Порою жизнь страшнее пьес Шекспира

Часть 1 (главы 27,28)

Глава двадцать седьмая

В гостиной зажёгся свет, но никто не двинулся с места. В ушах Анжелы ещё звучали голоса Антония и Ричарда, словно идущие из тьмы веков к ним, новым жителям планеты Земля…

Первым нарушил молчание Мишель, негромко сказав лишь два слова:

- Чёрт возьми…

И эти слова словно явились сигналом. Неуверенно хлопнула в ладоши Екатерина, и тут же все остальные подхватили аплодисменты, поддержав её, как будто находились не в гостиной, а в настоящем зрительном зале… Анжела не поняла, в какой момент все встали, ожидая выхода своих артистов, только что подаривших им чудо, волшебное чудо встречи с настоящим искусством.

Виктор и Рауль появились из прихожей, уже переодевшись в свою обычную одежду, улыбаясь – Рауль смущённой, а Витька озорной улыбкой, и сразу все бросились к ним, восторженно говоря какие-то слова, перебивая друг друга, и только Анжела осталась стоять возле своего места, боясь разрушить то чувство, которое овладело её душой… Не могла она сейчас подойти к Раулю, просто не могла, боялась выдать себя, боялась вновь разрушить с таким трудом обретённое равновесие. Тихонько выскользнув из гостиной, она поднялась в спальню и опустилась на кровать, поёживаясь от озноба. Представление друзей слишком сильно потрясло Анжелу, и Антоний Рауля оказался настолько созвучным всем её мыслям и чувствам, что она как будто пропала в нём, растворившись без остатка, и это пропадание вновь нарушило покой, рождая запретные желания. Зачем они использовали её портрет?.. Почему каждый раз, когда она прощается с Раулем, случается что-то, что вновь и вновь возвращает её к нему?.. Она пережила премьеру, она выдержала это испытание, она простилась с ним в романе… Так неужели теперь она не сумеет справиться со своим глупым сердцем?.. Анжела встала и прошлась по комнате, остановилась перед зеркалом и тихо сказала себе:

- Успокойся. Ты не Клеопатра… Не о тебе говорил он в своём монологе, не твоя любовь нужна ему в жизни. Вы простились, и сейчас ты вернёшься к друзьям, будешь улыбаться, хвалить их, а свою любовь загонишь глубоко в сердце…

Почему-то слова, произнесённые вслух, принесли облегчение, и Анжела, слабо улыбнувшись своему отражению, вышла из спальни и направилась к лестнице, но замерла, остановившись на верхней ступеньке: ей навстречу поднимался Рауль, и, заметив её, тоже остановился.

- Ангел… я искал тебя…

- Прости, дорогой…

- За что ты просишь прощение?

- За то, что сбежала, ничего не сказав ни тебе, ни Витьке.

- Тебе не понравился наш экспромт?

- Не надо… - она покачала головой, умоляюще глядя на него. – Не надо заставлять меня говорить… Ты же всегда всё понимал…

- Кажется, да… Но не увидев тебя, испугался.

- Испугался? Почему?

- Я не понял, когда ты ушла.

- Только тогда, когда вы вышли, и вас окружили… Я не смогла подойти к тебе и говорить какие-то слова… Мне нужно было побыть одной, чтобы справиться…

- Справиться?..

- Да, - она взглянула в его глаза, такие родные и любимые, и попыталась улыбнуться, но его взгляд оставался серьёзным.

- Спасибо, Ангел, - тихо сказал он и, взяв её руку, поднёс к губам.

- Это тебе спасибо, дорогой. Ты великий артист, Рауль Легран, ты даже сам не знаешь, как ты прекрасен…

- Эй, Анжела, Рауль, где вы? – раздался недовольный голос Виктора.

- Мы здесь, Витюша, спускаемся, - ответила Анжела весёлым голосом, сжав ладонь Рауля и увлекая его за собой вниз.

- Наконец-то… - проворчал Витька. – Что скажешь, подруга? Как мы тебе?

- Витенька, это было гениально! Я и ушла, потому что не могла прийти в себя от потрясения.

- А я что говорил? – торжествующе заявил Витька Раулю. – Мы с тобой гении, кто бы в этом сомневался! А наш спектакль – настоящая бомба! Жаль, что никто его не увидит, кроме родных и друзей.

- Я записал всё, что сегодня было, как вы и просили, - сказал Жак.

- И получилось?

- А почему нет? – удивился Жак. – Поставил камеру, она всё сняла. Какие проблемы?..

