою работу, Сергей встал, и полез в саркофаг. Он с удовольствием погрузился в теплую воду, крышка за ним закрылась, и кромешная темнота навалилась на него. И тишина.

Вначале Сергей ничего не слышал и не видел. Ему стало скучно, и он стал думать о том, что он будет делать, когда выйдет отсюда, но почему-то не думалось, попытался считать, но после 173 сбился и бросил это занятие.  Тогда он попробовал просто ни о  чем не думать, но и это тоже не получилось,  в голову лезла всякая ерунда, вроде Ларисиных трусиков в цветочек.

Он не мог сказать, сколько прошло времени - пять минут или, может быть, пять часов. Время для него остановилось, потеряв внешние ориентиры, по которым можно было бы определить его ход. И тут  вдруг он услышал звук: низкий, словно идущий из-под земли гул. И вспыхнул какой-то очень яркий, но мягкий и приятный свет, словно кто-то нажал невидимый выключатель. Сергей почувствовал, что он летит с огромной скоростью в этом океане яркого, белого света...

Река открылась сразу,  в низине, вся окутанная утренним туманом. Он спустился к воде. Туман был плотный, как кисель, молочно-белый и рвался клоками. Один из этих клоков показался ему похожим на морду лошади.  Но он ошибся: это была действительно лошадиная морда, высунувшаяся из тумана,  и такая же  молочно-белая, как и он. И вся лошадь была белая, и девушка, которая вела ее под уздцы по самому краю воды вдоль берега, тоже вся белая с длинными темными волосами. Она была без одежды, и тело ее молочно мерцало в предрассветной полумгле.

Он так  обрадовался, что, наконец, видит живого человека, что даже не обратил внимания на то, что девушка голая. Срывающимся голосом он спросил у нее как пройти на станцию. Она повернула голову в его сторону, но по ее пустому взгляду он понял, что девушка его не видит, и ему почему-то вдруг сделалось страшно.

Девушка вошла в туман, словно в белую стену и от нее ничего не осталось, кроме тихого плеска босых ног по воде. Он бросился за ней в погоню, но как ни старался, бежал слишком медленно: ноги вдруг сделались какими-то ватными и еле передвигались. Ему непременно нужно было догнать ее, казалось, что это сама жизнь уходит от него. Но девушки нигде не было, вокруг был лишь туман и тишина. И тут опять ему сделалось страшно. Он рванулся вперед, зацепился за что-то ногой, упал и резкая боль пронзила ему  живот. Он лежал, уткнувшись лицом в землю не в силах подняться, и вдруг почувствовал, что кто-то ласково и нежно трогает его за плечо. Он поднял голову и увидел, что это она, та самая девушка...

- Сергей Иванович, вас главный врач вызывает, срочно! - сказала девушка. С трудом Сергей вернулся к действительности, и к своему удивлению обнаружил, что эта загадочная девушка - Лариса.

Он вылез из саркофага,  вытерся поданным ему полотенцем, надел серый больничный халат  и отправился в кабинет к главному врачу.

*   *   *

Кабинет главного санитарного врача Москвы представлял из себя большую комнату с высоким потолком, с неизменным скелетом в углу и со стеклянными шкафами вдоль стены. В шкафах, на полках, стояли большие банки с мозговыми паразитами, заспиртованными на разных стадиях развития.

Сам главный врач, Юрий Петрович Сербский, высокий худой и совершенно седой старик с молодыми, наивными, голубыми глазами сидел в большом  кожаном кресле, и с увлечением рассказывал Сергею о  катастрофически быстром  распространении цефалофага. Сергей молча слушал его и никак не мог понять - зачем сам главный санитарный врач Москвы читает ему лекцию?

- Вам, наверное, не терпится узнать, зачем я вам все это рассказываю? - словно прочел его мысли Юрий Петрович.

