- Повтори, что ты сказала, - отстранившись, впился в меня потемневшим взглядом Горецкий.
Его челюсть сжалась от ярости, а в глазах не осталось ничего кроме чистой незамутненной ненависти.
Господи.
Даже в глазах моего одержимого отца я не видела столько адского огня.
Горецкий и сам был сущим дьяволом – страшным, мощным, разрушительным…
- Ты слышал, - скрывая дрожь в голосе, отчеканила я.
Даже в разодранной майке, с кровоточащим сердцем, прижатая тяжелым телом к сцене, я до последнего вела себя, как самая последняя сука.
Это единственное, что мне оставалось.
Когда зверька загоняют в угол, он обороняется до самого последнего вздоха.
Это природа.
И Лина, которую взрастил мой отец, знала это как никто другой.
- Блять, да кто ты вообще такая?.. – вглядываясь в мои глаза, прошептал Рус
