В третий раз я поднялся по крутой лестнице старого дома. Дверь обители с начертанным на ней крестом странной формы была распахнута.
— Что за чертовщина? — пробормотал я и, посомневавшись, вошёл внутрь, окликая:
— Досточтимые братья и сестры! Есть здесь кто-нибудь?
Не было не только досточтимых братьев, но и вообще, похоже, никого.
Я обошёл всю эту огромную, пол-этажа занимавшую квартиру, ныне вовсе пустую от мебели и вещей. Впрочем, нет: кой-где на полу попадались и вещи: бросовые, никчёмные, а то и откровенный мусор. Ничего, что бы намекало на пребывание здесь ещё недавно целого монастыря.
В дальней комнате я наконец наткнулся на двух рабочих-таджиков, которые, похоже, здесь штукатурили стены, а сейчас, сидя на деревянных козлах, перекусывали кефиром и белым батоном. Как они могут е
