Колдун для неудачливой ведьмы. Как сохранить брак

1. От автора

– Эй, стой, прекрати! – Злат лишь успел резко опустить голову и в стену, возле которой он пытался слиться с местностью, влетел увесистый цветочный горшок с каким-то очередным растением для ее бесконечных опытов. Разлетелся брызгами в разные стороны, оставляя после себя вмятину и грязь вокруг.

– Прекрати! Прекрати!!! – рявкнула Марьяна в запале, она вся пылала от гнева, в руках дымились черным два алых огненных шарика, даже волосы, кажется, развивались, готовые вот-вот воспламениться. – Да я не знаю, что сейчас с тобой сделаю! Ты что это удумал?!

– Марьюшка, родная, – как можно аккуратнее начал он прикидывая, как бы начать этот разговор и повторно не огрести, – да не это я имел в виду! Совсем не это! Не собираюсь я лезть ни на какую бабу, чтобы ребенка заделывать, а потом тебе отдавать на воспитание! Ну, как я могу свою любимую жену так обидеть?!

Он даже шаг вперед сделал, пытаясь обойти стол и взять любимую жену за руки, посмотреть в глаза и, возможно, даже остудить ее огненный пыл, но та лишь со злобой отпрянула назад и ладони полыхнули с еще большей силой, потому он вынужден был отойти назад.

– Да кто тебя, шельмеца, знает?! – Марьяна, все еще пылающая от злости, оперлась ладонями о стол, который разделял их все это время, превратившись в некое подобие охранной стены. – Раз о подобной дряни заговорил!

– Да я действительно не то имел в виду! Есть же куча других способов, кроме прямого, чтобы дете появилось. Ведьмы на этом очень хорошо специализируются. Вон у любой из ковена спроси!

– Я тебе сейчас спрошу! Я сейчас у кого-то так спрошу, спрашивалка отвалится! Эти бешеные твари нам всю жизнь испоганили, начиная с Клодетты! Сука! Не прощу и тебя вместе с ней! Обоих испепелить готова!

И очередной горшок полетел точно в голову и колдун лишь в последний момент умудрился-таки увернуться от метко пущенного снаряда. Марьяна была слегка не в себе. От боли, от горя и безысходности, да элементарно, от пожирающей ее безграничной злобы на всех и вся. Но ведь его вины нет в том что сделали с ними те, от кого они зависели целиком и полностью. Князь, да и его женушка тоже, очень хорошо умели поставить на место своих холопов!

И да, он тоже очень злился и на ведьм, и на Клодетту в частности. И да, за отсутствие в их семье детей он ее тоже ненавидел, очень тихо ненавидел, между прочим, опасаясь гнева князя Василия, но, вот так вышло, что за три года, пока пара колдунов состояли у него на службе, Василий с женушкой своей жизни им подпортили основательно. А главное, Злат абсолютно не в курсе был, что Клодетта каждый раз, как приходила в гости попить чая, подсыпала Марьяне порошка противозачаточного! Особенно старалась в те моменты, когда у молодой ведуньи появлялась вероятность беременности.

И хотя уже после первого раза нельзя было вообще доверять хитрожопой ведьме, но кто же знал, что даже в собственном доме вода будет напрочь отравлена?! Как Клодетте это удавалось провернуть, даже богу не известно, но факт оставался фактом! После трех выкидышей на раннем сроке, до Марьяны начало доходить, что кто-то вмешивался в их жизнь со стороны и провела все необходимые исследования в их комнате для создания разных зелий и опытов. Нашла в воде для питья какую-то странную составляющую… что именно, так разузнать и не удалось. Но то, что без вмешательства сучьей ведьмы тут не обошлось, не вызывало никаких сомнений.

И тогда и начался форменный кошмар! У Марьяны, кажется, окончательно сдали нервы! И, главное, больше не получалось зачать ребенка. Никаких даже мелких намеков на то, что она при надежде, больше не было!

Вот и сейчас случился очередной конфликт на самом ровном месте! Просто так вышло, что Злат, заметив что она снова находится в состоянии очень близком к истерике, поднял тему о том, что можно попробовать дать семя другой женщине, что выносит для них ребенка, но не успел сказать, что делать это не нужно традиционным способом. Ибо он бы никогда не позволил себе настолько неуважать свою самую любимую, самую желанную женщину на земле. Ту, ради которой прошел столько испытаний. Которую любил больше своей жизни.