От неожиданности Сергей даже смутился, хотел возразить, но в этот момент дверь открылась, и в кабинет, громко цокая высокими каблуками, вошла секретарша, стройная девушка с длинными ногами и в короткой юбке. В руке у нее была папка с бумагами. Она подошла к столу и положила перед Юрием Петровичем раскрытую папку. Сербский углубился в бумаги, а она терпеливо стояла рядом, ожидая, когда шеф закончит просмотр документов. В комнате воцарилась напряженная тишина, прерываемая лишь шелестом страниц.

- Юрий Петрович, уже два часа, вам пора делать процедуру! - наконец напомнила она своему начальнику.

- В самом деле?  - Сербский поднял на нее удивленные голубые глаза. - Вы, Леночка, тогда идите, все готовьте, а я сейчас! - и он снова занялся папкой.

Леночка направилась в угол кабинета, где за ширмой стоял обычный для всех медицинских учреждений топчан. Она зашла за ширму и начала раздеваться, то есть, Сергей, конечно, не видел, как она раздевалась, а видел только, что она повесила на край ширмы сначала юбку, затем кофточку, и, наконец, маленькие, прозрачные, белые трусики.

- Юрий Петрович, у меня все готово! - доложила, наконец, она своему шефу.

- Иду, Леночка! - отозвался тот, с сожалением отрываясь от бумаг, и, повернувшись к Сергею, как бы извиняясь, развел руками, - Ничего не поделаешь, жесткий распорядок! Все по часам: зарядка по часам,  завтрак по часам,  в туалет по часам, и это вот - тоже по часам!

Он вышел из-за стола и старческой расслабленной походкой направился за ширму.

- Так  на  чем мы с вами остановились? - спросил Сербский Сергея, позвякивая пряжкой брючного ремня из своего укрытия.

- На том, что мне не терпится узнать, зачем вы все это мне рассказываете! - ответил Сергей  как можно более естественным тоном, стараясь не выдать впечатления, произведенного на него увиденной сценой.

- Видите ли, в чем дело, Сергей Иванович, как вам уже сообщили, ваши анализы на цефалофаг дали отрицательный результат, и мы могли бы хоть сегодня отпустить вас домой!

- Но,  давайте говорить откровенно! - продолжал между тем Юрий Петрович, не обращая внимания на охи и стоны своей секретарши, и лишь слегка повысив голос. - Вы, я думаю, знаете, что вас ищут люди Пахана?

- Но ведь Пахан, умер! - машинально отозвался Сергей, обалдело, глядя на ширму, из-за которой доносились приглушенные стоны Леночки.

- Это не совсем так.  У него инсульт,  парализована  левая сторона, состояние довольно тяжелое, но он жив, лежит в клинике Сергия Радонежского и мечтает о встрече с вами. Так что, как только вы выйдете отсюда, вас тут же схватят.

- О-о!- страстно прокомментировала его слова Леночка.

- Что с вами сделают потом: утопят в реке, отрежут голову или придумают еще чего-нибудь, более оригинальное, я не знаю, но  думаю, что ничего хорошего ожидать вам от этих людей не приходится.

- У-у! - добавила секретарша.

- Но не могу же я вечно сидеть здесь? - возразил Сергей.

- А почему, собственно говоря, и нет? - удивился Сербский - Чем вам у нас плохо? Вас бесплатно поят, кормят, одевают, работать не заставляют, если не считать этих экспериментов, но это же по вашей собственной доброй воле, не иначе!

- Нет, у вас здесь все очень хорошо! - принялся оправдываться Сергей, - и кормят замечательно! И все-таки...

- И все-таки вы хотите выйти отсюда? - закончил за него Юрий Петрович, выходя из-за ширмы и на ходу застегивая брюки.

- Да, - подтвердил Сергей.

Сербский молча подошел к столу, уселся в кресло, открыл папку и вновь надолго погрузился в свои бумаги.

- Сергей Иванович, а вам известно, для чего вы так понадобились самому Пахану? - прервал, наконец, он затянувшееся молчание.

