Горецкий
Меня не пустили в Скорую к моей веснушке.
Потому что я не был родственником Виты?
Или потому что без рубашки, с окровавленными руками и безумным взглядом выглядел как чертов маньяк?
И то, и другое было верно.
Но я не стал устраивать мятеж, чувствуя, как каждая секунда промедления отнимает у моей малышки жизнь.
Отступив назад, я внимательно смотрел, как медики торопливо захлопывают двери Скорой и, включив мигалку, трогаются с места.
По их непроницаемым лицам сложно было что-либо прочесть, но я спинным мозгом чувствовал, что Вита находится на грани между жизнью и смертью. И мне оставалось только уповать на то, что эта девочка была истинным бойцом. Просто так она не сдастся, уж я-то знал…
Отец Виты, вмиг растеряв всю свою царскую напыщенность, дрожащими руками пытался открыть