- Да не разбираюсь я в вашей технике… Хорошо, что записал! За тобой диск.

- Разумеется. Как ты, Ангел? – спросил он, обнимая Анжелу за плечи и глядя на неё с тревогой.

- Всё нормально, родной. Немножко была не в себе, вот и сбежала, чтобы привести мысли в порядок. Слишком переполнилась впечатлениями, потрясли меня Рауль с Виктором…

К ним подошёл Мишель.

- А что, если нам сделать из этого небольшую киноновеллу? – спросил он Рауля и Виктора.

- Нет, Мишель, не получится. Я не имею права выступать где-то в роли Ричарда, я же репетирую в театре пьесу Шекспира.

- Жаль. Можно было бы поработать.

- Мишель, это была работа для себя, - поддержал друга Рауль. – Что-то вроде пробного шара…

- Ничего себе – пробный шар… Такой текст! Кто писал его для вас?

Виктор с Раулем переглянулись.

- Мишель, текст мы написали сами, - объяснил Рауль. – Посидели денёк и сочинили, так сказать, в стиле Шекспира…

- Вы просто неисчерпаемый источник талантов…

- Этот спектакль – заслуга Виктора. Мне бы и в голову такое не пришло.

- Ага, идея-то моя, а вот содержание… Тут мы на равных поработали… Ну, что скажете, друзья, когда сказку будем показывать? Она ведь у нас тоже готова, и это намного веселее того, что вы уже посмотрели!

- Не знаю, - вздохнула Анжела. – Как можно после такого чуда начать балагурить в сказке?.. Давайте хотя бы сделаем перерыв… потанцуем, что ли…

- Отличная идея, - согласился Анатолий. – Мы, в самом деле, после спектакля не можем до конца прийти в себя, а музыка и танцы нам помогут.

- Тогда вы танцуйте, а мы подготовимся к сказке, - заявил Витька. – Рауль, Валерий, Жак, пошли в гостиную, а они пусть танцуют в столовой. Здесь без стульев места достаточно.

- У нас на семь женщин, считая Иришку, всего четыре кавалера, - улыбнулась Анжела. – Ну, ничего, будем танцевать по очереди…

Жак принёс ноутбук, и Анжела включила музыку – приятные танцевальные мелодии, которые всегда были наготове.

К ней подошла Ирина:

- Как ты?

- Нормально. А почему ты спрашиваешь?

- Потому что я не могу сказать о себе, что всё нормально. До сих пор чувствую себя потрясённой и околдованной… Наверное, я никогда не смогу привыкнуть к тому, что рядом со мной такой талантливый человек… Это большая ответственность – быть его женой…

- Мамуля, ведь главное, что он любит тебя, и ты это знаешь.

- Я постараюсь сделать так, чтобы он не только любил меня, но и гордился мной, я всё сделаю для этого… всё…

- Тебе не нужно ничего делать, он и так гордится тобой.

- Ты не понимаешь…

К ним подошёл Поль и прервал разговор, пригласив Ирину танцевать. Вслед за ним Мишель протянул руку Анжеле. Они покачивались в такт мелодии, и он сказал со вздохом:

- Глядя на ваш портрет, я опять пожалел, что вы отказались принимать участие в спектакле.

- Но вы же уверяли нас, что австралийская актриса будет прекрасна в этой роли.

- Да, конечно, я почти убеждён в этом, но я видел в вас Клеопатру, да и теперь вижу…

- Нет, Мишель, я лишь в вашем воображении и в фантазиях Володи стала египетской царицей. Сыграть её я бы не смогла. Просто загубила бы спектакль.

- Может быть, вы и правы, не знаю…

- В любом случае, с таким Антонием вам не страшна никакая Клеопатра. Он один удержит зал и поведёт его за собой.

- И Рауль, и Виктор потрясли меня сегодня… Такая поразительная новелла получилась… А что они собираются делать теперь? Что за традиционная сказка?

- О, Мишель, готовьтесь к весёлому безумию! Когда здесь Виктор Горелов, у нас к концу вечера слёзы градом текут от смеха.

- А не будет ли кощунством смеяться после такой пьесы?..

- Кощунством было бы заставить всех слишком долго грустить в рождественскую ночь. Мы погрустили, а теперь будем веселиться!

Минут через сорок все устали от танцев и решили, что пришло время насладиться сказкой, которую приготовили для них мужчины.

- Жак! Рауль! – крикнула Анжела, как хозяйка дома. – Мы готовы к веселью!