- Понятия не имею, - ответил Сергей, - меня схватили среди бела дня, в самом центре Москвы, сунули в машину, привезли в какой-то б*****ь, заперли в кладовке, а потом, благодаря счастливой случайности мне удалось бежать,  вот и все. Но если говорить честно, то мне, в общем-то, все равно, для чего они меня ищут, в любом случае, мне не хотелось бы снова встречаться с этими людьми.

- Я вас очень хорошо понимаю, - кивнул головой Сербский - и поэтому вот что я хотел вам предложить. Да, кстати вспомнил, - он сделал красноречивый жест в сторону ширмы, за которой все еще копошилась со своей одеждой Леночка, - Не желаете? После обеда, знаете ли, очень стимулирует!

- Спасибо, я еще не обедал, - поспешно отозвался Сергей.

- А,  ну тогда конечно, совсем другое дело, - согласился Юрий Петрович. Так вот что я хотел вам предложить, я имею в виду не Леночку,  вы меня понимаете, хотя от Леночки, надо сказать, вы совершенно напрасно отказываетесь...

В этот момент сама Леночка, уже совершенно одетая, появилась из-за ширмы. Молча подошла она к столу, забрала у шефа папку с бумагами и направилась к двери, при этом она так сильно махнула папкой, что несколько листов вылетело и медленно кружась, опустилось на пол у ног Сергея. Это были фотографии обнаженных девиц в самых непотребных позах, причем, одна из девиц показалась Сергею похожей на саму Леночку. Девушка нагнулась за фотографиями, и тут Сергей на мгновение перехватил ее взгляд, но этого мгновения  хватило, чтобы мурашки побежали у него по спине. Трудно сказать, что именно так ее разозлило: гнусное предложение главврача или наглый отказ пациента.

Секретарша вышла из кабинета, громко хлопнув дверью, а Юрий Петрович приступил, наконец, к изложению сути своего предложения.

- Мы сделаем вам пластическую операцию, у нас есть высоко квалифицированные специалисты, дадим новые документы, и вы выйдете отсюда совершенно другим человеком.

- Но  ведь такая операция стоит бешенных денег! - сказал Сергей первое, что пришло ему в голову.

- О! Пусть вас это не беспокоит. Мы не коммерческая клиника, а государственное лечебное заведение. И потом, вы так много для нас сделали,  я имею в виду ваше добровольное участие в наших экспериментах.

Сергей неопределенно пожал плечами. Слова главного врача его не убедили. Допустим, его убьют, утопят, или даже живьем замуруют в стену, ему то, главному санитарному врачу Москвы, какая от этого печаль. В городе ежедневно убивают десятки людей  и - ничего. Нет, тут было что-то не то, дело тут было, разумеется, не в бескорыстной заботе о судьбе  Сергея, у Сербского, несомненно, был какой-то свой, личный интерес. Но какой? Этого пока Сергей понять не мог.

- Вы не обязаны прямо сейчас давать ответ, у вас есть время подумать. Завтра после обеда я жду вас у себя в кабинете, и я думаю, что мы решим этот вопрос. И кстати, все это, разумеется, останется в глубочайшей тайне, об этом будут знать только трое: вы, я и хирург, который будет делать операцию, абсолютно надежный человек, - и Сербский, давая понять что, разговор окончен, встал и протянул Сергею свою сухую холодную руку.

- Итак, Сергей Иванович, до завтра!

*   *   *

Сергей вышел из кабинета несколько ошалевший, плохо соображая, что ему делать дальше. В приемной секретарша из пластмассовой лейки поливала цветы на подоконнике. В ее позе Сергею почудился немой укор, и ему показалось, что он обязан хоть как-то объяснить свое поведение.

- Вы знаете, Лена, там, в кабинете, все так по дурацки получилось, - начал он, с трудом подбирая слова. - Вы могли подумать, что вы мне не нравитесь, в то время как на самом деле, все совсем наоборот!

- В каком смысле, наоборот? - спросила Леночка, повернув голову и взглянув на Сергея уже более благосклонно.