Вот только как теперь ей это доказать?! Марьяна больше не хотела слушать, ее разум просто запомнил самую главную фразу и не хотел больше откликаться ни на какие другие. И женушку просто понесло! В него летело все, что не было приколочено к полу! И даже то, что он успел приколотить ранее, она умудрилась испортить, оторвать, сломать, разрушить. Ибо с такой безумной кошкой, как эта сражаться было себе дороже! У него хватало синяков и заживающих ран от прошлых жениных истерик. У нее, как оружие, в ход могло пойти все, от ножа, которым чистила овощи, до коромысла, с которым ходила по воду, а уж о книгах или чем-то подобном вообще можно было не вспоминать! Да еще и куча цветов в горшках, которые теперь она тоже начала использовать.

Причем со временем оказалось, что кидается Марьяна очень даже метко. Пару раз на теле оставались большие ссадины, которые после приходилось лечить. А шишки на голове проходили и того дольше! А если, не дай бог, схватить за руки, попытаться остановить, то реакция могла превзойти все, самые худшие предположения. Она воспламенялась с такой скоростью, что он просто не успевал отпрянуть и, периодически жегся. Странно, но ее огонь был опасен и для него.

Вот и сейчас, она даже не пыталась успокоиться и прийти в себя! Хотя на какой-то момент подумалось, что боль и злоба начали отпускать ее. И Злат позволил себе ненадолго расслабиться. Но, как оказалось, очень зря. Глаза ее, зеленые словно два изумруда, до этого потухшие, от деланного спокойствия, вдруг вспыхнули, будто зеленым огнем, и тут же целая куча горшочков и разных бутылочек с всякими снадобьями разлетелись на куски, окутав обоих паром и пылью с разлетевшихся порошков! Она воспламенила это все! Комнату заволокло густым черным дымом, от которого слезились глаза и горло начал раздирать нестерпимый кашель.

– Как бы мне сейчас хотелось, чтобы ты прочувствовал все то, что довелось почувствовать мне! Чтобы понял, насколько это страшно и больно! Я хочу, чтобы ты побывал в моей шкуре! Выплакал хотя бы десятину от тех слез, что пролила я!

И вот тут-то бахнуло так, что стало еще темнее хотя, казалось, куда уж более?! Даже тени перестали отбрасываться. И Злат, продолжая кашлять и практически теряя сознание, понял, чо творится какая-то нехорошая магия, что-то сильное и недоступно-странное даже для них.

– Что ж ты… – успел произнести Злат прежде чем темнота полностью застлала разум.

Через несколько минут избу сотряс истеричный вопль!

***

Беги! Беги! Если бежишь, то живешь! Они не догонят! Они не поймают! Как же горит в груди! Господи, только бы добежать, только бы успеть, вот она – церковь, совсем чуть-чуть осталось! Рукой подать! Лишь бы добежать!

Ноги путались в полах рясы, священник несся из последних сил, задыхаясь и хватая ртом воздух. В груди нестерпимо жгло, сердце, казалось,вот-вот вылетит из груди, разорвав ребра. Следом, почти по пятам уже неслись прыткие тени. Будто над землей неслись, даже лапы не поднимали дорожную пыль! А еще совершенно бесшумно, но он прекрасно знал: остановится – умрет!

Священник из последних сил осенил себя крестным знаменем и прижал книгу покрепче к груди. Еще чуть-чуть! Немного! Пара шагов, в святое место они не полезут, не посмеют сунуться! Они слуги нечистого и не смогут перейти черту святой земли. Он спрячет эту проклятую книгу, заставит их отступить, остановит…

Он завернул за угол и скрылся в узком просвете между сараями со скотиной, продолжая из последних сил шептать слова молитвы и осеняя себя крестным знаменем, когда целая орава рванулась вперед, не заметив и он в очередной раз уверился в силе своей веры! Теперь он точно спасен! Пара шагов из тьмы и пара десятков метров до церкви.

На тощую спину приземлились тяжелые лапы и с силой повалили в пыль, а в шею сзади впились острые, словно лезвия бритвы, клыки, раздирая плоть и круша позвоночник. Священник лишь взмахнул руками, выпуская свою ношу из рук. Даже вскрикнуть не успел. Тварь принялась трепать жертву, раздирая ее на куски. Вырывая из худосочного тела куски плоти.

– Сволочь! Куда ты ее дел?! – рявкнула тварь, отшвыривая изуродованное тело и кинулась в тот самый проулок, в котором едва не затерялся священник.

Тварь осмотрелась по сторонами и взвыла от негодования. Книги нигде не было. В стороне раздались крики привлеченных шумом людей и она вынуждена была броситься прочь, и скрыться между избами. Ничего! Она еще вернется сюда и узнает, где спрятана их великая книга! И все они ответят за унижение и позор, что ей довелось пережить!