И вновь включился динамик, и Витькин голос сообщил:

- Коль вы готовы, то и мы готовы! Зрительный зал ждёт дорогих гостей! Не забудьте пригласить мальчишек.

- Мы здесь! – завопил Игорек. – И Линда с нами!

- Тогда – добро пожаловать в сказку, малыши! – с непередаваемой интонацией произнёс невидимый Виктор.

                                Глава двадцать восьмая

Теперь гостиная изображала поляну. На экран проецировался лесной пейзаж, пронизанный солнечным светом, вся мебель была задрапирована зелёной тканью, и Анжела улыбнулась, подумав о том, что не зря мужчины бегали по магазинам – результат превзошёл все ожидания. Зрители расселись по своим местам, свет в гостиной погас, затем включился лишь в той её части, которая изображала сцену, и представление началось. Сначала словно издалека донёсся голос Валерия, выкрикивавший долгое «Ау!», затем появился и он сам в образе Царевича. Тихонько охнула Иришка, восторженно прошептав:

- Какой Валера красивый…

Валерий обвёл взглядом зрителей и начал свой монолог. Анжела прыснула со смеху: если прежде они смотрели спектакль в стиле Вильяма Шекспира, то теперь на их суд была представлена сказка в духе Леонида Филатова.

Царевич:

Целый день брожу в лесу,

И ищу свою красу,

А встречаю на тропинках

Только зайца аль лису…

Убежала от меня,

Скрылась в лес средь бела дня,

Где теперь искать родную?..

Эх, задать бы ей ремня…

Право ж, утомился я,

Ноет спинушка моя…

Что мне делать, кто подскажет?

Где ты прячешься, змея?!

Из-за бугорка с шипением появляется резиновая змея. Покачивая головкой, медленно ползёт в сторону Царевича. Он замирает, растерянно глядя на неё.

Змея (голосом Виктора):

Ну, привет тебе, дружок,

Заходи за мой пенёк,

Я сожму тебя в объятьях,

Станет праздничным денёк.

Ищешь ты меня давно,

Но попал-то не в кино.

Здесь я, милый мой, живая,

И скажу тебе одно:

Не грусти, мой дорогой,

Я не хуже той, другой,

Так тебя я обласкаю -

Сразу обретёшь покой…

На поляну из-за другого холма выходит Баба Яга, вызывая взрыв смеха у всей компании, узнавшей Рауля, несмотря на пёструю юбку, разноцветную кофту и смешной парик с косынкой. В руках он держит блокнот, в который время от времени заглядывает. У Анжелы мелькает мысль, что выучить такой текст, изобилующий типично русскими словечками, было непросто.

Баба Яга:

Ты, Змея, ползи домой,

Этот гость сегодня мой.

Не шипи, не злись напрасно,

Чай, не заяц, а герой.

Он царевну здесь искал,

Но ко мне теперь попал,

Вот порадую подружек,

Приглашу их всех на бал.

Будет знатный кавалер,

Всем зверям подам пример,

Как проводятся приёмы

Средь других солидных сфер.

Царевич:

Благодарствую, мадам,

Только я, пожалуй, сам

Поищу ещё невесту.

Не пойду я в гости к вам.

Баба Яга:

Кто бы спрашивал тебя…

Коль не я, возьмёт змея.

Что, она тебе милее,

Краше, может быть, чем я?

Царевич:

Нет, мадам, вы хороши,

Говорю вам от души,

И от самого, от сердца,

Только надо мне спешить.

Баба Яга:

Не спеши, дружочек мой,

Топай, миленький, за мной,

Коль не хочешь стать добычей

Для зверюшек, мой родной.

Ты не бойся, я не злая,

Я добра тебе желаю.

Ты друзей моих потешишь,

Отплачу тебе сполна я.

Царевич:

Помоги найти невесту,

Ты же знаешь это место.

Ты ведь сможешь, я уверен,

Коль играть сумеешь честно.

Баба Яга:

Я подумаю, дружок,

Как вернуть тебе должок,

Только после карнавала,

А не то согну в рожок!

Царевич:

Коль найдёшь, кого желаю,

Сам награду назначаю!

Ты проси всего, что хочешь,

За базар я отвечаю!

Баба Яга:

Отвечаешь за базар?

А предложишь самовар…

Аль стиральную машину…

А на что мне этот дар?..

Царевич:

Обижаете, мадам!

Всё на свете я отдам,

Чтоб увидеть вновь невесту!

Что, скажите, нужно вам?