- В том смысле, что я испытываю к вам прямо противоположные чувства! - Ответил Сергей, подумав при этом: "Господи, какую чушь я несу?! Какие еще чувства я испытываю?"

- Я готова простить вас, но только при условии, что вы поможете мне полить вон тот цветок! - сказала Леночка и показала лейкой на горшок с каким-то плющом, стоявший под самым потолком на шкафу.

Сергей взял стул, придвинул его к шкафу и помог девушке залезть на него.

- Стул какой-то непрочный, придержите, пожалуйста! - попросила Леночка. Сергей изо всех сил вцепился в спинку стула.

- Да не стул, а меня, - уточнила секретарша, - Какой недогадливый!

Сергей схватил девушку за ноги, где-то в области колен.

- Выше! - скомандовала Леночка. - Так вы меня уроните!

Сергей поднял голову.  Если двигаться по ногам, не разжимая рук, то руки очень скоро окажутся под юбкой, что может быть неправильно понято. Он разжал руки и схватил девушку за бедра, поверх юбки, но так вышло еще хуже. Едва он прикоснулся к юбке, как она тут же упала, обнажив упругую розовую попку - трусики, очевидно, остались в кабинете главврача.

В испуге Сергей отдернул руки, и в этот момент он увидел, что стул зашатался.

- Что же вы меня бросили? - закричала Леночка, - Держите меня скорее!

Сергей двумя  руками  обхватил Ленину попку, и как раз вовремя, потому что в ту же секунду стул под секретаршей окончательно развалился на отдельные деревяшки, и девушка с пронзительным визгом повалилась на Сергея, сбив его с ног. Они оказались на полу, причем так, что Сергей был внизу, а Леночка лежала, распластавшись на нем.  Очень близко увидел он бледное лицо с выщипанными бровями, с темными удлиненными к вискам глазами, и с большими пухлыми кроваво-красными губами.

- Ах ты, шалунишка! - сказали губы, и лицо стало приближаться, приоткрытый  рот стал увеличиваться в размерах, грозя поглотить Сергея. Он закрыл глаза, ожидая чего-то ужасного, но ничего не произошло, только почему-то он вдруг почувствовал, что ему мокро лежать. "Это очевидно вода вытекла из лейки!" - догадался он.

Итак, он лежал в воде, и ничего ровным счетом не происходило. Он отважился снова открыть глаза, и вновь увидел лицо, только не такое бледное, и губы не такие  кроваво-красные, и брови выщипаны вроде не так сильно, да и глаза не темные, а болотно-зеленого цвета.

- Ну что, проснулся?  - спросило новое лицо, - На сегодня достаточно.

Он огляделся и с удивлением обнаружил, что все еще лежит в "саркофаге", а новое лицо это - медсестра Лариса. Неужели, и выживший из ума сексуальный маньяк главврач и его нимфоманка секретарша, все это ему пригрезилось, пока он лежал в "саркофаге", вроде как сон во сне, когда человеку снится, что он  проснулся, встал с постели, оделся, вышел на улицу, а на самом деле это всего лишь продолжение сна. Да нет же, он совершенно явственно помнил, как вылезал из этого чертова "саркофага", помнил, как Лариса отключала от него датчики, подавала полотенце, халат...

Он вылез из аппарата,  и ситуация повторилась с точностью до мельчайших деталей: Лариса отключила датчики, подала ему полотенце, затем халат - словно кинопленку отмотали назад и прокрутили еще раз тот же эпизод. И тут его осенила блестящая идея.

- Слушай, Лариса, а ваш главный - он высокий худой и с длинными седыми волосами?

- Вроде да, а что?

- Нет, ничего. А как зовут его секретаршу?

- Не помню. Да зачем это нужно?

- Может быть Лена?

- Может и Лена, говорю, не помню. Хотя нет, пожалуй, действительно Лена. Да зачем она тебе?

- Слушай Лариса, ты не могла бы устроить мне встречу с ними?

- С кем?

- С главврачом и его секретаршей!

Лариса с сомнением покачала головой.

