- Господи, да не съем я тебя, Аронова! – покосился на меня Горецкий, останавливаясь возле столика с диванами и отпуская мое запястье.
Меня трясло мелкой дрожью, и чтобы хоть как-то согреться, я обняла себя руками. Когда я нервничала, то всегда мерзла. Может поэтому мои руки почти всегда были ледяными, и Алекс в шутку называл меня ледышкой.
- Даже не вздумай падать в обморок, – угрожающе прорычал Горецкий, пальцами приподнимая мой подбородок и заглядывая в глаза. – Я не собираюсь таскать твою тушку на руках и делать искусственное дыхание. Не мечтай!
Я не сдержала нервного смешка.
- После подобного мне придется с разбегу удариться головой о стену, чтобы навсегда стереть это из памяти.
Горецкий по-волчьи прищурился, не сводя с меня пристального взгляда. Видимо, выглядела я совсем хренов