Баба Яга:

Я б хотела вертолёт,

Чтоб отправиться в полёт

По культурному, а то ведь

Только в ступе перелёт…

Надоело пыль толочь,

Уж стара, так жить невмочь…

А была б на вертолёте,

Улетела б нынче ж прочь!

Царевич:

Вертолёт так вертолёт,

Отправляйся в свой полёт,

Только, бабка, отыщи мне

Мою кралю наперёд.

Из кустов выступает сорока, заставив зрителей согнуться от смеха – Витька в чёрном фраке с белой манишкой, с небольшой «толстинкой» на животе, в маске сороки идёт, смешно подпрыгивая, держа в руках мешок, в котором что-то позвякивает.

Сорока:

Ой, ребята, зашибись!

Не поверите ни в жисть!

Это ж надо – сам Царевич!

Вот так встреча, вот сюрприз!

Баба Яга (недовольно):

Что, Сорока, ищешь тут?

Убирайся в пять минут,

А не то из твоих перьев

Смастерю я парашют!

Сорока:

Бабка Ёшка, не серчай,

Ты, Царевич, отвечай:

Вот товар, купить не хочешь?

Коли хочешь, получай!

Достаёт из мешка кучу предметов – ложки, вилки, какие-то железки… Последней на свет появляется небольшая красивая корона, Царевич вскрикивает.

Царевич:

Где корону ты взяла?

Скажешь, что в лесу нашла?

Это ж милой побрякушка.

С головы её сняла?!

Сорока (испуганно):

Не виновная совсем,

Я, поди, прынцесс не ем,

Я, поди, такая птица,

Что не делает проблем…

А корона… то ж пустяк,

Разве ж можно злиться так

На образчик благородства,

Самый лучший среди птах?

Царевич:

Ты, Сорока, не болтай,

Лучше сразу отвечай,

Признавайся, где корону

Подцепила невзначай?

Сорока:

Ох, наделала беды…

Спрячусь нынче я куды?

Как спасусь я от Кощея,

Замету я как следы?

Баба Яга:

Что, скажи мне, за базар?

Вертолёт обещан в дар

Мне, а вовсе не Сороке!

Убирай-ка свой товар!

Царевич:

Не мешай вести допрос,

У меня с Сороки спрос,

А тебе давал я слово

Не для шутки, а всерьёз.

Баба Яга:

Что ж, тебе я помогу,

И Сороку напрягу.

Отвечай, дурная птица,

А не то срублю ногУ!

Буду медленно пытать,

Коль не станешь отвечать,

Я без ног тебя оставлю,

Стану крылышки ломать!

Сорока (заунывно, напевно, в другом стиле):

Если птице отрезать руки,

Если ноги отрезать тоже,

То птица умрёт от скуки,

Потому что сидеть не сможет…

Баба Яга:

Это что ещё за бред?

Раскрывай-ка свой секрет!

Умолчишь, откель корона,

И пойдёшь на фарш котлет!

Сорока:

Так уж прямо и на фарш…

Так уж прямо шагом марш…

Эх, бабуся ты Ягуся,

На фига такой демарш?..

Баба Яга:

Оборзела ты, гляжу,

Уж тебя я накажу…

Ох, поплачешь ты, воровка,

На кусочки разложу!

Баба Яга надвигается на Сороку, та, подпрыгивая, отступает. Царевич вмешивается, останавливая Бабу Ягу.

Царевич:

Эй, уймитесь, господа!

Право, с вами мне беда…

Будешь отвечать, Сорока?

Говори мне: нет иль да?

Сорока:

Да отвечу, не спеши…

Грех сама сниму с души…

Продал мне Кощей корону,

Продал просто за гроши!

Взял серебряную брошь

И один лишь медный грош,

Взял булавку для чего-то,

Вот и всё, ядрёна вошь!

Я чиста, как на духу,

В сердце места нет греху,

Я теперь такая птица,

Что не трону и блоху…

Царевич:

Где Кощея мне найти,

Чтоб не сбиться бы с пути?

Где дворец его построен?

Как туда, скажи, дойти?

                                          Сорока:

Я не знаю, вот те крест,

Я сама не здешних мест…

Так лишь… мимо проходила,

Не глядела я окрест…

Баба Яга:

Да откуда ей-то знать?

Чай, Кощей-то ей не брат,

Он, родимый, где-то прячет

Свой дворец, как тайный клад.

Даже мне неведом путь,

А уж больше как-нибудь

Для Кощея Бабка значит,

Чем Сорока, вот в чём суть.