- Не знаю. Попробую записать тебя завтра на прием, только он вряд ли тебя примет, столько желающих.

- Ты все-таки попробуй, запиши, мне непременно надо увидится с ними!

*   *   *

Лариса напрасно сомневалась, на следующий день Юрий Петрович все-таки принял Лапухова. После обеда она сама пришла к Сергею в палату и сказала:

- Одевайся, Лапухов,  пойдем к главному! - и, усмехнувшись, добавила, - Я тебя провожу, а то заблудишься в наших коридорах.

Сергей хотел сказать, что он уже был у главного и помнит дорогу, но потом решил, что раньше времени не стоит себя разоблачать.

Он шел за Ларисой по длинным больничным коридорам, и, глядя по сторонам, все больше и больше убеждался, что он уже здесь проходил. Вот, например эту дверь, с облупившейся белой краской и надписью "Женская душевая. Только для персонала, посторонним вход воспрещен!", он точно видел вчера, когда вот так же шел по этому  коридору за Ларисой. И тут новая идея возникла у него в голове: если все что произошло вчера, всего лишь его собственная фантазия, то где гарантия, что то, что происходит сейчас - реальность? А если это всего-навсего очередной сон наяву, то значит, он может делать все, что хочет, и никто не посмеет его ни в чем обвинить. В своем собственном сне он сам хозяин!

Раньше, его всегда огорчало, что во сне он никогда не знал, что это сон, и поэтому вел себя так же, как в жизни, то есть как последний идиот, соблюдая все запреты и ограничения, вдолбленные обществом в его голову за тридцать с лишним лет. Сейчас, у него была реальная возможность нарушить сразу два запрета: "Женская душевая" и "Посторонним вход воспрещен!", слова, которые для него всегда были словно красные флажки для волка. А в случае, если это не сон, а реальность, ну подумаешь, получит оцинкованной шайкой по голове, только и всего! Хотя, шайки это в бане, а тут душевая!

- Лариса, - остановил он медсестру, - подожди минутку, я сейчас вернусь!

Лариса обернулась и недовольно посмотрела на своего спутника, но тот уже решительно открывал дверь с надписью "Посторонним вход воспрещен!"

Раздевалка была пуста, лишь из полу прикрытого шкафчика свешивали свои прозрачные ноги колготки, да на скамейке валялся видавший  виды розовый бюстгальтер. Сергей прошел раздевалку и открыл вторую дверь: в облаках пара угадывались разгоряченные розовые тела, слышался шум воды, женские голоса. Он двинулся вдоль отсеков, разглядывая стоявших под горячими струями женщин. Он выбрал стройную девушку с короткими светлыми волосами, которая намыливала голову шампунем, и поэтому глаза у нее были закрыты, подошел к ней сзади и шлепнул ее по тугой попке.

- Светка дура, иди ты в ...! - сказала девушка, не поворачивая головы.

Сергей двинулся дальше, но как ни странно, никто по-прежнему не обращал на него абсолютно никакого внимания, лишь  проходившая мимо высокая девушка мазанула мыльной губкой его по щеке, то ли случайно, то ли в шутку, он не понял, ему стало обидно, и он вышел из душевой.

Лариса терпеливо ждала его в коридоре, подперев стену спиной и поджав одну ногу.

- Ну что, доволен? - спросила она, и в ее голосе Сергею послышалась насмешка.

- Доволен! - ответил он. - А что?

- Нет, ничего. Просто мужской душ на ремонте уже два месяца, - сказала Лариса, вытирая с его щеки мыльную пену, - И неизвестно когда ремонт закончится, так что мужики пользуются женским. Все уже привыкли.

Она повернулась и пошла вперед. Сергей двинулся следом за ней. Если это был и сон, то сон на удивление реалистичный.

Когда Сергей вошел в приемную, секретарша Леночка занималась своим любимым делом: стоя на стуле, поливала цветок на шкафу. На ней, как и вчера, была короткая темная юбка и светлая кофточка.

