Сансити - город смерти

Предыстория

    Во всем доме царила тишина. Я уже готовилась ко сну, укутываясь в теплое одеяло, словно в кокон. Внизу мама еще гремела кастрюлями после семейного ужина в честь моего шестнадцатилетия.  За окном снег большими хлопьями застилает землю. Все большие праздники уже прошли, на дворе январь. Теперь можно вздохнуть спокойно, не носясь по магазинам в панике ища подарки для близких и друзей.

    Закрываю глаза, полностью отдаваясь слуху. Зимний, несильный ветер убаюкивает меня своим равномерным гудением. Прислушиваюсь еще лучше. Хлопает входная дверь, кто-то из родителей пошел выкидывать мусор. Но дверь скрипнула только один раз. Она не закрылась больше…

    Что-то явно большое упало на пол. Был слышен треск, мамин вскрик, топот чьих-то ног. Снизу послышались голоса, но слов я разобрать не смогла. А вскоре не услышала и нечленораздельной речи из-за бешеного стука своего сердца. Быстро откинула одеяло в сторону, спуская ноги на пол. Подбегаю к двери и дергаю ее на себя. Из коридора на меня тут же начинает лить яркий свет, ослепив на несколько секунд, которые мне показались вечностью.

    За то время, что я стояла в комнате в кругу света, внизу крики стали громче. Я даже стала разбирать некоторые слова. Привыкнув к освещению, стремительно иду к лестнице. Снова какой-то грохот, ругань. На середине лестницы останавливаюсь, увидев то, что развернулось перед моими глазами.

    Кровь отлила от лица, холодок прошелся по спине, руки начали трястись, а сердце начало колотится в горле. Страх сковал меня своими липкими щупальцами. Передо мной стояли мои родители, прижатые к стене. А в их головы направили дула пистолетов. Лица двух других людей были скрыты от меня черными масками.

    Услышав мой топот, мама с папой повернулись в мою сторону, как, в прочем, и грабители. Один из них усмехнулся и направил на меня пистолет. Ноги как будто приросли к полу. Я не могла пошевелиться. «Все это страшный сон», - продолжала твердить я. 

    - Саша, беги! – закричала мне мама, ее голос срывался, он уже начинал хрипеть. А из глаз градом текли слезы. Но эти слова как будто пробудили меня, дали толчок к действиям. Я, как ошпаренная, побежала к себе в комнату. Адреналин тек по венам, будто расплавленное железо, подгоняя меня еще сильнее.

    Откуда-то сзади раздался сильный щелчок, сопровождающийся смехом грабителей и криками родителей. Залетаю к себе в комнату, запираюсь там на замок и прячусь в самом дальнем углу, прикрыв глаза. Дыхание сбито, легкие обжигает каждый новый вдох. Резкая боль пронзает левую руку. Прижимаю к ней ладошку и, посмотрев потом на нее, вижу кровь…

    Шум с первого этажа давит на меня, а каждый новый удар, треск, заставляет меня вжаться в стену еще сильнее.

    - Хватит, пожалуйста, - с трудом узнаю свой сдавленный голос. Не замечаю, как слезы ручьями начинают течь из глаз, по щекам, оставляя за собой влажные, соленые дорожки.  Новые выстрелы, которые заставили сотрястись весь дом.

    Не думая о последствиях, сбегаю вниз. Весь пол засыпан осколками, каким-то мусором. Но это меня все мало волнует. Первое, что бросается в глаза – это ярко-алая лужа, растекающаяся по всему полу с завидной скоростью.

    Спустившись с последней ступеньки, падаю на пол, ревя во все горло. В глазах красная пелена. В этот момент я просто ненавижу весь мир, ненавижу себя, а в первую очередь ненавижу тех, кто убил моих родителей, которые бездыханно лежат в луже собственной крови.

    Слышу топот шагов, приближающийся ко мне. Медленно поднимаю голову вверх, всматриваясь в лица грабителей. Что-то изменилось в глазах. Они стали как-то осмотрительнее, осторожней. Тем временем во мне уже просто закипал гнев, подобно каше в кастрюле. В глазах начало темнеть от этой сильной эмоции, руки сжались в кулаки, челюсть напряглась.

    - Вы еще поплатитесь за свои поступки, - хрипло произнесла я совершенно чужим голосом. В горле все драло от боли, слезы моментально высохли. А в глазах окончательно потемнело.

    Я не помню ничего, что было после. Все как-то смазалось. Да я, в общем, и не хочу знать, что было дальше. Слишком уж это страшная правда, которую мозг старательно запихнул в дальний угол памяти.

    Следующее, что я помню, как сижу около родителей. Вся в крови, слезы с новой силой начали течь из глаз. Грабителей нигде не видно. Они как будто сквозь землю провалились. Опять же, меня это совершенно не волновало.

    За окном я уже слышала далекие сирены, которые раздавались все ближе с каждой минутой. И вот, спустя какое-то время, в дом зашли полицейские. Они уставились на меня и моих родителей и опустили пистолеты.

    - Что здесь произошло? – высоким баритоном спрашивает у меня один из мужчин. Мотаю головой, давясь слезами. И тут мой рассудок заявляет, что перегружен и отключается, погружая меня в тишину и покой. Пусть делают со мной все, что хотят. Я устала, и мне нужен покой.

***

    Дня через три я просыпаюсь в больнице. Рядом со мной сидит довольно знакомый мне мужчина. Но спросонья я не могу понять кто это.  Осматриваюсь. Светлые стены и потолок. Неподалеку окно с легкими голубыми занавесками. Палату освещает ледяной, не живой свет.

    Пытаюсь вспомнить, что со мной было несколько дней назад. Но картинки размазаны. Из того прошлого я хорошо осознаю только одно – моих родителей убили.

    Снова возвращаю свой взгляд на мужчину на стуле. Он тоже начинает смотреть на меня. Эти глаза… Они не знакомы мне, хотя теперь я понимаю, что это мой дядя – Джон.

    - Уже очнулась? Нам пора ехать домой, врачи готовы выписать тебя. Ты совсем не пострадала,  - разрывает тишину его голос. Домой? Я не вернусь туда…