Сорока незаметно собирает свои сокровища в мешок и, тихонько подпрыгивая, скрывается в кустах. Царевич делает движение в её сторону, но лишь машет рукой…

Царевич:

Что же делать мне, скажи?

Только мне не надо лжи!

Вертолёт лишь за спасибо

Я не дам… и не блажи!..

Как принцессу мне вернуть?

Как привлечь её на грудь?

Как мне милую подругу

Разыскать? Где этот путь?

Без неё я сам не свой…

Как вернусь один домой?

Кто меня в беде утешит?

Рядом будет кто со мной?..

Баба Яга:

Не канючь, смогу помочь.

Вертолёт хочу, невмочь…

Нужно Лешего сыскать нам,

Он по лесу рыщет в ночь…

Днём не любит здесь ходить,

Ночью нравится вредить,

И пугать зверьё лесное,

Душу людям бередить…

Царевич:

Что ж, дождёмся темноты…

Ах, мечты мои, мечты…

Что ты сделала, царевна…

Мир лишила красоты…

Баба Яга:

Да не ной же ты, дружок.

Помни – за тобой должок,

А подружку дорогую

Мы отыщем, дай лишь срок.

В комнате начинает медленно гаснуть свет. Остаётся лишь приглушённое освещение и подсветка сцены. Из дальнего угла неожиданно доносятся гитарные аккорды, звучит мелодия весёлой частушки. На поляну выходит Леший, вызывая очередной приступ смеха у зрителей: на Витьке надета какая-то ободранная шкура, лохматый парик, а на босых ногах – валенки.

- Неужели Витька тащил валенки из Москвы? – шёпотом спросила Анжела Светку.

- Понятия не имею, - ответила та, смеясь.

Леший (подыгрывая себе на гитаре, приплясывая в такт музыке, поёт):

С Бабкой Ёшкой я сидел

Нынче на заваленке.

Бабка Ёшка улетела,

Мне оставив валенки…

Валенки, валенки,

Ой, да не подшиты, стареньки!

Валенки, валенки,

Ой, да не подшиты, стареньки…

Увидев Бабу Ягу с Царевичем, прекращает петь и с любопытством, улыбаясь хитрой улыбкой, смотрит на них.

Баба Яга:

Ах, ты ирод, ах, злодей!

Самый вредный лиходей!

Я же валенки искала

Битый час среди вещей!

Леший:

Бабка Ёшка, не шуми!

Лучше друга обними!

Аль с тобою мы чужие?

Аль душою не с родни?

Баба Яга:

Я те дам сейчас, родня,

Обокрал, прохвост, меня!

Говори теперь спасибо,

Что добра сегодня я.

Леший:

Доброту твою я знаю…

Но за злобность уважаю.

Я и сам отчасти злобен,

Хоть душа моя иная.

                                          Баба Яга:

Не смеши! В душе твоей

Место лишь для злых затей.

Лучше нам скажи, дружище,

Где живёт теперь Кощей?

Леший:

Ты сдурела, что ли, мать?

Это мне откуда знать?

Враг себе, скажи, я что ли,

Чтоб с Кощеем воевать?

Баба Яга:

Хочешь валенки носить?

Будешь, Леший, говорить!

А не то сдеру с ножонок,

Да со шкурой, может быть.

Я хоть с виду и мила,

Ты не доводи до зла,

Я могу творить такое –

Вмиг пойдёшь на чучелА!

Леший:

Ладно, Бабка, не борзей.

Для чего тебе Кощей?

Вот, скажи, какая радость,

Коли встретится злодей?

Баба Яга:

Ты не задавай вопрос,

Отвечай-ка мне всурьёз.

А зачем, тебе нет дела.

Говори, поганый пёс!

Леший (обиженно):

Так уж сразу и ругать…

До чего крута ты, мать.

Разве можно так на друга

Очень милого орать?

Царевич:

Надоело! Замолчи!

Ты же, бабка, не кричи.

Отвечай скорее, Леший,

Или сгинешь ты в ночи!

Леший:

Вот ещё один грозит.

Я уже по горло сыт…

Ладно, так и быть, отвечу,

Где Кощей теперь сокрыт.

                                          Царевич:

Ну же, быстро, не тяни!

Где дворец тот, говори!

Как найти к нему дорогу,

Как добраться до двери?

Леший (ворчливо):

Там за лесом есть гора,

В ней огромная дыра.

Сквозь неё пройти сумеешь,

Там ещё одна гора.

А на той горе стоит

Замок, что от нас сокрыт.

В замке том Кощея царство,

Там живёт он, ест и спит.