- Здравствуйте! - вежливо сказал он.  Девушка обернулась, холодно глянула на него и снова вернулась к своему занятию. Сергею показалось, что она просто не узнала его.

- Лена, вы что, меня не помните? Это же я, Сергей! Я вчера был тут у вас.

Девушка еще раз посмотрела на него и неопределенно пожала плечами.

- Может и был.  Много вас тут ходит! - сказала она и опять занялась цветком.

- Ну, как же, - никак не мог успокоиться Сергей - Я еще помогал вам этот самый цветок поливать, а у вас юбка упала.

- В самом деле? - иронически спросила она.

- Да. А потом, сломался стул... - он хотел рассказать все, что произошло потом,  но в этот момент загудел мягкий зуммер.

Леночка спрыгнула со стула, подошла к столу и нажала кнопку.

- Я слушаю, Юрий Петрович! - сказала она.

- Леночка, этот псих еще не появился? - спросил голос Юрия Петровича.

- Да у нас тут все психи, - ответила Леночка довольно развязно - А вам, какой нужен?

- Ну, такой, вроде как пыльным мешком пришибленный! Фамилия у него  еще такая странная Лопухин или Лопушков,  одним словом Лопух.

- Лопух,  это ты, что ли? - спросила секретарша, посмотрев на Сергея изучающим взглядом. Он молча кивнул в ответ.

- Есть вроде такой - ответила секретарша в селектор - Сказать, чтобы заходил?

- Да, - подтвердил голос - Пусть войдет!

*   *   *

На этот раз Юрий Петрович был в кабинете не один, рядом с ним сидел довольно молодой, но уже почти совершенно лысый человек в очках. Перед ними на столе кучей лежали фотографии, и они занимались тем,  что вытаскивали по одной, смотрели и опять бросали в кучу.

"Опять  порнуха! - догадался Сергей - Они что, все здесь на этом помешались?" Но на этот раз он ошибся.

- Знакомьтесь, -  сказал Юрий Петрович, представляя Сергею лысого в очках, - Семен Борисович Погорелец,  наш лучший специалист в области пластической хирургии.

- Очень приятно, - сказал Сергей, пожимая  протянутую ему бледную вялую руку, машинально отметив про себя, что совсем не такой, по его представлениям, должна быть рука хирурга.

- Садитесь и давайте, присоединяйтесь к нам, - сказал Сербский и придвинул Сергею фотографии. На фотографиях были симпатичные молодые парни, причем только лица. Одно из них показалось ему знакомым, где-то он уже видел это лицо, но где? Он взял в руки карточку, на него смотрел очень красивый молодой человек с тонкими, даже, можно сказать, изысканными чертами лица, только взгляд его показался Сергею неприятным - слишком самоуверенный.

- Красавчик, -  сказал Сербский, заглядывая Сергею через плечо, - То есть, я хотел сказать, красавец!  - поправился он.

- Ну что, Семен Борисович, я думаю, для вас здесь работы будет не очень  много? - обратился главврач к хирургу.

- Нет, Юрий Петрович, - отозвался лысый - Ничего необычного, "казус вульгарис", как говорится!

- Тем лучше, так что, Сергей Иванович, смотрите внимательнее, привыкайте, это теперь ваше новое лицо.

- Но у меня, собственно говоря, и старое еще вроде ничего, да я к нему и привык уже за столько лет.

- У вас, разумеется, прекрасное лицо, очень милое и интеллигентное, но у  него есть один небольшой недостаток, его очень хочет увидеть Пахан. Так что давайте, не будем тратить время на пустые разговоры, а сразу в операционную! - и, нажав кнопку селектора, добавил, - Леночка, каталку сюда!

Тут же  появилась каталка и два дюжих санитара. Санитары, не обращая внимания на возражения, уложили пациента в свой транспорт и повезли в операционную.

Последнее, что запомнил Сергей, это надвигающаяся на лицо маска и голос хирурга Погорельца:

- Милочка, скальпель, пожалуйста! ...