А почто тебе Кощей?

Он же тот ещё злодей!

Ты же сам, поди, не знаешь,

Сколько у него затей.

Царевич:

Там царевна быть должна,

Мне невеста, не жена,

Но о свадьбе мы мечтали…

Ах, как мне она нужна!..

Баба Яга:

Ну, опять завёл своё…

Вот уж скука, ё-моё…

Поспеши теперь, родимый,

А то съест Кощей её!

Он ведь тот ещё урод,

Что получше – сразу в рот!

И царевну враз проглотит,

Быстро милую сожрёт…

Царевич:

О, царевна, я иду!

Я теперь тебя найду!

За тебя сражусь с Кощеем,

Победить смогу беду!

В комнате становится почти совсем темно, а на экране появляются горы и чудовища, таящиеся в пещере. В неясном свете, идущем от экрана, видно, как Царевич размахивает саблей, сражаясь с ними. Затем картина меняется, и на экране возникает скала, на которой высится замок. Свет становится ярче, Царевич, усталый после битвы с чудовищами, медленно идёт по направлению к замку.

Царевич:

Выходи, Кощей, на бой!

Я теперь сражусь с тобой!

Победить тебя сумею

Ради милой и родной!

Раздаётся хохот, усиленный динамиком, и из темноты выступает высокая фигура, в которой зрители узнают Жака, обтянутая чёрным трико, на котором светящейся краской нарисован скелет. На лице маска в виде черепа.

Кощей:

Кто таков? Ах, это ты!..

Славный принц её мечты…

Что же, верно, можешь стать ты

Эталоном красоты.

Я не думал, что дойдёшь,

Что меня в лесу найдёшь.

Да, достойный ты соперник,

Но живым ты не уйдёшь!

А царевна – вот она,

Так красива и нежна,

Что своей хочу я сделать.

Стать женой моей должна.

С этими словами Кощей приближается к зрителям, подхватывает на руки взвизгнувшую Иришку и несёт её навстречу Царевичу. Тот рвётся к девочке, но Кощей быстрым движением прячет её за ближайший холм, что-то шепнув ей, и поворачивается к Царевичу, держа в руках огромный меч, который возникает словно из ниоткуда.

Кощей:

Даже если победишь,

Ты её не воскресишь.

Сном она уснула вечным,

Просчитался ты, малыш!

Начинается битва, в которой, в конце концов, как в любой сказке, побеждает добро, и Кощей падает, сражённый мечом. Откуда-то возникает Баба Яга с торжествующим видом.

Баба Яга:

Ты б его не победил,

Я его лишила сил!

Видишь эту вот иголку?

Кто ей кончик обломил?

Ты сражался, как герой,

Но поддержан был ты мной.

Вертолёт теперь подаришь?

Не обидишь шуткой злой?

Царевич (с трудом переводя дыхание после битвы):

Где царевна? Где она?

(Идёт за холм, возвращается с Иришкой, спящей у него на руках)

Милая, как ты бледна…

Что мне делать, как помочь ей,

Чтоб восстала ото сна?

Баба Яга:

Это, милый, не ко мне…

Спит она в волшебном сне.

Кто и как её разбудит?..

Может, солнце по весне…

Царевич:

О, очнись, моя любовь!

Без тебя остынет кровь…

Без тебя дышать не в силах,

Возвратись ко мне из снов!

В отчаянье склоняется над своей невестой и целует её в губы долгим, нежным поцелуем. Девочка открывает глаза и, улыбаясь, закидывает руки ему на плечи. Он подхватывает её, и кружит по комнате, смеясь счастливым смехом. Потом ставит рядом с собой.

Царевич:

Победили мы врагов,

Сняли с замка тьмы покров,

Будут жить теперь здесь люди,

Не Кощеев это кров!

Нынче праздник здесь у нас,

Мы закончим свой рассказ,

Будем долго веселиться,

Не один, поверьте, час!

Эй, бабуля, вертолёт

Твой. Лети теперь в полёт!

Я своё сдержал уж слово,

Знай, каков я, наперёд.

На экране над лесом летит вертолёт, из которого машет рукой Баба Яга – изображение мутновато, но всё-таки можно узнать Рауля.

Царевич:

Вот и сказочке конец,

Нам же с милой – под венец!

Всех на пир мы приглашаем!

Зритель – главный молодец!

Всем – спасибо за вниманье!

Мы уходим… до свиданья!..

Обняв Иришку, он уводит её в прихожую, и в гостиной зажигается свет.